230,9 тыс подписчиков

Мавка [26]

17 февраля 202217 фев 2022

236

8 мин

26. Suum cuique

Мавка изнывала от вынужденного безделья. Книги закрывались на первой же странице. Новости – ни по телевизору, ни из интернета – не занимали более чем на пять минут. Пытаясь предугадать события, она который раз принималась штудировать Кодекс Мага, но тут же и бросала это занятие. Варианты оправдательных речей были продуманы до каждого тщательно подобранного слова – впрочем, речи эти в каждом новом варианте становились всё более ядовито-обвинительными, и девушка в конце концов плюнула на всё – и на специальную терминологию, и на логические построения – решив действовать по обстоятельствам.

Ветер бесследно исчез: отправился на поиски Патриарха, как сказала Медея. Бесцветная волшебница несколько раз забегала к ней «на минутку», игнорируя все запреты. Какими методами она пользовалась, чтобы скрыть это нарушение, она не говорила. Её визиты были единственным светлым пятном в сгущавшемся мраке нервного напряжения.

Наконец, день суда наступил.

Совет в усечённом – без Патриарха – составе представляли: с тёмной стороны Альбедо и Сван, глуховатый тщедушный старичок с тщательно ухоженной бородкой, а со светлой – Медея и Гром. Они заседали в президиуме, а остальные – фактически весь личный состав заставы, свободный от дежурства – расположились в зале.

Председательствующий Альбедо подробно и витиевато зачитал обвинение, повторив по сути то, что он озвучил Мавке и Ветру ранее. Он требовал для бывшей волшебницы фиолетового ранга Мавки лишения магического дара с последующей коррекцией памяти, а для фракции (главное!) – права тёмной стороне при выборе нового Патриарха утвердить своего кандидата вне стандартной процедуры чередования. Было заметно, какие неимоверные усилия прилагает тёмный маг, чтобы сохранить хотя бы видимость беспристрастности. Всем было ясно, что если по первому пункту он и может пойти на какой-то компромисс, то за реализацию второго готов биться до конца.

– Обвиняемая Рада, признаёте ли вы свою вину? – вопросил Альбедо в конце своей искусно свитой речи, словно бы невзначай используя местоимение «вы».

– Не признаю. Более того, я требую привлечь к ответственности мага Альбедо, бесцветного, за клевету и попрание свободы личности, – казённые слова привычно слетали с языка волшебницы: сказывалась трёхдневная подготовка.

– Оставим в стороне мага Альбедо. Сейчас рассматривается ваше дело, – председательствующий вновь подчёркнуто обращался к Мавке «на вы», как бы акцентируя её уже не-принадлежность к сообществу магов. – У вас есть ещё что-то добавить по существу дела?

– Ничего кроме того, что изложено в нашем с Ветром отчёте.

– Свидетель Ветер, фиолетовый ранг, в своё время отказался от дачи дополнительных показаний. Его совместный с обвиняемой рапорт приобщён к материалам дела. Время для ознакомления присутствующим было предоставлено. Кто из Высокого Совета желает высказаться перед голосованием?

Встрепенувшийся было Сван вопросительно поглядел на Альбедо, но, повинуясь властному движению его руки, промолчал и принялся с чуть слышным кряхтением вновь устраиваться на кресле.

– Позвольте мне, – поднялась Медея. Гром утвердительно кивнул, передавая коллеге право голоса от фракции светлых.

– Прения предполагают регламент в десять минут, – вкрадчиво сообщил Альбедо.

– Мне достаточно одной. Всё так называемое обвинение – чушь и выдумка. Я знаю Мавку и ручаюсь за неё. Кроме того, даже если кое у кого закралось сомнение в подлинности изложенных в рапорте событий, – Медея грозно обвела всех взглядом поверх очков, – принцип презумпции невиновности предполагает, что бремя предоставления доказательств возлагается на истца, а не на ответчика. Возражения есть?

– Не стоит сбрасывать со счетов тот имеющий отношение к обвиняемой факт, что однажды Мавка уже была замечена в посягательстве на жизнь тёмного мага. Я имею в виду смерть Мориона.

– Но это же была не я! – не выдержала Мавка. – Это та, другая! Бестия!

– Каковая тем не менее копировала поведение той Мавки, дело которой ныне разбирается.

– Чушь! – отрубила Медея. – Да и та, прежняя Мавка была оправдана. Мы-то с тобой хорошо это помним, не так ли?

Альбедо проигнорировал этот выпад.

– Я прошу пригласить свидетеля, – продолжала Медея, перехватывая инициативу. – Пусть свидетель войдёт.

По залу прокатилась волна любопытного шушуканья: рыжая шевелюра Патриарха была знакома всем. Он сухо поздоровался в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Лев, расскажи, как было дело, – попросила Медея.

– Не буду занимать ваше время, – откликнулся тот. – В том пресловутом рапорте всё изложено совершенно точно. Подтверждаю. Я более не маг и не имел права исполнять функции Патриарха. И так называемая попытка моей … э-э-э… нейтрализации – вредный и безнравственный вымысел. Более того, считаю волшебницу Мавку достойной поощрения, если кого-то интересует мнение бывшего Патриарха.

– Что теперь скажешь, истец? – язвительно осведомилась Медея.

– Суд не может считать достоверными показания человека, дважды подвергавшегося ментальной коррекции памяти, – парировал Альбедо. – Если больше ни у кого нет возражений, предлагаю приступить к голосованию по сути вопроса. Итак, кто за то, чтобы признать подсудимую виновной…

– Виновной в чём? – взорвалась Медея. – В доброте душевной? Я бы воздержалась от такого глупого обвинения!

– Слово сказано! – торжествующе приподнялся Альбедо. – Итак, член Совета Медея воздерживается при голосовании!

Игнорируя ропот, поднявшийся в аудитории, он, повысив голос, попытался подвести итоги:

– Итак, «за» – три голоса, включая патриарший, «против» – один, один воздержавшийся. Переходим ко второму вопросу…

В поднявшемся шиканье и свисте особенно чётко прозвучал голос Ветра:

– Позор!

– Тихо! Тише, коллеги! – Альбедо отчаянно колотил деревянным молотком, призывая к спокойствию.

– Дайте сказать мне! – голос Льва перекрыл все и всяческие шумы. – Я требую тишины!

И столько власти и непреклонной решимости было в этом голосе, что тишина настала сразу, как будто кто-то щелкнул выключателем.

– Как бы там ни было, а я пока ещё по закону ваш Патриарх, – гремел Лев. – Хотя, признаюсь, мне и стыдно!

Он обвёл собрание тяжелым взглядом и продолжал уже своим обычным тоном:

– Да, фиолетовый маг Мавка стёрла мою память. Она допустила ошибку. Я понимаю её добрые намерения, но своей судьбой каждый волен распоряжаться сам.

– В том числе и Роберт? – вдруг в упор спросила Мавка.

– У Роберта никто не отнимал того, что у него было изначально. Это лишь мера предосторожности, ты сама знаешь. Со мной же совсем не так… Неужели ты думаешь, что я не могу справиться с таким испытанием? Да, признаю, удар жесток. Но если бы я не в силах был его перенести, я первый попросил бы тебя сделать то, что ты сделала… И закончим с этим. Меня больше заботит другое... Эй, кто-нибудь, наколдуйте-ка графин свежей воды!

Патриарх не спеша выпил полстакана и откашлялся.

– В своё время именно я рекомендовал включить мага Альбедо в состав Совета, – невозмутимо произнёс он. – Что ж, я тоже ошибся. Ошибиться может любой. Запомни, девочка, – обратился он к Мавке, – по-настоящему честен тот, кто может признать свою ошибку. По-настоящему мудр тот, кто может её исправить. Но лишь тот, кто исправляет чужие – по-настоящему благороден. Тебе предоставляется сейчас такая возможность.

– И что я могу сделать? Я бы и рада всё вернуть как было, но не могу! Так что просто прости меня, если можешь.

– Я сейчас говорю не о себе, а о тебе. С тобой собираются поступить несправедливо. Защищайся!

– Как? Меня лишили магии!

– Значит, используй то, чего тебя не могут лишить. Это же очевидно.

Мавка нахмурилась. Что, чёрт возьми, имеет в виду Лев? Он ведь никогда не говорит ничего просто так… Значит, есть какая-то надежда! Думай, думай, глупая…

Лев тем временем отвернулся и беззаботно принялся насвистывать какой-то варварский мотивчик. Казалось, ему совершенно безразлично, что сейчас произойдёт и чем завершится суд. Но таково было влияние харизмы Патриарха, сохранявшееся доселе, что все сидели и ждали, не решаясь прервать затянувшееся молчание.

И вдруг до Мавки дошло. Она единственная из всех узнала мелодию – ту самую, звучавшую в змеиной пещере. Ту самую, которая единственная из всего ей известного оставалась неподвластной магии иллюзий. Сперва тихо, затем всё громче она принялась подпевать – древние слова сами ложились в ритм, и имя Альбедо получило своё место в этом наборе, и не выделялось чуждостью. Мавка уже пела в голос, победно глядя перед собой, завершая обряд и стремительно приближаясь к мгновению наивысшего напряжения.

Члены Совета начали недоуменно переглядываться. Альбедо поднялся, пытаясь остановить пошедший не по его сценарию расклад, но не успел.

Слово-команда сорвалось с губ девушки. И так же, как тогда, она почувствовала невыносимо тяжкий удар – удар ментальный, дробящий саму суть волшебника. Физического воздействия не было – ничего не падало, никто не умирал и не ломал шеи. Лишь в наступившей тишине отчётливо слышалось надсадное дыхание бывшего мага Альбедо – более не прозрачного, не тёмного. Никакого.

– Ошибка исправлена, – негромко произнёс Патриарх. – Благодарю тебя, Мавка. Думаю, в моём присутствии больше нет смысла.

Через час, когда страсти улеглись и новый Патриарх (им стал Гром) приступил к своим обязанностям, Мавка и Ветер наконец уединились в своей комнате.

– Знаешь что? – слабо сказала девушка. – Я так от всего устала! А давай сейчас ляжем спать? Уснём и будем спать долго-долго.

– И будем видеть хорошие сны, – улыбнулся Ветер. – Ты будешь сниться мне, а я тебе. А когда проснёмся, всё у нас будет хорошо. Но сначала я тебя поцелую.

– Наконец-то додумался! – проворчала Мавка. – А то я всё жду, когда он сообразит!..

Продолжение следует...