Никто не может объяснить (от объяснений мало прока), какая тайная дорога, какая тоненькая нить приводит нас в такие сны, где всё легко, где всё по силам, где пахнет медом и кизилом, зато мерилом кривизны давно считается река. По берегам растет осока, под облаками реет сокол. Заката красная строка переиначивает мглу. А ночью — шепот, скрипы, тени парящих в воздухе растений, и ветер не настолько глуп, чтоб дуть, куда ему велят. Подует он, куда захочет. Здесь воскресали тамагочи, ну и Макар гонял телят. Телятам как-то до звёзды, что в чемпионах высшей лиги лишь непрочитанные книги да разведённые мосты. Здесь падал прошлогодний снег, Неровен час, и век неровен, и ты по-детски хмуришь брови, но улыбаешься во сне.
Никто не хочет объяснять, какую нам назначат цену, какую роль, какую сцену. Какая жуткая грызня уже творится в тех кругах, куда мы, к радости, не вхожи не по причине нежной кожи, не из-за слабости в руках, а потому что по воде плывут молочные кувшинки. Волна мурлычет по старинке, у водяного в бороде. И дом, и свет внутри горит. Открыты двери нараспашку. Надев парадную рубашку, отшельник — маг и сибарит — обязан собирать улов: сон казначея, сон бродяги,
куплет шута, кошмары скряги, сны глупых сахарных голов. Отшельник, цокнув языком, их достает, перебирает: ага, луна, ого, вторая, ух ты, писатель — незнаком.
В почёте тщательный контроль за тем, что в сети попадает. Бывает, мавка молодая, бывает, подмостовый тролль возьмёт тролльчатам поиграть пригоршню снов. Тут не иначе — бардак, проблема, недостача, не тишь, конечно же, не гладь. Отшельник, в принципе, не скуп. Характер строгий, вывод краток: в ночной вселенной есть порядок, хоть ты виверна, хоть суккуб. И если злостный прохиндей нарушит правило из правил, незамедлительно отправим обратно, в общество людей. Маг верит кукольным весам — вот на весах дремо́та пака. Увы, случается и пакость. Отшельник убедился сам. А на реке полнейший штиль. По вечерам темнеет рано. Сон генерала, сон тирана — на переплавку и в утиль.
Стоит на этом (и стоял) знаток замедленного кадра. Идёт пуховая эскадра, идёт армада одеял. А над рекой цветет сирень, переливается истома. И ждут отшельника у дома сверчок в накидке набекрень, щенок в лиловом колпаке, улитка в ситцевом хитоне. И я баюкаю в ладони твой сон, приснившийся реке.
Стих: Наталья Захарцева (Резная Свирель)
Арт: Яцек Йерка
