Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6
Если бы Сашу спросили, как она могла бы назвать минувший ноябрь, то девушка, ни секунды не сомневаясь, ответила бы:
– Второй медовый месяц!
И это действительно было так. Они с мужем словно вернулись в тот прекрасный конфетно-букетный период, когда оба отсчитывали часы до следующей встречи, с замиранием сердца ждали звонка или ответа на сообщение и, словно порох, вспыхивали от любого прикосновения к любимому человеку.
Антон больше не ворчал из-за денег, наоборот, он дважды покупал Саше цветы, просто так, без повода. Они сходили в театр на «Волки и овцы» – оба обожали пьесы Островского. А ещё послушали «Времена года» в Консерватории. Они несколько раз ужинали в кафе около дома, приобрели и опробовали набор для фондю.
Самым же впечатляющим моментом для Саши стала их поездка в магазин для художников.
– Выбирай всё, что тебе нужно! – Антон широким жестом обвёл полки и стеллажи.
Наверное, заказать через интернет-магазин было бы проще и однозначно дешевле, зато это не произвело бы такого впечатления, как сейчас. Саша растерянно заморгала, глядя почему-то не на кисточки и краски, а на мужа. Наконец она всхлипнула, кинулась к Антону, обняла его крепко-крепко и заревела, уткнувшись ему в плечо.
– Тоша, – повторяла она сквозь слёзы, – Тоша… Какой же ты… Как же я тебя люблю…
Конечно, Саша и сама не сидела сложа руки. Она изо всех сил пыталась сохранить это ощущение безмерного счастья и была готова ради этого на что угодно. Девушка выдавала одну идею за другой: куда можно пойти, в каком кафе они ещё не были, какой фильм ещё не видели. С другой стороны, даже если бы они с Антоном пошли на какую-нибудь занудную лекцию по политологии, ей и там не было бы скучно – ведь она не одна. Она с Тошей. С любимым Тошей.
Ради мужа Саша научилась готовить несколько новых блюд грузинской кухни. И даже три раза пекла пироги. Ради его спокойствия, чтобы он не раздражался, старалась хотя бы по вечерам ничего не рисовать. А ещё начала злостно прогуливать последние пары, как минимум, трижды в неделю. Хорошо, что до сессии ещё далеко, а отмечают присутствующих преподаватели не так часто. Девушка успокаивала себя тем, что учёба всегда давалась ей легко, а с преподавателями почти всегда можно договориться. В крайнем случае, посидеть ночью и сделать лишнюю презентацию или написать контрольную с другой группой. Сейчас всё это казалось ей пустяками, не стоящими внимания. Главное – с Антоном у них всё наладилось. Ссоры и непонимания остались в прошлом. Вот бы так было всегда!
Звонила мама, спрашивала, как дела, и Саша не утерпела: рассказала про их семейную идиллию.
– Но это как раз понятно! – рассмеялась мама. – У нас с твоим папой первые три года так и было. Наглядеться друг на друга не могли. Даже на несколько часов расстаться было тяжело. А у вас… Наверное, всё-таки вас очень подкосила эта трагедия с Аллой Владимировной. А сейчас вы оживать начинаете. Возвращаетесь к нормальной жизни. Вот и чувства вернулись. И это здорово! Я очень рада за тебя. И за вас обоих. Кстати!.. У вас нет желания приехать к нам на Новый год?
– Конечно есть! Ты же знаешь, как я люблю наше Простоквашино.
– Саша!
– Хорошо-хорошо! – рассмеялась Саша. – Нашу Слободу. Не сердись. Только мы не на сам Новый год приедем, а числа второго, ладно? Тоша сказал, что сам праздник хотел бы встретить с друзьями. Понятно, что не маскарад-карнавал, что-то более спокойное. Всё-таки люди взрослые, серьёзные. Прошлый-то год…
– И не напоминай! – вздохнула мама. – Ужас. В общем, тогда второго ждём вас. Но если всё-таки надумаете раньше, то мы с папой будем рады. И да. Чуть не забыла. Ты обратила внимание, когда именно у вас с Антоном стало хорошо?
– После… После его командировки…
– Вот. И я уверена, что это не просто так. Ваши отношения убивала бытовуха. Рутина. Так у многих бывает, Сань, поверь. И далеко не всегда это ваша вина. Просто… Обстоятельства… Ну и твоя учёба, конечно, много времени и сил отнимает. А Антон тебя любит. Хочет твоего внимания. Вы закрутились каждый в своих делах и начали отдаляться. Знаешь… Эту командировку вам сама судьба послала. Чтобы вы подумали и осознали, как сильно вы нужны друг другу. Могу ошибаться, но мне кажется, что вам такие короткие перерывы только на пользу.
– Мамуля, какая же ты умная у меня! Спасибо! Папку поцелуй от меня и скажи, что я по нему очень соскучилась. Позвоню ему на днях.
Саша была счастлива. Неужели у неё всё наконец наладилось? Ведь и преподаватели, увидев её эскизы к композиции, в целом похвалили их, и сказали, что можно приступать к работе над картиной. Саша снова принесла пейзажи. Правда, в этот раз без «домиков», но тоже с изображением окрестностей деревни.
…В тот день они с папой пошли за грибами вдвоём. У мамы разболелась спина, поэтому бродить по лесам ей совсем не хотелось. Папа развёл руками: «Сегодня пятница, завтра приедут дачники, и идти в лес смысла уже не будет – всё под корень вырежут. А грибов-то должно быть много. Погода стояла тёплая, недавно прошли дожди».
– Я пойду с тобой.
Саша, разбуженная голосами родителей, спускалась по лестнице со второго этажа.
– Вот и славно! Тогда не теряем времени. Пьём кофе и выдвигаемся.
«Тихая охота» удалась на славу. Саша с папой медленно продвигались вглубь леса, периодически наклоняясь, чтобы срезать очередной гриб – маслёнок, подберёзовик, рыжик или сыроежку. Саша леса не боялась, однако старалась от папы не отставать и держать его в поле видимости: всё-таки от деревни они отдалились прилично. В какой-то момент они вышли на небольшую полянку. Саша подняла взгляд от земли и резко остановилась.
Полянка была совсем небольшой. Казалось, что в какой-то момент густой подлесок просто расступился в стороны, оставив почти в центре двух исполинов – две огромные старые ели. Их вершины терялись где-то очень высоко, в остатках утреннего, прорезанного косыми лучами солнца. Стволы елей какого-то сложного коричнево-зелёно-чёрного цвета густо поросли мхом, а огромные ветви, толщиной с небольшое деревцо почти полностью укрывали полянку от солнца.
Наверное, поэтому травы здесь почти не было. Только несколько кустов папоротника ярко-зелёным пятном торчали где-то справа. Всё остальное пространство устилал ковёр опавшей хвои, перемежаясь островками тёмно-зелёного мха. А перед елями-гигантами, чуть в стороне, росла небольшая молоденькая пушистая ёлочка, высотой не больше пары метров. Она была такая хорошенькая, ровненькая, словно нарисованная для сказочного мультфильма. Перед этой ёлочкой тремя красными пятнами алела семейка мухоморов.
Хрустнула ветка. Это папа догнал Сашу и остановился рядом.
– Папа, – почему-то шёпотом сказала она и вцепилась в его руку. – Ты только посмотри!
– Ух ты!
Папа поставил корзинку с грибами на землю, снял кепку и вытер тыльной стороной ладони пот со лба.
– Красиво. Знаешь, я что-то даже не помню этого места.
– Как будто большие ели – это родители, маленькая ёлочка – их хорошенькая дочка, а мухоморы – её новые игрушки…
Саша не отводила взгляд от деревьев, и папа потянул её обратно:
– Идём! Нам уже возвращаться пора.
– Нет.
Она покачала головой, отдала папе свою корзинку и достала из кармана куртки блокнот с карандашом.
– Нет, пап, – повторила она, – ты иди. А я порисую немного. Я сама вернусь.
– Ага, конечно! Так я тебя и оставил! – папа приглядел невдалеке старое поваленное дерево и махнул рукой, – рисуй уж. Минут двадцать уже хватит? Я тебя там подожду.
Не двадцать, а все сорок минут Саша то рисовала, то фотографировала полянку с разных ракурсов и разного расстояния. Она уже знала, что эти три ели станут главными героями её работы по композиции.
К огромной радости Саши, преподаватели сразу одобрили её эскизы.
– Очень приятно, Саша, что вы прислушались к нашему мнению, – кивал Грушин. – Вы учли наши замечания, и эти ваши эскизы мне нравятся гораздо больше, чем прошлые работы по живописи.
– Согласен с тобой, Геннадий Петрович, – поддержал его Суханин. – Мало сделано, но много сказано. К сожалению, часто бывает наоборот. Хорошо, Саша, у вас взгляд художника. Вы увидели почти готовую картину и очень удачно скомпоновали. Какой у вас будет холст?
– Сто двадцать на сто шестьдесят.
– Хорошо. Ну… Теперь осталось только хорошо всё исполнить. А так мне всё нравится. Хорошие краски, настроение чувствуется. Работайте!
– Спасибо!
Саша собрала эскизы и подошла к Алисе, которая дописывала натюрморт: чашка, бутылка, тарелка, на тарелке муляж груши, а сбоку стоит кувшин.
– Всё хорошо, – шепнула Саша.
– Я же говорила, – пожала плечами Алиса. – Сначала поругают, потом похвалят. У меня также. Уже месяц почти совсем не придираются, представляешь? Подойдут, посмотрят и, такие, – хорошо, продолжайте! Эскизы принесла – тоже сразу: да, работайте! Суханин сказал только дома чуть под другим углом сделать, а Грушин вообще молчит, только кивает. Вот смех-то!
Саша помолчала, а потом задумчиво проговорила:
– Слушай, а это вообще ни разу не смешно. Если преподы не подходят, не поправляют, ничего не говорят, не делают замечаний… это… не очень здорово. А, учитывая, что у нас на следующей неделе просмотр по рисунку... я бы напряглась.
Алиса рассмеялась:
– Да брось! Ты паникёрша и перестраховщица. Всё отлично! С рисунками ты мне помогла, постановки по живописи у нас сейчас не сложные, так что не парься! Вот кому надо переживать, так это нашему Ванечке.
– В смысле?
– Ну конечно! – усмехнулась Алиса. – Ты в своём розовом тумане вообще ничего вокруг себя не замечаешь. Он со своей реставрацией и так всего три дня в неделю ходит, а за этот месяц вообще, наверное, раз в неделю появлялся. И толку? Работу на мольберт поставит и сидит чай пьёт. И уходит раньше времени. И мрачный всё время, не шутит, не смеётся, как обычно.
– Вот блин… А ведь ты права! Надо будет спросить, что у него случилось. Может с работой что-то? Ему же это критично. Это мы, москвички, крыша над головой есть, а он в общаге живёт. И мама у него старенькая – помогать не может. Спасибо, Элис, напишу ему прямо сейчас, спрошу, может, помощь какая нужна.
Саша отошла в сторону и уткнулась в телефон, набирая сообщение, а Алиса, проводив её взглядом, пожала плечами. Нет, ну неужели эта блаженная действительно не понимает, что Ваня такой хмурной именно из-за неё? Из-за её сияющего взгляда и счастливого вида человека, летающего на крыльях любви. Плюс – Антон два раза заезжал за Сашей на машине прямо к институту. Конечно, Ванька вполне мог это видеть. Ну что же! С другой стороны, ей, Алисе, это даже на руку. Пусть пострадает, поймёт, что здесь всё безнадёжно и начнёт осматриваться по сторонам. И тогда-то она своего не упустит.
Продолжение здесь