Платон вёл себя шумно. Махал руками, изгибался, издавал протяжные, громкие звуки.
Не понятно, что с ним случилось. Может капризничал, а может болело что.
Все остальные рассаживались за продолговатым столом и мало кто реагировал на странного молодого человека.
Это было моё первое занятие по этикету для особенных детей и я не знала, как себя вести.
Тоже не обращать внимание?
Одна из мам подошла к Платону и что-то говорила ему. Наверное, пыталась успокоить. Получалось слабо.
Его отец уже ушёл. Но, видимо, не далеко. Его пытались найти.
Куратор занятия попросила собравшихся называть фамилии, чтобы отметить присутствовавших.
Женщина, гладившая по плечу Платона, чтобы его успокоить, этого не слышала.
А я вполне. Поэтому была первой, громко озвучившей свою фамилию.
- Поцелуева.
Сказала я с чувством, толком и расстановкой.
Вдруг эта женщина, чья-то мама, которая стояла рядом с Платоном и была ни сном ни духом про фамилии, обернулась, внимательно на меня посмотрела и переспросила.
- Поцеловать его?
В этот момент забежал взъерошенный папа Платона, схватил сына под мышки и вывел из кабинета. За ним выскочила эта сердобольная женщина, чья-то мама, которая так и не поняла зачем я просила поцеловать её странного чужого взрослого парня.
А я и не просила. Просто видимо слишком старательно произнесла свою фамилию. Женщина вместо Поцелуева услышала: "Поцелуй его".
Такого со мной ещё не было.
Улыбнуло.
