Лена подошла к нему.
Улыбнулась, а губы вздрагивали.
Протянула зажигалку:
- Вы оставили у меня на столе, Валерий Павлович. Ещё позавчера.
- Лен!..
-И… Хотелось увидеть Вас. Я не знаю, как мне без вас жить.
- Лена!.. Я тоже… я тоже думал о тебе – все эти дни.
- Не надо, Валерий Павлович. Помните песню?.. «С любовью справлюсь я сама… а вместе нам не справиться»… Вот увидела Вас… слово сказала, голос ваш услышала, – сердцу легче стало.
- Выйдешь вечером? Ждать тебя буду. За старым терриконом, у ставка.
Смотрел, как ветер невесомо отбросил назад прядь её золотисто-русых волос.
А губы её тронула горькая улыбка:
- Валера!.. Мы же с вами не школьники, – чтоб вечерами ходить на свидания к ставку.
Валерий взглянул исподлобья. Повторил:
- Я буду ждать тебя.
- Валера… Нет.
А вечером…
Ещё издалека заметила огонёк его сигареты.
Остановилась – ноги в коленях подкосились…
Надо сказать ему…
Надо сказать, чтоб не ждал… больше… Сказать: уезжаю…
Сквозь боль в груди перевела дыхание: решение уехать появилось прямо сейчас… и показалось Елене не просто выходом, а – спасением…
Надо ему… сказать.
А за этими – такими правильными!.. – словами… Простое, извечное… отчаянно-беспомощное женское оправдание: почему сейчас она идёт к нему на берег шахтного ставка…
Надо… ему сказать.
Валерий поднялся ей навстречу, взял за руки:
- Ждал… тебя.
-Мне сказать… вам надо, Валерий Павлович.
Он целовал её ладони…
И от прикосновений его губ не было сил говорить.
Лишь прикрыть глаза… и быть счастливой.
-Валерий Павлович!.. Я… Нам не надо встречаться.
-Знаю.
И что ему дальше сказать…
-Вот и… не надо. Мне идти пора.
Валерий опустился на землю, лицом в дикие колоски. Вслушивался, как отдаляются лёгкие шаги…
Дома Светлана закатывала банки с яблочным компотом.
Валерий облокотился о дверной откос летней кухни:
- Что не спишь? Поздно уже.
- А ты? – улыбнулась Светлана. – Тебе в первую завтра. Знаю, что у кума в гараже с его «Ладой» возились… А то бы подумала, что у вас, Валерий Павлович, свидание. Садись ужинать. Я вареники с картошкой приготовила – ты давно хотел.
Немыслимо обидеть Светку отказом от любимых вареников…
А Светланины бровки удивлённо взлетели:
- Чего не ешь? Не нравятся? Может, сметанки ещё положить?
- Нравятся. Устал сегодня, Светик. Резцы на комбайне меняли.
- Я постелила, – ложись.
-А ты?
- Мне несколько бутыльков осталось закатать.
В приоткрытое окно Светлана увидела, как Валерий остановился у Санечкиной кроватки.
Будто бы ничего особенного…
Но – впервые… – неосознанным холодом к сердцу прикоснулась тревога.
Может, оттого, что Валерий устало провёл ладонью по глазам, сжал лоб…
На обязательном перед каждой сменой медосмотре фельдшер Елена Максимовна не поднимала на Валерия глаз. Слушала сердце, измеряла давление. Кратко и сухо говорила положенные слова:
- Можете работать, Валерий Павлович.
Он чуть сжал её руку в своей.
-Валера! Непосильная это цена – для меня, для моего счастья… Непосильная цена: быть счастливой, если для жены твоей счастье закончится. Про счастье… что на чужом несчастье не бывает, недаром сказано.
- И про счастье… без любви тоже много сказано, Лена. Если… больше нет любви, – какое ж счастье.
-Валерий Павлович! Минута – до спуска. Идите… и работайте.
Елена опустила лицо в ладони.
Первая смена только началась, а сил уже нет.
Ни на что нет сил – без него.
Вдруг захотелось Светлану увидеть.
В школе со Светкой не были особо близкими подругами. Дружили, конечно, – как одноклассницы.
А здесь, на «Светлодольской», встретились… От простых Светланиных слов на душе посветлело.
У Светки всё хорошо: муж, сыночек… После замужества она ещё красивее стала. В школе Светлана лучше всех девчонок умела борщ готовить и пироги печь – ни один классный праздник не обходился без Светкиного «Наполеона» или вишнёвого пирога. И здесь, на «Светлодольской», Лена уже не раз слышала, как мужики хвалят борщи и томлёную с мясом картошечку в шахтёрской столовой – значит, и на работе всё сбылось у Светланы…
Значит, всё хорошо у школьной подруги.
Если у женщины всё хорошо, – подруги ей чаще всего не интересны… Особенно – те, к кому припозднилось простое счастье… Так: привет-привет… как дела… ну, давай, а то мне ещё надо…
А в Светкиных глазах не было дежурного равнодушия… и превосходства – оттого, у самой всё благополучно. Горестное признание школьной подруги – что женатого полюбила… – слушала так, что сердцем понимала каждое горькое слово.
И потянуло Лену… сердце её потянулось к Светкиному сердечку.
Светлана обрадовалась подруге:
- Садись! У нас на завтрак – вареники с творогом!
- Ничего себе! – улыбнулась Лена. – Тут дома… раз в год соберёшься с варениками повозиться. А вы – в шахтёрской столовой.
- Мужикам нравится. К тому же – мы втроём лепили, ещё до зорьки справились.
К недавнему разговору Света не возвращалась, не расспрашивала. Лишь с улыбкой незаметно показала глазами на столик у окна.
За столиком – трое шахтёров. Похоже, – из инженерно-технического состава.
- Это точно ты сказала: мужики любят вареники, – согласилась Елена.
- Я о другом, Лен. Видишь?.. В светлой рубашке. Серьёзный такой, – видишь? И глаза карие, – красивые, как у тебя.
- Рада за него.
-Это, Лен, Соколов, Владимир Андреевич.
- Звучит, – безразлично пожала плечами Елена.
- Начальник участка внутришахтного транспорта.
- Молодец.
- Лен!.. Такое бывает, – что не сразу понравился. А пройдёт время, – поймёшь, что нравится он тебе.
- Вот ты о чём… – усмехнулась Лена. – Нет, Светик. Мне сразу понравился – один-единственный… Больше ни о ком думать не могу. И я решила, Свет: уехать надо мне.
- От себя – куда ж уедешь, – вздохнула Светлана. – Думаешь, – забудешь его… любовь вашу забудешь…
- Нет.
-Что ж уезжать-то…
- Сама знаю, что… не смогу. Только счастье его сберечь хочется.
-Ой, Леночка!.. Какая же тяжесть у тебя на сердце… А – знаешь что? Приходи ко мне вечером.
- Решила, значит, познакомить меня с Соколовым? – улыбнулась Лена.
-Хотелось бы… Но – раз ты не хочешь…
- Не хочу.
- Мы с тобой просто посидим. Я помню, – тебе варенье из райских яблок нравилось. Я уже сварила. Отличное получилось.
- И я помню… Варенье из райских яблок у тебя всегда получалось отличным. За вареники спасибо, Светик. Мне в медпункт пора.
- Зайдёшь вечером?
- Разве что – на полчасика. Знаю, что у тебя дома дел – до самой ночи.
Отчего-то вспомнилось…
На Светкиной свадьбе Лена не была: на последнем курсе медучилища уже работала – в ночные смены, в детском отделении. Одноклассницы потом наперебой рассказывали, какой красивой невестой была Светка… Красивой и – счастливой: видно же, что любовь – неземная… Жених без конца поднимал её на руки, счастливо так кружил… Казалось, – ничего и никого не замечал, кроме Светки.
А пацаны из их 10-го Б сокрушались: такую девчонку увёз машинист горного комбайна со «Светлодольской»!
- Мало я ему врезал, – угрюмо заявил Олежка Евсюков.
Игорь Залугин вежливо уточнил:
- Врезал – это ты про то, как он заломил твою руку?..
Олегу пришлось согласиться, что про «мало врезал» – несколько преувеличено:
- Надо было врезать ему. За Светку мог бы и не пожалеть самогонки… Мог бы проставиться, – как положено. Они на «Светлодольской» все такие.
- Про всех со «Светлодольской» не скажу, – закурил Алёха Веретеников. – А Светкин поставил нам – от души. Три дня пили.
У замужних подруг Лена не любила бывать: всегда оказывалось так, что через пять минут обязательно чувствовала себя виноватой – потому что у подруги вдруг находились неотложные дела…
А к Светлане очень-очень хотелось зайти…
Знала, что не разведёт Светка руками беду её горькую…
Просто выслушает.
И от этого легче станет…
Варенье Светкино узнала сразу: в золотисто-прозрачном сиропе светятся румяные яблочки.
Санечка, сыночек Светланин, серьёзно рассказывал про Бимку, чёрно-белого щенка, что уже умеет давать лапу…
И всё в Светином доме было точно таким, как и представлялось Лене…
Мальчишечка прислушался к шагам на крыльце.
Через секунду счастливо взлетел в отцовских руках.
Лена подняла глаза…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 5 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»