Влетела к Надежде внучка Лера, налетела, как вихрь, давай обнимать, целовать бабушку.
- Бабушка, миленькая, расскажи мне про любовь, такую, чтобы прямо ах! Прямо с ума сойти! Признайся, с тобой такое было? Или про такую любовь только в книгах пишут и в кино показывают?
Надежда рассмеялась от этой бури эмоций, обняла внучку, задумалась.
Лера уже подросла, 14 лет исполнилось. Оформилась, на вид как взрослая девушка, только личико детское. Красивая девчонка растет, высокая, длинноногая. Наверняка, уже первая влюбленность появилась, не зря же спрашивает! Так оно и должно быть.
Жаль, нет у внучки доверительных отношений с родителями, некогда им с дочерью по душам поговорить. А вот с бабушкой девочка делится секретами. Понимают они друг друга с полуслова.
- Что ты, Лера! Дедушка твой с утра до ночи ворчал, вечно был недоволен. Вот и ушел на тот свет раньше времени. Но любовь такая, как удар молнии, на самом деле бывает. В жизни, иной раз, такое приключится, что писателям да режиссерам и не снилось. Знаю я одну историю, только давно это случилось.
- Бабушка, расскажи! Я даже в кино не пойду, так хочется узнать! – Лера уселась рядом с бабушкой и забрала у нее из рук вязанье. Ну, пожалуйста! Я не буду перебивать, обещаю!
- Ладно, слушай! Можешь спросить, если что-то непонятно будет, - улыбается Надежда.
- Я эту историю от своей подруги детства слышала, да и своими глазами наблюдала. А началось это еще во время Великой Отечественной войны.
Подробностей я не знаю, а историю эту рассказывала Алене, моей школьной подруге, ее мама Елена Сергеевна.
Сами мы родились после войны, но родители, родные нам рассказывали про это тяжелое время.
Мама Алены была тогда совсем юной девочкой. Красивая она была очень, как та немецкая статуэтка, пастушка из фарфора, что стояла у них в квартире на комоде возле зеркала в память о войне.
Даже в пожилом возрасте она была хороша, хотя и с трудом передвигалась на опухших обмороженных ногах.
Попала на войну Елена после курсов медсестер. Шло наступление, и она очутилась в фронтовом госпитале, хотя еще мало что умела по медицинской части: перевязать рану, поставить укол, успокоить раненого.
Вскоре понадобилось экстренно оперировать бойца, все сестры были заняты, позвали ее. Испугалась девушка, ноги подкосились, а тут доктор командует, пришлось помогать.
Рана была глубокая, Лена думала, придется ногу ампутировать. А хирург ловко так лишнее отрезал, что-то сшил, остался только небольшой шов. Прямо не доктор, а ювелир.
Удивилась Елена такой быстроте и ловкости. Вышли они из операционной, сняли маски и посмотрели друг на друга. Тут-то и случился тот самый удар молнии.
Глядят они друг на друга, оторвать глаз не могут. Отвел доктор взгляд, не хотел смущать девушку.
- Откуда ж ты такая взялась? Зовут-то как? – спрашивает.
А Елена покраснела как помидор, еле свое имя пробормотала.
- Андрей Васильевич, - представился доктор. – Тебе 18 хоть исполнилось?
- Да 19 уже! – Елена смотрела на высокого мужчину лет 35, не очень красивого, с усталым мужественным лицом и понимала, что она жить теперь сможет только рядом с ним и ради него. Другого пути у нее просто нет.
Глаза у доктора были синие, веселые. Он будто подтрунивал над ней, над молодостью, неопытностью, но это выходило не обидно.
Отец моей подруги рассказывал, что именно в тот момент он почувствовал, что эта девочка, такая юная, беззащитная, должна быть всегда рядом. А он должен ее оберегать и защищать. Так и случилось.
Дома его ждала жена и двое ребят. Но уже через несколько дней он написал жене письмо, что не вернется.
Ты скажешь, нехорошо разрушать семью. Конечно, нехорошо. Но когда случается такое сильное чувство, человек не может ему противиться. К тому же, шла война, смерть была рядом и могла настичь их в любую минуту.
С той поры они не расставались. Так и дошли до Берлина, теряя здоровье и силы, отморозили ноги.
Андрей Васильевич был ранен, потерял одну почку. Но они вернулись живыми и стали жить вместе. Любовь свою они хранили бережно, как ту фарфоровую статуэтку из Германии.
Жила эта пара душа в душу, работали оба в районной больнице. Андрей Васильевич заведовал хирургическим отделением, большим авторитетом пользовался в своем городе.
Люди шли к нему за помощью, советом, он никому не отказывал. Мог и у себя дома посмотреть соседа, знакомого, дать рекомендации. Хирург он был от бога, ни одна сложная операция без него не обходилась. А Елена Сергеевна старшей сестрой работала, помогала мужу во всем.
- А как же его жена, дети? – удивилась Лера.
- Жена долго не хотела отпускать Андрея Васильевича, не давала согласия на развод. Он несколько раз ездил, пытался убедить супругу. А без согласия тогда развод не давали.
Так и прожили они с Еленой Сергеевной в гражданском браке больше 10 лет. Родилась у них дочь любимая, Алена. Только когда девочка в школу пошла, смогли зарегистрировать брак и дать дочери фамилию отца.
Так и любили друг друга они до конца жизни. Ходили всюду вместе, под ручку. Когда расставались ненадолго, писали друг другу любовные письма. Алена после их смерти письма те нашла, читала и плакала.
Помню, я часто в гости к Алене заходила. А Елена Сергеевна хозяйка была отменная. Квартира всегда сияла чистотой, на окнах нарядные занавески, салфеточки, фарфоровые изящные статуэтки, красивая посуда.
Жили они по тем временам не бедно, но достатком своим не кичились. Гостей тут же усаживали за стол, кормили чем-то невероятно вкусным. Пока не поешь, не отпускали.
Андрей Васильевич выходил, запросто разговаривал с детьми, подшучивал, смеялся с нами. После посещения этой квартиры оставалось ощущение любви, искренности и поддержки. Поэтому мы часто ходили к Алене в гости. Чувствовали, что в семье живет любовь, поэтому родители Алены были всегда веселые, делились счастьем с другими.
Мы с подругой выросли, выучились, я уехала из города, Алена вышла замуж, родила двоих детей.
Неожиданно я узнала, что Елена Сергеевна умерла, сказались последствия войны. Андрей Васильевич прожил еще несколько лет, помогал дочери воспитывать детей.
Но квартира сразу опустела, будто лишилась души. Они и похоронены рядом, улыбаются с фотографий, словно их любовь продолжается и после смерти. А мы с подругой часто при встречах вспоминаем то счастливое время, когда были рядом ее родители, мне они были как родные.
Вот и вся история любви, которая прямо ах! Не со всяким случается такое счастье, но все-таки она есть, любовь, которая на всю жизнь.
Лера смахнула слезу, спрашивает:
- Бабушка, как ты думаешь, я смогу найти свою любовь?
Надежда вздохнула:
- Не знаю, Лера. Может быть, и тебе посчастливится встретить своего человека.
