Глава 32
Алексей Петрович
Кому-то кажется, что работа врача – это целыми днями лечить больных. На самом деле да, но не совсем. Море времени надо тратить на самообразование. Конечно, медицина развивается не такими бешеными темпами, как цифровые технологии (а очень жаль), но если не следить за новинками, будешь чувствовать себя Айболитом среди людей. Тот, к слову сказать, был ветеринаром, но почему-то его считают человеческим доктором.
Так рассуждал Алексей, когда шёл длинными коридорами больницы имени Лёвушкиной. Сегодня ему предстояло ещё одно не напрямую связанное с лечением мероприятие – «Неврологическая конференция». Когда хирург вошёл в затемнённый зал, докладчик рассказывал:
– Пациент мужчина 32 лет, подвергся нападению, прибыл в отделение скорой помощи с черепно-мозговой травмой. На момент поступления находился в сознании. На КТ было выявлено обширное эпидуральное кровоизлияние. Незамедлительно была проведена операция.
– Не похоже, чтобы это кровоизлияние требовало операции, – раздался строгий голос.
Алексей посмотрел в ту сторону. Молодой, и сразу заметно, что очень амбициозный врач.
– У него начались судороги, – ответила на это Полина.
– Вы упомянули, что он молод и в стабильном состоянии. Вы должны были всё время его наблюдать, – молодой продолжил нападать на доктора Озерову.
– У него был просвет в сознании. Я решила провести операцию после того, как он вновь потерял сознание.
– Судя по результатам КТ, гематома не должна была повлиять на ясность сознания. Может, вы ошиблись?
«А этот парень явно к ней неровно дышит», – с лёгким уколом ревности подумал Алексей.
– Там не было никакой ошибки.
– Значит, причина потери сознания в другом. Раз его состояние ухудшилось, нужно было обсудить КТ!
– При вскрытии было выявлено непрекращающееся кровотечение. Объём выкачанной крови превысил 50 кубических сантиметров. Все действия в операционной на совести оперирующего хирурга. Даже если продолжите подозревать, я больше не буду обязана объяснять вам причину своего решения.
Алексей широко улыбнулся: «Молодец девчонка! Грамотно повела себя и ответила правильно».
– Верно, в операционной решение за врачом, – поднялся сидящий на первом ряду доктор Артамонов. – Если мы не уважаем профессиональные границы, то другие и подавно. На этом закончим.
В зале зажегся свет. Олег Павлович поднялся на сцену.
– Хочу вам представить доктора Макарова, – сказал он торжественно. – Выйдите к нам.
Алексей спустился вниз (этот зал был выстроен в виде амфитеатра), встал рядом с коллегой.
– Это новый сотрудник нашего отделения. Я уверен, вы все о нём слышали. Он всемирно известный специалист по опухолям мозга. Мне пришлось попотеть, чтобы заполучить его.
Артамонов уступил место у микрофона.
– Меня зовут Алексей Петрович Макаров. Рад знакомству.
Присутствующие зааплодировали. Только смотрели все по-разному. Тот, амбициозный, с недоверием и даже несколько презрительно. Полина – с волнением, а другие просто чуть растерянно или улыбались.
– Доктор Новосельцева, – сказал Артамонов. – Под чьим вы руководством?
– Дмитрия Арсентьевича Жильцова.
– Доктор Жильцов, доктор Макаров, решите между собой, кого из младших коллег возьмёте в напарники. Предлагаю на выбор докторов Озерову и Новосельцеву. Позже сообщите мне. Ну, а вы, Полина и Екатерина, когда определитесь с наставником, постарайтесь, чтобы он вас выбрал.
Полина в этот момент посмотрела на Алексея Петровича, и он ей едва заметно улыбнулся. Совсем чуть-чуть, только чтобы остальные присутствующие не догадались об их давнем знакомстве. Конечно, рано или поздно выяснится, что я 13 лет назад был её учителем. Но лучше не сейчас. Не люблю, когда меня подозревают в предвзятости. Правда, такого прежде не случалось. Вот пусть и не будет.
Вскоре мы покинули амфитеатр, и я спрашиваю Артамонова:
– Всегда такое в понедельник?
– Обычно да, – отвечает он, но продолжить разговор не получается. Меня окликает та, вторая ординатор. Её фамилия и имя ещё там, на конференции, мне показались знакомыми.
– Алексей Петрович!
Оборачиваюсь. Всматриваюсь в симпатичное молодое лицо.
– Ой, а я тебя сразу и не узнал. Катя! Давно не виделись, – вежливо пожимаю её протянутую ладошку. – Как поживаешь?
– Я была поражена вашим докладом по нейрохирургии.
Махнув рукой, улыбаюсь.
– Вы, девчата, напоминаете мне о былых днях.
– Вы друг друга знаете? – интересуется Артамонов.
– Она была моей ученицей, как и доктор Озерова.
– Правда?
– Так ты обучил двух нейрохирургов?
– Не совсем. Это было в те годы, когда я работал в школе. А дальше девочки сами проложили себе путь в профессию, – отвечаю скромно. – Но как их бывший учитель я ими от всей души горжусь.
– Буду рада с вами поработать, – улыбается Катя.
– Я тоже, – отвечаю ей.
– Доктор Новосельцева, вы что, красуетесь, чтобы работать под его началом? – иронично спрашивает Катю Олег Павлович.
Она скромно опускает глазки.
– Да ей и не нужно, – прихожу на помощь. – Я и так её знаю. Скажи мне, если захочешь работать со мной.
– Мне ещё есть чему научиться у доктора Жильцова.
– Ну хорошо. Надеюсь, мы сработаемся.
– Было бы здорово.
***
Катерина
Через полчаса я сижу в кабинете отца. Пришла к нему на консультацию. По кадровому вопросу. Захотелось узнать, как вести себя с доктором Макаровым. Всё-таки в прошлом между нами была та неприятная история. Мне кажется, он может до сих пор о ней помнить и захочет, – нельзя исключать такой возможности, – отомстить. Конечно, мой папа об этом в курсе.
Некоторое время он думает, сидя в большом кожаном кресле. У него вообще шикарный кабинет: очень стильный, обставленный эксклюзивной мебелью. Когда заходишь, то сразу понятно: здесь работает очень солидный человек.
– Что ж, я отвечу тебе так, дочка. Ты должна поддерживать с ним хорошие отношения с доктором Макаровым. Знаю, что ты обычно ладишь со всеми, но я кое над чем работаю, и он мне нужен. Ясно?
– Не совсем.
– В детали тебя, уж прости, посвящать не буду. Но ты должна помнить: доктор Макаров – сын, пусть и приёмный, генерального директора компании, которой принадлежит эта больница. Понимаешь, к чему клоню? Нам портить с ними отношения не с руки.
– Да, папа.
– Вот и молодец. Иди работай.
Через десять минут нахожу профессора Артамонова.
– Олег Павлович! – останавливаю его в коридоре.
– Да?
– Мне нужно с вами поговорить.
– Хорошо, пошли в мой кабинет.
– Я бы хотела знать, почему вы взяли на работу доктора Озерову. Не хочу показаться предвзятой, но её второсортное образование…
– Не стоит судить её по диплому, – прерывает меня Артамонов. – Как ты знаешь, твой отец, доктор Новосельцев, управляет больницей, несмотря на то, что закончил университет не в Москве. Когда мы нанимаем людей, строго смотрим на их врачебный талант. Поэтому доктор Озерова – подходящая кандидатура.
– Но она уже была постоянным сотрудником в другой больнице, у неё наверняка есть скрытые причины, чтобы перевестись сюда.
Олег Павлович усмехается.
– Мне тоже любопытно, почему доктор Озерова последовала за мной. В её возрасте быть успешной нелегко. Здесь она зарабатывает намного меньше.
Эта информация меня крайне удивляет. Что же получается: Полина перешла сюда, потеряв в деньгах, но ради чего? Неужели она знала, что Алексей Петрович вернётся сюда на работу? Если так, то эта Озерова – очень продуманная и хитрая дрянь.
***
Полина
– Полина Викторовна! – меня нагоняет Милосердов, когда иду по коридору.
– У вас сегодня нет пациентов?
– Нет, мне просто нужно сделать обход в интенсивной.
– У кого вы хотите учиться в первую очередь? – любопытничает ординатор.
– Позволю им выбрать. Мне всё равно.
– Вы крутая, – с нескрываемым восхищением вдруг признаётся Антон.
Удивлённо смотрю на него:
– Что крутого?
Он стоит и улыбается, рот до ушей.
– Просто… вы крутая, – и глупо хихикает, смутившись.
Улыбаюсь, глядя на рыжие вихры.
– Заставляешь меня вспоминать о прошлом. Думаю, я относилась к своему школьному учителю так же, как ты сейчас ко мне.
Наш милый трёп прерывает появление Жильцова. Как всегда, выглядит напряжённым. Весь прямой, словно металлический штырь проглотил. Смотрит исподлобья. Рядом ординатор Парфёнов с пришибленным видом. Эти двое напоминают мне тигра Шерхана и шакала Табаки. Костя делает почти незаметный знак Антону, и они оба уходят. Остаёмся с Жильцовым тет-а-тет.
– Надеюсь, вы уже не думаете, что я приняла неверное решение? – спрашиваю Дмитрия Арсентьевича.
– Я не видел операционное поле своими глазами, следовательно, в целом не могу извиниться.
– Думала, с вами будет сложно, но на самом деле совсем нет.
– Вы сейчас меня оскорбляете, – Жильцов хмурится ещё сильнее, аж брови на переносице сошлись.
– Ваше упрямство выглядит так по-детски. Я нервничала, думая, что с вами будет сложно, но, похоже, можно немного расслабиться.
– Что?
– Даже если вы не видели собственными глазами, всё же следует больше доверять людям. То, что вы делали на конференции, выглядит убого.
Иду дальше, но Жильцов говорит мне в след:
– Кто вы такая?
Оборачиваюсь. Так-так, мальчик решил пойти на прямую конфронтацию. Послушаем.
– Доктор Озерова, ты избила тех бандитов, случаем, не одна из них? Ты слишком резкая. Почему ты так груба со мной?
– Вы первым мне нагрубили. Я же всегда возвращаю то, что получаю.
Снова пытаюсь уйти. Делаю три шага.
– Доктор Озерова, – опять останавливает меня Жильцов.
Замираю. Вздыхаю. Оборачиваюсь. Дмитрий Арсентьевич два шага мне навстречу с таким суровым видом и так быстро, что поневоле сжимаюсь внутри, – показалось, он напасть хочет.
– Прошу извинения, я был не прав.
Надо же? Вот удивил так удивил!
– Теперь мы квиты, – добавляет Жильцов. – К сведению: я тоже всегда возвращаю, что получил.
После этого он уходит сам, заставляя задуматься. Неординарный человек.
