Меньше двух лет осталось мне служить в ГСВГ, а мои культурные притязания на время пребывания в ГДР оставались не удовлетворёнными. Лейпцигская ярмарка, дрезденская галерея, Сан-Суси: посещение этих мест для меня были мало вероятны и я с этим смирился. Но жене удалось устроиться на работу в ГДО. Помогли ей женские знакомства и текучка кадров из-за замен офицеров. Совместный выезд в Союз к родственникам накрывался медным тазом. Ехать одному на весь отпуск мне не хотелось, путёвки в дома отдыха в нашей системе не практиковались. Решил использовать часть отпуска на самостоятельные экскурсии по округе. Для начала. А там — как пойдёт.
Мерзебург я уже изучил, а ближайший город, до которого можно было добраться на городском трамвае, был Галле. Крупный культурный центр. Поговаривали, что во время войны, лётчики полка люфтваффе, который базировался в Мерзебурге, проживали в Галле и добирались туда на метро. Которое, естественно, было затоплено по приходу наших войск, а нашими - входы были забетонированы. В соседнем городе я уже семейно бывал в компании с другими офицерами. Коротко, по магазинам. Теперь решил ударить по культурным заведениям. Выставки, замки с их архитектурой и оружием. Приобрёл план города, разработал маршрут и в будний день выдвинулся на остановку трамвая.
В трамвае, который курсировал между городами, функционировал кассир-контролёр. Как в Союзе. Я решил, что эта система у немцев действует всюду и чуть не вляпался в Галле в историю. Возле вокзала мне надо было сесть в другой трамвай, чтобы доехать до замка, который я выбрал для посещения. На остановке, оглядевшись по сторонам, киоска для покупки трамвайного талона я не заметил, и сел в первый же попутный трамвай. На внешней стенке трамвая выхватил какой-то текст в рамке, но сразу не понял его смысла. Стал на задней площадке второго вагона и веду счисление пути по плану города. И жду кассира-контролёра, чтобы оплатить проезд. На каждой остановке заходят немцы и компостируют трамвайные талоны. Каждый пассажир. Меня это начинает напрягать. Но я продолжаю ждать кассира. Через несколько остановок до меня доходит перевод текста на стенке трамвая: «проезд в этом трамвае оплачивается талонами». На ближайшей остановке я вылетаю из трамвая, как ошпаренный.
Не-не, статус трамвайного «зайца», да ещё в чужой стране, мне — оскорбителен. Были среди советских военнослужащих сторонники теории, что они тут на правах оккупантов и имеют право на бесплатные услуги от немцев. Это — не про меня. Мне с детства родители внушили законопослушность и уважительное отношение к людям любой расы и национальности. А то, что заложено в раннем детстве, с большим трудом искореняется жизненным опытом. Мой опыт не предполагал такого искоренения. И вот, я - посреди трамвайного маршрута, на окраине города, где никаких киосков с трамвайными талонами не просматривается. По плану города мне понятно, что есть прямой путь к замку, я даже вижу его шпили над деревьями. Но между мной и замком в местность глубоко врезана река с пешеходными мостами и тесными улочками старого города. Можно попасть в тупик или мост будет разрушен. Надо точно определиться с новым маршрутом. Придётся обращаться к местным жителям. Мысленно готовлю вопрос на немецком языке.
На мою удачу на пустынном тротуаре появляются две милые старушки. Утренний променад под неспешную беседу. Подхожу к ним, извиняюсь, задаю вопрос. Старушки возбуждаются и наперебой рассказывают мне как пройти к замку. Ничего не понял в их сорочьем гомоне. Приходится признаться, что я плохо понимаю немецкий. Немки немного удивляются, но их радушие не иссякает и они охотно проводят на моём плане новый маршрут и, даже, провожают меня в нужный проулок — начало моего маршрута. По крутому и петляющему спуску среди увитых плющом старых домов, добираюсь до живописного средневекового каменного моста через реку. Не раз на этом пути посещали мысли, что старушки направили меня на верную гибель. Начитался братьев Гримм.
А с моста, за рекой, уже просматриваются стены вожделенного замка. Добрые старушки! Не обманули.
Замок был покрупнее нашего мерзебургского замка Ворона, а вокруг него располагался большой парк. Я добросовестно всё обошёл и внутри и снаружи. Ничего особенного: тот же набор оружия и доспехов, картины, гобелены. Только — поболее количеством и богаче. Да пушки у ворот.
Отобедал жареной сосиской в булке и запил светлым пивом. Купил проездной талон на трамвай и поехал по кольцу на вокзал, глазея по сторонам в надежде приметить достопримечательность для очередного приезда в Галле. Такая достопримечательность оказалось почти рядом с вокзалом: тоже средневековый замок, но меньшего калибра. На плане города рядом с замком имелся значок художественной галереи. Вот и следующая цель экскурсии.
Чтобы добраться до дома засветло, решил возвращаться поездом, который отходил через пять минут. Да и от мерзебургского вокзала топать до гарнизона вполовину ближе, чем от трамвайной остановки. Успел купить билет и забежал в вагон. За мной в тамбур торопливо зашли две пары молодых людей с большими сумками и чемоданами. Две семьи возвращаются из отпуска. Они мне были незнакомы, хотя по разговору понял, что они тоже будут выходить в Мерзебурге.
- Ну, и зачем эти гонки? Можно было спокойно купить билет и сесть на следующий поезд, - спросил парень у броской девицы, одетой в роскошную меховую шубку.
- Обойдутся. Доедем и без билета. Не обеднеют, - отмахнулась та, - они у нас всё бесплатно брали.
Компания в вагон заходить не стала из-за многочисленного багажа, осталась в тамбуре.
Поезд набрал ход, я сквозь стекло двери рассматривал пассажиров внутри вагона, выбирая свободное место. Рядом с тамбуром была свободная скамья, но рослый молодой немец сидел спиной к тамбуру, положив ноги на свободные сиденья. Это была наглость. Пока я рассматривал немца, а в том, что это был немец, у меня не было никаких сомнений, наглец вдруг изменился в лице и суетливо убрал ноги на пол. Проследив за его взглядом, обнаружил в проходе девчушку в железнодорожной форме. Контролёр проверила билеты в вагоне и направилась в тамбур. Дошла очередь и до нас. Молодёжь напряглась, только броская девица приняла воинственный вид. Я показал свой билет и контролёр повернулась к компании.
- У нас билетов нет и мы их покупать не будем, - заявила, подбоченясь, девица немецкому должностному лицу. Парни прятали глаза.
Контролёр что-то сказала про штраф, а получив от самозваного представителя группы пассажиров очередное русское «нет», спокойно сказала пару немецких фраз по рации. Не прошло и минуты, как с другого вагона в тамбур заявились двое полицейских. В тамбуре стало тесно и я прошёл внутрь вагона.
Садиться на скамью, на которой немец держал ноги в обуви, мне не хотелось, потопал искать пустое сиденье вглубь вагона. Поезд начал резко замедлять ход и я, чтобы не упасть, плюхнулся рядом с каким-то пожилым немцем. Остановка оказалась короткой, поезд снова бодро тронулся и за окном проплыла компания моих русских попутчиков в окружении полицейских. Раскрасневшаяся девица яростно жестикулировала руками, внушая представителям закона свои права. Немцы с бесстрастными лицами её слушали. Я уже знал, что следующим актом будет приезд советской комендатуры, которой и сдадут «оккупантов».
Коротко отметился в отпуске на родине. Послушал байки про выживание народа в условиях противоалкогольной компании, про трудности с добыванием спиртного в магазинах и хитростях употребления спиртного на свадьбах и прочих массовых мероприятиях. Меня эта тема особо не волновала: в ГДР мы наблюдали её отзвуки, которые нивелировались свободным доступом в немецкие магазины. Так что, я не страдал от этой компании ни в ГДР, ни дома в гостях у родственников. Да и не заметил, чтобы количество спиртного при приёме гостей родителями, уменьшилось по сравнению с прошлыми приездами. Да, появились трудности с приобретением и употреблением в общественных местах, но народ наш умел находить выход и не из таких тупиков.
Правда, на обратном пути мне пришлось самому столкнуться с реалиями новых порядков в Союзе.
Я решил ехать через Киев, откуда планировал вылететь самолётом в Берлин. Но билетов сразу не удалось купить, и одни сутки коротал в гостинице, ожидая рейса, на который удалось приобрести билет. Время даром не терял, поболтался по Киеву, сходил на выставку, вечером запланировал сходить на оперу, а перед этим решил затариться спиртным для грядущего Нового года. Опасаясь потери или кражи документов, оставил их в гостинице. Нашёл ближайший гастроном и стал в очередь в винно-водочный отдел. Очередь начиналась на улице, но двигалась бодро. Не прошло и получаса, как я оказался в зале, а потом и перед продавцом. Мои запросы не превышали нормы отпуска алкоголя в одни руки и норм провоза спиртного через границу: две поллитровки водки и бутылку шампанского. Ничего не предвещало неудачи.
Но продавец потребовала у меня паспорт. Конечно, если бы я был в военной форме, то этого бы не случилось. Однако, был я в гражданке и одет не солидно.
Я опешил, мол, какой паспорт, у меня дочка в школу ходит. На что получил резонный ответ, мол, а по мне — хоть в институт, паспорт показывай.
- Мне двадцать девять лет.
- Юноша, покажите паспорт. Очередь ждёт!
Очередь, к которой апеллировала продавец, недовольно загудела. Рабочий класс, возвращаясь домой с работы, горел желанием причаститься. В мой адрес посыпались советы отойти от кассы и не задерживать уставших на работе граждан.
Пришлось покинуть вожделенные позиции у кассы.
Я оказался на зимней улице, на которой хвоста очереди уже не было. Вся помещалась в зале. Уходить, не солоно похлебавши, мне не хотелось. Я стал выбирать достойного кандидата на почётную миссию: купить мне спиртного. Перехватил на входе в гастроном интеллигентного пожилого человека, похожего на профессора: меховая шапка, очки, дублёнка и увесистый портфель из крокодиловой кожи. Этот не должен скрыться с моими деньгами.
Коротко обрисовал ему ситуацию и протянул деньги. Он подозрительно осмотрел меня. И, после небольшого раздумья, взял мои деньги. Правда, мне пришлось от одной поллитровки отказаться, чтобы «профессор» вписался в норму выдачи в одни руки. Интеллигент тоже жаждал спиртного.
Не успел я и замёрзнуть у витрины, как гонец вручил мне мои бутылки. Я рассыпался в благодарностях. Мужчина с достоинством их принял и мы с ним раскланялись. Мир не без добрых людей!
Вернулся в гостиницу со своей добычей, оставил её в номере и, поужинав в ресторане, выдвинулся на оперу. По штурманской привычке ориентировался по плану города. Добирался до театра на метро. Надо было подняться с Крещатика в гору. Меня удивил бесконечный и крутой эскалатор, такого я ещё не видел ни в одном городе.
Опера была мне неизвестна, а постановка тоже была с сюрпризами. Сначала все пели на русском языке, потом появился актёр, который вёл свою партию на украинской мове, а потом объявился герой, запевший на итальянском языке.
Ясности в сюжет это не прибавило. Похоже, с артистами оперы в этом прекрасном городе - дефицит.
Пора из этого царства непредсказуемости вернуться в правильный немецкий порядок. И в наш славный, гвардейский полк!
