Огромный злобный пес с клыками, что могут поспорить длиной с лезвием большого ножа. Что может быть хуже? Ну, разве что, если он зол и чрезвычайно заинтересован твоим бренным телом. А где-то недалеко слышен голос его хозяина, всецело одобряющий стремление своего питомца познакомится с тобой поближе.
Все мы слышали и, случалось, даже читали о злобных боевых псах, что спускали на своих врагов ассирийцы, персы, римлян и даже воины герцога Бургундского во времена "осени Средневековья". Это отлично натасканное и чрезвычайно злобное зверье готово было по первому приказу своих хозяев рвать на части людей, лошадей, да хоть даже слонов. Не испытывая ни страха, ни жалости.
А как же Европа раннего Средневековья? Как обстояли дела с собаками вообще и с боевыми собаками в частности у франков, пиктов, готов, бургундов и прочих славных народов, что населяли Европу во времена "варварских королевств"? Давайте разбираться.
И начнем мы привычно от Вечного города. Потому что все в европейском раннем Средневековье начинается от Рима. А если точнее, то начать придется от "великого переселения народов".
К началу IV века в Римской Европе с собаками все было в полном порядке. Римские дрессировщики повсеместно тренировали собак для великого множества задач и функций. Начиная от охотничьих и сторожевых, заканчивая боевыми псами, предназначенными для гладиаторских боев и сражений.
Но не только дрессура занимала их время. Занимались они также выведением новых видов собак, получая в итоге огромное количество совершенно разных животных. От небольших комнатных собачек, радующих благородных матрон, до совершенно монструозных молосских догов, что могли легко и непринужденно откусить человеку руку.
Вторгшиеся же в пределы Римской империи германские племена, в свою очередь, также имели давние и глубокие традиции тренировки собак, что были их верными спутниками на всем пути переселения на запад. Собаки, нужно сказать, вообще в германской культурной традиции занимали очень важное место, будучи охотником, защитником, другом, а в некоторых случаях, например, у лангобардов и символом власти.
Лангобарды вообще любили собак. Достаточно вспомнить их старое племенное прозвище "бешеные псы" и очень частые отсылки к собачьей символике в их именах и прозвищах. Даже некоторых королей в старой традиции они называли "собакоголовыми" или "Псоглавами".
Поэтому совершенно не удивительно, что старая германская "школа собаководства", ведущая начало еще со времен раннего железного века, столкнувшись с многовековыми римскими наработками, ничуть не стесняясь, начала заимствовать из нее все, что только было возможно. И результат такого заимствования стало видно почти сразу.
Собаки, что сопровождали германцев, попав в Европу, быстро и существенно увеличились, превращаясь из небольших, в общем, охотничьих псов, чьей задачей было выслеживание и преследование копытных, в крупных зверюг, способных на единоборство с крупным хищником вроде волка или рыси.
Так, северу от Италии, в землях бургундов и лангобардов, к концу V века появляется альпийский мастиф - огромный полукровка, чьим предком были молоссы и неизвестные собаки, пришедшие туда с волной Великого переселения. Вес такого метиса, случалось, переваливал и за сотню килограмм, и, судя по всему, опасен он был чрезвычайно.
К северу же от континентальной Европы, в горах Ирландии, немногим ранее появляются такие же здоровые, хотя и заметно менее тяжелые ирландские волкодавы, что ведут свой род из местных пастушеских пород. и римских псов, что сопровождали легионы в Британии.
Примерно то же самое происходит и в Пиренеях, Балканах, да и по всей раннесредневековой Европе. Сильные, выносливые варварские собаки, встретив на своем пути римские средиземноморские породы, дали отличное потомство. Крупных, умных, сильных и чрезвычайно злобных зверей. Ну, это, конечно, если уметь их правильно воспитать. И, как оказалось, "варварские" племена Европы умели.
Нужно отметить, что образ большого пса в культурных традициях раннего Средневековья никогда не нес ни малейшего негативного оттенка. Наоборот, сравнение с собакой почти для всех культур "варварских королевств" было всегда лестным. И означало, что человек силен, воспитан, а главное, верен своему слову и своему вождю.
- Транд же был как огромный пес, умный и достойный человек. Он красив собой, вежлив и умеет учтиво повести речь. Поклонившись вождю, он ощупал землю, обнюхал свою руку и, указав рукой на лес, сказал: Они скрылись там, на опушке. "Сага о фарёрцах".
И такое отношение было, нужно сказать, вполне естественно. Собака, давно уже составляющая неотъемлемую часть жизни европейских племен, присутствовала во всех областях непростой раннесредневековой жизни. И первой, и главной, конечно, была охота.
Даже сейчас охота без собаки может стать серьезным испытанием. А когда едва ли не единственным инструментом охоты было копье и простой монотельный лук, идти в лес за добычей, особенно если она была хоть сколько-нибудь крупной, было форменной глупостью. А иногда и просто экзотической формой самоубийства.
Европа времен "варварских королевств" была не самым приветливым местом, и волков в ее лесах всегда было значительно больше, чем проживающих по соседству людей. И, как совершенно понятно, встречаться в чаще с этим серым хищником было лучше в компании здорового злобного пса. А еще лучше - двух.
Вообще, переоценить значимость большой хорошо собаки в охоте очень сложно. Такой спутник принесет тебе мелкую добычу, догонит и добьет подранка, будь это олень или даже кабан, придушит волка. А если нужно, сможет отвлечь и медведя, который нередко в те времена встречался в лесах Европы. Ну и, конечно же, четвероногий охотник был незаменим в загонной охоте.
Одним словом, заниматься охотой в бескрайних лесах Европы раннего Средневековья, не имея для этого достаточного количества хорошо тренированных и обученных собак - дело глупое, даже можно сказать, бесполезное. Впрочем, абсолютно то-же самое можно сказать и про скотоводство любого вида.
Пастушеские собаки раннесредневековой Европы были ровно таким же необходимым средством выживания, как и собаки охотничьи. Даже теоретически невозможно сохранить стадо в целости, если не иметь при нем несколько собак. чья работа - не давать тупым животным разбредаться и душить особо умных лис и волков, которые решили, что могут полакомиться овцой или козой.
Но, конечно же, не только умением охотится и беречь тучные стада были ценны псы раннего Средневековья. А если бы кто спросил у тогдашних воинов, вождей и даже королей, что в них самое главное, то услышал бы чаще всего один единственный ответ, верность.
Собака, живущая при человеке, в те непростые времена, была, конечно же, в первую очередь телохранителем. Особенно, если этот человек властвовал, а значит, имел известное количество недоброжелателей, готовых подослать убийцу, отравителя и предателей, что норовят ударить в спину, стоит только отвернуться.
Собаку невозможно купить. Невозможно запугать или склонить к предательству. Она будет есть твою пищу раньше тебя, первой зайдет в темное помещение, а придется, так и умрет, наплевав на то, что противников больше и они лучше вооружены. И пока ее будут убивать, ты успеешь вытащить меч, а твои дружинники успеют прийти на помощь. Может быть. А если и не успеют, то в этом не будет вины твоего четвероногого защитника.
И вот именно поэтому хорошо обученную собаку военная элита во времена "варварских королевств" ценила ничуть не меньше своих дорогих мечей, а случалось, что и намного больше, чем окружающих их двуногих соратников. Средневековье, особенно раннее, было вообще непростым временем, и безусловная верность была, пожалуй, самой главной ценностью. Большей, чем золото, серебро и даже земли. В конце концов, в гробу карманов нет.
Но погоди, автор, - скажет заскучавший читатель, - мы же начинали разговор про боевых псов! Ну, понятно, охота, защита и даже дружба. Но хотелось бы понять, а использовали ли боевых собак в сражениях в это ваше раннее средневековье? Конечно же, использовали. Но, как водится, были нюансы.
Многолетняя практика использование собак в сражениях еще со времен Ассирийского царства и ранней античности совершенно четко говорила о том, что более или менее результативно боевых собак можно использовать исключительно при выполнении двух простых правил.
Во-первых, целью таких собак может быть только легкая пехота, кавалерия или любой другой отряд противника, воюющий в рассыпном строю. Монолитный слаженный строй наподобие римского легиона или плотного пехотного строя раннего Средневековья, прикрывшийся большими щитами и ощетинившийся копьями, почти непреступен для собак.
Нет, конечно, какой-то вред они ему нанесут, кинувшись в ноги или просто перепрыгнув первый ряд, но потери в стае будут совершенно запредельными. Никакому, даже самому большому и злобному псу не светит против стоящего в строю вооруженного человека.
Другое дело, если на пути боевых псов встречается отряд застрельщиков, стрелков или легкой кавалерии. Когда в круговороте схватки невозможно отсечь беснующихся собак линией щитов и некому стряхнуть с твоего загривка здоровенную псину в половину центнера весом. Вот в таких случаях боевые псы могут быть очень эффективны.
- Тогда вышел наружу Мак-дато, держа рукой своего пса. Он спустил его, чтобы посмотреть, чью сторону примет пес своим песьим разумом. Пес принял сторону уладов и накинулся вместе с ними на коннахтов, которые, вконец разбитые, обратились в бегство. Сага "Похищение быка из Куальнге".
Второе правило использования боевых псов, это, конечно же, их массирование. Совершенно бессмысленно бросать на большой отряд, пускай даже легкой пехоты, несколько собак. Скорее всего, они кончатся даже раньше, чем смогут добраться до застрельщиков. Собак должно быть много. Ну, по крайней мере, относительно отряда, который они атакуют.
И вот тут то боевых собак раннего средневековья поджидала засада похуже, чем та, что устроили римлянам германцы в Тевтобургском лесу.
Если с целями для боевых псов в раннем Средневековье все было отлично и легкой пехоты, воюющей в рассыпном строю, в те времена было достаточно, да и кавалерия во времена "варварских королевств" была преимущественно легкая, то вот с массированием была беда. И случилось это потому, что снова в военное дело вмешалась эта чертова экономика, что всегда была готова испортить приличным людям возможность нормально повоевать.
Европейское раннее Средневековье было временем не просто суровым. Это было время средневекового климатического пессимума. Время чрезвычайно скудных урожаев и почти постоянной нехватки всего, начиная с оружия и инструментов и заканчивая банальными запасами пищи. Голод едва ли не каждый год стучался в ворота хуторов и деревень средневековой Европы. и тратить в таких непростых условиях ресурсы на огромные своры собак, что ни пригодны ни к чему, кроме сражения, не было никакой возможности.
Именно поэтому во времена "варварских королевств" более или менее массово боевых псов использовали всего несколько народов. Пиренейские баски, пикты, что жили в предгорьях "Древнего Севера" и ирландские кланы из тех, что проживали в горах, окаймляющих остров. И все они, как ты мог заметить, дорогой друг, были в том или ином виде горцами.
Война в горах вообще очень специфична. Она ведется небольшими отрядами. Большой армии ни за что не развернуться на узких горных тропах. Да что там, даже небольшой отряд не всегда сможет собраться на такой тропе, ведущей по склону горы для защиты. И вот тут боевые псы даже в небольшом количестве могут быть крайне эффективны.
- Рассказывают, что на полях Айльбе, через которые отступали Айлиль и Медб, пес вцепился зубами в дышло их колесницы. Тогда Ферлога, возница Айлиля, и Медб так хватил его мечом по шее, что туловище его отвалилось, голова же осталась вцепившейся зубами в дышло. "Сага Похищение быка из Куальнге".
Хотя, конечно, нужно сказать, что далеко не всегда горцы использовали именно боевых псов. Но даже просто стая полудиких ирландских волкодавов, напав на авангардный или арьергардный отряд, могла причинить кучу проблем. А если вспомнить, что вслед за собаками всегда идут их хозяева, причем зачастую со своими друзьями, то судьба такого отряда видится совершенно незавидной.
Если же говорить об использовании боевых псов во время больших сражений, то ирландские кланы были, пожалуй, единственными. делал это более или менее постоянно. Записи об этом дошли в великом множестве. Да и финансовые отчеты, что оценивают разные товары и животных, совершенно точно говорят о заметном количестве "собак для боя" в землях этого беспокойного острова.
- Дональд первым настиг врага и спустил на него своих собак. Они с неистовством вцепились в убегающих мужчин. Сука, возглавлявшая свору, вскочила на колесницу воина по имени Фергус. Резкий бросок собаки перевернул колесницу. В последний момент Фергусу удалось выпрыгнуть, а незадачливый безголовый возница остался на растерзание собаки. Вскоре собака настигла и самого Фергуса, но ему удалось поразить ее копьем. "Тáin Bó Flidais".
Впрочем, в сражениях ирландские волкодавы использовались все же не как самостоятельный род войск, а как поддержка застрельщиков и легких колесниц, а так же для преследования бегущего с поля боя противника. Вожатые таких собачьих свор отмечались в ирландском войске отдельно и получали за свою службу даже больше, чем обычный дружинник местного вождя.
Но почему, спросишь ты меня, дорогой читатель, почему в Ирландии использовали массово боевых собак, а во всей остальной средневековой Европе нет? У них там что, свое особенное Средневековье?
Ну что тут сказать, это же ирландцы. Этот, несомненно, славный, но чрезвычайно горячий и вспыльчивый народ практически все время раннего Средневековья занимался своим любимым делом - отстаивал свою честь и воевал с ближайшими соседями. Ирландские кланы, чьи предводители никак не могли решить, кто должен управлять всей Éire, с похвальным упорством воевали вообще со всеми, с кем только могли.
И поэтому ирландские армии, были по факту не очень большими отрядами родового ополчения, которые возглавлялись дружинами местных вождей, что были так же не великого размера. И вот для таких небольших армий , наличного состава ирландских волкодавов вполне себе хватало.
Вот такая вот вышла история про лучшего друга человека, идущего за ним, невзирая на холод, голод и средние века. Готового без вопросов убивать и умирать за своего человека на охоте, в драке, на пиру, да хоть даже и в бою.
А про храбрых и гордых ирландцев мы с вами поговорим в другой раз. Ведь это совершенно другая история.
