Сотрудник угрозыска Максимов в поиске древнего артефакта.
Время обладает довольно странным свойством - не просто отсчитывает происходящие события, а может напрочь вычеркнуть их сначала из памяти человеческой, а потом из общего хода истории. Вот и о селе, когда-то стоящем на излучине реки, берущей свое начало в одной части света, и впадающей в более полноводную артерию уже в другой, не осталось ничего.
Село, или даже внушительный острог, сначала был разрушен до основания, потом река изменила свое русло и отошла в сторону. А затем и тайга за какие-то двести лет скрыла обгоревшие остовы деревянных домов, окончательно стерев следы пребывания человека.
Река не только изменила свое течение, но еще и обмелела, стала несудоходной и потеряла свое значение. Из Европы в Азию были проложены новые сухопутные пути. И по ним теперь двигались совсем другие караваны, все больше на телегах с конной тягой. Местность, где когда-то шумела жизнь, гордо возвышались сторожевые башни острога, вернулась к своему первозданному виду. И даже первопроходцы, оправлявшиеся на поиски руд, золота, драгоценных камней не забредали сюда. Лишь дикие звери, да птицы вольготно чувствовали себя в отсутствие человека.
Однако пришло время освоению Урала и Сибири. Вдоль Уральского хребта возникали новые поселения, строились заводы, пришлых жителей становилось все больше. Раскол церкви внес свою лепту в освоение неисследованных новых земель. Староверы уходили в тайгу, строили свои скиты, похожие на прежние остроги, окруженные высоким частоколом, сторожевыми башнями. И чем восточнее осваивались земли промышленниками, тем дальше уходили староверы.
Один из таких скитов был построен вокруг Туганского камня. Конечно новые жители не знали печальной истории этого места, тем более не догадывались, что оно в не таком и далеком прошлом, было проклято. Староверы молились Спасителю, а скала нужна была исключительно для обзора близлежащей местности. Хотя, даже если бы кто-то вздумал незаметно подобраться к убежищу староверов, то мог сделать это беспрепятственно. Зеленое таежное море скрывало все. Лишь вершины могучих елей раскачивались подобно волнам при сильном ветре.
У староверов жил Христо, что считалось нарушением среди приверженцев строгой веры. Человек этот приблудился раньше, когда изгнанники только искали место для своего жилья. Бродил по тайге один, промышлял охотой и не мог объяснить, кто он такой есть. Зато лишние рабочие руки, притом настоящего таежника, очень пригодились. Подкупило и имя – Христо, значит Христос, человек был кем-то назван в честь Спасителя. Правда по своей сути был он безбожником, но на богослужениях стоял вместе со всеми, даже подпевал и креститься научился правильно, двумя перстами.
Среди староверов Назия тоже считалась чужой, в ней наверное текла и татарская кровь. Вообще, на Руси сложно разыскать жителя, относящегося только к одной национальности, коих на громадной территории жило достаточно. И смешение кровей хорошо сказывалось на продолжении рода. Свежая струя добавляла сил, открывала способности, о которых раньше и не слышали.
Назия жила у староверов с самого рождения. Ее мать, так и оставшаяся неизвестной, умeрла во время родов, девочку пожалели, даже назвали татарским именем. Как мать оказалась среди приверженцев строгой веры, забыли, а может просто не говорили, чтобы лишний раз не задумываться, да и не каяться в нарушениях.
И вот Назия выросла. Похоже воспитание в очень специфичной общине оказало сильное влияние на девочку. Она стала православной от рождения, другой веры не знала и приняла все известные старообрядческие догматы. Правда в церкви на службах стояла в самом дальнем углу от клироса. Верила по-настоящему, молилась искренне, открывая всю свою душу Спасителю, в которой не имелось ни одного темного пятнышка.
Правда одежда, особый платок, обрамляющий татарские черты лица, выглядели странновато. Жила Назия у немощной бабушки, вела хозяйство, не зная другого занятия. Мир был ей известен не дальше окрестностей скита, куда Назия ходила с остальными по грибы и ягоды, ну и за хворостом. Одна стена частокола, окружающего скит, шла по краю невысокого обрыва, под которым протекал ручей. Воды в нем хватало на все нужды староверов – для готовки и для стирки.
Сначала Христо поселили в сарае у той же бабушки, а спустя какое-то время он незаметно перебрался в дом. Причина для такого переселения получилась вполне простой – очередная зима выдалась очень холодной. Потом бабушка отбыла в мир иной, а Христо и Назия так и продолжали сосуществовать в одной комнате маленького бабкиного дома. Раз они оставались чужаками, то и строго внимания к молодым не было, живите, как хотите.
Надо отметить, ничего предосудительного между Христо и Назией не было. Христо был постарше, и девочка выросла не без его участия. Он был ей конечно не мужем, но и не отцом и не братом. Как-то раз, когда Христо засиделся в дозоре на скале, нравилось ему там бывать и наблюдать за окрестностями не столько для предупреждения нападения со стороны, сколько чтобы полюбоваться красотой окружающего мира.
Назия не дождалась Христо к обеду, собрала, что было в узелок и залезла на скалу. Увиденное с высоты поразило девушку, оказывается мир был гораздо больше, чем она думала. Назия подставила лицо слабому ветерку, прикрыла глаза, не столько смотрела вдаль, сколько ощущала пространство. Почему-то дали были не замершими, а изменчивыми.
Христо подошел к девушке, взял ее за руку, и в этот миг молния проскочила между ними. Никто другой, ни сами, стоящие на скале, в тот миг не могли знать, к чему приведет столь невинное соприкосновение рук, нарушившее ход времени.
________________________
