Студенты попадают в возрастную группу, где самоубийство — вторая ведущая причина смерти, не связанная с болезнями. В одиночку решить проблемы с родителями, сверстниками, учебой и сексуальной жизнью им трудно, а потратить пару тысяч в час на психолога — не по карману. Фраза «АНОНИМНО! БЕСПЛАТНО!» на сайте университетской психологической помощи не вызывает у них доверия, и они выбрасывают эту идею из головы.
Корреспондент «Площади свободы» поговорила со студентами, которые посещали университетские и частные психологические службы, а также сама обратилась в психологический центр при университете.
Версия с редакторским оформлением
В феврале 2019 студентка первого курса Казанского Федерального Университета Ольга Смирнова сбросилась с 12 этажа общежития Деревни Универсиады. По ее социальным сетям было отчетливо видно, что у нее психологические проблемы. Подводя итоги года в Инстаграме, она писала о предательствах, панических атаках и нервных срывах, о ненависти к университету и к себе. 13–й пункт: «12–й этаж так и тянет». А в Твиттере она прямым текстом заявила: «Психолог мне уже ничем не поможет. Тут только 12–й этаж справиться может». Подписчиков в обеих социальных сетях у нее было мало, близких друзей в новом городе (Ольга приехала из Кургана) тоже.
Общее число самоубийств в мире выросло на 7 % за последние 25 лет, при этом в России статистика снизилась на 7,7 %. Суициды, алкоголизм и наркомания относительно недавно стали одной из главных угроз для здоровья и существования молодежи и людей среднего возраста в большинстве развитых стран мира.
В глобальном масштабе 28 % самоубийств совершаются молодыми людьми в возрасте 15–29 лет. По статистике Всемирной организации здравоохранения, среди молодежи самоубийство — вторая по распространенности внешняя причина смерти, после ДТП. Отдельных данных по случаям суицидов среди студентов в России нет.
Нестабильное психическое состояние и проблемы с учебой могут вызывать агрессию не только на себя, что влечет попытки суицида, но и на других людей. В октябре 2018 в колледже Керчи произошла стрельба и сработало взрывное устройство. Погиб 21 человек, еще около 50 пострадали. Нападение устроил студент колледжа, после покончивший с собой. В мае 2019 года похожий случай произошел в США в университете Северной Каролины.
Пока студенты учатся, странности в их поведении могли бы заметить родители, друзья, однокурсники и преподаватели. Вот только преподаватели и кураторы тесно не общаются со студентами: их группы и потоки обычно насчитывают более 50 человек. Если ты приезжаешь в университет из другого города, то родители чаще всего тоже отпадают. А страх отпугнуть друзей или остаться непонятым вынуждает держать все свои переживания в себе.
В зарубежных вузах есть сотрудники по социальному обеспечению обучающихся (Student Welfare Officer), отвечающие за выявление студентов, у которых могут возникнуть трудности. Они оказывают им моральную и социальную поддержку и работают с их семьями, если это необходимо. В экстремальных ситуациях могут привлечь правоохранительные или другие соответствующие органы. Они присматривают за студентами в студгородках, группах и даже посещают их дома. Похожую систему ввели и в МФТИ в 2014 году, где сотрудники отдела социально-психологической поддержки или «воспитатели», как их называют неформально, прикреплены к факультетам.
Суицид в паблике с мемами
«Правда ли, что в МФТИ студенты часто совершают суицид?» — один из первых результатов в поисковике, если ввести слова «студент» и «самоубийство». МФТИ лидирует не только по количеству нобелевских лауреатов и академиков, но и по количеству самоубийств и их попыток среди студентов. Издание Esquire в 2016 году провело расследование в трех частях о том, что на самом деле происходит в московском институте. Как оказалось, даже по официальной статистике в МФТИ показатель самоубийств почти в три раза выше, чем средний уровень самоубийств среди американских студентов.
Психологическая служба МФТИ была открыта после того, как зимой 2011 года второкурсник Илья Крупин поссорился со своим соседом по общежитию, схватил нож и нанес ему больше десяти ударов в спину. После этого он вышел из общежития, перешел дорогу, поднялся на последний этаж учебного корпуса и спрыгнул. Сейчас служба работает в четырех разных точках, но только в одной из них прием идет всю рабочую неделю. Полтора года назад было около 50 приемов в неделю, но потом открыли второй поток и стало около 70 приемов. Запись чаще всего забита на две недели вперед. Есть дежурный психолог и линия психологического консультирования по телефону. По словам студентов, ее ввели после того, как в мае 2019 года первокурсница сбросилась с 14 этажа.
В паблике «Физкек», где более 20 тысяч подписчиков, помимо мемов часто публикуются позиции учащихся по многим вещам, в том числе по психологической помощи в институте. В закрытой группе «Физкек.Бункер» первая закрепленная запись на стене — анонимный рассказ студента о том, что он не может найти помощи ни в психологической службе института, ни среди своих ровесников. Мы связались с администратором этого паблика, который рассказал, что помощь есть, но она плохая, потому что специалисты непрофессиональные. Он называет себя «стабильным студентом»: пару раз отчислялся, поэтому отслеживал ситуацию с психологической помощью долгое время. Сам он был у троих разных психологов при институте, но, по его словам, «мог бы с такой же эффективностью выпрыгнуть в окно». Хотя проблему плохой помощи связывает не именно с МФТИ, а в общем с профессией. На вопрос, как именно он понял, что его психологи были плохие, он написал: «Когда ты приходишь к нормальному психологу, ты это сразу понимаешь, потому что уже от одного посещения есть эффект, от многих это слышал. Одна знакомая говорила, что пошла получать бесплатную помощь, которая предоставляется жителям Москвы, все стало только хуже, а потом записалась к платному за 7000 рублей за сеанс, и за одно посещение все разложилось по полочкам, она смогла дальше сама разрешить свои проблемы».
По его словам, студенты МФТИ на проблему психологической помощи реагируют остро, происходят дискуссии на сотни комментариев в социальных сетях: многих волнует нездоровая атмосфера, в которой они не могут получить помощь. «Не знаю, я просто сужу по себе, как я чуть не сдох, а мне и близко никто не помог. Если это происходит, то система не работает, пусть она есть и ее стараются делать лучше постоянно».
Он также рассказывает, что студентам часто безразлично, что происходит вокруг, в том числе и с их одногруппниками или соседями по общежитию: «Проходной балл 297 — самый высокий в стране. Поступают перфекционисты, индивидуалисты, очень атомизированные, по принципу «учись или сдохни». Как-то барахтаешься во всем этом, и тебе плевать на одногруппника, который из комнаты перестал выходить. Будь даже на физтехе нормальная помощь, он бы на нее не записался».
Систему «воспитателей» админ паблика не застал. Они есть, но только на первом курсе, что, по его мнению, «абсурдно, потому что кризис третьего курса наступает только на третьем». Отдельно он несколько раз упомянул проект «Мне не все равно», который сейчас делают в институте. Участником может стать студент, аспирант или преподаватель МФТИ. Он проходит курсы и готовится оказывать базовую психоэмоциональную поддержку другим студентам, аспирантам и преподавателям вуза в различных жизненных ситуациях. После курсов участник получает специальный отличительный знак с логотипом «Мне не все равно». Любой студент может обратиться к участнику команды за эмоциональной поддержкой или простым разговором. Админ «Физкеков» пишет, что эта программа может быть очень полезной: «Помощь — она же не от конкретных людей, она должна касаться социума целиком».
Напоследок он отметил, что помощь в МФТИ есть: кто-то пытается делать что-то, идут постоянные изменения. Ведь мало в каких вузах можно бесплатно получить помощь психолога.
В пресс-центре МФТИ больше недели готовили комментарий про их психологическую помощь, но ничего конкретного так и не сказали. Например, на вопрос, как бороться с недоверием к внутреинституским структурам, они написали: «Доверие строится на ясности, доступности и открытости. Сотрудничество и открытое взаимодействие является условием и следствием доверительных отношений». О расследовании Esquire сдержанно отозвались: «Тема суицидов среди подростков и молодежи должна обсуждаться на разных уровнях, важны и интересны различные мнения».
Жестокий город Москва
Студентка 4 курса Полина (фамилия скрыта по просьбе героя — прим. ред.) из московского Университета дружбы народов получить помощь психолога не может. Она написала у себя в Инстаграме, что «кричит, плачет и абсолютно не понимает, почему в ее университете нет психолога». Она понимает, что ей нужна психологическая помощь, но денег на частные клиники у нее нет, а поиски психолога в университете ничего не дали. Единственное, что она нашла, — группа ВКонтакте, но там активности не было с 2017 года.
В этом плане повезло студентам Высшей школы экономики: в студенческих кругах часто хвалят их вузовских психологов. У Вышки, как обычно ее называют, тоже трудная, часто неподъемная учебная нагрузка, поэтому в ней вынуждены обеспечивать студентов качественным психологическим сопровождением.
По данным психологического центра ВШЭ, студент Вышки в среднем неделю ждет приема психолога. При этом студенты говорят, что обычно ждут месяц, а в период сессии — почти два. Здесь ежедневно с 9 до 21 при максимальной загруженности принимают около 30 студентов. Американская система вузов рассчитывает одного психолога на тысячу студентов. Пока что ВШЭ до таких цифр не дошла: здесь 11 психологов на 25 000 учащихся по программам бакалавриата.
«Наш центр психологической помощи существует уже 15 лет, но бороться с недоверием к внутринститутским структурам трудно и бесполезно», — рассказывает директор Центра психологического консультирования НИУ ВШЭ Ирина Макарова. Она не верит, что словами можно добиться доверия студентов. Единственное, что остается центру, — работать, чтобы со временем студенты поняли, что это абсолютно анонимно и безопасно.
Репутационно психологическое сопровождение студента в ВШЭ считается одним из лучших в стране. Обещают полную анонимность и хорошего психолога, которого можно поменять, если что-то идет не так. Принцип анонимности нарушается только, когда существует угроза жизни студента.
Центр принимает и экстренные звонки от студентов. Такие, по словам Ирины, точно бывают раз в день: «Есть периоды, когда звонков больше. И это даже не в сессию, а во время пересдач и процедур отчисления. Обычно в это время нервы сдают. У нас нет системы экстренной помощи, поэтому мы всегда указываем другие телефоны или перенаправляем студентов, например, в Московскую службу психологической помощи».
Обычно студенту хватает 3–4 встреч с психологом, одна встреча длится 50 минут. Но есть особо чувствительные, тонко все воспринимающие люди. Зачастую они интеллектуально и творчески одарены, но они будто «люди без кожи». Любой косой взгляд, любое грубое слово расшатывает их психику. Такие люди могут ходить в центр четыре года бакалавриата, еще два года магистратуры, а потом и в аспирантуре.
Ирина психологические проблемы студентов связывает с тем, как выстраивались и продолжают выстраиваться их отношения с родителями. Также часто проблемы возникают из-за учебы, вопросов гендерной идентичности и адаптации. «Москва — динамичный, но жестокий город», — говорит Ирина и добавляет, что психолог всегда дает право студенту быть самим собой.
Психолог как спорт
Марина Вергелес учится в магистратуре Высшей школы экономики по программе «Демография». В сентябре у нее умерла подруга. Марина быстро поняла, что разобраться с чувствами самостоятельно не может: «Вся система моей жизни пошатнулась, и мне стало тяжело справляться даже с простыми обыденными вещами. Я и до этого думала, что мне нужна психологическая поддержка, но тут это стало уже абсолютной необходимостью. С октября начала ходить в вышкинский центр психологической поддержки».
Из-за сильной стрессовой ситуации Марина даже не пыталась искать кого-то сама: она просто пошла в центр, и ей повезло с психологом. Они легко нашли общий язык, и даже после того, как она уволилась из центра ВШЭ, Марина продолжила к ней ходить в частном порядке платно. «Я до сих пор хожу. С первой встречи прошло уже больше 15 сессий. У всех разные задачи, с которыми человек обращается за помощью. Можно решить какую-то конкретную проблему и на этом остановиться, а можно копаться и разбираться дальше. Сначала я пришла с конкретным запросом — как жить после большой потери, с этим мы работали первые пару месяцев. Но дальше я поняла, что у меня есть еще много вещей, в которых мне бы хотелось разобраться, поэтому я решила продолжать встречи. В основном мы работаем с моей огромной тревожностью».
До этого Марина, учась на бакалавриате в МГУ, ходила в поликлинику к психиатру. Он назначал ей таблетки, но не вел никаких разговоров, кроме обязательных встреч раз в несколько месяцев, чтобы проверить, работают ли лекарства, и выдать новый рецепт.
Марина говорила и с друзьями, и с мамой, но психолог для нее — совсем другая история. С одной стороны, он профессионально знает больше о человеческих переживаниях, а с другой — дает независимую точку зрения.
Сейчас Марина намного легче делится тем, что ходит к психологу. И говорит, что никогда не была единственным человеком среди своих знакомых, кто обращался за помощью. «Мне вообще кажется, что периодически всем надо ходить к психологу. Все знают, что полезно заниматься спортом, вот для меня это похожая история. Особенно, если ты одновременно учишься, работаешь, встречаешься с друзьями и не только. Это же такой объем информации и эмоций. Я вообще уже не представляю, как можно успешно прорабатывать все самому».
Городские службы со странными сайтами
Получается, самый надежный вариант — вовремя уследить за собой и обратиться к психологу. Искать своего специалиста лучше через друзей или по рекомендациям в интернете. Средняя стоимость сеанса 2000 рублей в час, онлайн-психолог обойдется дешевле — около 1500 рублей. Можно обратиться в бесплатные городские службы психологической помощи, как это сделала Валерия (имя изменено по просьбе героя, — прим. ред.). Лера не хочет говорить свое настоящее имя, потому что боится лишних вопросов с работы.
«Чувствовала раздражительность. Бесили люди в метро, родители, друзья. Каждый день ссорилась с родителями, была проблемная ситуация с молодым человеком. Я всегда была нервной, но тут поняла, что у меня слишком много негативных эмоций, — после этого Лера по рекомендации обратилась в психологическую службу Республики Татарстан «Сердэш 129». — Хотя я до них долго дозвониться не могла и сайт выглядел очень странно. Если бы не рекомендация, я бы так и не решилась к ним пойти, а записалась бы куда-нибудь платно».
Валерия закончила КФУ к тому времени, но ни о каком психологическом центре не слышала. Говорит, что даже если бы знала, то вряд ли бы туда пошла. Психолог в «Сердэш 129» проговорила с Лерой час и направила ее к психотерапевту со словами «эмоциональная нестабильность», но все равно продолжала с ней работать. Психотерапевт прописал антидепрессанты. Больше никакой терапии не было: психолог и таблетки. Леру насторожило, что так сразу ей выписали таблетки, потому что слышала, что их прописывают только на второй или третьей стадии депрессии, а у нее депрессии не было. Но она доверилась врачу. «Где-то месяц с психологом работали над моими проблемами. Обе удалось сдвинуть с мертвой точки. Если не помогали слова психолога и мы возвращались к тому, что я не могу справиться с эмоциями, то психолог просила продолжать пить таблетки и прийти еще. Вообще видно, что настроены они серьезно».
Родителям Лера ничего не говорила, поэтому таблетки приходится прятать. О терапии рассказала только молодому человеку и подруге. Другим — стесняется или не было удобного случая. Друзьям расскажет, как перестанет ходить. Молодой человек и подруга выразили одобрение и даже сами сказали, что хотят ходить, но не спрашивали адрес и подробности. Вся терапия Леры происходит анонимно, только нужно было завести карточку с информацией документов, чтобы выписать таблетки.
Круглосуточная медицинская служба РТ «Сердэш 129» находится в обычной поликлинике, но кабинеты там совсем не больничные: все обустроено уютно. Заведующий службы «Сердэш 129» и доцент Казанского государственного медицинского университета Юрий Калмыков работал врачом-психиатром, а в 1993 году начал работать психотерапевтом в центре медицинской психологической кризисной помощи.
«Наша служба является подразделением республиканской клинической психиатрической больницы, хотя не уверен, что об этом нужно писать. У нас в стране настороженное отношение к психиатрии. Это связано со страхом сумасшествия, сама тема пугает. Это второй по распространенности страх после смерти. Также страх попадания под учет, в базу данных. Часто это страх преувеличенный, потому что, если у человека нет серьезных психических расстройств, он не ставится на учет. Водительские права, например, он спокойно может получить», — безэмоционально, спокойно и тихо говорит Юрий .
Он рассказывает, что за помощью обращаются люди среднего возраста: от 20 до 40 лет. Первое место среди проблем у студентов занимает не учеба, а взаимоотношения с родителями, противоположным полом и сверстниками. Юрий просит не преувеличивать табуированность темы, потому что молодое поколение намного легче воспринимает вопрос психологической помощи. Он уверен, что психолог может быть полезен и психически здоровым людям и один раз всем нужно обратиться к нему для профилактики.
Юрий утверждает, что психологи есть во всех университетах. Это могут быть не целые центры, как в КФУ, ВШЭ, МГУ и МФТИ, а психологические кабинеты. Обычно найти информацию о помощи психолога в университете несложно. Студенты боятся нарушения конфиденциальности в вузовских службах, или их интернет-ресурсы не вызывают доверия. Например, у группы ВКонтакте службы психологической помощи медицинского университета, где 33 участника, нет аватарки и спам на стене.
Лично идем за помощью в университете
При Казанском федеральном университете есть центр психологической службы, который находится в Деревне Универсиады. Я ходила туда три раза зимой для эксперимента, но сессии с психологом мне неплохо помогли. Я никак не могла придумать проблему, с которой туда прийти, хотя оказалось, придумывать ничего и не надо было: они есть, просто не в критической форме или же для меня неявные.
На всех встречах с психологом, в основном, говорила я. Она лишь задавала вопросы и пыталась направить мои собственные мысли без лишних советов. В первый раз мы просто говорили и меня чуть не довели до слез, во второй — лепили из пластилина огромную черную и белую дыры, которые есть в сознании человека, а в третий — расшифровывали сны.
Единственное, я постоянно контролировала, чтобы лишний раз не говорить настоящие имена своих друзей, однокурсников и родителей. Вроде бы помощь абсолютно анонимная, и я назвала психологу только свое имя. Только Деревня Универсиады, где центр помощи находится, — место со строгим пропуском: два КПП, на улице и в корпусе. Сначала ты кричишь свое имя и фамилию, вписываешь паспортные данные, чтобы пройти на территорию ДУ. Все три раза сотрудники центра не успевали, как они сами говорили, вписывать меня в списки охранника. Зимой мне приходилось стоять около него, звонить в психологическую службу, чтобы они позвонили обратно на КПП. В это время, естественно, мимо постоянно проходят студенты. После того, как все узнали, как тебя зовут и куда ты направляешься, на втором КПП процедура повторяется полностью.
Все это, конечно, связано с безопасностью, но, если бы мое состояние было критическим, я бы вряд ли это выдержала. К тому же, я несколько дней не могла дозвониться по телефону центра, который был указан в интернете, и мне пришлось писать им со своей страницы ВКонтакте (ответили они быстро).
Лучше за деньги, чем отсутствие анонимности
Обустроенный и не забитый студентами психологический центр КФУ все равно вызывает мало доверия у студентов. Кристина (имя изменено, — прим. ред.) говорит, что у нее даже мысли не было идти к психологу при университете, потому что она в них не верит. «Конечно, никто не застрахован от того, что и частный психолог или любой другой специалист может навредить. Поэтому я пошла к проверенному, по совету друга. Более того, я за 5 лет (Кристина закончила 1 курс магистратуры, — прим. ред.) практически не слышала о психологической помощи при университете».
Причину, по которой Кристина обратилась за помощью, она называет «типичной»: «Это был ноябрь. Я всегда думала, что вообще не завишу от времени года, но это не так, оказалось. Меня кинул парень, плюс, мне казалось, что все, что я делаю — не то. Я сама себе очень не нравилась: ни внешне, ни внутренне. Самокопанием занималась, в общем. Так и задалась вопросом: «Кто я вообще есть?» Сама на него не смогла ответить, поэтому решила, что в этом мне может помочь не мама, хотя у меня с ней доверительные отношения, а именно специалист. Так и пошла».
Кристине хватило одного похода к психологу, чтобы решить свои проблемы. Психолог не настаивал, чтобы она прошла курс. Просто сказал, когда захочет, тогда и придет: завтра или через полгода.
Прошел почти год после того, как Кристина единственный раз сходила к психологу, и причина уже не кажется ей такой серьезной. «Но сходить к психологу – это все равно что сходить к любому другому специалисту: проверить зрение, кости. Также регулярно нужно проверять свои мозги». Свое окружение она не считает консервативным и думает, что острая реакция на психолога — пережитки прошлого. Но Кристина попросила об анонимности.
Телефоны доверия и городские службы психологической помощи:
— Московская служба психологической помощи населению:
+7 499 173-09-09 (понедельник — пятница с 9:00 до 21:00, суббота с 9:00 до 18:00, воскресенье — выходной), звонок бесплатный.
— Неотложная психологическая помощь: с городского телефона по номеру 051, с мобильного телефона по номеру +7 495 051.
— Центр экстренной психологической помощи МЧС России:
+7 495 989-50-50.
— Телефон доверия центра «Сестры» для переживших сексуальное насилие: +7 499 901-02-01 (с 10:00 до 20:00).
— Горячая линия российской ЛГБТ-сети: +7 800 555-73-74 (с 15:00 до 21:00).
— Медицинская психологическая служба в Республике Татарстан «Сэрдеш 129»: 279-55-80.
