"Человейники" в целом мало кому нравятся, что никак не останавливает их победное шествие по городам нашей необъятной. Фактически в крупных городах на рынке новостроек невозможно найти другие предложения, кроме как квартиры в 20+ этажных домах.
Такое положение вещей обычно списывается на жадность девелоперов, выжимающих из каждого гектара городской территории максимум продаваемых квадратных метров.
Но обвинять бизнесмена в желании заработать как можно больше - это все равно, что обвинять воду в том, что она мокрая. Вопрос тут в том, почему именно такая производственная стратегия видится девелоперам наиболее рациональной в достижении главной цели их предпринимательской деятельности. Ответ заключается в том, что для этого где-то намеренно, где-то стихийно, сформированы такие условия. И в этих условиях даже совестливые, рефлексирующие и мечтающие о всеобщем градостроительном счастье застройщики вынуждены действовать в русле данной стратегии, иначе они просто по миру пойдут.
Вот теперь попробуем разобраться, что же это за условия такие.
Во-первых, это нормы. Тот кто рассказывает про то, как в СССР заботились о трудовом народе, и поэтому нормы якобы специально ограничивали этажность числом 9, на самом деле просто выстраивает внешне очевидные, но на самом деле ложные логические цепочки. Советские градостроительные нормы не то что не ограничивали этажность микрорайонов, а наоборот, стимулировали ее рост, требуя, с одной стороны, увеличения плотности застройки, с другой - навязывая большие расстояния между зданиями. Девятиэтажками ограничивались исключительно по техническим причинам - долгое время не могли освоить сборные изделия для домов большей этажности, и ради выполнения плана строили микрорайоны из того, чего могли. И если где-то могли строить выше 9 этажей - строили те же самые "человейники" (разве что чуть менее скученно, чем сейчас)
И так или иначе эти советские нормы перекочевали в современные без заметных корректировок со стороны строительного лобби, и они продолжают стимулировать высотную застройку, только теперь уже при наличии технической возможности.
Второе - это практическая невозможность на уровне городского законодательства регулировать застройку. То есть, приобретя участок, девелопер вправе строить все, что а) соответствует назначению участка; б) вписывается в нормы (что не так уж и трудно). Обосновать какие-то дополнительные ограничения и регламенты со стороны городских властей очень сложно, а подчас и чревато преследованиями по части превышения полномочий.
Третье - это система аукционов под застройку. Отечественная налоговая система сделала очень зависимыми доходы муниципалитетов от трансферов из центра. То есть, собранные с горожан и городских предприятий налоги, грубо говоря, почти все отправляются в Москву, а там вся сумма по неясным критериям перераспределяется по местным бюджетам. Сколько и почему достанется конкретному городу - та ещё загадка, но в любом случае будет мало. Поэтому продажа земли застройщикам - важная статья доходов городов. А чтобы денег было побольше - земля продается на аукционах, где цена взвинчивается настолько, что иначе как недоскрёбом эти деньги не отбить (ну или "элитным" домом "клубного" типа средней этажности, с ценой за квадрат раза в 2 больше среднерыночной). Будь города менее зависимы от такого источника доходов - цена земли стала бы одним из инструментов градостроительной политики с помощью которого можно, например, регулировать ту же этажность. То есть, если бы прослеживалась связь между качеством городской среды, которая привлекала бы обеспеченных жителей и успешный бизнес, и налогами, большая часть из которых шла бы непосредственно в городскую казну - градостроительные стратегии могли быть иные.
Таким образом, вопрос, почему строятся "человейники", оказывается гораздо глубже, шире и комплекснее. И на первый взгляд, сдвиг ситуации в сторону чего-то более человекоориентированного кажется практически невозможным, поскольку он не может быть результатом реализации ограниченного числа решений небольшой группы лиц.
