Особняком стоит определение мечты, данное Т.Д. Стерледевой как "способ наиболее полной реализации свободы человека, одного из наиболее важных атрибутов человек". Концепция данного исследователя заслуживает на наш взгляд особого внимания.
По Стерледевой понять природу мечты, ее роль в прошлом и будущем человечества можно лишь в теоретическом поле "жесткой" и "мягкой" реальности.
"Жестким" миром является мир несвободы, в котором живет человек. "Это относится и к природе, и к обществу, и к самому человеку, включая как его тело, так и большую часть его внутреннего мира. В "жестком" мире человек не может быть свободен в полной мере, ибо природа человека такова, что для счастья ему нужен весь мир, причем мир, все время меняющийся в соответствии с желаниями данного человека. Субстрат же "жесткого" мира сопротивляется действиям человека по его преобразованию. Разновидностью "жесткого" мира является общество с его законами.
Как правило, общество, в котором мы живем, редко соответствует идеалу того общества, в котором мы бы хотели жить. Конкретный человек не может преобразовать общество в таком варианте, который ему нужен. Сам человек, то есть его тело и большая часть сознания также являются "жесткими". Так, например, человек не может исправить свой возраст, изменить свою внешность в таком варианте, в котором ему хочется, и т.п. Человек не мог бы остаться человеком, если бы он не имел возможности сохранить свое первозданное ощущение свободы, то есть свободы, в условиях которой человек получает то, что он хочет и в то время, когда он этого сам хочет. Таким "островком" свободы и является мир мечты, который составляет часть внутреннего мира человека. Объективный мир и некоторые области внутреннего мира человека можно назвать "жесткой" реальностью, поскольку эта реальность противодействует полному осуществлению жизненных планов человека. "Мягкой" реальностью можно назвать только одну часть внутреннего мира, в которой человек чувствует себя демиургом и максимально полно осуществляет свою программу жизни – это сфера мечты".
Человек в итоге одновременно живет как в реальном мире, так и в иллюзорном – мире свой мечты.
На этом основании Стерледева выделяет шесть миров человека:
1) внешний мир "жесткой" реальности;
2) внешний мир, находящийся во внутреннем, субъективном мире человека и принадлежащий уже "мягкой" реальности (личностное восприятие внешнего мира и интерпретация его в мечтах. "Человек одновременно живет и в реальном обществе, и в том желаемым им обществе, которое существует в его внутреннем мире, в его мечтах…это внешний мир, существующий в мечте человека, то есть такой, каким он хотел бы видеть свой внешний мир для того, чтобы чувствовать себя максимально комфортно" );
3) мир общества "жесткой" реальности ("мир реального общества, в котором человек вынужден жить в силу обстоятельств. Конкретный человек существует в совокупности определенных коллективов и, как правило, считает их не самыми оптимальными для себя в силу различных причин: от неразвитости человеческой природы до нежелания других людей поступать так, как хочется именно данному человеку" );
4) мир общества "мягкой" реальности (индивид конструирует в мечтах образ идеального на его взгляд общества);
5) мир человека как представителя "жесткой" реальности (образ индивида сформированный внешним окружением);
6) мир человека "мягкой" реальности (образ индивида таким, каким он себя видит, таким, каким хотел бы быть).
Таким образом, человек одновременно живет в трех мирах "жесткого" мира или мирах несвободы и трех мирах "мягкого", в которых может выбирать различные варианты своей свободы. В последних мирах мечта выступает ценностью, но ценностью предельно конкретной, уникальной для каждого конкретного человека.
Особого внимания заслуживает предположение Стерледевой о двойственном характере мечты. "Можно определить мечту как ценность, –утверждает исследователь, – пронизанную индивидуальным складом человека. Человечество неоднородно по своему духовно-нравственному развитию. Да и каждый отдельный представитель человечества внутренне духовно неоднороден. Это хорошо иллюстрируется в искусстве. У человека, с одной стороны, есть свои вершины духовного развития, свои "небеса" − высокие благородные идеи, помыслы, желания. Но, с другой стороны, у него есть своя "бездна", свое "подполье" (выражаясь языком Ф.М. Достоевского), т.е. низкие мысли, грязные желания и помыслы и т.п. Поэтому мечты как отражение такого рода двойственной природы человека могут быть не только положительной, но и отрицательной духовно-нравственной направленности".
Характеризуя мечту как важный компонент внутреннего мира человека, Стерледева вводит понятие "пространство мечты". "Пространство мечты – это такое идеальное виртуальное пространство, в котором человек осуществляет свою мечтательную деятельность. В пространстве мечты человек действует как мечтатель. Это пространство имеет такое измерение, как "ясность" или "осязаемость". Мечта – это входящая во внутренний мир человека форма его самореализации на основе свободы, превышающей количество свободы человека во внешнем мире".
Таким образом, подытоживая сказанное, мы приходим к выводу, что большинством исследователей, которые в значительной части являются представителями психологических наук, мечта трактуется либо как образ желаемого, либо как форма воображения.
Согласно результатам исследований, проведенных Гарвардским психологом Д. Барреттом широкая общественность вкладывает в значение термина "мечта" тот же смысл, что и ученые умы. Так, оказалось, что в быту популярны три толкования термина "мечта":
1) яркий, сказочный образ желаемого;
2) реалистичное планирование будущего, воспоминания о прошлом;
3) пустой ход мыслей, бессмысленные размышления.
Одной из основных проблем, с которой сталкивается каждый исследователь столь сложного и многогранного феномена как мечта, является тесная взаимосвязь между понятиями "мечта", "греза", "фантазия". В научной среде распространена путаница в использовании указанных терминов в связи с тем, что порой довольно сложно провести между ними четкую границу.
Наиболее часто смешиваются понятия "мечта" и "греза". Более того, многие исследователи вообще не видят разницы между двумя терминами, употребляя их как слова-синонимы. Социальный философ Э. Блох одним из первых обратил внимание на необходимость разграничения данных понятий, указывая, что "мечта как и греза отталкивается от желания, но, в отличие от грезы, направлена на конечное, итоговое, совершенное состояние человека, общества, мира. Причем обязательно это место находится в будущем, даже если это образ из какой-либо сказки или мифа. Даже обычное начало сказки: "Это было однажды", – отсылающее к прошлому, включает в себя возможность некоего будущего "Однажды".
Отечественный социолог и философ С.Е. Вершинин, рассматривая столь непростую дилемму как разграничение понятий "греза" и "мечта", отмечает: "С одной стороны, понятие "греза" более синтетично по сравнению с понятием "мечта" в том смысле, что может в равной степени применяться и к характеристике сновидений, и к деятельности бодрствующего сознания. С другой стороны, в понятии "мечта" более выражен конструктивно-созидающий момент, связанный с возникновением и выражением некоего Нового".
Пытаясь разграничить понятия, А.Г. Маклаков утверждает, что "мечта является активной формой воображения, она является преднамеренной и связана с волевыми проявлениями человека. Греза же является пассивной формой, которая может быть как преднамеренной так и непреднамеренной, но она не связана с волей. В грезах наиболее ярко обнаруживается связь воображения с потребностями личности. Людям свойственно грезить о приятном, заманчивом. Но если грезы начинают подменять деятельность и преобладать в психической жизни личности, то это уже свидетельствует об определенных нарушениях психического развития. Преобладание грез в психической жизни человека может привести его к отрыву от реальной действительности, уходу в выдуманный мир, что, в свою очередь, начинает тормозить психическое и социальное развитие этого человека.
Для пассивного воображения характерно создание образов, которые не воплощаются в жизнь, программ, которые не осуществляются или вообще не могут быть осуществлены. Воображение выступает при этом как замена деятельности, ее суррогат, с помощью которого человек отказывается от необходимости действовать".
На принципиальное отличие мечты от грезы указала Ю.В. Родионова: "В отличие от грез мечта всегда активна и выступает в качестве побудительной причины, мотива деятельности, результат которой по каким-то причинам оказался отсроченным. Мечта от грезы отличается тем, что она несколько более реалистична и в большей степени связана с действительностью, т.е. в принципе осуществима".
Также иногда понятие "мечта" сливается с понятием "фантазия", что на наш взгляд является в отличие от предыдущего случая довольно грубой ошибкой.
Данные понятия обладают различным смыслом и имеют разную этимологию. Так, слово фантазия заимствованно в Петровскую эпоху из польского языка, где fantazja < лат. phantasia, передающего греч. phantasia, суф. производное от phantazomai "появляться, представляться, показываться". Фантазия буквально – "то, что представляется, кажется; плод воображения" .
О.Н. Первушина, затрагивая вопрос о соотношении понятий "мечта" и "фантазия", отмечает: "Если воображение рисует сознанию такие картины, которым ничего или мало что соответствует в действительности, то оно носит название фантазии. Если, кроме того, воображение нацелено на будущее, его именуют мечтой. Таким образом, мечта – процесс создания образов желаемого будущего" .
П.С. Гуревич трактует фантазию как "способность к творческому воображению, как психическую деятельность, которая связана с созданием таких картин, которые не имеют реального отражения в окружающем мире" . Таким образом, мечта вытекает непосредственно из фантазии, которая выступает некоей платформой для первой.
Суммируя изложенное, мы можем заключить, что по-житейски, интроспективно мечта известна и понятна каждому. Тем не менее, в гуманитарных науках проблема мечты на сегодняшний день разработана слабо. "Достаточно сказать, - отмечает Т.В. Юрьева, – что проблеме мечты специально не посвящено ни одной монографии, в учебниках психологии мечта кратко рассматривается в главе о воображении; в периодических изданиях статьи, посвященные мечте, касаются лишь отдельных ее аспектов. В результате остаются слабо изученными побудительные механизмы мечтаний; нет четкого отграничения мечты от других видов воображения, таких как грезы, фантазии, жизненные сценарии и др.; не ясна роль мечты в построении жизненных планов, нуждаются в уточнении функции мечты".
Источники
Стерледева Т.Д. Мечта как атрибут человека // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2011. № 3. Ч. 3. – С. 155-158.
Barrett, D.L. The Hypnotic Dream: Its Content in Comparison to Nocturnal Dreams and Waking Fantasy. Journal of Abnormal Psychology, 1979, Vol. 88, p. 584 591; Barrett, D.L. Fantasizers and Dissociaters: Two types of High Hypnotizables, Two Imagery Styles. in R. Kusendorf, N. Spanos, & B. Wallace (Eds.) Hypnosis and Imagination, NY: Baywood, 1996.
Bloch E. Das prinzip hoffnung. - Bd. 1-5. - Nachdr. 1938-1947. - Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1985. 1654 s
Вершинин С.Е. Жизнь – это надежда: Введение в философию Эрнста Блоха. – Екатеринбург: Издательство Гуманитарного университета, 2001. – 304 с.
Маклаков А.Г. Общая психология. – СПб.: "Питер Пресс", 2008. – 580 с.
Родионова Ю.В. Психология и педагогика. Часть 1 "Психология": Учебно-методическое пособие. – Нижний Новгород: Издательство Нижегородского госуниверситета, 2008. – 93 с.
Русский этимологический словарь. Режим доступа: http://www.glossword.info/index.php/term/ac.xhtml, свободный.
Первушина О.Н. Общая психология. – Новосибирск: Научно-учебный центр психологии НГУ, 1996. – 90 с.
Психологический словарь / Под общей науч. ред. П.С. Гуревича. – М.: ОЛМА Медиа Групп, ОЛМА ПРЕСС Образование, 2007. – 800 с.
Юрьева Т.В. Влияние мечты как модели будущего на личностно-профессиональное развитие студента: автореф. ... канд. псих. наук. Тамбов, 2007.
