Оскорбление– это «унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. Оcкорбление бывает устным, письменным, деятельным (пощечина, непристойный жест и т.д.), публичным либо в отсутствие потерпевшего. В отличие от клеветы при оскорблении не сообщается каких-либо позорящих потерпевшего сведений, а дается отрицательная оценка его личности, качеств, поведения, причем в грубой форме».
По делам об оскорблении сложилась весьма противоречивая судебная практика.
Рассмотрим нюансы, в каких случаях нанесённое Вам оскорбление имеет судебную перспективу.
- Высказывание адресовано конкретному лицу.
- Высказывание имеет лингвистические признаки неприличной формы.
Что это значит?
Лингвист-эксперт посредством специализированных методик устанавливает, относится ли высказывание к конкретному лицу; кроме того, анализирует высказывание с точки зрения его языкового выражения.
Список закрепленных в методиках по производству судебной лингвистической экспертизы по делам об оскорблении, языковых средств, которые в определенных контекстах употребления в отношении того или иного лица признаются судом оскорбительными:
1. Нецензурная (обсценная) лексика и устойчивые обороты, созданные на базе этой лексики, а также все образованные от этих слов однокоренные языковые единицы (обычно имеет специальные пометы в толковых словарях бран., табу, груб.-прост., презр. и др.);
2. книжные слова и выражения, обозначающие антиобщественную, социально осуждаемую деятельность: бандит, жулик, мошенник, проститутка, вор, фашист, шпион, педераст;
3. слова с ярко выраженной негативной окраской, составляющей основной смысл их употребления, сопровождаемой экспрессивной окраской публицистического характера: антисемит, двурушник, изменник, предатель, расист, русофоб (ср.: раньше враг народа);
4. названия профессий, употребляемые в переносном значении: палач, мясник, коновал;
5. слова–зоосемантические метафоры, отсылающие к названиям животных и содержащих, как правило, негативные оценки адресата речи и грубую экспрессию неодобрения, презрения и т.п.: быдло, кобель, сука, сукин сын, свинья, корова, выдра, крыса, шакал, скотина;
6. глаголы констатирующей семантики (украсть, убить, мучить, издеваться, насиловать, хулиганить, врать, воровать…) или с осуждающей негативной оценкой: хапнуть, двурушничать, лицемерить, прикарманить;
7. слова, содержащие в своем значении негативную, причем весьма экспрессивную оценку чьей-либо личности, однозначно связанную с оскорблением: гадина, мерзавец, сволочь, стерва, подлец, хам, подонок, шлюха и т.п. (все эти лексемы находятся в пределах литературного языка);
8. сравнение с одиозным литературным персонажем;
9. слова-эвфемизмы для слов 1 и 2-го разряда: дама легкого поведения, стоять на панели, агент иностранных спецслужб;
10. окказиональные образования, специально создаваемые с целью оскорбить, унизить адресата, подчеркнуть активное неприятие адресата, его деятельности, поступков, презрение к нему: иудокоммунисты, дембанда, дерьмократы, демпроститутки пера, дристуны свободы, депутаты-пиарасты.
Стоит отметить, что в широком смысле квалификацию "выраженных в неприличной форме" могут получить любые языковые единицы, в определенном контексте имеющие негативную коннотацию.
Доказательство факта оскорбления также является основополагающим. Для судебной перспективы необходимо иметь объективно достоверную фиксацию события (аудио-, видеофиксация).
Альтернативным условием является наличие свидетелей, готовых подтвердить факт оскорбления в суде (т.е., высказывание должно быть произнесено в присутствии третьих лиц).
Вопросы, которые обычно ставятся на разрешение эксперту по делам об Оскорблении:
1) Имеет ли спорное высказывание ... лингвистические признаки неприличной формы?
2) Содержит ли высказывание ... нецензурную, табуированную лексику?
3) Адресовано ли спорное высказывание конкретному лицу?
Важным моментом также является тот факт, что на разрешение эксперта не может ставится вопрос об "оскорбительности высказывания".
Квалификация высказывания как оскорбительного представляет собой юридическую, правовую квалификацию, является исключительно прерогативой суда, следовательно, находится за пределами компетенции эксперта-лингвиста.
