Воронеж, 26 лет.
Еще один участник Фабрики «из народа». На сей раз – самого что ни на есть типового.
Дед Михаил Гребенщиков, в честь которого и был назван наш герой, погиб на фронте. Папа Вячеслав Михайлович – из села Верхнее Турово под Воронежем (половина села – Гребенщиковы, половина – Борисовы). Он 1941 года рождения. Первые годы жизни провел в оккупации, в их избе жили офицеры-мадьяры, а они все это время жили в погребе.
Мама Нина Владимировна родом из города Борисоглебска Воронежской области. Познакомились на вокзале, провожая знакомую, выяснилось, что оба работают на одном заводе. Отец стал приходить к матери в общежитие, вставлял замки и чинил розетки. Потом поженились, вскоре родился Миша.
У Приколиста есть сестра Анна, на 4 года младше, в 2000 году она закончила с красным дипломом театральный факультет Воронежской Академии Искусств, с этого же года - актриса воронежского ТЮЗа. Анна стояла у истоков создания «Театра равных», в котором играют непрофессиональные актеры. Половина из них – инвалиды. В свое время Анна Гребенщикова являлась главным педагогом этого проекта. Кроме них, никто в семье никогда не имел никакого отношения к искусству.
Родители всю жизнь работали на Воронежском механическом заводе – это очень серьезное предприятие, это Большой Космос, именно там делался и делается ракетоноситель «Энергия». Сейчас завод в составе ГКНПЦ имени М.В.Хруничева.
Мама – инженер, папа – слесарь КИП (контрольно-измерительных приборов). Слесарь КИП, если что – это не «гайки крутить, чекушкой заполировать». Хороший слесарь КИП - это та самая «рабочая аристократия», которую сейчас наш ВПК ищет с собаками, обещая любые деньги. А у отца был 6 разряд, кто понимает – тому достаточно.
На вопрос о богатстве семьи Приколист ответил так: «Тогда не было градации «бедные и богатые» - все жили примерно одинаково. У нас была трехкомнатная квартира в строящемся тогда районе Воронежа, нам с сестрой достались отдельные комнаты. Дома всегда было что поесть и попить. Школа была рядом. Всегда было огромное количество кружков и секций. У нас никогда не было машины, но была дача, куда мы ездили на выходные, сажали картошку, я ее проклинал, потому что никогда не любил это занятие. Все детство провел на улице – как выбежал утром, так до вечера. Только игры по сезонам менялись – лето-зима, футбол-хоккей. Только в моем дворе ровесников было порядка 50 человек. У нас же район новостроек, люди квартиру получили – сразу ребенка завели. В общем, жили хорошо. Все как у людей».
Извечная проблема отцов и детей у них в семье преломилась очень типичным для позднего СССР образом. Как говорил наш герой: «У нас было счастливое детство, но оно было несколько однообразным. Отец в семь утра уходил на завод, вечером возвращался. Мама тоже. В выходные – на дачу. И так каждый день до отпуска – одно и то же. Я не жалуюсь на родителей, они дети войны и имели право жить так, как считали правильным. Но у меня были уже другие желания. Хотелось какой-то яркой жизни, хотелось путешествовать, увидеть что-то новое…».
Михаил не был «золотым ребенком», проблем родители с ним хлебнули изрядно. Целыми днями слонялся по улицам, ходил в футбольную секцию, слушал «хэви-металл», учился играть на гитаре. Всегда хорошо рисовал, но учился плохо. Закончил класс коррекции, абсолютное большинство одноклассников даже не получили аттестата, а только справку о том, что прослушали курс 9 классов средней школы. Но наш герой аттестат получил, пусть и с тройками.
Поступил в художественное училище, поскольку всегда любил рисовать, но там ему не понравилось. Перевелся в Воронежский монтажный техникум, сейчас техникум строительных технологий, тогда же записался в танцевальную студию в Доме офицеров. Техникум Приколист закончил, и это единственное его образование.
90-е крепко ударили по семье. Завод встал, практически перестал платить зарплату. Мама пошла торговать на рынок, подросший Миша ездил с ней в Москву в качестве носильщика – закупаться «какими-то тряпками». По мнению нашего героя: «Это была гипер-трагедия. Все сбережения, которые родители откладывали нам с сестрой много лет – сгорели. Людей, которые десятилетиями стабильно работали на серьезном, богатом заводе, высококвалифицированных уважаемых специалистов, жизнь прогибает, они идут на рынок, черти чем занимаются. Завод начинает выпускать стиральные машины, какие-то трубы вместо космических кораблей. Зарплату платили какими-то китайскими консервами и шпротами».
Впрочем, Михаил честно признается, что его «мутное время» не очень зацепило, основной удар пришелся на родителей: «Мне повезло, что я был юн и что моя романтичная натура ушла в музыку и свидания с девчонками». Действительно, когда все рухнуло, парню было 15-16 лет, а в таком возрасте жизнь и впрямь может быть тяжелой, но беспросветной не бывает никогда.
Первую группу, которая играла «тяжелый металл», Михаил создал еще в 1986 году со школьным товарищем Андреем Шумским (позже участником "Фабрики звезд - 5"), но она, как и все первосозданные группы, распалась почти сразу. Во время учебы в техникуме Гребенщиков работал в танцевальном квартете Creazy of dance, а по окончанию техникума пошел в армию.
Не, ну чо? Положено.
«Армия была неизбежностью. Отец служил почти 4 года, и 50% его юмора – это армия, какие-то воспоминания, жизненные ситуации, и я понимал, что мне тоже без армии не обойтись. В общем, служить я пошел в 94-м году».
Служил в пограничных войсках, полгода в учебке в городе Озерске, потом служба на литовской и польской границе. Про службу Приколист во всех интервью рассказывает много смешных историй – например, как его понос пробил в первом пограничном наряде, но гадить он ходил исключительно за границу, на литовские земли.
Но на самом деле это были не самые веселые годы. Во-первых, армия в реальности, а не в рассказах – это то еще веселье, во-вторых, в стране началась Чечня.
Будучи призван на полтора года, сержант Гребенщиков уже по дедовщине, осенью 1995 года получил от судьбы «подарочек» - в связи с начавшейся первой чеченской войной в Российской Федерации был принят закон, согласно которому продолжительность службы в армии увеличивалась до двух лет. Сегодня ор стоял бы до небес, а тогда практически и не заметил никто, кроме служивых и их родителей. Так что в родной Воронеж наш герой вернулся на полгода позже.
После дембеля в 1996 году гражданский человек Гребенщиков устроился работать на радиостанцию «Русское радио - Воронеж», где трудился почти до «Фабрики звезд». Именно там он оттачивал свои комические навыки – вел, к примеру, передачу «Танцплощадка» в образе поэтически невоздержанного гражданина по имени Лирик Замысловатый, который якобы приезжал на эфиры из поселка Тенистый (местонахождение воронежской психиатрической лечебницы).
Работа на радио настолько его увлекла, что наш герой даже поступил на заочное отделение на факультет журналистики Воронежского государственного университета, но бросил институт на третьем курсе. Учеба отвлекала от насыщенной творческой жизни.
И действительно, мечта Приколиста практически сбылась – его жизнь стала настолько яркой, насколько это вообще возможно в Воронеже. Ведь недавний страж рубежей Родины, кроме эфиров на «Русском радио», стал известным в городе ди-джеем (проект DJ МММ) и выступал в бойз-бенде «Основной инстинкт». Группу пиарил местный медиа-магнат, владелец радиостанции, поэтому песни постоянно крутились в ротации и «Основной инстинкт» в городе был изрядно популярен. Выступал на разогреве у московских знаменитостей вроде «Иванушек International», да и вообще отметился на всех воронежских площадках, включая корпоративы всей местной «братвы» - девяностые же…
Громкая известность несостоявшегося монтажника привела к тому, что в 2001 году Приколист стал арт-директором одного из воронежских ночных клубов.
Наладилось и с личной жизнью – однажды они решили привлечь к выступлениям «Основного инстинкта» девчонок-близняшек из другого воронежского проекта – Катю и Дашу Чепраковых. Как рассказывал наш герой: «Катя и ее сестра стали с нами работать, и отношения у нас поначалу складывались чисто профессиональные. А примерно через полгода после знакомства, 18 марта 1999 года, мы впервые поцеловались на одной из вечеринок у друзей». Роман был долгим - они прожили в гражданском браке четыре года до «Фабрики» и шесть лет - после.
Мы вновь видим ту же самую историю, что и у почти всех взрослых фабрикантов. Жизнь более-менее устоялась и в личном, и в профессиональном плане. И что бы так и не жить дальше? Тем более – девяностые закончились, жизнь реально становится лучше и веселей.
Но нет – человек бросает все и отправляется на какой-то мутный телепроект.
Отгадка проста: любое творчество - это проклятая профессия. Это вечный голод, грызущий изнутри, это неутолимая жажда признания – еще! Больше! Я могу больше! Я хочу большего! Еще больше аудитории! Еще больше любви! Еще больше славы!
Это чувство жжет тебя изнутри и не дает жить спокойно. Но как только ты успокоишься, как только накормишь эту вечную алчность, грызущую твой ливер – ты кончился. На тебе можно ставить крест как на творческой единице. Обжигающий и терзающий божественный огонь становится уютными согревающими углями в камине. Как однажды сказал Папа Карло: «Сочинять песни уже ходишь как на работу».
Но в 2002-м Приколисту до этого было еще бесконечно далеко. Поэтому, увидев по телевизору Газманова с компанией, призывающих в рекламном ролике отправить кассету на неведомую «Фабрику звезд», он тем же вечером отправился на почту, заплатил 15 рублей и отослал в первопрестольную видеокассету с фрагментами своих выступлений.
А через 12 дней, когда он и думать об этом эпизоде забыл, позвонила мама и сообщила: «Там тебе кто-то звонил из Москвы, какой-то продюсерский центр Матвиенко, что-то от тебя хотят».
Реалистичность случившегося 20 лет спустя он оценит словами: «Есть какие-то чудеса в жизни, да».
Заявка была от троих, и они с близняшками съездили в Москву - пообщались, попели, потанцевали. Потом пришлось ехать еще раз, уже на «Кастинг-60». Вот как описывал происходящее Качок-Танцор в своей книге:
«Когда поет Миша Гребенщиков (глагол «поет», сами понимаете, очень относителен по отношению к тому, что он делает, ну да он и не претендует), лица присутствующих выражают следующее:
Что это?
На что он надеется?
Надо будет стрельнуть у него травы.
Улыбается один Матвиенко».
Самое интересное – в заветный «топ-25» попал не только безголосый Приколист (к невероятному удивлению всех потенциальных фабрикантов), но и Катя с Дашей. Вот подтверждающее фото.
Они вместе с Качком-Танцором, Провинциалом и другими иногородними из топ-25 жили в гостинице «Звездная», ожидая начала проекта.
Вот только в Звездный дом ушел в итоге один Приколист, а его партнерши оказались в числе девяти лузеров, оставшихся на «большой земле».
В качестве своеобразной компенсации Кате и Даше дали выступить на открытии «Фабрики звезд».
А Приколист принялся обдумывать, как бы ему сказку сделать былью…
___________________
Оглавление:
Первая часть (неоконченно)
Вторая часть (неоконченно)
Глава 2. Время - 2002-й. Темное
Глава 3. Время - 2002-й. Светлое
Глава 4. "Чиста реальное телевидение". Часть 1