Российская литература

«Какая маленькая у меня получилась жизнь, — думал пес. — Весна, лето, осень и краешек зимы. Жаль…» Он смирился с тем, что однажды мороз сожмет сердце пса в своей белой равнодушной ладони... Старик и не заметил, когда превратился в безымянного деда. Не осталось тех, кто знал, кем он был раньше, и даже тех, кто помнил его имя... Для соседей он стал просто одиноким пенсионером из десятой квартиры. Он привык. И к одиночеству, и к ненужности. «Время нынче такое, торопливое. Никому ни до кого нет дела...

– Слушай, а ведь та новенькая на филфаке до сих пор ни с кем не встречается, – протянул Дима, лениво откинувшись на скрипучий стул. Его взгляд, словно магнит, притягивался к стройной фигуре девушки в дальнем углу полупустой столовой. Лучи осеннего солнца, пробивающиеся сквозь пыльные окна с затейливой росписью на стёклах, золотили её каштановые волосы, собранные в небрежный пучок, из которого выбивались несколько непослушных прядей. Марк медленно повернул голову, следуя за направлением взгляда друга...

Автор - Александр Иваненко По документам украинских националистов. Все события и фамилии подлинные. Автор искренне благодарен Сергею Викторовичу и неизвестному меценату, благодаря которым стал возможен выход этой статьи. В юности, одной из книг пробудивших интерес автора к теме борьбы с украинскими националистами, стала повесть "Тревожный месяц вересень" писателя Виктора Смирнова. Отличалась она от всей другой советской литературы про войну с бандеровцами так же, как бессмертный роман Владимира Богомолова "В августе 44 -го" от великого множества худлита про борьбу с немецкой разведкой...

Лето 1945-го пахло победой и болью. Воздух в малиннике был густым от сладкого дыма – будто сама земля вспоминала войну. Зина шла по тропинке, не зная, что через минуту её жизнь расколется на «до» и «после». Под кустом лежал человек. Раненый. Красивый. Опасный. Лето 1945-го в деревне Майское дышало победой и болью. Воздух, густой от аромата нагретой хвои и спелой малины, казалось, все еще хранил отголоски салютов и плач вдов. Шестнадцатилетняя Зинаида – Зиночка для всех в деревне – шла по знакомой тропке, углублявшейся в малинник...

Группа глубинной разведки Главного Управления Генштаба напоролась на засаду уже под утро, после того, как почти миновала приграничный район противника. Границу разведчики перешли без проблем. Места здесь дикие, болотистые. От государственной границы — одна видимость. Кое-где стоят столбы с натянутой колючей проволокой, местами — просто столбы, а в целом и вовсе ничего нет. Эпоху разгильдяйства прошлых лет не изменили военные действия. Все минные поля противника и расположения его пограничных и приданных...

Николай Калмыков - Греки любили красивых женщин возить на съедение Минотавру. По дороге такое творилось, что по приезду женщины требовали продолжения банкета, шампанского и Минотавра. Минотавр забивался в угол, плакал и кричал. - Иван Грозный очень хорошо страной владел. При нем ничего плохого не было. Он обязательно предупреждал, когда война начиналась, и все люди успевали спрятаться в метро. - Великая Хартия Вольностей гарантировала, что ни один свободный человек не может быть повешен дважды за одно и то же преступление...

Степанов бережно развернул пластикат, отложил его в сторону. Потом четко выверенным движением снял с банки крышку. Маленькая ложечка на длинной ручке служила ему меркой. Осторожно зачерпнув, Степанов бросил в стакан полную ложку, даже с небольшой горкой, закрыл банку, тщательно упаковал в пластикат и только после этого подставил стакан под струю кипятка. Кофе растворился без остатка. - Вот расчистим южный сектор – уйду к земледельцам, - сам себе сказал Степанов. В Расчистке он работал не первый год...

Рассказ основан на реальных событиях, имена изменены. 1989 год Катя закончила крошить салат из деревенских овощей, что прислала мать. Она торжественно поставила яркую миску на стол и присела. Андрей уже приступил к ужину – он держал вилку тонкими пальцами пианиста и будто бы нехотя ковырял сочную, ароматную котлету. Катя была голодна. Придя с работы, она тут же принялась за приготовление ужина и вот теперь наконец-то она смогла присесть. Екатерина с наслаждением отправила в рот вилку в рот и аппетитно захрустела салатом...

28 августа исполнилось 100 лет со дня рождения Юрия Трифонова. Знаковый юбилей писателя «МК» не мог пропустить по ряду весомых, словно золотые слитки, причин: Трифонов — бесспорный классик, главными героями его произведений были Москва и недавнее прошлое, не столь удаленное от нас, как время Льва Толстого или Пушкина. Но главное — Юрий Валентинович в юности печатал рассказы в «Московском комсомольце», то есть был одним из наших великих авторов. О рассказах пойдет речь в следующей публикации, а сегодня...

Холод. Он пробирался сквозь щели в старых, покосившихся рамах, обвивался вокруг ног, заползал под ватник. Но настоящий холод исходил не от ноябрьской стужи за окном, а от того, что сидело в углу избы. От Александра. Мария, прижимая к себе заснувшего наконец трехлетнего Степу, старалась дышать тише, слиться с тенью печки. Каждый звук — треск полена, скрип половицы — отзывался в ней ледяной иглой страха. Холод. Он пробирался сквозь щели в старых, покосившихся рамах, обвивался вокруг ног, заползал под ватник...

Юрий Гладышев Макар короткими ударами кувалды вбил в землю металлическую трубу. Куском тюковой проволоки притянул деревянный столб забора к трубе, закрутил проволоку. Расшатался забор после зимы. Весна в этом году выдалась ранняя, снег сошел к середине апреля. Сегодня 9 мая, а дороги уже сухие, да и в огородах земля подсохла, хоть сейчас паши. Да, 9-е сегодня. В клубе вон с утра музыку через динамики-колокола крутят: «Вьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола, как слеза…» Макар прислонил кувалду к столбу, достал мятую пачку «Беломора», закурил...