Знакомый путешественник, добравшись до Чукотки, прислал контакт девушки, устроившейся там учительницей. Мол, вот где людям твоей профессии в России хорошо платят. Полный скептицизма, я решил подтвердить или опровергнуть его мнение, записав интервью с Алиной Малаховой — так зовут девушку.
Судьба позвала
— Алина, откуда ты и как оказалась на Чукотке?
— Я из Москвы, и я люблю путешествовать. Много ездила по Европе, какое-то время жила в Испании. Потом переключилась на Азию. В Китае я преподавала английский в частной школе. После я даже решилась на кругосветку.
На Чукотке оказалась в финале своего двухлетнего путешествия по России. Перед этим я работала на Красной площади в центре обслуживания иностранных туристов.
— Каким был формат твоего путешествия по России?
— У меня были определенные накопления, и мне казалось, что их хватит надолго. На деле они закончились через три месяца. Тогда я стала искать работу, трудилась на ней где-то сезон и дальше продолжала путешествие. В Сочи я была администратором-переводчиком в экстрим-парке, в Шерегеше выдавала прокат, потом перешла администратором в глэмпинг, на Камчатке устроилась в туристический центр — рассказывала гостям, какие есть экскурсии.
— Ну, а на Чукотке туризм не развит, поэтому ты подалась в школу. Так?
— Вообще, после Чукотки я планировала поехать куда-нибудь на Ямал либо в ХМАО. Я была в этих регионах, и мне понравились местные вахтовые поселочки. Меня даже туда звали. Там спокойно, плюс привилегии в виде бесплатного жилья и небольшой нагрузки. Для меня это прямо идеальное сочетание — работать в интересной мне сфере и продолжать обучение в университете.
— Однако вместо одного Севера ты выбрала другой. Почему?
— Судьба позвала. Прилетев из Петропавловска-Камчатского в Анадырь, я планировала дальше проехать до Уэлена, вернуться обратно, съездить в Эгвекинот, достичь Певека и оттуда уже улететь домой. Не тут-то было. С большим опозданием я добралась до Эгвекинота. Там 25 дней не могла найти транспорт до Певека, потому что реки вышли из берегов. На предпоследнем корабле я вернулась обратно в Анадырь. В октябре я должна была быть в университете и найти работу, чтобы платить за учебу. И вот в этот самый момент появилось предложение поработать в школе на Чукотке. «Почему бы и нет?!» — подумала я, и так оказалась в селе Островное Билибинского района.
Пешком через тайгу
— Хотя село так называется, оно ведь не на острове находится?
— Условно. Поскольку сейчас все еще зима (интервью было записано в середине апреля — А.Е.), то есть дорога. А летом вокруг река, и добраться до Билибино можно только на лодке или вертолете. Сейчас можно на такси. При условии полной загруженности машины, это 10 тысяч рублей за дорогу в оба конца.
— Что можешь сказать об условиях работы в местной школе?
— Когда я сюда приехала, по условиям договора мне дали квартиру. Выглядела она удручающе — разодранные советские обои на стенах и отсутствие возможности помыться. (В некоторых домах села и туалета нет.) Правда, душ можно принять в отдельном здании, но только после девяти вечера. К тому же идти с мокрой головой по селу в минус 50 — сомнительное удовольствие.
Вторым неприятным моментом стало отсутствие интернета в селе. Стабильный вайфай есть только в школе. Я вообще устроилась в школу с большими надеждами на маленькие группы, сплоченный коллектив, была куча идей и инициатив. Реальность оказалась другой. Так, из-за постоянных конфликтов с руководством школы при мне ушло три человека, а до этого не вернулась прежняя учительница английского языка. Радует, что все, кто устроился в школу в этом году, во всех отношениях добрые и приятные люди. Еще у нас очень доброжелательный и отзывчивый глава сельского поселения.
— Какие еще позитивные моменты есть в твоей работе?
— Зарплата по российским меркам неплохая. За тысячу рублей в месяц я питаюсь в школьной столовой — это завтрак и обед обычно. Когда покупаешь себе еду только на выходные и праздники, это не настолько бьет по карману. После уроков мы часто пьем чай с местными жителями. Мне нравится их задор и жизнелюбие. Со сторожем (бабушкой), например, мы даже задумали научится играть на гитаре. Ее мне недавно с материка прислали.
— Сколько зарабатывает учитель за ставку на Чукотке?
— Где-то 60 тысяч. За классное руководство дают еще 15 тысяч. Но цены на Чукотке конские. К примеру, хлеб стоит 60 рублей, литр молока — 220, килограмм картошки — 800, десяток яиц — 250… Яйца мне знакомый сегодня привезет — в селе их не продают. Снабжение тут очень ограниченное. Летом с материка привозят в Билибино контейнер, плюс какие-то товары доставляют по зимнику. Из своего? По-моему, молочку делают в Билибино, где-то еще работает птицефабрика.
В целом, в поселках и селах Чукотки с едой туго. В магазинах даже не стесняются продавать продукты, которые уже год как просрочены, никто это не контролирует. Некоторые вещи в принципе невозможно купить. А я приехала сюда натурально с двумя футболками и кроссовками, и было непонятно, где что-то новое из одежды найти. Доставка с материка идет два месяц-два. Люди, которые здесь давно живут, к этому, наверное, привыкли, а для новичков… Одна моя знакомая здесь, тоже приезжая, как-то призналась: «Я через два месяца хотела просто взять и пешком идти через тайгу в город».
Чукоткаnet
— В твоих планах довести этот учебный год и куда-то дальше поехать?
— В идеале, хотелось бы довести свой восьмой класс до выпуска. Посмотрим, насколько меня морально хватит. Вообще, дети здесь не такие избалованные, как на материке, и очень добрые. Иногда устанешь, а они к тебе подойдут и выразят сочувствие. Думаешь: «Как классно!» Опять же, число детей в классе комфортное — семь. И это в моем классе, который самый большой, в остальных по 4−5 человек. С детьми приятнее работать, потому что вы живете в одном месте, постоянно видитесь.
— Кем себя видят ученики в будущем?
— Из девятиклассников кто-то в Анадырь поедет учиться, кто-то в Питер мечтает поступить. Это у кого родственники там есть. Если говорить о моем восьмом классе, то есть желающие стать нефтяником и летчиком. А кому-то достаточно музыку слушать и телек смотреть. Дети, как и везде, очень разные по своей мотивации к учебе.
— Чем занимаются родители твоих учеников?
— В основном, это люди, работающие в сельской котельной, школе, детском саду, ДК. Но встречаются и оленеводы, охотники, рыбаки. На пенсии многие. В селе интересная тенденция, когда старики берут под опеку воспитанников детского дома в Билибино. Четверть учеников находится под опекой. Русские дети в меньшинстве, в основном чукчи, эвены, эскимосы. Всего в школе учится 45 человек при населении села около трехсот.
— Ты продолжаешь учиться. На кого?
— По первому образованию я лингвист. Второе образование, которое я сейчас получаю, на стыке моей первой специальности и айти — компьютерная лингвистика.
— Нет планов переехать за рубеж?
— На пээмже, наверное, не хочу. Две мои профессии сейчас очень востребованы в России. А за границей, наоборот, айтишников сокращают, поскольку конкуренция резко выросла. Ну и плюс соотношение оплаты и стоимости жилья в России намного комфортнее. Я хочу работать в сфере цифровизации образования, умею писать разные программы по этой тематике. Мне кажется, старая система образования себя давно изжила. Здесь, «в поле», я смотрю, как дети реагируют на те или иные задания, и в будущем хочу внести свою лепту в то, чтобы этот процесс был более интересным и эффективным. Скучно по старинке заниматься по учебникам.
***
Автор: Алексей Егоров, специально для GoArctic
