Он повернулся на незнакомый, но — удивительно красивый женский голос… Перед ним как в тумане плавало ее лицо — пухлые губы, чуть вздернутый носик, огромные черные глаза, про которые можно было бы сказать — глаза газели… Александр мысленно удивился — тебя от боли в узел скручивает, а ты восхищаешься незнакомкой, хотя, кстати, за все годы брака ни на кого, кроме жены, не глядел!
- Обезболивающие… - выдохнул он. - Таблетки… Забыл…
- Я поняла, - ее ладонь коснулась его плеча, сжала ободряюще. - Для начала нужно дышать. Сэр, вы понимаете? Просто дышите, глубоко, вот так… Потерпите, я сейчас!
Она исчезла и он едва не взвыл! Не от боли уже — от разочарования… Это было странно, как в бреду — но ее присутствие почему-то дарило такое спокойствие на душе, как будто знал точно — страдания не сумеют тебя одолеть, пока она рядом… Должно быть, это голова уже дурманилась от жары и боли, решил Александр!
Вокруг собирались зеваки… Кажется, что кто-то говорил, что нужно позвонить спасателям!
- Вот, пейте!
Она вернулась и ему в губы ткнулась чашка с какой-то зеленой жижей. Пахла она как болото… Но он послушно осушил все. Закашлялся.
- Что… Что это? - запоздало спросил.
- Чистая гомеопатия, настой трав, - она махнула рукой в сторону. - Китайская народная медицина. Знаю владельцы лавочки, его фамильный рецепт… На полчаса часа облегчает боль, но есть побочный эффект.
- Какой? - Александр хрипло кашлянул.
- Возможна аллергия на солнце… - сказала она и пояснила на его недоуменный взгляд. - Сутки нельзя будет загорать и находиться под прямыми лучами… Сэр, как вы себя чувствуете?
Александр верил науке. Не всяким рецептам из подорожника! Должно быть, это эффект плацебо — с удивлением подумал он, когда боль вдруг отступила, растворилась багряным туманом, отпустив его тело…
- Вы… Вы спасли меня, - прошептал Александр.
Люди вокруг захлопали в ладоши, поддержали его слова выкриками.
- Не благодарите, - улыбнулась она, отмахиваясь от зрителей. - Просто… Я работала медсестрой, вот и знаю, что можно сделать… Но еще не все сделано! Сэр, вероятно, вам нужно домой… Где вы живете?
- Меня зовут Александр, - представился он. - А вас как?
- Джессика, - ответила и взяла его в руку. - Послушайте, Алекс! Я могу оставить вас так на улице? Нет. Значит, нужно доставить вас домой… Где вы живете?
Он не успел ничего ответить.
- Что происходит? - раздался недовольный голос жены и Юлия, точно большой корабль мимо лодочек — миновала толпу, расталкивая людей. - Эй, а ты еще кто такая?! - она повысила голос на Джессику. - Ты чего руки к мужу моему тянешь? Карманница, что ли?!
- Женщина, вы совсем?! - обратился к ней человек из толпы — один турист из России. - Не знаю, что вы своего мужа тут бросили… Он тут, вроде, давно был, но она ему жизнь спасла! Или что-то вроде того…
- Кто это? - Джессика удивленно приподняла бровь. - Я не понимаю языка…
- Моя жена, - ответил Александр. - Она плохо говорит по-английски. Мы из России… Я приехал… Чтобы лечиться, - добавил он.
- Понятно, - кивнула Джессика. - Ну, я пошла, - она отступила на шаг, засунула большие пальцы в карманы джинсов. Ветер играл с ее распущенными волосами и трепал подол ситцевого зеленого платья. - Удачи тебе, Алекс! Выздоравливай!
Она ушла. Просто растворилась в толпе. Люди расходились — никому он большем не был интересен… Александр застыл. Он едва слушал, что там говорят ему жена и дочка!
- Мне надо вернуться, - наконец сказал он. - Я лекарства забыл…
Следующие два дня он провел дома. Лекарство было теперь железно при нем. Юлия и Ксения… Ну, они были рядом, но почти все время Александр проводил один.
- Слушай, я понимаю, тебе непросто, - сказал он вечером, когда жена со своим неизменно брезгливым выражением лица помогла ему перебраться в постель. - Не волнуйся — говорят, где-то через неделю мне пришлют квалифицированную сиделку… Все будет хорошо! - улыбнулся он.
- Саша, - жена отодвинулась, когда он хотел взять ее за руку. - Нам надо поговорить!
- О чем?
- Видишь ли, когда мы были в магазине… Я зашла в ювелирный…
- Юля! Какой ювелирный?! Я думал, вы пошли за купальниками, летними вещами… Вообще то, - он хмыкнул. - Я думал, ты понимаешь, что мы сейчас не в том положении, чтобы покупать украшения…
- На карточке закончились деньги! - взвизгнула жена. - И на второй тоже! Я позвонила… Позвонила в банк… Они сказали, что счета пусты! А мне всего-то… Я всего лишь купила сережки! А Ксюша в это время пошла за телефоном… Ее смартфон — новая модель уже в продаже, она хотела просто не ходить со старьем, как лохушка!
Александр прикрыл глаза. Что же, это должно было рано или поздно произойти — если бы жена и дочка ограничились малыми тратами, заказами еды на дом, то… До того, как на основных картах, которыми его девочки привыкли пользоваться, не задумываясь о лимитах, до того, как на них бы закончились деньги, прошло бы еще сколько-то времени — несколько недель минимум… А ведь он говорил — что в бизнесе проблемы и не надо шиковать какое-то время! Но кто и когда его слушал? Александр открыл глаза.
- Да, нам действительно надо поговорить. О том, что происходит… Юлия, я должен тебе сказать… Тебе надо знать…
И он заговорил. Выложил, как обстоят дела на самом деле — что от бизнеса, считай, нет ничего больше, что есть только небольшие сбережения на лечение и на то, чтобы по возвращении домой попробовать начать новое дело…
- Да как ты мог?! - жена опять повысила голос и Александр поморщился — почему он раньше не думал ни разу, какой у нее некрасивый голос, особенно, когда злится?! - Ты… Ты почему мне не сказал?!
- Извини, - усмехнулся Александр. - Но за все годы я как-то привык, что тебе не интересен бизнес. Тебе интересны только деньги, которые он приносит. И потом… Мы ведь не разорены! У нас есть деньги и…
- А если тебя не вылечат? - Юлия заломила руки. - Что с нами будет тогда?!
- Я не знаю, - ответил он честно. - Но мы что-нибудь придумаем, Юль, выкрутимся! Вспомни, как жили когда-то… Пустая лапша с плавленным сырком на ужин — уже пир! Мы справимся… Да, вообще то, Никита говорил, - эти слова дались особенно нелегко — потому что и эту правду жена пока не знала. - Он говорил, что если не вылечат… В общем, какие-то нервы, что-то с позвоночником… Что тогда я… Навсегда останусь в кресле и… Возможно, со временем исчезнет подвижность рук… И я… Но это ведь еще не так, Юль! Еще можно бороться! И я буду бороться! Ради… Ради своей семьи…
