Мары — что это? Как с ними работать?

Демонические силы – четыре Мары

Д-р Александр Берзин.

Мара в индуистской мифологии

В Индуистской мифологии Мара (bdud) тождественен Каме (‘dod-pa’i lha), богу желания. Это соответствие признаётся и в буддизме. Например, под ногой Калачакры, медитативного образа будды, находится Кама, символизирующий всех четырёх мар. Кама был одним из сыновей Кришны и Рукмини, а супругой Камы была Рати. Боги послали Каму отвлечь Шиву от медитации, чтобы Шива проявил интерес к Парвати и у них родился сын Картикея. Согласно пророчеству, в возрасте семи лет Картикея должен был убить демона Тараку. Чтобы отвлечь Шиву, Кама выпустил из лука пять стрел:

• Первая должна была вызывать у него экстаз (dga’-byed).
• Вторая – страстное желание (sred-byed).
• Третья должна была его ошеломить (rmongs-byed). Скорее всего, имеется в виду, что он должен быть стать рассеянным или немощным.
• Четвёртая должна была сделать его худым, истощённым и иссохшим (rmongs-byed), что, скорее всего, означает, что он бы почувствовал усталость, голод и жажду и оставил медитацию. В других контекстах говорится, что под влиянием Мары мы становимся «сухими» в том смысле, что лишаемся влаги сострадания.
• Пятая должна была сделать его мёртвым (‘chi-byed). В данном контексте это, видимо, означает, что Шива начал бы беспокоиться, что он умрёт во время медитации. Испугавшись этого, он должен был встать.

Таковы пять трудностей, которые вызывает Мара.

Шива вышел из себя и испепелил Каму огнём из своего третьего глаза. Однако затем, по просьбе Рати, Шива позволил Каме переродиться Прадьюмной. Когда Прадьюмне было шесть, демон Шамбара украл его и бросил в море, поскольку существовало пророчество, что Прадьюмна убёт Шамбару. Прадьюмну проглотила рыба, но её поймал рыбак, достал ребёнка из её желудка и отдал его Маявати, домоуправнице Шамбары, чтобы она его вырастила. Поскольку Прадьюмна был красив, Маявати возжелала его, но Прадьюмна её отругал, поскольку считал своей матерью. Тогда она раскрыла ему тайну, рассказав, что он сын Кришны и Рукмини и что Шамбара бросил его в море. Прадьюмна разозлился на Шамбару и убил его, используя силу эманаций. Маявати отвела его в дом Кришны, и Прадьюмна с Маявати стали мужем и женой.

Таким образом, Мара изображался в виде божественного существа. В буддийской космологии он пребывает на вершине божественных миров уровня чувственных желаний (в мире желаний), на вершине горы Меру. Это место называется Небесами Обладателей Силы Эманаций Над Другими (gZhan-‘phrul dbang-byed, санскр. Паранирмита-вашавартин). Буддисты обычно описывают эти небеса как место, где боги обладают способностью наслаждаться эманациями, созданными другими, но тибетский и санскритский термины, скорее, отсылают нас к этому индуистскому мифу.

Мара в буддийской мифологии

В буддизме Мара олицетворяет ложные, небуддийские воззрения, которые Будда должен был преодолеть в самом конце с помощью своего ока мудрости. Это напоминает индуистский миф, когда Кама попытался потревожить Шиву, но Шива уничтожил его огнём из третьего глаза.

Несколько сутр описывают победу Будды над Марой. Например, в «Сутте о борьбе» (Падхана сутта) из Палийского канона Мара приходит к Шакьямуни, когда он выполняет аскетические практики, и говорит: «Ты такой худой и бледный. Не стремись к освобождению (что предполагает оставление мира), а оставайся в миру и совершай благие дела». Другими словами, он предписывает Будде вести мирскую жизнь, пусть даже связанную с помощью другим. Чтобы победить Шакьямуни, Мара посылает армию. Шакьямуни перечисляет армии мары: чувственное желание, неудовлетворённость, голод и жажда, страсть, лень, страх, нерешительные колебания (сомнения), возбуждённость, стремление к преходящему (выгоде, похвале, почёту и славе), а также восхваление себя и принижение других. Будда увидел, что для победы над этими армиями он должен перестать отождествлять себя с мыслями об этих вещах.

Затем Мара предстаёт в виде нищего фермера и старого, охрипшего брамина; они символизируют мир. Шакьямуни видит, что Мара находится во всех совокупностях (скандхах) и говорит ему, что тот не спрячется. Шакьямуни видит его в виде жалкого существа, каким он и является, что символизирует жалкий вид фермера и брамина. После этого Мара предстаёт в виде стихийных бедствий и опасных диких зверей. Но Шакьямуни не боится смерти. Затем Мара посылает трёх своих дочерей, чтобы они соблазнили Шакьямуни, но безуспешно. Мара пытается обмануть Шакьямуни, соглашаясь, что смерти бояться не нужно и на неё можно просто не обращать внимания. Однако с помощью этого довода он пытается убедить Шакьямуни в том, что жизнь длинна и нужно просто ею наслаждаться. Шакьямуни говорит, что жизнь, напротив, коротка, поэтому нужно жить так, как будто твоя голова в огне, то есть не обращать внимания на опасности. Поскольку жизнь может закончиться внезапно, в любую минуту, нужно немедленно использовать её преимущества. Тогда Мара сдаётся и исчезает.

Четыре Мары

Слово «мара» происходит от санскритского корня мр, убивать. Таким образом, мара – это то, что убивает нас, ограниченных существ, или чинит нам препятствия, не давая совершать созидательные действия, ведущие к трём духовным целям – получению одного из благоприятных перерождений, освобождению и просветлению. В некоторых объяснениях говорится, что мара «кладёт конец» (mthar-byed, санскр. антака), то есть кладёт конец нашей духовной практике.

Есть четыре типа мары:

• мара смерти (Владыка Смерти),
• мара беспокоящих эмоций и состояний ума,
• мара совокупных факторов познания (пять совокупностей),
• Мара – сын богов.

Мара смерти

Конечно, именно смерть является самым большим препятствием для нашей духовной практики. Неизвестно, будет ли у нас в следующей жизни драгоценное человеческое рождение со всеми его временными свободами и богатствами, позволяющее практиковать самым беспрепятственным образом. Но даже обретя такое перерождение, мы вынуждены будем начать духовную практику снова, поскольку сначала будем детьми. Более того, в конце каждой жизни будет снова происходить смерть, и мы не сможем на это повлиять.

Таким образом, Мара также считается Ямой (gShin-rje), Владыкой Смерти (’Chi-bdag), в то время как в системе ануттарайога-тантры Будда предстаёт в виде Ямантаки (gShin-rje gshed) – Того, Кто Кладёт Конец Яме. Однако в тантре Яма – не только смерть. Различают три уровня Ямы, которые на трёх уровнях описывают смерть:

• Внешний Яма – сама смерть.
• Внутренний Яма – беспокоящие эмоции и состояния ума, которые приводят в действие кармические последствия, тем самым подталкивая нас к следующему рождению и увековечивая цикл рождений и смертей.
• Скрытый (тайный) Яма – три тончайших концептуальных состояния ума, создающие видимости истинного существования: «порог» (nyer-thob, близкое достижение, чёрная видимость), «распространение света» (mched, увеличение, красная видимость) и «сгущение видимости» (snang, видимость, белая видимость). Каждое перерождение начинается с этих трёх тончайших концептуальных состояний ума, которые создают видимости истинного существования. В силу неосознавания мы верим, что создаваемые ими видимости соответствуют реальности, и поэтому цепляемся за истинное существование и у нас возникают все беспокоящие эмоции и состояния ума, основанные на неосознавании и цеплянии.

У отсутствия памятования смерти есть шесть недостатков, которые мешают нашему духовному обучению и практике.

• Мы не будем помнить о методах Дхармы.
• Даже если мы о них помним, мы не будем применять их на практике.
• Даже если мы применяем их на практике, мы не будем делать это с чистой мотивацией.
• Мы лишимся решимости практиковать искренне и постоянно.
• Своими разрушительными действиями мы лишим себя возможности достичь освобождения.
• Когда придёт время умирать, мы умрём с сожалениями.

Мы не практикуем Дхарму с чистой мотивацией потому, что, не памятуя о смерти, оказываемся под властью восьми преходящих явлений (’jig-rten-pa’i chos-brgyad, восьми мирских дхарм). Нам нравится первое из следующих пар, а второе не нравится, вводит в уныние или разочаровывает:

• похвала и критика;
• хорошие и плохие новости, включая получение или не получение известий от наших любимых, а также приятные и неприятные звуки;
• обретения и потери, например денег или собственности;
• всё идёт хорошо и всё идёт плохо, например, мы здоровы и счастливы или болеем и унываем.

Можно обрести беспристрастие в отношении этих восьми временных явлений, практикуя десять подобных драгоценности глубочайших подходов традиции кадам (bka’-gdams phugs-nor bcu). Это четыре доверительных принятия (gtad-pa bzhi), три алмазных убеждённости (rdo-rje gsum) и зрелое отношение к изгнанию, обретению и достижению (bud-rnyed-thob gsum).

Четыре доверительных принятия таковы:

• В качестве глубочайшего мировоззрения нужно быть готовыми принять методы Дхармы с полным доверием.
• В качестве глубочайшего отношения к методам Дхармы нужно быть готовыми с полным доверием принять даже необходимость стать нищим.
• В качестве глубочайшего отношения к своей бедности нужно быть готовыми с полным доверием принять даже смерть.
• В качестве глубочайшего отношения к смерти нужно быть готовыми с полным доверием принять даже необходимость умереть без друзей, одинокими, в пустой пещере.

Три алмазных убеждённости:

• Практиковать Дхарму, не беспокоясь о том, что об этом подумают другие.
• Постоянно находиться «в компании» глубокого осознавания, а также своих обязательств.
• Постоянно продолжать, не отвлекаясь на бесполезные заботы.

Зрелое отношение к изгнанию, обретениям и достижениям:

• Быть готовыми к тому, что нас лишат статуса так называемых «нормальных» людей.
• Быть готовыми к тому, что нас будут считать равными по статусу собакам.
• Полностью посвятить себя достижению возвышенного статуса будды.

Конечно, на более глубоком уровне можно преодолеть мару смерти только с помощью понимания пустотности (пустоты), благодаря которому мы достигаем освобождения, перестав быть подверженными сансарной смерти и перерождению.

Мара беспокоящих эмоций и состояний ума

Когда у нас появляются беспокоящие эмоции и состояния ума (nyon-mongs, санскр. клеша), они вызывают невероятные помехи в нашем духовном обучении и практике. Основные из них – страстное желание и привязанность, враждебность и гнев, наивность, гордыня, беспокоящее нерешительное колебание и беспокоящие мировоззрения, например «ошибочное воззрение на изменчивую систему».

Когда эти беспокоящие эмоции и состояния сильны, мы можем практиковать тонглен (gtong-len, даяние и принятие). Мы думаем обо всех, кто страдает от такой же беспокоящей эмоции или состояния, и о том, что это проблема не только для нас, но и для каждого. Думать таким образом разумно, потому что это проблема всех сансарных существ, и мы одно из них, а значит, нам нужно пытаться найти решение, которое было бы полезно для всех. Точно так же, если мы женщина и на работе встречаемся с предрассудками в отношении женщин, это не только наша проблема, а проблема всех женщин. Следовательно, чтобы избавиться от нашей проблемы, когда нас дискриминируют как женщину, нам нужно взяться за проблему предрассудков в отношении женщин в целом.

В «Тренировке ума по семи пунктам» (Blo-sbyong don-bdun-ma) Геше Чекавы (dGe-bshes ‘Chad-kha-ba) одно из четырёх действий (sbyor-ba bzhi), связанных с превращением неблагоприятных обстоятельств в путь к просветлению, – делать подношения вредоносным духам (марам) и просить их вызвать ещё большие трудности. Практика «кормления демона» также напоминает тонглен. Но здесь мы сначала практикуем даяние, а потом просим демона помочь нам принять ещё больше чужих страданий.

Кормление демона включено в практику Ваджрайогини и некоторые другие тантрические ритуалы подношения как часть подношений различным гостям, а именно группе гостей, включающей наших врагов.

Мара совокупностей

Под марой совокупностей имеются в виду испорченные совокупности (zag-bcas-kyi phung-po, загрязнённые совокупности) как частный случай сансарного страдания всепроникающего воздействия (khyab-byed-kyi sdug-bsngal). Помните, в упомянутой палийской сутте Шакьямуни увидел Мару во всех совокупностях.

В «Сокровищнице особых разделов знания» (Chos mngon-pa’i mdzod, санскр. Абхидхарма-коша) Васубандху определяет «испорченные явления» как изменчивые явления, происходящие из беспокоящей эмоции или состояния ума. Когда такие явления становятся объектами познания нашего или чужого ограниченного ума, их результат – дальнейшие беспокоящие эмоции и состояния в потоке ума, который их познаёт. Кроме того, испорченными являются пять совокупностей, сопровождаемые беспокоящими эмоциями и состояниями. Поэтому Васубандху определяет испорченные явления как все изменчивые (непостоянные) явления, отличные от тех, которые входят в состав четвёртой благородной истины.

В «Антологии особых разделов знания» (Chos mngon-pa kun-las btus-pa, санскр. Абхидхарма-самуччая) Асанга дополняет определение Васубандху, включающее только одну категорию испорченных явлений. Он добавляет туда совокупности, которые «заброшены» жаждой, а также совокупности, которые приносят новые сансарные ситуации. Совокупности нашего познания возникают из жажды и неосознавания (которые приводят в действие забрасывающую карму), а также содержат неосознавание и увековечивают его.

Таким образом, наше «оборудование», то есть совокупности – наше ограниченное тело и ум – это мара совокупностей, потому что они ограничивают нас, принося всё новые страдания и «убивая» нашу возможность достичь освобождения.

Мара – сын богов

Судя по всему, Мара «сын богов» произошёл от того Мары, которым был Кама, сын бога Кришны, пытавшийся помешать Шиве. Буддизм рассматривает этого мару как ошибочные воззрения небуддистов или даже, с точки зрения прасангики, воззрения низших философских школ буддизма. Последние, хотя они и полезны, тоже нужно превзойти.

Этот мара может включать 62 ошибочных воззрения (lta-ba ngan-pa, ложные взгляды), преподаваемые восемнадцатью небуддийскими школами, исповедующими крайности (mu-stegs, санскр. тиртхика).

Далее, в «Филиграни постижений» (mNgon-rtogs-rgyan, санскр. Абхисамая-аламкара) Майтрея перечисляет 46 ошибок, которые вызывают препятствия для развития разных типов мудрости у бодхисаттв (sbyor-ba’i skyon). Эти ошибки также считаются проделками Мары – сына богов.

Четыре Мары в Калачакре

В «Заметках о высшей мандале славного Калачакры, источника всех достоинств» (dPal dus-kyi ‘khor-lo’i dkyil-chog yon-tan kun-’byung-gi zin-bris) Бутон (Bu-ston Rin-chen grub) объясняет, что в Калачакре четыре мары означают следующее:

• Мара совокупностей – это омрачения тела, которые можно приписать на основе тонкой творческой энергетической капли во время бодрствования.
• Мара беспокоящих состояний ума – это омрачения речи, которые можно приписать на основе тонкой творческой энергетической капли во время сна.
• Мара Владыки Смерти – это омрачения ума, которые можно приписать на основе тонкой творческой энергетической капли глубокого сна без сновидений.
• Мара сын богов – это «внешний вход в осознавание» (phyi-rol-gyi ma-rig-pa la ‘jug-pa), что, по всей видимости, относится к омрачениям, связанным с тонкой творческой энергетической каплей четвёртой ситуации – пика блаженства. Скорее всего, это относится к омрачениям неосознавания, из-за которых происходит испускание тонких энергий во время блаженства оргазма. Достигая неизменного блаженного осознавания пустотности, мы обретаем «целомудренное поведение реальности» (de-kho-na nyid-gyi tshangs-spyod), когда мы больше не отвлекаемся от неизменного блаженства (mi-‘gyur-ba’i bde-ba) и не испытываем блаженства оргазменного испускания (dzag-bde). Это достижение называют ваджрным жезлом (rdo-rje dbyug-pa), с помощью которого мы преодолеваем мар. В соответствии с Калачакрой, обладать ваджрным жезлом – одно из десяти качеств ваджрного мастера.

Когда все рушится.

Чодрон Пема.

Глава 11. Неагрессивность и четыре мары.

Все мары указывают на то, как стать полностью пробужденным и живым, позволяя всему быть, позволяя себе умирать мгновение за мгновением, в конце каждого выдоха. Когда мы пробуждаемся, мы можем жить полной жизнью, не стремясь к удовольствию и не избегая боли, не пытаясь воссоздать себя в прежнем виде после того, как развалились на части.

В ночь перед тем, как достичь просветления, Будда сидел под деревом бодхи. И в этот момент его атаковали войска Мары. История гласит, что они кидали в него мечи и пускали стрелы и что оружие их обращалось в цветы.

В чем смысл этой истории? Я понимаю это так: то, что мы привычно считаем препятствиями, на самом деле не враги нам, а скорее друзья. То, что мы называем препятствиями, – это способ, которым мир и весь наш опыт показывают нам, где мы застряли. То, что кажется мечом или стрелой, мы можем воспринимать как цветок. Станет ли для нас происходящее препятствием и врагом или учителем и другом – полностью зависит от нашего восприятия реальности, от наших отношений с собой.

В учении говорится, что препятствия могут возникать как на внешнем уровне, так и на внутреннем. На внешнем уровне они проявляются как ощущение, что кто-то или что-то причинил нам вред, разрушил гармонию и спокойствие. Такое часто возникает в отношениях и во многих других ситуациях: мы разочарованы, обижены, запутались, нам кажется, что на нас нападают. Люди испытывают подобные ощущения с безначальных времен.

Что касается препятствий на внутреннем уровне, то единственный враг наш – это запутанность. Ничто так не вредит нам, как наше стремление защитить себя. Главное препятствие заключается в том, что нам не нравится реальность, какой она есть сейчас, и поэтому мы хотим, чтобы она поскорее изменилась. Но, начав практиковать, мы понимаем: ничто никуда не уйдет, пока мы не вынесем из этого необходимый урок. Если мы убегаем от препятствия на другой конец континента со скоростью сто километров в час, то, когда наконец окажемся там, нас встретит та же самая проблема. Она будет возвращаться снова и снова, меняя имена, формы и проявления, пока мы, благодаря ей, не поймем, как именно отделяем себя от реальности, как отступаем вместо того, чтобы раскрыться, как закрываемся вместо того, чтобы в полной мере переживать происходящее.

Однажды Трунгпа Ринпоче спросил своих учеников: «Что вы делаете, когда все идет не так? Что вы делаете, когда происходящее становится невыносимым?» Мы не знали, что ответить. Тогда он стал спрашивать одного за другим. Мы были испуганы и отвечали первое, что приходило в голову. Почти все из нас признались, что мы теряемся, совсем забываем о практике и возвращаемся к привычным реакциям. Стоит ли говорить, что после этого мы ясно увидели свои действия в ответ на угрозы, предательство, смятение. Мы действительно стали обращать внимание на свои реакции. Закрывались мы или открывались? Чувствовали горечь и обиду или смягчались? Становились мудрее или глупее? Испытывая боль, понимали других больше или меньше? Становились ли мы более критичными по отношению к окружающим или более щедрыми? Пронзали ли нас стрелы или мы обращали их в цветы?

Традиционные учения, говоря о силах Мары, раскрывают природу препятствий и то, как люди привычно забывают о своей изначальной мудрости. Мары – это знакомые всем нам способы бегства от реальности.

Существует четыре вида мары. Первая, девапутра-мара, связана со стремлением к удовольствию. Вторая, скандха-мара, связана с нашими попытками постоянно цепляться за свой образ, быть тем, кем мы себя считаем. Третья, клеша-мара, описывает, как мы притупляем восприятие при помощи эмоций. И, наконец, четвертая, яма-мара, относится к страху смерти. Описания этих четырех сил показывают нам, как мы подвергаемся искушениям.

Девапутра-мара толкает нас на поиск удовольствия. Она работает так: дискомфорт или неловкость, малейшее проявление боли заставляют нас стремительно убегать, чтобы вернуться в комфортное состояние. Любое препятствие, с которым мы сталкиваемся, выбивает почву у нас из-под ног, протыкает мыльный пузырь реальности, которую мы считали такой надежной и безопасной. Мы не способны выносить боль, беспокойство, тревогу, неприятные ощущения в животе, возникающий жар гнева, горечь обиды. Поэтому мы стараемся ухватиться за что-то приятное.

Девапутра-мара хорошо описывает эту свойственную всем людям привычку избегать неприятных ощущений. Мы каждый раз пытаемся найти что-то, что могло бы притупить боль. Мы пьем алкоголь, или принимаем наркотики, или просто жуем жвачку, или включаем радио. Иногда мы даже медитацию используем как способ убежать от наиболее неловких, неприятных и пронзительных аспектов существования. Кто-то выстрелил из лука или поднял меч, и вместо того, чтобы обратить оружие в цветы, мы устремляемся прочь.

Однако не стоит воспринимать стремление к удовольствию как препятствие. Скорее, это возможность наблюдать за своей реакцией на столкновение с болью. Вместо того чтобы убегать от беспокойства и смятения, мы можем открыть сердце человеческим горестям, которые становятся причиной страдания в этом мире. Поступив так, мы обратим стрелы девапутры в цветы. Нам надо ясно, но с мягкостью взглянуть на свои слабости. Тогда мы осознаем: то, что кажется уродливым, по сути своей является источником мудрости и помогает нам соединиться с умом изначальной мудрости.

Скандха-мара – это то, как мы реагируем на ситуации, когда почва уходит у нас из-под ног. Нам кажется, что мы все потеряли. Нас выбросили из гнезда. Мы дрейфуем в пространстве, не имея ни малейшего представления о том, что случится дальше. Мы оказываемся на незнакомой территории: все было так хорошо, и вдруг на нас сбросили атомную бомбу и наш мир разлетелся на миллионы осколков.

Жить полной жизнью – значит все время ступать на незнакомую территорию, переживать каждое мгновение как абсолютно новое и свежее.

Мы не знаем, ни что произойдет дальше, ни где мы находимся. Тогда мы заново создаем привычный образ себя. Мы возвращаемся к надежному представлению о существовании «я». Трунгпа Ринпоче называл это «ностальгия по сансаре».

Наш мир разлетелся на осколки, и мы получили уникальную возможность! Однако мы недостаточно доверяем своему уму изначальной мудрости и не можем оставить все как есть. Наша привычная реакция – вернуть все на место, даже гнев, обиды, страх или замешательство. И мы воссоздаем свою надежную, незыблемую личность, будто мы Микеланджело, высекающий собственную статую из мрамора.

Это все скорее комично, чем трагично. В тот самый момент, как мы оказываемся на грани понимания чего-то действительно важного, того, что раскроет наше сердце и позволит нам ясно видеть происходящее, мы надеваем маску Граучо Маркса с кустистыми бровями и большим носом. И вот мы уже не можем отпустить происходящее, ведь кто знает, что мы обнаружим, сделав так.

И опять же, не стоит рассматривать этот процесс как препятствие или проблему. Пусть стрелы и мечи нацелены на нас, если мы используем эту возможность и осознаем, как вновь и вновь собираем по кусочкам привычное представление о своем «я», то оружие превратится в цветы. Мы можем проявлять любознательность и быть открытыми тому, что случилось сейчас и случится дальше. Вместо того чтобы упорно хвататься за представление о том, кто мы такие, мы могли бы соприкоснуться с этим умом незнания, умом изначальной мудрости.

Клеша-мара характеризуется сильными эмоциями. У нас возникает какое-то чувство, и вместо того, чтобы просто позволить ему быть, мы впадаем в панику. Мы начинаем ткать историю из своих мыслей, и так возникают сильные эмоции. Вместо того чтобы просто принять неприятное ощущение, мы приносим мехи и раздуваем пламя. Мы поддерживаем огонь, бросая в него свои мысли и эмоции и не позволяя ему погаснуть.

Когда все рушится, когда мы чувствуем неуверенность, разочарование, потрясение, смущение, остается лишь одно – ясный, свежий, незамутненный ум. Но мы не видим этого. Мы раздуваем ощущение подавленности и неуверенности и маршируем с ним по улицам, крича, как все ужасно. Мы стучим в каждую дверь и просим людей подписать петиции, и вот нас уже окружает армия людей, согласных с тем, что все ужасно. Мы забываем, чему научились в медитации, забываем про то, что истинно. По сравнению с сильной эмоцией все наши верования и убеждения кажутся жалкими. Эмоции очень могущественны.

Огромное открытое пространство превращается в лесной пожар, мировую войну, извержение вулкана, цунами. Мы пользуемся своими эмоциями. Они – естественная часть жизни, но вместо того, чтобы просто позволить им быть, мы используем их, чтобы вновь обрести почву под ногами. Мы прикрываемся ими, отрицая тот факт, что никто никогда не знает и не будет знать, что происходит. Мы используем их, чтобы обмануть себя. Мы могли бы просто почувствовать энергию эмоций, а потом позволить им уйти. Нет необходимости обвинять кого-то или оправдывать себя. Но вместо этого мы подливаем масла в огонь эмоций, чтобы они казались более реальными.

И опять же, этот процесс – не препятствие и не проблема. Если у нас получится взглянуть на эмоцию и увидеть ее необузданность, мы смягчимся не только по отношению к себе, но и по отношению ко всем существам. Осознавая, как мы снова и снова поступаем глупо лишь потому, что не хотим пребывать в неопределенности, неуверенности и боли незнания, мы развиваем подлинное сострадание к самим себе и другим. Это осознавание обращает меч в цветок. То, что кажется уродливым и трудным, становится нашим учителем.

Я думаю, что, пожалуй, все мары возникают из страха смерти, но яма-мара коренится в нем. Когда мы, пребывая в сансаре, говорим о хорошей жизни, мы имеем в виду, что у нас все хорошо. Нам кажется, что наконец мы стали хорошим человеком. У нас хороший характер, мы достигли спокойствия и сможем сохранить его, когда в нас полетят стрелы. Мы знаем, как обратить их в цветы. Мы довольны собой. Мы счастливы. Мы думаем, что это и есть жизнь.

Нам кажется: если мы медитируем, бегаем по утрам или питаемся здоровой пищей, то все будет замечательно. Но с точки зрения того, кто достиг пробуждения, это смерть. Стремление к безопасности или совершенству, радость признания, ощущение комфорта – это все подобие смерти. Во всем этом нет свежести. Нет пространства для возникновения чего-то непредвиденного, что могло бы нарушить устоявшийся порядок вещей. Мы убиваем настоящий момент, контролируя свои переживания. Так мы обрекаем себя на неудачу, потому что рано или поздно мы столкнемся с опытом, которым не сможем управлять: в нашем доме пожар, близкий нам человек умирает, мы узнаём, что у нас рак, или кирпич падает нам на голову.

Суть в жизни в том, что она постоянно бросает нам вызов. Иногда она приятная, иногда горькая. Иногда мы напряжены, иногда расслаблены и открыты. Иногда у нас болит голова, а иногда мы совершенно здоровы. С точки зрения пробужденного существа, попытка держать все под контролем – это смерть, ведь так мы отказываемся от значительной части своего опыта. Есть что-то агрессивное в таком подходе к жизни. Зачем мы пытаемся устранить все неровности и несовершенства и превратить путешествие в гладкую поездку?

Чувствовать себя по-настоящему живым, по-настоящему пробужденным – значит все время выпадать из гнезда. Жить полной жизнью – значит все время ступать на незнакомую территорию, переживать каждое мгновение как абсолютно новое и свежее. Жить – значит быть готовым умирать снова и снова. С точки зрения пробуждения это и есть жизнь. Смерть – это попытка держаться за то, что у нас есть, и надеяться, что каждый опыт будет лишь подтверждать наши представления. Так что точнее было бы сказать, что яма-мара – это страх не смерти, а жизни.

Мы хотим быть совершенными, но видим свои недостатки. У нас нет возможности избавиться от них, нам некуда бежать. Именно тогда меч обращается в цветок. Мы принимаем то, что видим и чувствуем, и так соединяемся с умом изначальной мудрости.

Достиг бы Будда пробуждения, если бы Мара не искушал его? Смог бы он достигнуть просветления? Может, демоны оказались его лучшими друзьями, если показали ему, кем он был и что истинно? Все мары указывают на то, как быть полностью пробужденным и живым, позволяя всему происходить, позволяя себе умирать мгновение за мгновением, в конце каждого выдоха. Когда мы пробуждаемся, мы можем жить полной жизнью, не стремясь к удовольствию и не избегая боли, не пытаясь воссоздать себя в прежнем виде после того, как развалились на части. Мы можем просто ощущать свои эмоции как горячие или холодные, вибрирующие или плавные, а не использовать их, чтобы притупить свое восприятие и оставаться в неведении. Мы можем отказаться от попыток быть совершенными и переживать каждое мгновение во всей его полноте. Бегство – это не выход. Убегая от своего непосредственного опыта, мы выбираем смерть, а не жизнь.

Глядя на стрелы и мечи и на то, как мы реагируем на них, мы всегда можем вернуться к уму изначальной мудрости. Мы используем трудные ситуации, чтобы увидеть, как реагируем на них, как закрываемся от происходящего. Осознавая это, мы можем раскрыть свое сердце. Так мы пробуждаем свой ум и соединяемся с изначальной природой будды.