В работе философом поднимаются проблемы восприятия, отношения причины и действия, а также роли привычки в познании. Именно этот труд и послужил первоисточником данного эссе, целью которого является: ответить на вопрос, какую роль играет скептицизм в человеческом познании по отношению к разуму и чувствам, а также дать объяснение собственного мнение, опираясь на доводы Дэвида Юма
Задачами эссе стали:
1)выявить два вида восприятия, по мнению Дэвида Юма;
2)определить отношения причины и действия;
3)сформулировать значение роли привычки в человеческом познании.
Шотландский мыслитель утверждает, что источник всех наших знаний – чувственный опыт, т.е. испытываемые нами впечатления от, как нам представляется, различных явлений. В опыте наблюдается только одновременность событий или их следование друг за другом, но никакой связи между ними не наблюдается. Само же следование одного события за другим ни о какой связи между ними не свидетельствует. Но после того, как в наших наблюдениях следование события В за событием А многократно повторялось, у нас возникает привычка: «вслед за А наступает В». Только эта привычка побуждает нас заключать, что А есть причина В. Но заключение о причинной связи, выводимое из повторения фактов, в каждом из которых такой связи нет, противно разуму: отсутствие причинной связи, сколько раз его ни повторяй, не может такую связь породить. Все заключения людей о причинной связи «не основываются на рассуждении или на каком-либо процессе мышления».
Два вида восприятий
Дэвид Юм называет восприятием все, что может быть представлено умом, пользуемся ли мы нашими органами чувств, или воодушевляемся страстью, или проявляем нашу мысль и рефлексию. Он делит наши восприятия на два рода, а именно впечатления и идеи. Когда мы испытываем аффект или эмоцию какого-нибудь рода либо обладаем образами внешних объектов, сообщаемыми нашими чувствами, то восприятие ума представляет собой то, что он называет впечатлением. Когда же мы раздумываем о каком-нибудь аффекте или объекте, которого нет в наличии, то это восприятие является идеей. Впечатления, следовательно, представляют собой живые и сильные восприятия. Идеи же - более тусклые и слабые.
Невозможно не согласится с автором, если понимаешь, что, собой представляют, данные два вида восприятий. Если человек впервые видит вблизи Эйфелеву башню, то невольно через такой орган чувств, как зрение, передается весь масштаб и грандиозность конструкции, в этот момент складывается наше собственное впечатление этого предмета, которое будет являться путем, через который мы воспринимаем объект. Стоит задуматься о том, как зародилась идея конструкции в голове французского инженера Гюстава Эйфеля. На тот момент такой башни еще не существовало, значит, инженер, если исходить из трактовие Юма, не мог помыслить о вещи, которую ранее не видел. Идея Эйфеля, вполне могла возникнуть на примере других сооружений или из природы, это стало тем, как он воспринимает этот объект у себя в голове. Далее объект перешел в чертежи и начал формировать впечатление у инженера, а после, когда стал готовым проектом и у обычных людей, которые впервые его увидели.
Сам Юм утверждал, что: «Все наши идеи, или слабые восприятия, выводятся из наших впечатлений, или сильных восприятий, и что мы никогда не можем помыслить о какой-либо вещи, которую никогда ранее не видели и не чувствовали в нашем собственном уме. Это положение, по-видимому, тождественно тому, которое так старался утвердить Локк, а именно что нет врожденных идей. Неточность этого известного философа может быть усмотрена только в том, что он термином идея охватывает все наши восприятия. В таком смысле неверно, что мы не имеем врожденных идей, ибо очевидно, что наши более сильные восприятия, т. е. впечатления, врожденны и что естественные привязанности, любовь к добродетели, негодование и все другие аффекты возникают непосредственно из природы».[1]
Я считаю, что впечатление и идея, непосредственно связаны друг с другом, не смотря на то, что впечатление гораздо сильнее. Идея это как бы зародыш будущего впечатления. Если человек, не может вообразить у себя в голове о том, что никогда ранее не видел, то не было бы многих архитектурных и научных открытий. Действительно, сложно представить то, что никогда не видел, например, представьте четырехмерный куб. Сложно, не правда ли? А в геометрии существует такая фигура и называется она - Тессера́кт - четырёхмерный гиперкуб, аналог обычного трёхмерного куба в четырёхмерном пространстве. Его трудно вообразить, потому что наше восприятие рассчитано на двумерные объекты или трехмерные объекты, но в двумерной проекции. Также и тессеракт мы можем представить только в виде трехмерной проекции. Наше восприятие очень замкнуто, но это не значит, что абсолютно невозможно представить то, что никогда не видел.
Философ утверждает, «что ни одно открытие не могло быть более благоприятным для решения всех споров относительно идей, чем то, что впечатления всегда обладают первенством по сравнению с последними и что каждая идея, которую доставляет воображение, впервые появляется в виде соответствующего впечатления. Эти более поздние восприятия являются настолько ясными и очевидными, что не допускают никаких споров, хотя многие из наших идей настолько темны, что точно охарактеризовать их природу и состав почти невозможно даже для ума, который образует их».[2]
Трудно не согласиться с Дэвидом Юмом, ведь так представив Эйфелеву башню, прототипом которой, возможно являлись некие другие архитектурные или природные факторы, в голове французского инженера родилась идея, которая дало некое впечатление. Так инженер воспринимал еще несуществующий объект.
Отношения причины и действия
«Очевидно, что все рассуждения относительно фактов основаны на отношении причины и действия и что мы никогда не можем вывести существование одного объекта из другого, если они не взаимосвязаны, опосредованно или непосредственно. Следовательно, чтобы понять указанные рассуждения, мы должны быть отлично знакомы с идеей причины; а для этого мы должны осмотреться вокруг, дабы найти нечто такое, что есть причина другого», - утверждает Юм.[3]
Предположим, что на столе собрана цепочка из домино, вот одно звено этой цепочки начинает движение и падает, сталкиваясь с другим звеном, после чего уже следующее звено начинает движение. Движение – это действие, также как и причина. Движение первого звена, в результате которого звенья ударяются, является причиной движения второго звена. Возникает вопрос, что именно является причиной, движение первого звена или толчок. Если порассуждать, то можно прийти к выводу, что толчок – это действие, причиной которого является движение первого звена, а движение второго звена – это действие, причиной которого является толчок. Следовательно действие является причиной другого действия. Звучит немного абсурдно, но если учесть, что действие первого звена возникло из-за некой причины, толчка или движения звена, которое было до первого, то можно предположить, что цепь либо неразрывна – замкнута, либо бесконечна. Вывод, у каждого действия есть своя причина и само действие тоже может стать причиной.
Гораздо понятнее это объясняет сам автор.
«На столе лежит бильярдный шар, а другой шар движется к нему с известной скоростью. Они ударяются друг о друга, и шар, который прежде был в покое, теперь приобретает движение. Это наиболее совершенный пример отношения причины и действия, какой мы только знаем из чувств или из размышления. Давайте поэтому исследуем его. Очевидно, что перед тем, как было передано движение, два шара соприкоснулись друг с другом и что между ударом и движением не было никакого промежутка времени. Пространственно-временная смежность является, следовательно, необходимым условием действия всех причин. Подобным же образом очевидно, что движение, которое было причиной, первично по отношению к движению, которое было действием. Первичность во времени есть, следовательно, второе необходимое условие действия каждой причины. Но это не все. Возьмем какие-либо другие шары, находящиеся в подобной же ситуации, и мы всегда найдем, что толчок одного вызывает движение в другом. Здесь, следовательно, имеет место третье условие, а именно постоянное соединение причины и действия. Каждый объект, подобный причине, всегда производит некоторый объект, подобный действию. Помимо этих трех условий смежности, первичности и постоянного соединения, я не могу открыть в этой причине ничего. Первый шар находится в движении; он касается второго; непосредственно приходит в движение второй шар; повторяя опыт с теми же самыми или сходными шарами при тех же самых или сходных обстоятельствах, я нахожу, что за движением и касанием одного шара всегда следует движение другого. Какую бы форму я ни придавал этому вопросу и как бы ни исследовал его, я не могу обнаружить ничего большего».[4]
Так обстоит дело, когда и причина, и следствие даны ощущениям. Посмотрим теперь, на чем основывается наш вывод, когда мы умозаключаем из наличия одного, что существует или будет существовать другое.
«Предположим, я вижу шар, двигающийся по прямой линии по направлению к другому; я немедленно заключаю, что они столкнутся и что второй шар придет в движение. Это вывод от причины к действию», - утверждает философ. И такова природа всех наших рассуждений в житейской практике. На этом основана вся наша осведомленность в истории. Из этого выводится и вся философия, за исключением геометрии и арифметики. Если мы сможем объяснить, как получается вывод из столкновения двух шаров, мы будем в состоянии объяснить эту операцию ума во всех случаях.
Человек, наблюдавший, за движением шаров, должен был на нескольких опытах убедиться, что движение действует после столкновения с другим шаром. Если бы он видел много таких опытов, то дальше, видев, что шар движется, его разум предугадывал, что другой шар обретет движение, а это возможно лишь, если в природе будет сохраняться один и тот же порядок, а будущее будет похоже на прошлое. Отсюда следует, что все рассуждения относительно причины и действия основаны на опыте и что все рассуждения из опыта основаны на предположении, что в природе будет неизменно сохраняться один и тот же порядок. Мы заключаем, что сходные причины при сходных обстоятельствах всегда будут производить подобные действия. Теперь, может быть, стоит рассмотреть, что побуждает нас образовывать умозаключения с таким бесконечным количеством следствий.
Ум всегда может представить, что какое-либо действие вытекает из какой-либо причины и даже что какое-либо произвольное событие следует после какого-то другого. Все, что бы мы ни вообразили, возможно по крайней мере в метафизическом смысле; но всякий раз, когда имеет место демонстративное доказательство, противоположное невозможно и влечет за собой противоречие. Следовательно, не существует демонстративного доказательства какого-либо соединения причины и действия. И это принцип, который философы признают всюду.
Роль привычки в человеческом познании
Сотню раз, наблюдая за экспериментом, где один и тот же результат, наш мозг невольно начинает предсказывать исход следующего эксперимента. Так получается, из-за привычки, которая движет нашим умозаключением, основываясь на фактах полученных ранее. Мы невольно ждем того, что бильярдный шар ударится в следующий, отчего тот начнет свое движение.
«Предполагать, что будущее соответствует прошлому, побуждает нас лишь привычка. Когда я вижу бильярдный шар, двигающийся по направлению к другому, привычка немедленно влечет мой ум к обычно имеющему место действию и предвосхищает то, что я затем увижу, [заставляя меня] воображать второй шар в движении».[5]
Проводя эксперимент, ученый предполагает его результаты, по завершению он проверяет, какие результаты ему удалось получить, после чего проводит тот же самый эксперимент еще много раз, меняя некоторые факторы, ожидая, что результаты полученные ранее, получатся вновь. Хорошо для примера подходит неизвестный юноша, который подает звонок в школе. На протяжении многих лет, в одно и тоже время он подает звонок на урок, а после с урока, перед этим не забывая смотреть на наручные часы. Окончив школу, сменив такой фактор, как обстановка, ему больше не требуется подавать звонок и носить наручные часы, но привычка смотреть на руку, где были часы в одно и то же определенное время – осталась. Именно она заставляет его взглянуть на руку в определенный час, тем самым невольно он понимает, который сейчас час, даже без часов на руке.
Привычка играет важную роль в человеческом познании, поскольку благодаря ей можно объяснить многие действия человека, юноша смотрит на руку в одно и то же время, потому что на протяжении многих лет подавал звонки в школе, эта привычка побуждает его и дальше смотреть на руку, определяя который сейчас час. Казалось бы, абсолютно бесполезная привычка, даже у «собаки Павлова» привычка и то полезнее, но тем не менее, таким образом юноша способен ориентироваться во времени без наличия часов. Конечно это лишь эксперимент, где факторы не менялись на протяжении многих лет, на деле скорее всего будет все немного по-другому, учитывая изменчивость природных факторов и других нюансов.
Заключение
В человеческом познании уместна некая доля скептицизма, потому что сложно объективно действительности совершать познание чего-либо, если принимая тот факт, что два рода восприятия каким-то образом навязывают нам представление об объектах и мире в целом, исходя иногда из наших собственных предпочтений. Наши впечатления зависят от множества факторов, которые чаще всего мы не учитываем. Также, не понимая причину действия, можно неверно интерпретировать его как, например, некий божественный промысел, как это делали древние люди, считая грозу - природное явление, «наказанием небес» или другим сверхъестественным порождением, а это уже нарушает действительную картину мира.
На мой взгляд, именно привычка может помочь в познании человеческого восприятия или же причины какого-либо действия. Проводя опыты множество количество раз, делая некие умозаключения, ожидая результатов и в последующем объяснять этот результат, исходя из каких-либо факторов. Ведь с самого рождения, наблюдая за старшими, обучаясь в школе, мы привыкаем познавать мир определенными способами, которые даны нам с рождения, которыми пользовались наши предки. Возможно, благодаря этим привычкам, когда-нибудь мы найдем более качественный способ познания и восприятия мира, и наконец таки сможем представить тессеракт, не в трехмерной проекции, благодаря чему откроются многочисленные варианты «жонглирования» пространством и временем.
Когда-нибудь, это будет, а пока читайте философов, классиков, узнавайте об исследованиях ученых в квантовой физике и познавайте мир!
[1] Юм Дэвид. Трактат о человеческой природе
[2] Гусев Д. А. Античный скептицизм и философия науки: диалог сквозь два тысячелетия - М., 2015. – С. 102.
[3] Богуславский В. М. Скептицизм в философии - М., 1990. - С. 180.
[4] Юм Дэвид. Трактат о человеческой природе
[5] Юм Дэвид. Трактат о человеческой природе
