Саммари статьи: Почему одни люди снова и снова попадают в отношения, где их унижают, используют и игнорируют? Дело не в везении, а в глубинном сценарии, который формируется задолго до первых взрослых отношений. Жертва — это не роль, которую надевают, это образ жизни, основанный на внутреннем убеждении в собственной второстепенности. Эта статья — о том, как распознать в себе паттерны поведения жертвы, понять их детские корни и начать путь к возврату своей жизни и границ.
👉 Со своей проблемой вы прямо сейчас можете обратиться ко мне в ТГ и мы разработаем вашу индивидуальную стратегию, которая гарантированно сработает.
В 1960-х годах психолог Мартин Селигман провел эксперимент, который навсегда изменил понимание беспомощности. Собак помещали в клетку и подвергали ударам тока, которых они не могли избежать. Спустя время дверцу клетки открывали, но большинство собак даже не пыталось убежать. Они научились беспомощности. Эта выученная беспомощность — точная метафора для многих людей, которые годами остаются в токсичных отношениях. Они не видят выхода не потому, что его нет, а потому что убеждены в его отсутствии на глубинном, бессознательном уровне.
Проблема отношений "абьюзер-жертва" часто рассматривается однобоко: весь фокус внимания достается агрессору, его манипуляциям и жестокости. Однако это лишь одна сторона динамики. Вторая, не менее важная, — это внутренняя готовность второго партнера принять роль того, кому причиняют боль. Эта готовность не формируется в одночасье при встрече с абьюзером. Она годами выстраивается внутри личности, создавая специфический психологический ландшафт, где подобные отношения воспринимаются как единственно возможные, а подчас и как заслуженные.
Данная статья — это не обвинение в адрес тех, кто страдает. Это попытка честно и без прикрас разобраться в механизмах, которые заставляют человека добровольно всходить на плаху, смиряясь с болью и унижением. Мы исследуем не внешние обстоятельства, а внутренние предпосылки, которые делают человека уязвимым для токсичных паттернов. Понимание этих механизмов — это первый и самый важный шаг к их демонтажу и построению новой, здоровой реальности.
Психология выученной беспомощности
Когда человек долгое время находится в ситуации, где его действия не влияют на результат, у него формируется стойкое убеждение в собственной неэффективности. Это и есть выученная беспомощность. В контексте отношений это проявляется как "Что бы я ни делал, все равно будет плохо". Партнер с таким убеждением перестает сопротивляться, спорить, выдвигать условия. Он заранее согласен на любой исход, потому что не верит в свою способность что-либо изменить. Его стратегия — не решать проблему, а приспосабливаться к ней, минимизируя ущерб через собственную покорность.
Этот образ жизни базируется на трех китах: низкой самоценке, диффузных границах и гипертрофированной ответственности за чувства других. Низкая самоценка диктует установку "Я не заслуживаю лучшего". Диффузные границы не позволяют отличить свои потребности от чужих, а свои чувства — от навязанных. Гиперответственность заставляет брать на себя вину за конфликты и плохое настроение партнера, оправдывая любое его поведение. Вместе эти черты создают идеальную мишень для манипулятора.
Такой человек вступает в отношения не как равный партнер, а как проситель, уже готовый на уступки. Его рука протянута, и она протянута за одобрением, поддержкой, разрешением существовать. Он с самого начала занимает позицию снизу, неосознанно сигнализируя о своей готовности терпеть. Абьюзер лишь считывает этот сигнал и занимает предлагаемую ему вакансию. Их связь — это не столкновение двух здоровых личностей, а встреча двух взаимодополняющих дисфункций.
Откуда растут ноги у выученной беспомощности
Фундамент для роли жертвы закладывается в детстве, в системе отношений с первыми значимыми взрослыми. Ребенок, чьи потребности и эмоции систематически игнорировались или высмеивались, усваивает простую и страшную истину: "Мои чувства не важны. Чтобы меня любили, я должен быть удобным". Родительский авторитаризм, эмоциональная холодность, непоследовательность в наказаниях и поощрениях — все это учит ребенка подстраиваться, а не отстаивать себя.
В таких семьях границы ребенка постоянно нарушаются. Родитель может бесцеремонно вторгаться в его личное пространство, читать дневники, игнорировать слово "нет", обесценивать его страхи или увлечения. Со временем ребенок перестает понимать, где заканчивается он и начинается другой. Его собственные желания и потребности растворяются в требовании угодить родителям. Он не учится защищаться, потому что защита бесполезна и даже опасна — она может привести к потере и без того шаткого родительского расположения.
Этот детский опыт формирует определенный тип привязанности — тревожный. Во взрослой жизни такой человек будет цепляться за отношения, даже разрушительные, потому что для него разрыв равносилен экзистенциальной катастрофе, повторению детского кошмара брошенности. Он бессознательно ищет знакомую модель отношений, где его роль — подчиняться и заслуживать любовь. Взрослый абьюзер становится психологической заменой родителя, а динамика отношений — болезненным, но привычным повторением детского сценария.
Танец, в котором оба знают свои партии
Отношения абьюзера и жертвы — это не монолог тирана, а диалог, в котором оба участника активно поддерживают болезненный баланс. Абьюзер отвечает за агрессию и контроль, а жертва — за терпение и прощение. Это симбиоз, основанный на взаимной выгоде, пусть и крайне токсичной. Абьюзер получает власть и безнаказанность, а жертва — подтверждение своей детской картины мира и, как ни парадоксально, чувство знакомой стабильности. Хаос предсказуем, а неизвестность здоровых отношений пугает.
Примеры такого добровольного восхождения на плаху многообразны. Это женщина, которая в сотый раз прощает измену, потому что «он раскаялся и обещал больше никогда». Это мужчина, который отказывается от выгодной работы в другом городе, потому что партнерша закатывает истерику при одной мысли о переезде. Это человек, который годами живет без секса, без совместного досуга, без элементарной вежливости, но боится уйти, потому что «а как же он/она без меня». Их собственные мечты, карьера, желания и принципы медленно умирают, принесенные в жертву иллюзии сохранения отношений.
Жертва не просто соглашается, она активно участвует в этом процессе, находя ему оправдания. "Он устал на работе", "У нее сложный характер", "Если я буду идеальной, он изменится". Это мышление заложника, который искренне верит, что от его поведения зависит настроение тюремщика. Разорвать этот круг невероятно сложно, потому что для этого нужно признать не только жестокость партнера, но и собственную ответственность за многолетнее согласие с такой моделью отношений. Это двойной удар по и без того шаткой самооценке.
Как перестать быть жертвой: от тактик к стратегии
Первое и самое сложное — это сместить фокус с вопроса "Как мне изменить его/ее поведение?" на вопрос "Что во мне позволяет мириться с таким обращением?". Это фундаментальный сдвиг от внешнего локуса контроля к внутреннему. Пока человек считает, что решение проблемы находится вовне, он остается в позиции жертвы, ожидающей изменений. Принятие ответственности за свою роль в динамике — это не самобичевание, а обретение власти. Если проблема создана с твоим участием, значит, с твоим участием ее можно и решить.
Стратегия изменения строится на трех китах, противоположных тем, что формируют жертву. Это развитие самоценности, выстраивание жестких личных границ и делегирование ответственности. Самоценность начинается с малого: перестать себя ругать, признавать свои достижения, позволять себе отдых. Границы — это не стены, а правила взаимодействия, которые четко формулируются и защищаются. "Мне неприемлемо, когда на меня кричат. Если это повторится, я прекращу разговор". Ответственность делегируется обратно абьюзеру: его чувства, его реакции, его выбор — это его зона ответственности.
Это не быстрый процесс. Он требует ежедневной, кропотливой работы по отслеживанию своих мыслей и реакций. Каждый раз, когда возникает желание уступить в ущерб себе, нужно сделать паузу и спросить: "Чего я хочу на самом деле? Что я сейчас чувствую? Где проходит моя граница в этой ситуации?". Со временем эти паузы превращаются из сознательных усилий в автоматический навык. Меняется не только поведение, но и самоидентификация. Человек перестает видеть себя как того, кому что-то делают, и начинает видеть себя как автора своей жизни.
...и как итог
Роль жертвы — это не пожизненный приговор, а глубоко усвоенная стратегия выживания, которая когда-то, в детстве, была единственно возможной. Она помогла адаптироваться к нездоровой среде, но во взрослой жизни стала тормозом и источником страданий. Признать этот факт — значит проявить к себе огромное мужество и сострадание. Это не слабость, а первый акт силы на пути к исцелению.
Работа по выходу из этого сценария — это работа по усыновлению самого себя. Нужно стать для себя тем родителем, который видит, слышит и защищает своего внутреннего ребенка. Нужно заново научиться распознавать свои желания, уважать свои границы и верить в свою ценность без внешних подтверждений. Этот путь редко удается пройти в одиночку, потому что слепая зона слишком велика, а старые паттерны слишком живучи.
Профессиональная психологическая поддержка в этом процессе — не роскошь, а необходимость. Психолог становится тем самым внешним зеркалом, которое помогает разглядеть искаженные убеждения, тем проводником, который поддерживает на сложном пути к самому себе. Это инвестиция в свое право на счастье, уважение и здоровые, равноправные отношения. Право, которое есть у каждого человека от рождения, но которое иногда приходится заново отстаивать у самого себя.
Автор: Богданов Евгений Львович
Психолог, Сексолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru
