То что мамонты жили не только в тундростепях, но и в лесотундре, тундре, и даже в арктических пустынях, – хотя в последнем случае паршиво жили, мельчали, мучились пока, в конце-концов, не вымерли 4500 лет назад на острове Врангеля, – вызывает, как показали эксперименты, сильную ненависть. Многим трудно поверить, что целый слон мог в тундре достаточно пищи найти. Но если уж сами мамонты готовы были трудности преодолевать, – наверно и людям пора бы?
Шерстистые мамонты жили преимущественно в тундростепях, но данный тип угодий исчезал в межледниковья, – как нет тундростепей и сейчас. И в любом случае полоса тундростепей никогда не простиралась до побережья Северного Ледовитого Океана. Мамонты утонувшие в болотах, мумифицировавшиеся там и в последствии промороженные, 40-50 тысяч лет назад жили именно в лесотундре, питаясь, – это установлено экспертизой, – именно той растительностью, которая встречается там и сейчас. Южнее отсутствовали условия для консервации и длительного хранения.
Кстати, недавним открытием стало обнаружение ДНК мамонта в замороженных экскрементах возрастом 5000 лет, – в Америке. Тоже в полосе тундр на севере Аляски. Причины вымирания мамонтов отдельный вопрос, но человек определённо приложил к этому руку. И дольше всего мамонты выживали там, куда человек не проникал, – далеко на севере…
То есть, вымерли шерстистые мамонты 4-5 тысяч лет назад в тундрах, а появился этот вид, предками которого были мамонты волосатые лишь слегка – степные – 300 тысяч лет назад. Только 300 тысяч. Недавно. Кстати, и современные белые медведи окончательно произошли от общих с бурыми предков около 120 тысяч лет назад, начали чем-то таким заниматься только 600 тысяч лет назад.
История происхождения северного оленя неизвестна, но виду также около 500 тысяч лет. При этом окончательно адаптировались карибу к экстремальным условиям – к Арктике – в период последнего оледенения. До этого северные олени населяли лесотундру и тайгу, где встречаются и сейчас. Линии песцов и остальных лис расходятся около 1 миллиона лет назад, адаптировались к жизни в бесплодной тундре эти толстые пришельцы, соответственно, когда-то позже… Проще говоря, кого не хватись, все населяющие Арктику ныне виды – молоды. Причём, под это определение попадают и виды вымершие, – по этой причине прежде всех был упомянут мамонт.
Исключения есть, – овцебык. Это вид именно такой древний, каким выглядит, – 3.5 миллиона лет. Однако с овцебыками та же история, что и с мамонтами на острове Врангеля. Некогда вид возник как горный, – адаптировался к экстремальным условиям у границы вечных снегов, но затем повсюду, кроме арктических пустынь, куда проник вслед за отступающим ледником, просто вымер…
И всё это делает ответ на вопрос, кто жил в тундре до мамонтов, весьма неожиданным: никто не жил. Из крупных сухопутных животных во всяком случае. Современный вид Арктика приобрела всего около 300 тысяч лет назад, до этого же тундры оставались необитаемыми.
А были ли тундры? Были, конечно, и, видимо, давно, – с позднего палеозоя, как минимум. Тогда холодные регионы должны уже были покрыться лишайниками и мхами. В мезозое, впрочем, климат стал безледниковым. Так что, «полярные», морозостойкие динозавры населяли, всё-таки, полосу хвойных лесов, простирающуюся почти до полюса.
Вновь тундры появляются в высоких широтах в середине неогена – 15-20 миллионов лет назад. Тогда на вечной мерзлоте могли, кроме лишайников и мхов, расти уже и травы. Но желающих селиться там, как свидетельствует палеонтология, долго не находилось.
...Ну как? Не то что бы совсем. Вслед за растениями на крайний север наверняка пришли членистоногие. Плюс, в неогене уже существовали перелётные птицы, которым не требовалось переносить тяготы заполярной зимы. Плюс, птицы морские. Из млекопитающих осваивать Арктику прежде всех стали наверняка ластоногие. Хотя и им пришлось адаптироваться, – приобретать навыки выживания в полыньях.
В тундру же раньше всех пришли грызуны, за ними мелкие хищники, и только потом копытные. Причём, последние сразу с хоботными. И здесь снова приходится вернуться к вопросу: что ж так поздно-то?
Прежде всего, не больно-то и хотелось. Значительную площадь тундры и полярные пустыни стали занимать в северном полушарии 2-3 миллиона лет назад. До этого, учитывая малочисленность арктических экстремофилов вообще, наличествующие ресурсы даже не позволяли крупным видам поддерживать минимальную популяцию. В специализированных белых медведях просто не было необходимости. На побережье Ледовитого океана могли жить медведи общего назначения.
В четвертичном периоде дополнительным стимулом стали оледенения, закалявшие характер животных умеренных широт. Некоторые закалялись так, что потом за отступающим ледником сами шли на север.
Но, конечно же, не все сразу. Хищники появлялись последними. Питающийся всплывающими подышать в полыньях тюленями белый медведь не имел никакого смысла до появления соответствующих адаптаций у тюленей. Волки же последовали за карибу в тундру так поздно, – ибо и сами олени не торопились, – что не успели даже стать «полярными», оставшись лишь подвидом полка.
