- Мама, – звонок дочери разбудил на рассвете, – от меня ушел Николай. К другой женщине.
Дочь, проговорив все это на слезе, тут же отключилась. А мать, подхватившись с кровати, горько заплакала.
- Что случилось? – перепугался муж.
Узнав новость, некоторое время потрясенно молчал:
- Этого не может быть. От таких женщин, как твоя Света (его падчерица - авт.), не уходят. Да и на зятя это не похоже.
Как все матери, Раиса мечтала о хорошем муже для дочери. Парни у девушки были, но маме не особо нравились. Впрочем, Свете на этот счет ничего не говорила, не диктовала и не указывала – доверяя ей, чувствовала, что глупостей ее девочка не сделает.
И правда, от кавалера, с которым дружила с подросткового возраста, дочка избавилась сразу после его возвращения из армии. Балагур и весельчак в детстве, тот стал выпивать и вести себя чересчур раскованно. В их деревне на него начали тыкать пальцем - приезжая к бабушке, ни в чем ей не помогал. Раиса еще похвалила себя, что расставание произошло без ее участия, – чтобы потом не было обид.
О знакомстве с Николаем Света рассказала сразу – они встретились на свадьбе общих знакомых. Потом была еще одна встреча, случайная. А вскоре парня забрали в армию, и молодые люди стали переписываться. Письма шли на домашний адрес, а не на съемную квартиру, где жила дочь, которая работала в городе и заочно училась в университете.
Приезжая на выходные, первым делом хватала конверты от Николая, закрывалась и читала. Раиса не мешала, зная, что дочь сама расскажет то, что посчитает нужным. Вернулся парень бравым старшим сержантом, в форме десантника, – Света показала матери фотографию.
- Хорош, – услышала в ответ. – И лицо хорошее, открытое.
Раиса увидела Николая через год – дочь привезла его, чтобы познакомить с семьей, и мать поняла, что намерения у них серьезные. Зять соседки потом еще рассказывал, как Николай, идя с автобуса, волновался перед встречей.
- Не боись, – поддержал тогда его, – мы все когда-то шли этой дорогой.
Парень понравился. И матери, и отчиму, и золовке – сестра первого мужа, который внезапно умер, так и осталась в его семье. Она была одинокой, и ближе племянницы у нее никого не было. Правда, с теткой покритиковали за что-то гостя, между женщинами, конечно, – то ли носки были старенькие, то ли еще, но Светлана быстро поставила всех на место:
- Давайте сразу договоримся – вы в нашу жизнь не вмешиваетесь, и свои замечания держите при себе.
- Отбрила, – еще заметила золовка Раисе, – вся в отца. Тот тоже был таким категоричным.
Жили молодые хорошо. Родили двое детей, справляясь сами, без помощи со стороны – Раиса еще работала, а мать Николая была в возрасте (он был младшим из пятерых детей, поскребышем, как шутили в семье). Зять работал посменно, чтобы помогать жене с детьми. Даже в детский сад умудрились отдать их позже, а не сразу после отпуска по уходу. Как-то выкручивались, молодцы.
Когда приезжали в гости, без дела не сидели.
- Вот подобралась пара так подобралась, – говорил Раисе муж, – что одна не посидит без дела, что второй всегда найдет занятие для рук.
Наверняка в семье дочери были свои проблемы, но у нее такой характер, что не жаловалась, и вопросы решала сама. Единственное, матери не нравилось, что уж очень она бегала за всеми – и за детьми, и за мужем, стараясь каждому угодить. Однако опять же молчала – их дело, раз всех все устраивает, пусть так и будет.
Как-то так повелось, что в их семьях не принято отмечать даты, за исключением дней рождения детей. И серебряная свадьба Светланы и Николая прошла более чем скромно – дети учились и жили в другом городе, теща приехать не смогла. Отмечали 25-летие они вдвоем, обменявшись серебряными кольцами и подняв фужеры с шампанским. Раиса, конечно, позвонила, поздравила и даже, как сообщила, денежку в подарок приготовила.
Потом, позже, Светлана обмолвилась, что она оббегала множество магазинов в поисках серебряного кольца для мужа, а он носил его, может, неделю, не больше. Быстро снял, объясняя, что мешает на работе. Дело, как оказалось, было в другом, – через полгода после семейной даты Николай признался, что у него другая женщина, и он к ней уходит.
Оставшись одна, Светлана еле пережила ту страшную ночь, а рано утром на стрессе позвонила маме:
- От меня ушел Николай. К другой женщине.
Проговорив это на слезе, тут же отключилась. А Раиса, подхватившись с кровати, горько заплакала.
- Что случилось? – перепугался муж.
Узнав новость, некоторое время потрясенно молчал.
- Этого не может быть. От таких женщин, как твоя Света, не уходят. Да и на зятя это не похоже.
Они еще не знали, какое действо вскоре развернется в квартире дочки с зятем. Николай позвонил в дверь утром, и Светлана, впустив его, спросила с напускным спокойствием:
- Ты за вещами?
- Нет, я вернулся, – просто ответил супруг.
Позвала к столу, а незадолго до этого вдруг захотелось приготовить его любимое блюдо. Еще думала отказаться от затеи («Готовить не для кого»), но руки все сделали сами. И вот, пожалуйста, пригодилось.
- В выходные мы собирались к маме, – напомнив Николаю, спросила: – Теперь поедем или нет?
- Конечно, поедем, – ответил тот. – Какие вопросы?!
Светлана так и не узнала, что это было с его уходом и внезапным возвращением. Муж так больше ни в чем не признался. Но теща, которую дочь сначала расстроила, а спустя три часа успокоила новостью о том, что зять вернулся, встретила его сухо.
Обычно обнимала, как сына, – она и считала Николая сыном, целовала в щеку. А здесь зять, приехав, хотел ее привычно обнять, как она резко отстранилась, словно от чужого. Николай отступил растерянно и быстро занялся делами по хозяйству – в деревне всегда полно работы.
Пока мать пекла блины на завтрак, свое фирменное блюдо, Светлана подошла к ней и тихонько проговорила:
- Мама, то, что произошло между нами, – это наше личное дело с Николаем. Прости, что не сдержалась и вмешала тебя. Он так поступил по отношению ко мне, но не к тебе. Тебя он всегда уважал и уважает, поэтому относись к нему, пожалуйста, так, как относилась.
Мать посмотрела на нее с удивлением, не ожидая такой реакции. А когда дочь с зятем уезжали, обняла его со словами: «Ах, дети-дети!..». Николай сразу расцвел.
- Мне показалось, что у него камень с души упал, – сказала потом Светлана матери, добавив в шутку: – Твое прощение для него было важнее, чем мое.
Никогда Раиса потом не пожалела, что дочь простила Николая, хотя, если честно, не поняла, было ли за что прощать. Даже наоборот, радовалась, что Светлана не стала рубить сгоряча и сохранила семью. И для зятя до самого своего конца она оставалась не тещей - матерью.
Спасибо, что были со мной и моими героями.
