Платон Караваев

На русской посельщине День усекновения честныя главы Иоанна Предтечи, Крестителя Господня (11 сентября по новому стилю), слыл за «Ивана Постного», а в некоторых углах Руси прозывался «Иваном Полетком». Сей строгий постный день переламывает осенний мясоед через две недели успенских разговин.   Русский этнограф XIX века Аполлон Коринфский красноречиво писал: «Иван Постный» обходит весь светлорусский простор, а памятует о нем и обо всех приуроченных к нему благочестивых обычаях верный боголюбивой старине...

Акромя красного угла с Божницей в русской избе имеется ещё один центр - печь. Без оной человеческая обитель для наших предков была такожде немыслима.  Печь и покормит, и пригреет, и убаюкает, и вылечит, и вымоет тело, и пропарит кости. Печь во всех смыслах превращает все нечистое в чистое. Самое слово "изба" происходит от "истопка". Добрый крестьянин никогда в печной огонь не плюнет и не будет при нем ругаться. Заметают его только чистой метелкой, и обязательно осеняют крестом. При "наряде нутра",...

Около четырехсот лет назад на северо-восток от комельских чащоб, в глухой деревушке, затерявшейся на лесных берегах северной реки Сухоны, в простой крестьянской семье родился праведный человек, который с молодых лет облачился в разодранное рубище и встал на путь юродства. Ходил он по городам и весям с молитвой на устах, босой зимой и летом, не имея, где главы приклонить. Пищей были хлеб и вода, да и те принимал лишь постольку, чтобы не помереть с голода. Потом поселился в городе Тотьма в хижине близ храма Воскресения Христова, на берегу Сухоны...

Выреза, облипы, голяшки, навески - в разных краешках Руси на свой манер называли наличники на окнах. Окно в русской избе - межа света и тьмы, связь человека с солнцем. Потому частехонько* на наличниках и присматриваем фигуру солнышка, примету света, тепла и благожительства. Оконце для доброго крестьянина - ещё и око в мир инный*. Всякая весть, слышанная через оконце, была для него наособицу* и сулила крутой изворот жизни...

Молодь* крещеная, кто порешила обрачиться*, бережливо хранила завет седых предков: наперед испроси у отца да матери родительского благословения, что на воде не тонет, на огне не горит. Иначе не будет доброго житья-бытья. Порядок для новоженов* един спокон века: икону целуй, там отца и мать, а там хлеб-соль, да живи как под крестом, так и под венцом. Бывали и ослухи негодные, кто по дурному своенравию шли под венец втай*, без воли родительской. Таковые браки крадом, убегом, на воровской манер, почитали на миру сущим окаянством, а сих молодых своенравцев осуждали да виноватили...

В последний день лета по нонешнему стилю Русский Мир почитал память мучеников Флора и Лавра, покровителей домашней животинки. На русской посельщине величали сей день Фроловым, Лошадиным или Конским праздником, Лошадиными именинами или Днем лошади. На Новгородской стороне гутарят, что с открытием честных мощей сих святых угодников прекратился падеж скота.  А на Орловщине бают, что Фрол и Лавр хаживали по Руси, строили честным християнам дома и рыли им колодези. Пастухи да табунщики, ежели теряли коней, воздыхали сердешной молитвой к Фролу и Лавру...

Фасадом двора у крестьянского большака были ворота, а облик избы формировали наличники. Оформлялось всё это строго индивидуально - одинаковые ворота и наличники не повторялись, а орнамент никогда не был случайным и нёс определённый сакральный смысл. Сейчас большинство современных жителей сельской местности вместо традиционных ворот предпочитают профнастил. А сайдинг на фасадах домов повсеместно вытесняет наличники. На этом экономят... В первой главе Библии про сотворение мира есть такая строка: И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма...

“Чей конь - того и деньги”, - мерекали* на Руси, и ясно дело: особливо разумели то конокрады. Кумекали они, что худой тот вор, кто окрест себя огребает. Стало быть, комоней* утуривали* всё боле бродячьи цыганы. А барышник, кто промышлял куплей и продажей покраденых лошадей, творил своё лихое действо на свой хитрый пошиб*. Такому барышнику цыганы приводили комоней, угнанных издалече. А на замен получали от него тех, кого прибрали по соседству. Частехонько конокрады бедокурят на базарах да ярманках...

На Руси баили: плут обувшись в рот влезет. А коли влезет, то уж пеняй на себя, что так широко рот открыл. “Ежели у тебя растратили что, то, значит, ты сам виноват. Не доверяй кому не след, тут и винить некого”, - так говаривали дошлые* мужички с ростовской стороны Ярославской губернии. Сноровистый малый завсегда заприметит среди обочных* того, кто не прочь по чужим закромам погулять. Поелику тут и жалобиться негоже. Бывальцы* доверяют только свойскому и благонадейному человеку, то бишь обман посредь односельцев случается испоредка* и ежели что - кончается бранью, не боле...

На Илью до обеда - лето, после обеда - осень! На русской посельщине* по мудрому народному слову в Ильин день (2 августа) кончались теплые красные денечки, прощалась Русь с ведреным летом: Илья лето кончает, да жито зажинает; первый сноп - первый осенний праздник! До Ильина дня сено сметать - пуд меду в него накласть, после Ильина - пуд навозу! До Ильи поп дождя не умолит, после Ильи - баба фартуком нагонит; до Ильина дня и под кустом сушит, а после Ильина дня и на кусту не сохнет!  До Ильи дождь...

Как говаривала седая посельщина, щи да каша – пища наша, посоли их, поперчи - будут добрые харчи. Токмо трапеза для наших предков почиталась таинством, оттого за столом в красном куту* под святыми образами домочадцы держали себя как в церкви. А снедь в избе во всякую пору была разной. Весной, в ожидании новин, стол небогат, а в осень апосля жатвы можно и пировать. Главное - помнить о запасах до чередного урожая. На Ярославщине, в Ростовском стороне, в обыднях* главным яством был хлеб, а засим - картопля да капуста...

Седая старина баила*: хлеб на стол - и стол престол, а кто не окстясь за стол садится, с тем ест и пьёт диавол. Не понапрасну стол ставили на чистую половину избы под святые образа - в Красный кут*, передний угол, в дальнее место от печи. Тутова домочадцы Богу молились да под оком Господним вершили наипаче веские дела: препятства насущные разрешали, старшие младшим наказы давали и, вестимо, брашно* вкушали. Стол спокон века почитался ладонью Божьей, местом священным. Оттого изба без стола - не дом, не жилище...