«Мертвяк» — первое, что пришло в голову Сталине Ильиничне, когда она увидела безжизненно-рыбьи глаза нового соседа. Суеверно передернула плечами, чтобы отогнать смутную тревогу.
«Да не может быть!», усмехнулась она, «чай не в этих сумасшедших фильмах живем». Посмотрела на его женщину рядом и подумала: «А жена, вон какая приятная».
Мертвяк кивнул и что-то тихо прошелестел, поднялся на второй этаж. Они теперь соседи. И непросто соседи, а очень близкие соседи. Интимные, так сказать. Стенка в стенку соседи. От этого Сталине стало немного не по себе. Она опять передернула плечами и поднялась за ними.
Жена мертвяка улыбалась и болтала без остановки. Приятная женщина, вот только если бы не болтала так много, иначе не уживемся. Это проскользнуло почти незаметно, лишь немного кольнув.
Потом это все забылось. Первое впечатление обманчиво. Мертвяк тихо проскальзывал мимо, здоровался, так, что Сталина поначалу, думала, что он ее игнорирует. Но потом прислушалась и поняла — здоровается. Просто очень-очень тихо. А жена нормальная. Общительная, но не чересчур. Работает где-то в банке. Это второй брак и у нее, и у него. Детей нет. Обычные люди. Если б не его глаза. Мертвые.
Но глаза, какие б ни были — ерунда. Это не мешает быть соседями. Хорошие соседи — тихие. И что б никуда ни лезли. Не мешали.
Сталина вздохнула и пошла в магазин. Старая стала уже. Сколько жить осталось? «Два понедельника», — хмыкнула про себя. Фраза ей понравилась, у кого-то подслушала, а у кого и не помнит уже. Но она, конечно, кокетничала, собиралась жить долго. Но фразочку полюбившуюся вставляла везде. Улыбалась немного рассеянной улыбкой, но цепко отслеживала реакцию собеседника на это и ждала, когда на нее замашут руками и скажут «да что, вы! Такая молодая женщина, жить, да жить!»
— Ой, здравствуйте, — Сталина наткнулась на соседа.
«Мертвяк», — опять пронеслось в голове, как и в первый раз.
Он что-то прошелестел в ответ и исчез.
Все-таки непонятно, что Леночка, его жена в нем нашла? Неприятный, фу…
Сталина попыталась представить его своим мужем. Как с таким в постель-то ложиться? Сразу представился дохлый судак с открытым ртом и белыми мертвыми глазами. Ее аж передернуло от этого.
Она обернулась ему вслед, посмотрела, перед глазами снова всплыл судак и она сплюнула от омерзения.
Но Леночка ей нравилась. Она была приветлива, чистоплотна и в подъезде мыла вовремя. Уже во всех соседних домах наняли в подъездах мыть уборщиц, но в Хрущобе № 17 до сих пор были дежурства. Правда, таблички с гордым оповещением «ваше дежурство» давно канули в Лету, а зря.
Леночка поздравляла Сталину со всеми праздниками, дарила мелкие, ни к чему не обязывающие подарки и за стенкой, общей стенкой между квартирами было всегда тихо.
А это главное. И как уж она, Леночка ложится с ним каждую ночь в кровать, не ее Сталинино дело. Хотя… интересно.
Сталина опять отогнала от себя видение дохлого судака. Примерещится же! Тьфу.
Через год соседи собрались в отпуск и попросили Сталину по-соседски присмотреть за котиком и цветами. Сталина согласилась. А почему бы и нет? Она у всех в подъезде присматривает за квартирами. Она ответственная. Полподъезда у нее хранит запасные ключи, на всякий случай. Потому что доверяют.
На следующий день после отъезда Сталина осторожно открыла квартиру соседей. Котик мяргнул и дисциплинировано поплелся на кухню. Но Сталина, сначала проверила лоток, вытряхнула в унитаз содержимое, похвалила котика, немного натянуто. Котиков она недолюбливала. Но об этом никто не знал. Потому что котов любят все.
Она остановилась и задумалась. Странно себя здесь чувствовала.
Хотя квартира как квартира. Ну не трупы же они хранят на балконе! Хмыкнула про себя Сталина, но выглянула за штору, на балкон. Там было до странности пусто. Вот у нее на балконе много чего стоит. И банки пустые, и не пустые. И стул старый. И лыжи, хотя вот их-то давно надо выкинуть, еще со школы дочери стоят. А дочь уж скоро на пенсию соберется, а лыжи все стоят.
Насыпала котику сухарей, специальной измерительной ложкой. Посмотрела, как он заурчав набросился на эти несъедобные штуковины. Она задумалась, а на что же похожи эти сухари? Что-то такое, она видела, не так давно. Она прошлась по комнатам и проверила цветы, конечно, Лена сказала, что перед отъездом полила и это было вчера, но она обещала проследить, она ответственная, поэтому проверила. Посмотрела в окно. И вспомнила!
Конечно же! Совет ветеранов устраивал экскурсию на кроличью ферму. Вот на что похож кошачий корм. На помет кроликов. Фу, она передернула плечами. Да, что ж такое-то! Семья приличная у Леночки, а все время в голову какие-то пакости лезут и от омерзения передергивает.
Надо бы присмотреться. Может быть, это интуиция подсказывает, что не все так чисто с ними? Сталина хмыкнула, но решила осмотреться получше. Прошлась еще раз по комнатам, посмотрела, но уже по-другому. На предмет странностей и несоответствий посмотрела. Все чисто. Очень-очень чисто. И когда Леночка успевает? Работает много, домой поздно приходит. Еще вон и вяжет. Сталина внимательно посмотрела на корзинку с вязанием. Там лежало что-то нежно-розовое и маленькое.
— Кому это она вяжет? — спросила сама себя Сталина. — Детей нет. У друзей детей тоже нет.
О соседях Сталина знала все. Кто к ним приходит и когда. Кто из приходящих является родственниками, а кто является друзьями. Это уже вошло в привычку, постоянно поглядывать в окно кухни на любое движение во дворе. Муж, когда был жив, страшно сердился на это. А сейчас дочь иногда выговаривает. Ну, так и ладно. Сталина же старшая в подъезде, должна знать, кто и чем в ее подъезде живет!
Она уже не раз думала поставить и камеру в подъезде. Но дочь против. А Сталине самой с этой чертовой прорвой проводов и компьютером не справиться.
— Подождем, до случая, — сама себе сказала Сталина.
Уж, что-что, а случай она ждать умела. Обязательно подвернется что-нибудь, что заставит дочь передумать. Народишко постепенно в подъезде меняется, старики мрут, квартиры продают кому ни попадя. На этой мысли Сталина тяжело вздохнула.
Раньше было проще с домом управляться. Все были дисциплинированы. Если и появлялся какой-нибудь шебутной, его всем домом быстро к порядку призывали. Не приживались в доме всякие, хм… шебутные.
А сейчас, демократия. Все сразу свои мнения заимели, гордятся, что они непросто так, а по каждому вопросу что-то думают. А зачем? Лучше бы скромность имели и молчали чаще. Сказало руководство кооператива, что так лучше кооперативу – и все, замолчали и сделали.
«Видно, старая стала, сама с собой разговариваю постоянно», — подумала про себя Сталина.
— Но опять же, — она посмотрела на кота, который терся о ее ноги, не с котом не разговаривать? Что эта тварь понимает в жизни кооператива?
— Вот, например, очень волнует меня одни вопрос, — Сталина посмотрела на кота.
Кот посмотрел на Сталину желтыми немигающими глазами. Внимательно посмотрел, будто и вправду понимает что-то.
— Вот, например, — еще раз начала Сталина, ободренная вниманием кота, — я ведь даже посоветоваться ни с кем не могу. Вот скажут опять, что я все напридумывала! — она раздраженно махнула рукой.
Кот одобряюще мяргнул.
— А что делать, если у меня нюх на всякие пакости? — и она требовательно уставилась на кота.
Кот задумался, ведь и правда, с таким нюхом жить тяжело. Вот он и то бы, наверняка извелся весь, с таким нюхом. Кот сочувственно вздохнул и мяргнул, мол, продолжай Сталинушка, слушаю тебя.
— Конечно! — воодушевилась Сталина пониманием кота. — Вот я чувствую, что дело тут нечисто, — она поджала скептически губы и кому-то погрозила пальцем. — Чувствую. А что не чисто, пока понять не могу.
Кот опять поддерживающе мяргнул.
— Это между прочим и тебя касается, — хмыкнула Сталина. — Зря ты так безответственно хозяевам доверяешь. Я бы на твоем месте задумалась. Слишком уж тут все хорошо. Чистенько, миленько. А хозяин-то твой мертвяк!
Сталина высказала, наконец, свои опасения и ей стало легче. Она вздохнула и сообщила коту:
— В общем, чего с тобой разговаривать? Нажрался и иди себе спи.
После этого Сталина с успокоенной душой ушла домой, даже не взглянув на кота.
Но на следующее утро Сталина почувствовала, что ей хочется выговориться и пообщаться с кем-то умным и понимающим. И опять же кота было пора кормить. Она зашла в квартиру, для порядка, не взглянув на кота, что б не думал, там себе. Проверила, не появилось ли за ночь мертвяков, улик и что-то подозрительного.
Кроме какашек в лотке, ничего не появилось. Сталина убрала за котиком, вздохнула. Она, конечно, слабо, но надеялась на что-то поинтереснее.
Покормила кота и приготовилась обсудить с ним еще один животрепещущий вопрос. На счет гом...в. Она была не уверена, но чутье! Чутье на помойку не выкинешь, и она чувствовала, что у них подъезде завелись эти, ну как они, эти нетрадиционной ориентации г....
— Ну, а зачем, скажите на милость, — она посмотрела проникновенно коту в глаза, — зачем в одной квартире живут два мужика?
Кот задумался. И правда, зачем? У него вот женщина и мужчина живут.
— Понимаешь, сначала один квартиру купил, — продолжила Сталина делиться своими наблюдениями, — потом второй к нему поселился! И мало того, второго прописали в квартиру на законных основаниях! И между прочим, у них кот есть. Черный! Тьфу, тьфу. Хоть тебя на разведку отправляй, с котом ихним знакомится, — высказала Сталина совсем уж дикую, по ее мнению, мысль, но с ожиданием посмотрела на кота.
Кот мяргнул и согласился. Только вот с чем согласился, Сталина не поняла.
Вот если б кот был разумной тварью, он бы понаблюдал с балкона, как один из этих, гуляет вечером со своим котом. Перебросился бы парой мявков, узнал бы — да или нет?
Но на это рассчитывать не приходилось.
За две недели, пока хозяева были в отъезде, Сталина привязалась к коту и даже выработала ритуал. После завтрака она шла кормить котика, проверять, не появилось ли чего подозрительного в квартире мертвяка. Не ну, а вдруг? И обсуждала с котиком разные вопросы.
Котик оказался на редкость умным животным. Вот таких бы в правление кооператива, не раз думала Сталина, сожалея, что кот не человек.
Они не раз вместе наблюдали с балкона, как гуляет этот, ну этот, со своим котом. Кот внимательно смотрел на черного соплеменника и возмущенно мяргал, радуя Сталину. Она понимала, что котик на ее стороне. И он совершенно согласен с ее нюхом на пакости и ее выводами.
А потом внезапно приехали хозяева квартиры. Привезли Сталине подарок, за труды, опять такой же ни к чему не обязывающий, но приятный. Радоваться бы и подарку, и благодарностям от соседей, но Сталина грустила. Поговорить в доме было не с кем. Обсудить важные дела кооператива и подозрения.
Только почему-то с мертвяком совсем отношения испортились. Он совершенно точно перестал здороваться со Сталиной. А она прислушивалась! Очень внимательно прислушивалась, прошелестит ли он ей в ответ «здрассти» или нет.
Не шелестел! Это злило. И что она такого сделала, что бы он с ней смел не здороваться? И она стала еще внимательнее за ним приглядывать. Даже как-то раз у Леночки, его жены, невзначай поинтересовалась, не болен ли он, раз так тихо говорит?
Леночка улыбнулась и сказала:
— Ой, не беспокойтесь Сталина Ильинична! Все хорошо, просто у него голос такой, тихий. Я сначала сама удивлялась, а сейчас привыкла. Он всегда так говорит. Скромный очень человек.
— Да, да, — согласилась Сталина, а про себя подумала «мертвяки скромными не бывают», а еще вздохнула, что поговорить теперь не с кем.
Сталина грустила и старалась гулять одна. Рассуждала сама с собой, представляя, что рассказывает котику:
— Не обманет меня со своим тихим голосом! — хмыкала Сталина. — Голос у него тихий. Врет. Не бывает просто так у людей тихих голосов. Если выбесить как следует, тут нутро-то и вылезет!
Как выбесить и вывести на чистую воду мертвяка Сталина не знала. Ходила вокруг дома, бормотала себе что-то под нос и поглядывала на окна мертвяка. Иногда на балконе видела котика, украдкой махала ему и вздыхала «как ему там, бедолаге, с мертвяком живется?».
Даже думать перестала про других соседей, тех, которые нетрадиционные. Совсем все наперекосяк пошло у Сталины. Никак она не могла придумать, как вывести на чистую воду тихого соседа. Все смотрели на Сталину и думали «сдает старушка». Даже к дочери подходили узнать, что случилось с боевой и пылкой старшей по подъезду и заместителем председателя дома.
Вот, однажды…
Всегда случается это «однажды»!
Сталина выходила из подъезда, бормотала, что-то объясняя котику про тихий голос, и что ее не проведешь. И вдруг у нее над ухом ухнуло канонадой:
— Б…! Что значит они не хотят оплачивать контракт?
Сталина от неожиданности обмерла и схватилась одной рукой, там, где у нее должно быть предположительно сердце, а другой за косяк, чтобы не упасть. Но ноги не выдержали и подкосились. Она упала и увидела мертвяка.
— Здрассти, — прошелестел сосед и, перешагнув через Сталину, скрылся.
— Здрассти, — также прошелестела Сталина, поднялась, кряхтя и вернулась домой.
Дома, трясущимися руками накапала себе тридцать капель валерьянки, тридцать капель пустырника и тридцать капель корвалола. Залила это горячей водой. Выпила, страшно морщась. Посидела с минуту и решительно встала.
Вышла на лестничную площадку и застучала кулаком в соседнюю квартиру.
— Да, Сталина Ильинична? — дверь открыла Леночка.
Сталина уже приготовилась произнести обличительную тираду, о подлой сущности Леночкиного мужа и Сталининого соседа, но замолчала и уставилась на живот Лены.
— Ты беременна? — опешив, спросила она.
Леночка осторожно погладила себя по животу и улыбнулась.
— Да, я же вам еще полгода назад сказала, вы не помните?
— Нет, — испугалась Сталина, что стареет и теряет хватку.
Как она могла пропустить это? Получается, она полгода жила и не знала самого главного? Все знали, а она нет?
— А котик? — Сталина заглянула в квартиру через Ленино плечо.
— Котик, — повторила за Сталиной Лена, — он потерялся. Все сидел на балконе. Смотрел на соседского кота, знаете, черный такой кот, — Лена вздохнула, — сосед с ним по вечерам все гуляет. Вот наш, смотрел, смотрел и спрыгнул. Мы искали, искали его… — Лена совсем расстроилась.
Анонсы Telegram // Анонсы в Вайбере подпишитесь и не пропустите новые истории
Спасибо за прочтение. Лайк, подписка и комментарий❣️❣️❣️ Еще рассказы автора:
— Котик, — шмыгнула носом Сталина, — котик…
— Мы вам говорили, помните? — Лена озабоченно посмотрела на Сталину и принюхалась. — Вам плохо? Корвалолом пахнет… А что вы хотели? Вам помочь?
— Нет, нет, — прошелестела Сталина, — зашла узнать, как у тебя дела?
— Мы переезжаем, — улыбнулась Лена. — Нам теперь квартира побольше нужна.
— Да, нужна, — повторила, как эхо Сталина. — Нужна. Ладно, пока. Тебе некогда.
Сталина вернулась домой, налила себе коньяка, тяжело вздохнула и выпила.
— Вот и поговорить-то не с кем…
Потом посмотрела во двор и увидела соседа с черным котом.
