Шёл обычный сеанс психотерапии в рамках утверждённого плана лечения, первый для пациента. Сергей был закрыт, насторожен, с некоторым брезгливым интересом следил за реакцией психотерапевта на его скупые ответы. Он старался осторожно подбирать слова, но из того немногого, что он говорил, становилось понятно, что его алкоголизация имеет чёткий и сформированный мотив. Отказываться от алкоголя он точно не собирается, но, по его словам, «ему любопытно понаблюдать, что ему могут здесь предложить».
Его мотив простой: жена – плохая хозяйка, о нём не заботится, всё время посвящает ребёнку, его «внушения» игнорирует. Ему остаётся только пить, чтобы хоть как-то примириться со своей ужасной действительностью. «Даже сейчас, пока я здесь, она не передала для меня ни одной передачи». Говоря о жене, точнее о своей обиде на неё, Сергей оживился, маска высокомерия исчезла с его лица, речь ускорилась, в глазах стояли слёзы. Он жаловался, как маленький ребенок. Никто в этот момент не мог даже допустить мысль о том, что дома этот человек – жестокий тиран, держащий в постоянном страхе жену и ребёнка.
Событием, приведшим к его госпитализации в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения, стало полученное от жены сообщение о разводе. Что он сделал? Применил насилие? Умолял о прощении? Твёрдо решил измениться? Нет, он «сбежал», «спрятался» и стал ждать, пока его спасут. На чьё поведение это больше похоже – тирана или жертвы? А есть ли разница? Может ли человек уже родиться абьюзером? Может, если речь идет о врождённой патологии, психическом заболевании, симптомом которого и становится девиантное поведение. Но в данном случае речи о патологии нет.
Абьюзерами в бытовом, привычном для нас понимании становятся, как правило, дети из неблагополучных семей, в отношении которых родителями совершалось физическое насилие, либо они были с малого возраста лишены родителей. Но в анамнезе Сергея не было ни того, ни другого варианта. Крепкая семья, успешные родители, дом «полная чаша», алкоголь по праздникам. Однако, оказалось, это не более, чем красивая картинка. Родители Сергея применяли к нему, по их мнению, «прогрессивное» воспитание, которое позволило бы сыну добиться небывалого успеха в карьере, подкрепить, так сказать, авторитет семьи.
Тотальный контроль, наказание за проявление эмоций, отсутствие личного пространства, редкое одобрение строго за определенные поступки, почти постоянная критика не только за малейшие ошибки, но даже за легкое недомогание, которое приводило к нарушению «плана формирования идеальной личности». Отец презрительно ухмылялся, мать отстранялась, закрывалась. Сергей хорошо запомнил тонкую полоску поджатых губ на её недовольном лице. Он был откровенно плох. Неудачный ребёнок. Недостойный хорошего отношения человек. Вот то, что Сергей «знал» о себе. Но хотел другого: любви, заботы, ласки. И нашёл это в жене.
Поначалу всё шло хорошо, хоть Сергей, по его словам, постоянно отслеживал реакцию жены, как посмотрела, что сказала. Он жил в неосознаваемом страхе быть отвергнутым, в страхе вновь получить доказательство того, что он что-то делает не так, что он не достоин любви. И вот однажды страх стал реальностью. Родился ребёнок, внимание жены сфокусировалось на нём, дав свободу страху мужа. Тот пытался «бороться»: болел, молчал, кричал, уходил, пил – то есть делал всё, чем раньше привлекал внимание жены и получал доказательства своей нужности. Но в этот раз получал в ответ только недовольство. Всё чаще ему казалось, что он видит вместо лица жены – лицо матери с тонкой полоской недовольно поджатых губ. Всё сильнее накатывала волна отчаяния, и тем сильнее он ей сопротивлялся, то есть усиливал давление на жену. Замкнутый круг, выход из которого находится точно не в отношениях этих двоих.
Проблема всех абьюзеров (к слову сказать, не только их одних) в том, что в браке они продолжают разрешать свои отношения с родителями. С родителями они этого делать не могут по причине их недоступности: либо их нет, они умерли, либо их уверенность в своей правоте и закрытость делает бессмысленными любые попытки до них достучаться.
Терапия хороша тем, что в психологии не имеет значения, доступен ли источник проблем, главное, желание пострадавшего осознать и принять решение к изменениям. Желание удержать жену стало для Сергея сильной мотивацией, поэтому он согласился на терапию. Ему предстоит проработать свои детские травмы, повзрослеть и заново, с новой позиции, отстроить отношения с женой. Есть ли у них шанс? Уверены, что да. Их отношения обязательно изменятся, осознание проблемы – это уже невозможность продолжать жить по-старому.
_________________________________
Онлайн-консультации с опытным психотерапевтом в клинике Корсаков доступны каждому.
