Помыть за собой тарелку, убрать игрушки, сгонять в магазин за хлебом, пожаловаться маме на разбитую коленку, потерпеть, пока мама мажет коленку зелёнкой, выбрать рубашку в школу, помочь с уборкой, рассказать маме стихотворение, которое выучил в классе, покормить кота, в конце концов...
Такие будничные дела, которые обычно знакомы любому ребенку в любой семье.
В детских домах дети обычно такого не делают, в силу иного уклада жизни: потому что это прежде всего учреждение, где проживают дети-сироты, а их жизнь... обслуживает персонал (не знаю, корректное ли это словосочетание, но по факту так и есть)
Детям готовят, за ними убирают, стирают, выдают чистое и часто одинаковое, чтоб никому не обидно...
А дети разные, и в одинаковом им сложно сохранить индивидуальность.
И ещё - никаких котов.
В госучреждениях домашние животные не положены.
А в Детских деревнях SOS живут коты, причём в каждом доме. Пока мы ходили в гости, со всеми познакомились: это Клёпа, это Мотя, это Рыжик...
Почему-то именно коты сразу как-то обуючивают обстановку, делают её такой домашней, а жизнь сразу выглядит какой-то... привычной, будничной и как-ни-в-чём-не-бывальной.
Не сжимается сердце, нет очевидной драмы...
Живет себе в деревянном доме обычная семья, мама и дети, вон игрушки на крыльце, вон коляска стоит, а вон Клёпа сидит, пушистый ушастый любимец детей, умывается на солнышке...
Детские деревни SOS - это альтернатива детским домам.
В детской деревне дети-сироты или те, кто остался без попечения родителей, живут в доме с мамой, братьями и сёстрами (обычно их около пяти- семи) в абсолютно семейной атмосфере.
Обычно в деревне около десяти домов.
Такие "SOS-деревни" существуют в 137 странах мира. В России они существуют в шести регионах.
Мы приехали в детскую деревню в Пушкин (это под Питером), и директор Сергей Владимирович провел нам экскурсию.
Сказал: "Пойдёмте в гости?"
Очень по-домашнему это звучит - "в гости". Сразу чай с вареньем представляется, тапочки домашние, фотоальбом...
Больше всего мне было интересно, как стать... мамой. Мамой для приёмных детей. Где трудоустроиться на такую работу?
Это первое, что я спросила у Сергея Владимировича, и получила развёрнутый ответ.
Сначала женщина работает "тётей". В среднем - 2 года. "Тётя" - это "мама" на подхвате. Если у "мамы" выходной, например, или "мама", не дай Бог, заболела.
Если испытательный срок "тётей" пройден хорошо, то можно переходить на следующий уровень - "мама". Это не обязательный "карьерный рост", но... скажем так, ожидаемый.
Я взяла в кавычки эти слова - "мама" и "тётя" - чтобы показать, что речь о... профессии.
В SOS-деревнях мама - это работа.
С зарплатой, стажем и выходными.
Важная, сложная, благородная, но работа.
Она ближе туда, к миссии, но тем не менее - ра-бо-та.
В обычной жизни мама - это статус.
У нас не принято говорить: "Я работаю мамой". Мы говорим: "Я работаю бухгалтером" или "Я работаю пекарем".
А мама - это... ну, показатель того, что у вас есть дети.
В SOS-деревне мама - это профессия. И у мамы есть должностные обязанности - воспитывать, заботиться, любить детей.
В каждой семье в среднем 5-7 детей.
На одну маму. Ну и тётю, которая на подхвате.
Разные женщины идут сюда работать, разные причины их приводят сюда .
Кто-то мечтал о детях, но не получилось, у кого-то свои дети уже выросли, а желание заботиться осталось, у кого-то свои дети погибли, есть семьи, где свой ребенок вместе с приёмными растёт.
Разные судьбы, а призвание - одно.
Жизнь вносит свои коррективы.
Иногда испытательный срок тёти многократно короче, чем задумано.
Например, в одной семье, куда мы пришли в гости, женщина работала "тётей" всего несколько месяцев, когда "мама" погибла (в той самой катастрофе над Синаем...)
И "тётю" спросили: "Ты готова? Стать мамой"
А какой у нее был выбор?
Она согласилась. 3 девочки, 4 мальчика - ответственность.
Интересы ребенка при такой организации жизни приоритетны и, что важно, индивидуальны. Мама знает, что дочь, например, любит петь, сын - спортсмен, а младшая увлекается гимнастикой, и именно эти особенности развивает, подпитывает и поддерживает.
Каждый ребенок участвует в жизни семьи: он не как гость в отеле - постирайте мне, застелите, покормите меня - а сам всё умеет, ведь в будущей взрослой жизни никто не будет это делать за него. Ребенок растёт как обычный ребёнок из многодетной семьи.
- А как Вы выбираете мам? Собеседования какие-то, да? - спрашиваю я у директора Сергея Владимировича.
- Как крупицы золота, - отвечает он. - Целая комиссия очень придирчиво ищет тех, кто действительно готов.
- Вот что, интересно, спрашивают на собеседованиях? Ну вот вы, как директор, что спрашиваете?..
- Я смотрю на психологическую устойчивость человека. Считаю, что в такой работе нужно иметь доброе сердце и стальные нервы.
- Вот в описании условной вакансии - ищем маму - вы бы что написали, какие эпитеты?
- Терпимой, смиренной, целеустремленной... Надо примером быть для детей, прежде всего.
- А мамы... как бы это помягче... устают от материнства? Выгорают?
- Конечно. В среднем, продолжительность карьеры мамы - 10 лет. Есть, конечно, случаи, когда дольше. Тяжело, но мамы же не брошены на произвол судьбы... Мы рядом, всегда поддержим, всегда поможем. Мамы наши регулярно супервизию проходят.
- А сложно быть... директором мам?
- Та же формула: доброе сердце и стальные нервы.
Мы входим в один из домиков.
Девочка лет пяти испуганно прильнула к маме, обняла ее.
- Всё в порядке, Лиза, не бойся, - мама погладила ее по голове, поправила косичку. - Это просто гости.
Нельзя говорить о прошлом детей. Это правило в Деревне. Их биография как бы начинается снова вместе с новой семьей.
Но в SOS-семьи не попадают от хорошей жизни. И травмы, принесенные оттуда, из прошлого, где было больно, где отвергали, и отбирали, приходят вместе с детьми.
Вероятно, у Лизы было так. Она, когда видит чужих, боится, что ее заберут, и бросается к маме, прижимается: нет-нет, не забирайте!
Я не знаю, что там, в ее прошлом, и откуда этот страх. И спрашивать нельзя.
То есть можно, но мне никто не ответит.
Я же чужая.
У Лизы гипс на ручке: упала с качелей. Мне хочется как-то подружиться с девочкой, чтобы она не чувствовала опасности, и потихоньку, по шажочку, усваивала мысль о том, что взрослые - не обязательно те, кто пришли обидеть. Но времени совсем мало, и я не нахожу ничего более мудрого, чем спросить:
- А гипс скоро снимут?
- Скоро, - отвечает за Лизу мама и не выпускает ее вторую ладошку из руки.
Вот и поговорили.
В другом домике мама только что сварила борщ.
- Хотите? - предложила она нам.
Я бы не отказалась, но времени совсем нет. Поэтому отказалась.
- Нет, спасибо. А дети помогают вам готовить? Умеют? - спрашиваю я.
- Дети разные все. Кто-то с радостью перенимает, прям впитывает рецепты. Средняя дочка, например. А кто-то наоборот - не любит. Так и должно быть. Очень важно быть разным. Кто-то оперу слушает, у меня вон один сын, 9 лет, ходит поёт: "Сердце красавицы, склонно к измене..." А второй, на два года старше - тот Моргенштерна слушает. А ведь в одной семье растут...
Директор Сергей Владимирович очень мне симпатичен. Он в каждый дом заходит и смотрит цепким мужским взглядом: не течет ничего? Проводка нормально? Не дует тут?
Четкий, конкретный, интересный.
Он директор деревни (забавно звучит, да), но многие дети считают его папой.
Когда рисуют семью, то рисуют маму, себя, других братиков и сестричек, и дядю, а дядю подписывают "дядя Сережа".
У Сергея Владимировича теория есть, что все люди характерами делятся на категории: добытчик, защитник, чиновник, поэт.
Вот лично он - защитник.
Именно по жизненному кредо.
Поэтому в данной должности ему комфортно.
- Извините, а можно личный вопрос? - спрашиваю я Сергея Владимировича.
- Можно.
- Если я перейду границы - просто не отвечайте...
- Да можно! Слово мужчины не крик попугая!
- А у вас есть семья, дети? Ну, свои...
- Да.
- А приёмные?
- Приёмных нет. Я боюсь, что не смогу приёмных любить так, как своих..
Ого. Ничего себе!
Просто... это очень распространенный страх. Например, мне кажется, что мы с мужем неплохие родители, и я если честно, думала о приёмных детях, и говорила об этом с мужем. Но он сразу эту идею мне заблокировал, сказал: "Я слишком люблю своих. Я просто не смогу также любить чужого ребенка..."
И я подумала: "Откуда ты знаешь, а вдруг сможешь?" Но это тот вопрос, в котором нельзя давить.
И вдруг человек, который руководит Детской деревней SOS, который каждый день видит, что любить приемных детей как своих можно, вдруг озвучивает этот страх.
Ух! Это очень смело и очень честно.
Я благодарна ему за эту честность.
- Потому что родная кровь всегда роднее?
- Выражение такое раньше было "Нашего стада телёнок". Ну, то есть, если бы в семье у кого-то из родни несчастье, и остается ребенок, то мы бы, конечно, взяли эту ответственность...
- Ваша семья как относится к вашей работе?
- Поддерживает, конечно. Семья - это же поддержка.
Сергей Владимирович с теплом рассказывает о своих... подчиненных? Мамах? Как корректнее? О своих коллегах.
Говорит: "Все с характером... Все личности"
- Это достоинство или недостаток? Вот были бы тихие, покорные, ангелы...
- Ангел здесь не выживет. Они не ангелы - они живые люди. Очень хорошо, что с характером. Нужен внутренний титан, чтобы и мягкость, и танк в одном человеке.
- Сергей Владимирович, чем можно помочь SOS-деревням? Меня читают люди с очень большими и отзывчивыми сердцами, они точно захотят помочь...
- Вот помните, мы ходили знакомиться в один из домов, и нам борщ предлагали?
- Конечно.
- Вот смотрите. Мы, к примеру, тут, в деревне, варим борщ. Варим, как умеем. У нас свои кулинарные книги. Очень стараемся. И вы спрашиваете: "Чем помочь?" Можно придти к нам, подвинуть нас на кухне и сказать: "Я лучше умею", или советы давать, экспертные - это добавь, а то не надо.
А можно привезти картошку, лук помидоры, морковь... И сказать: "Удачи с борщом". Понимаете?
- Догадываюсь.
- У нас, конечно, миллион незакрытых дыр. Нам нужно вывозить мусор, красить дома, инженерные какие-то решения воплощать, уличные кладовки строить... Как такие вопросы решаются в семьях? Вот вы бы как решали?
- Ну, что можем, сами бы сделали, что не можем - наняли бы специалиста...
- Воооооот. Вот и мы так хотим. Люди говорят: давайте мы приедем, подарков привезем, покрасим вам что-нибудь, поволонтерим. А я не знаю, как объяснить, чтобы не обидеть... У нас живут семьи. Отдельные, настоящие семьи. Мамы, тети, дети. И жизнь у них максимально должна быть приближена к реальности. В реальной жизни в реальные семьи не ездят волонтёры, не красят крылечки, правда? Нам нужна поддержка и помощь, и финансовая, конечно, очень нужна, но не в виде жалостливых взглядов и покрашенного за нас забора. Мы сами покрасим. И смастерим сами. Нам очень важно, что сами. Как обычные люди и семьи. А деньги - они идут и на обеспечение жизни, и на продукты, и на кружки для детей - все разные, и на одежду. Мы любим гостей, и ценим желание помочь, и мы вполне открытое и дружелюбное пространство, но не проходной двор, конечно, - Сергей Владимирович аккуратно подбирает слова.
- Я правильно поняла вас, вы хотите сказать, что вам нужна не рыба, а удочка. Точнее даже деньги на удочку. А вы уже сами её купите... Потому что в обычных семьях, когда хотят удочку - выбирают ее и покупают сами.
- Да. Или вложим эти деньги в образование наших детей, и они эту удочку сами изобретут и смастерят...
Хороший образ.
На самом деле аббревиатура SOS в названии организации это сокращение фразы "social support" - социальная поддержка, а не международное обозначение сигнала бедствия. Хотя порой случаются ситуации, когда и оно тоже актуально.
Цель этой публикации - рассказать людям о SOS-деревнях, и о том, что таким проектам очень важна общественная поддержка.
#АрмияВолшебников, если отзовется этот текст, загляните, пожалуйста, под
На фото мы с Сергеем Владимировичем, директором деревни.
