Найти тему

Он просто неразговорчивый, аутизм тут ни при чём. Путь Гриши

Это совсем давняя история, поэтому сразу прошу прощения за качество фотографий. Больше ничего не нашла из того периода.

Пришёл к нам в дневной стационар (я тогда работала в детской психиатрии) чудесный мальчик Гриша. Было ему почти семь лет, диагноз обычный для нашего стационара - аутизм. Неговорящий, поведение к тому возрасту было вполне спокойное. Воспитатели наши таких детей любили, сидят тихо, не мешают.

В дневном стационаре обычно работает целая команда специалистов: психиатр, психолог, логопед, социальный работник и воспитатели.

Наша команда: логопеды, психологи, воспитатели. Слева Лариса Геннадьевна, рядом Ирис Юханссон.
Наша команда: логопеды, психологи, воспитатели. Слева Лариса Геннадьевна, рядом Ирис Юханссон.

Как обычно, была составлена программа реабилитации. Каждый специалист занимался своим делом, ну а я, как логопед - речью. Которой не было!

Если неговорящему ребёнку больше 6 лет, и у него не снижен невербальный интеллект, мы начинали формировать прежде всего письменную речь.

О методиках рассказывать не буду, они все в материалах канала. Самое важное, что у Гриши стало получаться! Буквы он запомнил за полгода, мы начали их печатать. Чтение потихоньку двигалось. Спросите, как мы это определяли?

Есть способы понять, читает неговорящий ребёнок или нет. Но нам не нужно было к ним прибегать! Гриша стал произносить то, что читал.

Вы же понимаете, что не попробовать вызвать звуки я просто не могла. Руки у меня всегда "чешутся", если есть " молчун", обязательно делаю попытку, а вдруг пойдут звуки... Вот тут и пошли! Да плохо, да почти все произносились одинаково, но он пытался говорить!

Через два года была бедная фраза. А вот чтение и письмо продвинулись очень хорошо. Гриша уже писал под диктовку (письменными буквами) короткие предложения. И грамотно!

Конечно, каждый член нашей команды вносил свой вклад. Психиатр подбирал медикаментозную терапию, психолог занималась коррекцией поведения, воспитатели учили мальчика взаимодействовать в группе. Интересные задачи решала социальный работник. Она ходила с детьми в магазины, учила делать покупки, показывала, как вести себя на дороге.
Комната, где воспитатели давали детям расслабиться.
Комната, где воспитатели давали детям расслабиться.

Ещё с нами сотрудничала специалист по аутизму Ирис Юханссон. Она живёт в Швеции. В детстве сама страдала аутизмом. О её детстве, о том, как её отец сам придумал метод реабилитации девочки, я рассказала в статье о решении эмоциональных проблем. Ирис пишет книги, где излагает свой собственный взгляд на аутизм. Она считает, что основная причина проблем с общением у аутичного ребенка, крайне низкое доверие к окружающим. В интернете в свободном доступе есть ее работы. Книга "Особое детство" Ирис Юханссон как раз описывает ее жизнь в деревне и усилия отца, которые помогли девочке повернуться лицом к людям.

Ирис поставила себе цель: помогать детям с аутизмом. Ездила по всему миру и консультировала детей в центрах реабилитации. К нам она приезжала два раза в год. Мы обговаривали проблемы детей. Ирис чувствовала их, так сказать, "изнутри". Её советы очень помогали. Беседовала она и с Гришей, через переводчика. У неё получалось как-то договориться с детьми, они ощущали её " нулевой уровень агрессии". Ирис располагала к себе всех!

Так здорово, что мы решили сфотографироваться тогда.

Ирис Юханссон в центре, я - слева от неё.
Ирис Юханссон в центре, я - слева от неё.

Вернëмся к Грише. Ещё два года он ходил к нам в стационар. Мальчик медленно и мало говорил. Но постепенно набирал и словарный запас, и речевые умения. Все звуки ему удалось поставить. Неплохо читал и лучше всего писал. Почерк даже красивый выработался, грамотность была удивительная! Потом родители переехали. Он перестал посещать занятия.

И вот чудесная встреча. Нет, не с Гришей, а с его папой. Буквально два дня назад я иду по улице и понимаю, что навстречу идёт папа Гриши! Он ничуть не изменился. Правда я его помнила абсолютно сломленным, а тут просто счастливый человек идет.

Окликнула, он меня узнал. Представьте, мы даже обнялись! Столько вместе решено задач было, невольно сдружились тогда.

Конечно, я сразу о Грише! Как? Где? Какой он сейчас?

Приготовьтесь. Сейчас Григорию 22 года. Закончил швейное училище, работает в небольшой пошивочной мастерской. Получает приличную зарплату. Не женат (кому интересно). Что же с речью и общением? Читает и пишет, как вы понимаете, без проблем. Активно общается в соцсетях. На работе есть приятели. И говорит! Как считает мама, слишком мало. А папа уверен, что он просто неразговорчивый и аутизм тут не при чем. Можно ведь и так сказать!

Я не удержалась, спросила о душевном состоянии родителей. Помню же, какие они были подавленные. Так вот, папа Гриши ответил, что теперь спокоен за него. Поэтому и у них с женой всё в полном порядке.

Вот такая история. Это я рассказала для того, чтобы поддержать тех мам и пап, которые сейчас решают те же вопросы, которые стояли перед родителями Гриши 15 лет назад. Наверное, если бы я умела предсказывать будущее и сказала им тогда об этой встрече на улице, мне бы не поверили. Но будущее настало, и мы с вами знаем, какое оно!

Подписывайтесь на канал, ваши лайки и комментарии приятны мне и полезны каналу.

Ваш подарок пойдёт на развитие моего канала.

#логопед нуриева #аутизм #неговорящий ребенок #реабилитация инвалидов #