О повести Константина Сергиенко «Дни поздней осени» (1983)
Сошлись бы и наши пути,
Но вечность легла между ними…
Михаил Щербаков
Несвоевременность существования, невстреченность, несостыковка во времени и пространстве с той, кого бы мог любить вечно — тема неисчерпаемая. Как всегда первый, ее поднял Пушкин — его «Метель», пронзительно неутешная повесть трагической любви, которой не суждено было осуществиться, ибо на пути влюбленных встала сама судьба. Почему-то именно в наше время, в 20 и 21 веке эта тема стала излюбленной у больших писателей и поэтов. Наверное, наш век, относительно благополучный, но очень жесткий, наполненный мертвой водой апатичной сытости, исторгает из себя великие души. И души эти улетают в иное время, чтобы найти себе равных.
Тема невстреченности, разлученности особенно близка прекрасному писателю Константину Сергиенко, который, в сущности, писал об этом всю жизнь. Сегодня мы обратимся к загадочной, мистической повести, которая не зря названа пушкинской строкой. Пушкин не только дал название одной из самых проникновенных и изысканных историй любви. Пушкин — один из главных героев этой повести.
Александр Сергеевич Пушкин выведен как некий внесценический персонаж. Он ни разу не появляется в повести, однако покровительствует героям, направляя их мысли и чувства. Они обожают Пушкина, понимают его, сверяют с ним жизнь, взывают к нему — и Пушкин помогает. Своим бессмертным словом, своим так кстати пришедшимся литературным советом, траекторией мысли. Той самой своей «Метелью». Он словно подсказывает героине единственный выход из тупиковой ситуации.
Отец Маши (любимое пушкинское имя!) пишет диссертацию о Пушкине, утверждая, что знаменитый донжуанский список — лишь бесконечные поиски «Музы во плоти». Тема поиска Единственной, «музы во плоти» - лейтмотив повести. Бронзовый бюст Пушкина тоже появляется в повести, а сама станция метро превращается в место, где трагически расходятся пути влюбленных, так и не сумевших встретиться на этой земле. Какие пронзительно живые параллели!.. Душа Пушкина и его слово благословляют писателя, его героев и нас — внимательных и чутких читателей, открывая новые горизонты и самые широкие дали в поисках пути.
Итак, перед нами — история великой любви, с трудом вмещающейся в 20 век. Это неудивительно: влюбленные — глубокие, необыкновенные, высокие люди — и любовь у них вышла глубокой, высокой, необыкновенной.
Любовь эта не просто необычная, она странная и невидимая для всех. История любви благополучной девушки Маши Молчановой и странного неудачливого писателя по имени Алексей, явно из какого-то другого мира. А может, из другого времени. Зачем автору этот ход, мы объясним позже, и это страшно интересная штука! И только под конец повести на первый план выходит юноша по имени Владимир (привет бедному прапорщику, так некстати занесенному метелью), и разворачивает происшедшее в совершенно иную плоскость. Пространственную и временную, да так лихо и мудро, что аж дух захватывает. В конце концов сам Пушкин, в Лицейский день 19 октября, соединяет тех, кому суждено идти по этой жизни вместе. Но обо всем по порядку.
Итак, Маша Молчанова приезжает с семьей на дачу. Роман начинается в духе Тургенева — сочным, цветущим маем, а заканчивается безотрадной, мертвой осенью. И за эти несколько месяцев Маша проживает целую жизнь и не только взрослеет, влюбляется, расцветает и умирает, продолжая существовать механически. Она оживает вновь, воскресает, когда понимает, что жизнь и судьба — дамы, которыми нельзя командовать. Их нужно просто принимать и не требовать объяснений, и тогда жизнь озаряет надежда, приходят силы и понимание, что все в этом мире происходит правильно. Безвыходных ситуаций не существует. Потому что выход есть, и этот выход — в иной плоскости, в будущей жизни, светлой и счастливой, исполненной встреч, радости и любви и понимания — и абсолютно реальной. Ощутимой и неопровержимо существующей. В этой неопровержимости нет ни грамма искусственности, и в этом мастерство и чуткость большого писателя.
«Дни поздней осени» - «книга о расставании», как ее называет сам автор, выведенный в главном персонаже — писателе Алексее. Алексей таинственным образом появляется на заброшенной даче, которая, словно избушка Бабы-Яги, ко всему миру стоит задом, и только к Маше — передом: только Маша может войти в дом, где для нее открыта дверь, которую все дачники видят заколоченной. Они влюбляются друг в друга, и любовь эта непростая, большая, сильная и настоящая. Единственная любовь на всю жизнь, которая мало кому встречается и мало кого достойна.
«Как хорошо мне с тобой! Уютно, покойно. Дай мне руку. Маленький теплый ковшик. Смотри, он целиком умещается на моей ладони. Маленький ковш. Ковш Созвездия. Прости, что выражаюсь красиво. Но мне хорошо, и хочется, чтобы появились слова, тоже хорошие, красивые. Мне кажется, что между нами происходит необычайное. Словно это не жизнь, а повесть».
Но такая любовь долго не живет. Само время и пространство встают на пути влюбленных, и им активно «помогают» сердобольные родственники Маши. Девушке приходится не только бороться за свою любовь, но и отстаивать свою независимость (кстати, весьма полезное чтение для родителей подростков).
Композиционно повесть представляет собой изысканно-сложную конструкцию: она написана от лица девушки в виде ее дневника, автор появляется в начале и в конце, как наблюдатель и бережный редактор дневниковых записей, большинство которых оставил неприкосновенными. Однако самое любопытное, что Константин Сергиенко пишет от лица Маши, а себя выводит в главном персонаже, таинственном и несколько потустороннем. Его и описывает Маша в своем пронзительном дневнике. А чтобы внимательные читатели не сомневались, что Алексей — сам Сергиенко, она вложил в уста своего персонажа следующее: «Есть сочинители, которые могут писать только о себе, потому что других не знают. Я, вероятно, принадлежу к таким. Уж если выведу героя, так обязательно самого себя, только в другом обличье».
Перед нами — безжалостная и страшная история любви, которой не суждено счастья. Алексей исчезает из жизни Маши, и с этим исчезновением невозможно смириться. Маша тяжело переживает утрату, такое горе ей не по силам. Надо сказать, что я восхищаюсь автором, его смелостью и честностью по отношению к самому себе. Описания страданий безвинного существа, страдающего по его вине, выполнено с такой острой болью, с таким ранящим самобичеванием, что остается снять шляпу перед человеком, который умеет быть безжалостным к самому себе:
«12 сентября. Среда
У меня проблема с платками. Приходится брать полотенце. Через полчаса рыданий, сморканий оно превращается в мокрую тряпку. И смех и грех! Пробуждение по-прежнему самый тяжелый момент. За ночь страданье накапливается и утром разливается по всему телу, по комнате. Смотрю вытаращенными глазами в потолок и не понимаю, зачем мне вставать, куда идти, что делать. Все кажется бессмысленным».
Константин Сергиенко (1940 - 1996) - русский писатель, поэт, автор повестей "Самый счастливый день" (1989), "Дни поздней осени" (1983), "Дом на горе" (1986), "Побочный эффект" (1983), исторических повестей "Кеес, адмирал Тюльпанов" (1975), "Бородинское пробуждение" (1977), "Тетрадь в сафьяновом переплете" (1989), "Увези нас, Пегас!" (1979), "Белый рондель" (1983), романа "Ксения" (1987), сказочных повестей "До свидания, овраг!" (1979), "Картонное сердце" (1981), рассказов "Петербургская молочница. Мимолетность", "Станция Кашира", "Небо Азии", а также сказочных детективов и комиксов.
Константину Сергиенко посвящен рассказ "Свет звезд" из цикла "Невидимые свидания"
