Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7
По графику, устоявшемуся много лет, по четвергам преподаватели не приходили, занимаясь какими-то своими делами на кафедре. Именно поэтому в этот день студенты позволяли себе опаздывать с утра совершенно безбожно, приходя ко второму, а то и к третьему часу рисунка, задерживаясь с обеда и работая с ленцой на живописи, во время которой они больше зависали в телефонах, чем махали кисточками.
Сегодня этой традиции решили не изменять, хотя далеко не все успели закончить писать постановку, нисколько не переживая, что в начале следующей недели её поменяют на новую.
До конца последнего часа живописи оставалось минут десять, когда открылась дверь, и в мастерскую, не торопясь зашёл Суханин. Дружно вздрогнув, студенты поспешно убрали телефоны, чашки с чаем, недоеденные пирожки и встали к мольбертам.
– Неплохо, неплохо, – Суханин сделал вид, что ничего не заметил и подошёл к работе Кирилла, – хорошо идёт. Единственное – у вас складки на покрывале дивана гораздо убедительнее человека. Значит, автору интереснее именно диван? Это, конечно, дело автора, но мне, как зрителю, это концептуально непонятно. Ну и так далее.
– Спасибо, – пробормотал растерянный Кирилл.
Суханин же перешёл к Вите.
– Много хорошего, – кивнул он. ─ Только у вас гитара какая-то странная. Больше на грушу похожа.
Натурщица Галина, полулежащая на диване с гитарой в обнимку, поджала губы и поправила ярко-красный тюрбан. Гитару она по просьбе педагогов принесла из дома и очень рассчитывала, что портреты выйдут хорошими, можно будет сфотографировать и перед подружками похвастаться. А тут – груша…
А Суханин уже стоял возле Макса, который поспешно вытащил из ушей наушники и убрал их в карман.
– Максим! Да почему же вы уже которую постановку подряд делаете модели такую зелёную кожу? Я вам уже неоднократно говорил об этом! Это что, ваш любимый цвет? Но модель-то не зелёная, – Галина кивнула, подтверждая, – не зелёная, – Что это у вас за краска такая?
Максим покраснел и показал тюбик.
– Всё! Сделайте мне, пожалуйста, одолжение, – вот эту вот краску просто не выдавливайте на палитру! Просто забудьте о ней! А ещё лучше – выбросьте!
Красный от подобного разноса Максим побагровел и только молча кивнул, не в силах ничего ответить. Суханин же этого уже не видел. Он остановился около мольберта Алисы.
– Алиса, – он на несколько секунд замолчал, а потом вдруг рассмеялся. – Что же вы такое тут изобразили? Это – карикатура какая-то! Во-первых, фигура слишком велика. Посмотрите, наша модель среднего роста, а ваша дама, если встанет, то будет ростом выше Петра I! А лицо? Это что?
– Это тень, – прошептала Алиса.
– Это грязь! – припечатал Суханин. – У модели грязное лицо. Она у вас шахтёр? А почему из чалмы дым идёт? Мне, как зрителю, непонятно. Ну и так далее. Нет, Алиса, вы сами видите? Почему у вас фон каким-то облаком написан? Посмотрите, там чёткая вертикальная плоскость! А ноги? Такого не бывает, чтобы у человека ноги были настолько разного размера: вот это тридцать седьмого, а это сорок пятого. Зато обе левые!
Алиса молчала, понимая, что сейчас говорить что-то совершенно бессмысленно. Пока преподаватель не выскажет всё, что думает, лучше просто стоять и слушать.
– А, кстати, что у вас с композицией? – лихо сменил курс Суханин.
– Я же показывала вам эскизы.
– По которым было много замечаний. А сама работа где?
– Я… пишу… я… принесу…
– Когда? Алиса, время – неумолимый фактор. Время работает против вас. Что вы принесёте? И когда планируете исправлять замечания по работе?
– Я всё успею, – Алиса отвела глаза.
Суханин развёл руками, хотел идти дальше, но задержался:
– А что, Саши сегодня нет?
– А у Саши какие-то семейные дела, – с притворным сочувствием в голосе и со злорадством глазах вздохнула Алиса.
– Что же… По крайней мере, у неё и с постановкой, и с композицией всё неплохо, – как будто про себя проговорил Суханин и направился к Вере.
Алиса сжала кулаки и топнула ногой. Да что же это такое! Её даже за прогул не ругают!
Саша же тем временем, ничего не подозревая о страстях, кипящих в душе подруги, пересчитывала деньги, полученные от преподавателя частной художественной школы, и довольно улыбалась. Да, умалчивать, что снова бегает позировать вместо занятий – не слишком здорово и нечестно по отношению к мужу. А что прикажете делать? В детской изостудии, где она вела занятия по субботним вечерам, платили копейки. А на носу Новый год! Полторы недели осталось! Антону подарок нужен? Нужен. Родителям? Конечно. Да и девчонкам-однокурсницам, Вите, Капе, Вере и Алисе, хоть чисто символически нужно что-то подарить. Хорошо хоть своим друзьям, у которых они будут встречать Новый год, Антон подарки купить сам. И всё равно. Три серьёзных подарка нужны.
Понятно, что все разумные люди озадачились этим вопросом не в последний момент и давно купили подарки через интернет-магазины. Только не Саша. Хотя бы потому, что деньги в достаточном количестве у неё появились только сейчас. Через интернет что-то заказывать уже бесполезно: пункты выдачи перегружены, доставка постоянно откладывается и переносится, и никто не даст гарантии, что подарок для Антона не приедет после Нового года. А, значит, что? Значит, топать ножками по магазинам, теряя драгоценное время и изрядно переплачивая.
Саша в который раз обозвала себя безответственной разгильдяйкой и почему-то совсем из-за этого не расстроилась. Настроение было превосходным. Ехать на пары, если уже прогуляла и рисунок, и живопись, она сочла неразумным, поэтому села в трамвай и рванула к ближайшему ТЦ.
Она основательно потолкалась в предновогодней толпе, которая, несмотря на будний день, плотным потоком мигрировала по всему ТЦ, заполняя магазины, эскалаторы и ненадолго задерживаясь лишь за столиками фудзоны. Везде стояли украшенные елки, висели рождественские венки, витрины были украшены профессиональными новогодними композициями, громко играла музыка – тоже новогодняя, разумеется. Все это создавало нужное настроение, и, хотя Саша не любила любую суету, сегодня это не имело никакого значения. Наоборот, она чувствовала какое-то непонятное единение со всеми этими людьми, пришедшими купить подарки или деликатесы к праздничному столу.
К счастью, девушка уже знала, какие именно подарки она хочет купить. Поэтому, ловко маневрируя среди людей, как байдарка среди порогов норовистой реки, Саша легко выруливала к нужным магазинам. Меньше чем через час она стала счастливой обладательницей бутылки семилетнего кoньяка – для папы, набора уходовой косметики для рук – для мамы и, самое главное, – чудесного серо-голубого шарфа для Антона.
О, это был поистине замечательный шарф! В меру длинный, в меру широкий, удивительно мягкий и тёплый, благодаря высокому содержанию «ангорки» – шерсти ангорского кролика. А цвет! Какой же изумительный был у этого шарфа цвет! Продавщица что-то говорила, что-то показывала, выкладывая на прилавок новые и новые расцветки, а Саша только молча качала головой. Она и в магазин-то этот зашла только потому, что через стеклянную витрину увидела это серо-голубое чудо. Только он! Саша уже представляла, как чудесно этот шарф подойдёт к ярко-голубым глазам Антона, как будет ему к лицу!
Вещь эта была недешёвая, красивая, и, главное, очень нужная. Старый шарф, в котором сейчас ходил Антон, был старым, какого-то неопределённого коричнево-зелёного цвета, и уже весь свалялся неопрятными катышками. И не сказать, что был он сильно тёплым. А ведь у Антона с детства слабое горло и вечные ангины несколько раз в год.
Саша попросила упаковать шарф в фирменный пакет и, страшно довольная собой, направилась к выходу из ТЦ. Всё! Главные подарки закуплены. Девчонкам она купит по шоколадке и что-нибудь в магазине для художников. Хоть кисть новую – точно лишним не будет.
Продолжение здесь