Нарезанные городским властями несколько усадебных мест под застройку на перекрестке нынешних Некрасовской и Чапаевской спроса среди горожан почему-то не имели и своего покупателя не находили. Для получения с участков хоть какого-то дохода думские гласные в 1906-м году порешили пустующую территорию передать на 12 лет в аренду под размещение гастролирующих артистов разных жанров – при условии сооружения здесь деревянного цирка.
Достаточно жесткие требования, включавшие внесение залога, организацию пожарного водопровода, электрического освещения , асфальтированных тротуаров и сжатые сроки строительство, претендентов не отпугнули. Правда, первый соискатель - владелец ресторана в Струковском саду Гаврила Варакин сразу же после внесения залога из города необъяснимо исчез.
Следующим кандидатом стал одесский цирковой наездник Василий Соболевский, но почти накануне подписания договора Дума получила еще одно предложение от циркового трио братьев Никитиных, причем столь заманчивое, что отказаться от него не смогла. Никитины задумали в Самаре строительство не деревянного, а каменного здания цирка в «русском стиле» - аналогичное принадлежавшему им же нижегородскому.
Реализации проекта помешали события Первой русской революции, вызвавшие в стране беспорядки и общее расстройство цирковых дел, а спустя год, осенью 1907-го , на противоположном конце того же квартала, открылся, как известно, театр-цирк «Олимп». Угловой части по Чапаевской-Некрасовской суждено было пустовать еще два десятка лет.
Только в 1927-м на перекрестке по адресу Некрасовская 48/ Чапаевская, 126 был возведен трехэтажный 6-секционный жилой дом на 34 квартиры с «соцкультбытом» на нижнем этаже. Здание стало знаковым, поскольку явилось первым, возведенным в Самаре при новой власти.
Так-то первая половина 1920-х вошла в историю как время ярких и противоречивых архитектурно-строительных экспериментов. На первый план в молодой советской жилой архитектуре вышли экономия, удовлетворение санитарно-гигиенических требований и утилитаризм. Как говаривал архитектор Алексей Щусев ,«самые верные лозунги эпохи - - техника, экономика и гигиена». Пояснительные записки к проектам новых домов содержали детальные подсчёты расхода материалов, количества метров-кубометров и рентабельности построек
Первым воплощением идеи «коллективных домов» в 1919-1920-м стали временные рабочие жилища барачного типа с развитым набором общих помещений, включающим клуб-столовую, читальню и гардеробную с сушилками и умывальниками. Чуть позже выделилась концепция города-сада, застраиваемого индивидуальными домами с небольшими участками.
Сторонники третьего направления считали, что строительство домов-коммун в обозримом будущем бесперспективно в связи с «неподготовленностью» населения и требуется разработка переходных типов для постепенного внедрения в быт новых форм.
До Самары отзвуки архитектурных баталий не доходили, поскольку именно в период с 1920-го по 1925-й годы одна из главных хлебных житниц Российской империи стала эпицентром печально знаменитого голода в Поволжье. Когда на сильную засуху весны-лета 1921-го года наложилась продразверстка, в принудительном порядке обязавшая крестьян кормить крупные города, у крестьян исчез стимул собирать хорошие урожаи. Усугубляли ситуацию банды, бродившие по Поволжью со времен Гражданской войны. Летом 1921-го местный комитет рапортовал центру: «Сельское хозяйство пришло в полный упадок, для восстановления его потребуются годы, можно сказать, что его не существует».
Ситуация потребовала создания губернской комиссии помощи голодающим. Впрочем, победить голод своим силами было нереально – и молодое государство бросило клич о спасении всему миру. Помочь голодающему региону вызвались комитеты Красного Креста европейских стран, Нансеновский комитет и первый союз квакеров. Наибольшую же помощь оказала АРА – Американская организация помощи – во главе с будущим президентом Штатов Г. Гувером, открывшая сеть столовых для голодающих и распределявшая доставленные продовольственные пайки.
К 1925-му году вместе с восстановлением сельского хозяйства возродились промышленность и гражданское строительство. Первый жилой дом на месте несостоявшегося цирка, явился, таким образом, точкой отсчета созидательного старта советской власти
Автором проекта стал Петр Щербачев, служивший в то время архитектором Горкомхоза Самары. По мнению исследователей, творчество его делится на 4 периода, в первом из которых (1925-1927-й годы) П.А. Щербачев работал в так называемом ретроспективном стиле и лишь затем перешел к следующему этапу – конструктивистскому, позже – к постконструктивизму и сталинской неоклассике. Массивное трехэтажное угловое здание действительно наделено чертами позднего ар-деко и отчасти перекликается обликом с расположенным через улицу (Чапаевскую) перестроенным бывшим особняком князя Оболенского.
Общая композиция Г-образного в плане здания асимметрична. Ритм крупных пилонов оживляет вертикально ориентированную пластику фасадов и отмечает секционную структуру здания. Монотонность протяженного фасада по Некрасовской разбивается одноосевым выступом-ризалитом в центральной части и группами оконных проемов вертикальных пропорций над проездной аркой слева. Пилоны в верхней части завершаются несколькими рядами поребрика.
Со стороны ул. Чапаевской акцентом аналогично решенного фасада служит полукруглая ниша справа в уровне третьего этажа с вписанным оконным проемом
Кем были первые жильцы и каков был изначальный набор соцкультбыта, призванный освободить проживающих в нем от бытовой «обывательщины», сведений не сохранилось. Вероятно, в духе времени дом возводился как ведомственный – может быть, для сотрудников того же Горкомхоза.
Со временем помещения общих прачечных-столовых-библиотек-домовых клубов первого этажа трансформировались под размещение предприятий торговли, бытового обслуживания и общепита.
Спланированные Петром Щербачевым квартиры вполне соответствуют нынешним требованиям комфорта и довольно высоко котируются на рынке недвижимости. Правда, фасады, почти век не видевшие ремонта, порядком одряхлели.
Случившийся несколько лет на кровле исторической постройки пожар в итоге «способствовал ей много к украшенью» - помимо крыши, отреставрировали и уличные фасады, заигравшие после ремонта новыми красками
