Убийство Цезаря вернуло в Рим уже, казалось бы, забытое веселье - массовые беспорядки.
Именно поэтому, заговорщики не смогли толком воспользоваться плодами своего деяния и данной Сенатом амнистией.
Примерно месяц после смерти Цезаря они прожили в Риме, но потом сообразили , что если уж сидеть взаперти, то лучше это делать на собственных шикарных виллах и неаполитанских пляжах. Поначалу заговорщики надеялись, что чернь вскоре угомонится - и в этом была главная причина их бездействия. Ну и конечно, все - и заговорщики, и цезарианцы боялись начала новой Гражданской войны.
если бы ты мог умолить Брута и Кассия не принимать решений сгоряча! Ведь они, по твоим словам, написали это уезжая. Куда и почему?5
Заклинаю тебя, Цицерон, — удержи их и не допускай погибели всего. Только бы они, если боятся чего-нибудь, остерегались, ничего не предпринимали сверх того. Клянусь богом верности, самыми решительными мерами они достигнут не больше, нежели самыми вялыми, лишь бы осторожными
Так писал Цицерону Авл Гирций, один из ближайших друзей покойного Цезаря.
Но Цицерон сам находился в растерянности - он уехал из Рима вскоре после начала погромов, и что-то посоветовать Бруту и Кассию не мог и не хотел. Все понимали, что в такой ситуации цена ошибки слишком высока.
В конце мая 44 г до нэ Брут с Кассием написали открытое письмо в адрес Антония с просьбой прояснить свои намерения.
1. Если бы мы не были убеждены в твоей порядочности и благожелательности к нам, мы не написали бы тебе этого.
Нам пишут, что в Рим уже съехалось великое множество ветеранов, а к июньским календам оно станет много больше1.
Но, во всяком случае, раз мы сами были в твоей власти и по твоему совету распустили своих сторонников из муниципий, мы достойны быть участниками твоего замысла, особенно в том деле, которое касается нас.
2. Поэтому мы просим тебя сообщить нам о своих намерениях по отношению к нам. Считаешь ли ты, что мы будем в безопасности среди такого стечения солдат-ветеранов, которые, как мы слыхали, думают даже о восстановлении алтаря3. Этого, по-видимому, едва ли может хотеть или одобрять кто-либо из тех, кто хочет, чтобы мы были невредимыми и в почете. Что мы с самого начала имели в виду спокойствие и не стремились ни к чему иному, кроме общей свободы, — это показывает исход. Ввести нас в заблуждение не может никто, кроме тебя, ведь одному тебе мы поверили и намерены верить.
Письмо очень похоже, так сказать, на допретензионную работу. Смысл которой, конечно, не в убеждении контрагента, а в том, чтобы оставить след и представить себя в наилучшем виде. Вообще чувствуется, что Марк Брут планировал работать правоведом и судебным оратором... реальный суд над собой заговорщики, конечно, вряд ли могли представить, но они понимали, что есть еще суд истории.
Антоний ответил, что вряд ли сможет гарантировать им безопасность - и поэтому для всех сторон будет лучше, если Брут с Кассием на время покинут Италию. Например, они могут отправиться в провинции и заняться снабжением Рима зерном.
Предложенное Антонием решение являлось открытым оскорблением - так как заготовка зерна была сильно ниже по статусу, чем предполагали их преторские должности. Ну и конечно, заготовители зерна не имели бы разрешения на сбор армии в провинции.
В начале июня Брут пригласил Цицерона к себе в загородный дом, чтобы спросить совета. Состав гостей интересен - Брут, Кассий, их жены - Порция и Юния Терция соответственно, Сервилия - мать Брута и Терции, и почему-то Фавоний (видимо, друг семьи)
В Анций я приехал за пять дней до ид. Бруту мой приезд был приятен. Затем он, в присутствии многих — Сервилии, Тертуллы, Порции1, — спросил, каково мое мнение. Присутствовал и Фавоний2. Я посоветовал то, что обдумал в дороге: чтобы он взял на себя поставку зерна из Азии3; нам уже ничего не остается делать, кроме старания сохранить его; в нем — оплот и для самого государства.
После того как я начал эту речь, прибыл Кассий; я повторил то же самое. В этом месте Кассий, со смелостью во взоре (можно было бы сказать — он дышит Марсом4), сказал, что он не поедет в Сицилию. «Мне принять поношение как милость?» — «Что ты в таком случае сделаешь?» — говорю.
И чье же мнение, думаете, имело в этой компании наибольший вес? Ну, догадайтесь с одного раза!
В общем, все посоветовались, и Сервилия решила....
(Эта женщина так долго путалась с Цезарем, что сама стала Цезарем в юбке. )
Сервилия решила, что нужно уезжать. Но если ее зятя Кассия так раздражает вопрос поставок зерна, она, Сервилия, берется сделать так, чтобы Сенат исключил этот пассаж из своего постановления.
Учитывая всю недавню драму с разводом Брута, его последующей женитьбой на Порции, открытую неприязнь между свекровью и невесткой и тот факт, что в итоге ночная кукушка таки перекуковала мать-наседку, а убиенный Цезарь, скажем так, Сервилии был не чужим, представляю, как Сервилия орет голосом Надюхи из "Любовь и голуби"
Ничё, ничё! Мать дура! Мать плохая! А как.. в городе-то хвост-то тебе прижало, куда ж ты, мил мой, прибежал?!
Так что хочется всем пожелать, дорогие друзья, чтобы у вас всегда было место, куда можно прибежать, и человек, который поддержит в ЛЮБЫХ обстоятельствах. (хотя, конечно, лучше не попадать в такие обстоятельства, как Марк Брут)
Пока Брут с Кассием собирали корабли для путешествия, они решили выкатить в адрес Антония уже настоящую ПРЕТЕНЗИЮ.
Если ты здравствуешь, хорошо.
Мы прочли твое письмо, чрезвычайно похожее на твой эдикт, — оскорбительное, угрожающее, менее всего достойное быть посланным тобой нам. Мы не вызвали тебя на это, Антоний, никаким незаконным действием.
Подумай сам, как следует переносить то, что преторам не дозволяется, во имя согласия и свободы, посредством эдикта отступить от своего права без того, чтобы консул не угрожал оружием. Уверенность в последнем — не основание к тому, чтобы ты запугивал нас.
Мы следующего мнения: мы желаем, чтобы ты был великим и почитаемым в свободном государстве, не призываем тебя ни к какой вражде, но все-таки ценим свою свободу дороже, чем твою дружбу. Еще и еще посмотри, что́ ты на себя берешь, что́ можешь выдержать, и старайся думать не о том, как долго Цезарь прожил, но как недолго он процарствовал. Мы просим богов — да будут твои намерения спасительными для государства и для тебя; если нет, то мы желаем, чтобы они, в невредимом и почитаемом государстве, повредили тебе возможно меньше.
В следующей части будет долгое и трогательное прощание, но. забегая вперед, скажу, что в конце лета Брут с Кассием все-таки уехали из Италии (к радости Антония).
Только вот к расстройству Антония, вскоре выяснилось, что поехали они вовсе не туда, куда он им приказал. В течение месяцев, проведенных в поместьях, заговорщики не только чилили у бассейнов, но и активно прорабатывали ВАРИАНТЫ. Некоторые из которых были весьма перспективны.
В сериале "Рим" Антоний, помнится, весьма радуется своей смекалке, когда у него получается выжить Брута с Кассием в провинции. Только вот сценаристы забыли, что во времена Гражданских войн ни один из амбициозных игроков не захватывал власть ВНУТРИ Рима. Все они приходили из провинций. С армией и золотом. Так делали Сулла и Помпей. Так совсем недавно поступил Цезарь.
Брут с Кассием отправились в Македонию и Сирию соответственно, в те провинции, которые первоначально определил для них Цезарь, и которые планировались как плацдармы для его будущего похода в Парфию. Поэтому там хватало с лихвой и войска, и золота. Осталось только всем этим завладеть.
Продолжение тут
