Нервное напряжение. Как снять? Не говорю про тех, кто капли принимает, а затем лежит, ожидая их действия. Не про тех, кто кричит на других, выпуская пар.
Знакомый мужчина, если его огорчили днем, ждет вечера. Он знает: ничто не поможет, кроме одного. Ни разговоры, ни работа, ни смена занятий. По дороге домой покупает бутылочку. И тянет до сна. Берет трубку и названивает всем. Даже малознакомым людям. И пишет всем в социальных сетях.
Так развлекается. Утром здоров, как огурчик. И с нервами все в порядке.
Такое, конечно, не каждому подойдет. Да и стыдно на утро: зачем звонил и болтал? Зачем писал лишние слова?
Одна женщина в таких случаях изводит себя работой. К примеру, воскресенье. Она по десять раз перемоет все. Придумает работу и сделает.
А если день рабочий, то вечером вытащит на свет самые грязные и тяжелые дела. Сосредоточится на них и успокаивается.
Кто-то включает комедию. Половину фильма смотрит – тупо. И еще думает о стрессе. К концу фильма начинает смеяться. И забывает о тревогах.
Очень умная дама советует ходить. Я пробовал. И у меня получилось. Представьте: выходишь из дома. Шагаешь час. И хоть бы что. Только после начинаешь замечать окружающий мир. И отвлекаешься от заботы, от обиды.
Быстрая ходьба приводит в порядок тело, кровь разогревается. И тогда восстанавливаются нервы. И обида представляется глупостью. Ты становишься как будто умнее.
Борис Гребенщиков говорил про любовь, что «она, как привязанные в детстве варежки, никогда не теряется, не проходит, не перестает».
Если есть любовь в душе, то она все расставит по своим местам. Помню, меня довели до крика. До черного колючего разочарования. Ничего не хотелось. Надо было забиться в угол и смотреть в одну точку.
Позвонил человек, которого я люблю. Выслушал меня терпеливо, не перебивая. И сказал: «Ты не забыл одну вещь? Ты мне нужен. Мне без тебя никак. И я тебя люблю».
Этого было достаточно, чтобы выйти из темного угла.
Давно жил в общежитии. Комнату снимал. Соседка – пожилая женщина. Видно, что жизнью замотана. И пережила много. Всегда сурова. Не улыбнется, не посмотрит тепло.
Мне казалось, что она без чувств, что это не ее сфера.
Мы здоровались, но в разговор не вступали, если не считать мелочи. Как-то попросил у нее луковку. И еще приходил за майонезом.
Так, соседи и соседи.
Как-то иду по коридору. Она впереди. Навстречу мужчина – худой, черный. Будто его били. Она нервно вскрикнула коротким глухим звуком. И повисла у него на шее.
Они обнялись – не оторвать. Стояли и раскачивались в разные стороны.
Я остановился, не в силах идти дальше. Слышу: «Сынок, сынок, сынок». Так в обнимку и пошли – в комнату.
Уже на следующий день она помолодела. У нее лицо сделалось светлым. Остановила меня и сказала: «Ко мне сын приехал». Помню, что не удержался, поцеловал ее в щечку. И все-все за нее рады были.
Откуда он приехал? Это не важно. Главное, что приехал. И нет затяжного стресса. Нет изнуряющей душевной муки. Нет страдания. Потому что есть любовь. Потому что она здесь, с нами, в нас.
