Есть несколько вопросов, которые не могут не всплывать, но не обязательно все, сразу, и у каждого человека может быть свой акцент в каждом из них, однако есть и общий контур.
Прежде всего, это вопросы жизни-смерти, о которых человек до того мог просто не задумываться. Чаще всего это означает, что у человека нет ни внятной картины смерти, ни какой-либо ясной ему самому хоть сколько-то точки зрения о том, что там дальше, он просто «не хочет об этом думать» и всячески избегает темы.
Безусловно, есть те, кому в общем-то незачем в этой жизни интересоваться пространством за гранью, но как правило, в их жизни и не возникает условий, которые заставили бы об этом всерьез думать. Болезни их укладываются в понятную им возрастную рамку и «среднюю норму», жизненные ситуации — тоже, какими бы они ни были трудными, все же, преодолимы вполне человеческими средствами.
Но сталкиваясь с тяжелым заболеванием, которое уже явно не даст «просто пожить, как все», уже не получается не касаться темы — а если я не проживу столько, сколько те самые «все»? И тогда возникает вопрос не только о том, что там, за гранью жизни человеческой, а еще и почему.
То есть, вопросы, которые так или иначе ставит любая болезнь — о картине мира, объяснении того, «почему мне». Есть и варианты этого вопроса в русле «за что», однако постановка его не так важна, как суть. Это побуждает задуматься о причинах и следствиях в этом мире, и тем самым найти хоть какое-то объяснение произошедшему, и не только. Ведь вопрос о причинах ведет намного дальше болезни (часто — «что и требовалось доказать»), в причинно-следственную конструкцию мира.
И третья группа вопросов, которая вытекает из двух первых — могу лил я что-то своим сознанием, своими действиями внутри себя (а не только полагаясь на врачебный «аутсорсинг») сделать хоть что-то с происходящим? Дело в том, что как бы вы ни доверяли медицине (любой), тем не менее, только вы сами можете выбрать подходящий метод лечения, подобрать себе того врача/целителя/практика, которому способны доверять именно вы, и так или иначе этот вопрос ведет в тему личной ответственности за происходящее и ее меры. Ведь принимать решения на каждом этапе лечения, соглашаться или нет с какими-то методами, искать альтернативы, получать и обрабатывать информацию — все равно придется самому. Никто за вас не сделает выбор — лечиться или нет, и как именно, для начала. Не говоря уж о том, что вы можете выяснить, среди прочего, какие ваши внутренние процессы, связанные с вашими чувствами, мыслями, картиной мира (или дырами в ней), травмами, переживаниями вокруг них, степенью осознанности могли и продолжают влиять на появление/течение болезни.
А все это ведет, по большому счету, в категории смысла, и вот от него очень сложно отвертеться в случае тяжелой болезни, потому что неизбежно возникнет вопрос — а какой смысл в том, чтобы страдать и умереть молодым, и чем подобный смысл отличался бы от смыслов других, которые, возможно, о нем и не задумывались? И почему им «позволено» (и кем?) не задумываться о подобных темах, а вот конкретно вам, например, нет? И уже пришлось?
Что я вижу вокруг сценариев с тяжелыми болезнями однозначно, особенно в связи с раком — так это то, что чем больше человеку удается задуматься о тех непростых вопросах со своими акцентами, тем больше вероятность позитивного исхода. Какова бы ни была степень данного в судьбе выбора, тем не менее, он есть в любой. И ни одна болезнь не возникает без причин, а особенно когда мы говорим о данной уже самой судьбой.
Но самое интересное во всем этом — это понимание того, насколько человек действительно хочет жить.
Нужность и ценность жизни — на деле вопрос не однозначный и очевидный. Я часто слышу «каждый хочет жить так или иначе», но вижу совершенно иное. Если каждый так хочет жить, почему число самоубийств не так уж и мало в людском сообществе, почему оно вообще возможно? И почему возможно полное небрежение к собственному здоровью, когда люди знают об опасных состояниях, но продолжают, например, саморазрушительное поведение, не обращаются за медицинской помощью, вообще ни за какой помощью, или, например, зная, казалось бы, о прочих возможностях, кроме тех, кто они используют для лечения, тем не менее, отказываются пробовать другие варианты, находят кучу «оправданий» этому, и умирают все равно сравнительно молодыми.
Так ли хотят они жить? Я на деле знаю не одного человека, кто, декларируя свое желание жить, при этом самим поведением активно демонстрирует обратное. Диссонанса, правда, они сами не замечают, но многое хорошо видно со стороны.
Так вот это о том, что по сути, человек, не желающий жить, не сможет преодолеть никакую болезнь, сколько бы выбора судьба ему не навесила. И этот вопрос — действительно ли я хочу жить — можно сказать, объединяет в себе все вопросы. Как хочу жить, почему хочу жить, что я готов делать, чтобы жить, и главное — для чего все это?
И чаще всего подобный поиск так или иначе включен в любую ситуацию с тяжелой болезнью, но при любом «весе» судьбы все равно вопрос о том, стоит ли искать этот смысл, во многом зависит от выбора самого человека. А как и почему его сделать — это действительно вопрос к конкретному сюжету и конкретной паре, к каждому из участников с его колокольни — личности человека и его души. Но судьба все равно не отменит необходимости решать со своей стороны человеку о том, на что именно он готов, согласен и куда хочет или не хочет идти в этой жизни.
Автор: Антон Несвитский
Оригинал: https://t.me/glubina_space/149
