Продолжение. Предыдущую публикацию можно прочесть ЗДЕСЬ
В начале ноября 1147 года французское воинство Христово достигло Никеи (современный турецкий город Измит). Буквально на следующий день туда же прибыли первые беглецы из числа германских «везунчиков», которым посчастливилось уцелеть после разгромного поражения при Дорилее. Узнав о катастрофе, постигшей главные имперские силы во главе с самим Конрадом III, французские рыцари ещё больше укрепились в мысли, что все беды крестоносцев происходят из-за целенаправленного предательства Мануила I Комнина.
Однако возвращаться обратно в Константинополь, чтобы «разобраться» с двурушником-базилевсом, резона не было. После того, как германский правитель потерял 9/10 наличных сил, объединенных сил «святого войска» для полноценной осады и штурма Константинополя явно не хватало. Посовещавшись, европейские государи решили путь к «Святой Земле» продолжить вопреки всем преградам и трудностям.
Людовик VII и Конрад III при поддержке большинства своих приближенных и военных советников намеревались двинуться в Антиохию «маршрутом Стефана» – сначала вдоль юго-западного, а затем параллельно южному побережью Средиземного моря до самых владений Армянского киликийского царства.
Примечательно, что византийские источники общую численность франко-германского крестоносного воинства определяли немыслимой для эпохи Высокого Средневековья цифрой – 900 000 человек[1]! Но и это ещё не предел, известный дамасский хронист Ибн аль-Каланиси, говоря о количестве участников Второго похода, пишет дословно следующее: «…рассказывали, будто их число достигало миллиона пехотинцев и всадников или даже больше»[2].
Буквально с первых же шагов пути, избранного предводителями крестоносцев, крайне актуальной и практически пророческой стала известная пословица «гладко было на бумаги, да забыли про овраги, а по ним – ходить». Несмотря на то, что первые две недели франко-германская армия шла по византийским владениям в направлении Адрамитиона[3], проблемы со снабжением, прежде всего, продовольствием, возрастали день ото дня.
Известный отечественный историк-медиевист и византинист Фёдор Иванович Успенский по данному поводу приводит следующий показательный комментарий: «Так как путь от Никеи до Дорилея был покрыт трупами и облит христианской кровью, оба короля желали избавить войско от тяжелого зрелища и потому отправились обходным путем, на Адрамитий, Пергам и Смирну.
Путь этот был чрезвычайно трудный, замедлявший движение войска; выбирая этот путь, короли надеялись встретить здесь менее опасностей со стороны мусульман. Надежды их, однако, не оправдались: турецкие наездники держали в постоянном напряжении крестоносную армию, замедляли путь, грабили, отбивали людей и обозы. Кроме того, недостаток съестных припасов и фуража заставил Людовика бросить массу вьючных животных и багажа»[4].
Не только перебои с провизией и фуражом мешали полноценному маршу крестоносцев. Между французами и подданными Конрада III не только не было единства и духа боевого сотрудничества, напротив, между ними царила атмосфера разобщенности, нездоровой конкуренции, недоверия и постоянной конфронтации. Рыцари Франции и Фландрии едва ли не в открытую надсмехались над немцами, считая их никчёмными воинами, неспособными одолеть каких-то местных дикарей.
Бойцы Священной Римской империи и сами давали повод к критике, насмешкам и нареканиям в свой адрес. Немцы после недавнего фиаско под Дорилеем разом утратили прежний лоск, напыщенность, воинственность, высокомерие и надменность. Заметно опасаясь новых нападений сельджуков, гораздо больше помышляя о возвращении в Константинополь, чем о продвижении на восток, имперцы плелись в хвосте общей колонны, отставая от французов почти на день пути. «Поспешай, Германия!» – эти и другие подобные обидные фразы то и дело обозленные франки кричали своим союзникам, стараясь хоть как-то расшевелить их и придать им ускорение.
Первоначально Людовика VII и других его приближенных – знатоков античной истории (таковых было, увы, совсем немного) вдохновляла мысль о том, что они движутся в глубины Азии практически тем же самым путём, которым четырнадцать веков назад шёл прославленный Александр Македонский. Однако очень скоро романтизм и радужные иллюзии улетучились даже у самых оптимистически настроенных участников похода.
Проследовав по маршруту Адрамитион – Пергам (Бергама) – Смирна (Измир), «доблестные освободители Эдессы» достигли Эфеса[5]. В этом некогда известном и процветающем античном городе сделан был долгожданный длительный привал. Остановка эта не пошла на пользу общему «священному делу». Заболевший Конрад III заявил, что ухудшившееся состояние здоровья не позволяет ему продолжить поход.
Государь Священной Римской империи действительно был болен. Он не симулировал симптомы лихорадки. Однако, как небезосновательно полагают многие историки, Конрад III слишком сильно обрадовался своей хвори, используя её в качестве веской причины, чтобы прервать паломничество, столь неудачно начавшееся для него. Ряд авторов (так же не на пустом месте), считают, что даже если бы император немецкий имел шансы на скорое излечение, то вряд ли бы воспользовался им и быстро встал с больничной койки.
Вместе с «хворым» правителем Священной Римской империи в Константинополь вернулась значительная часть германского рыцарства и простых пилигримов. У Людовика VII не было «железного» повода для прерывания священной миссии. Напротив, теперь, когда Конрад III выбыл из строя, король французский остался единственным и главным предводителем похода.
Он понимал, что возвращение на данном этапе экспедиции станет равносильна его собственной монаршей и религиозной катастрофе. Римский папа и его воинствующая курия никогда не простят Людовику VII неисполнения священного обета, а также срыв похода. Кроме того, король Франции ещё и его армия ещё ни разу не сразились с сарацинами. Где-то в глубине души французы лелеяли и холили глубокое убеждение в том, что способны в отличии от немцев одолеть толпища мусульманских варваров.
Из Эфеса государь французский со своими подданными и немногочисленными имперцами, решившими продолжить поход, выступил в юго-восточном направлении к берегам реки Меандр (сегодня она называется Большой Мендерес). Что касается Конрада III, то, специально для него Мануил I Комнин прислал один из своих личных кораблей – императорский дромон. «Тяжко хворающего» короля германского по морю доставили в Константинополь.
Без своего буйного, вороватого и мародёрствующего войска Конрада III был абсолютно не опасен базилевсу. Сменив подозрительность, абсолютное недоверие и чрезмерную бдительность на искреннее радушие и дружескую заботу, самодержец византийский впустил немецкого монарха и его чрезмерно поредевшую свиту в Царьград.
Поселившись с истинно государевым размахом и комфортом в покоях одного из константинопольских дворцов, Конрад III очень быстро пошёл на поправку и скоро полностью исцелился. Вообще два императора, которые ещё пару месяцев назад едва не развязали междоусобную полномасштабную войну под стенами византийской столицы, сошлись, став полноценными, если не друзьями, то товарищами – точно.
Теперь, когда монархам нечего было делить, не нужно было опасаться друг друга или угрожать, бряцая оружием, они не только «скорешились», но и породнились. Византийская принцесса Феодора Комнина – племянница Мануила I и правнучка императора Алексея I Комнина вышла замуж за сводного брата германского императора – Генриха II Бабенберга, обладавшего тремя почётными титулами – маркграфа Австрии, герцога Баварии и пфальцграфа Рейна[6].
Примечательно, что официальным прозвищем и фактически вторым именем Генриха Бабенберга было замысловатое словосочетание – Язомирготт (нем. Jasomirgott). По наиболее распространенной версии данное прозвище представляет собой искажённую и сокращённую фразу на немецком языке – «Ja so mir Gott helfe» («Да поможет мне Бог»). Эти слова баварский герцог произносил так часто, что они стали его визитной карточкой.
Пока Конрад III и Мануил I Комнин занимались свадебными приготовлениями, Людовик VII продолжил свой путь к Антиохии. Однако теперь французский король по непонятной причине изменил «маршрут Стефана». Отклонившись от прибрежной полосы, монарх двинулся в Лаодикею-Лидийскую (Лаодикею-на-Лике) – главный византийский форпост на юго-восточном пограничье.
И вновь буквально на ровном месте у крестоносцев стали одна за другой множиться проблемы организационного, снабженческого, логистического и даже климатического характера. Видный французский летописец эпохи Крестовых походов – Жозеф Франсуа Мишо сообщает следующие подробности о трудностях своих соотечественников:
«Наступление зимы с её проливными дождями и снегом сделало дороги непроходимыми. Сельские жители при появлении христиан разбегались, угоняя свои стада, а города запирались и отказывали в продовольствии. Мануил через своих вестников уведомил короля, что турки готовятся разбить его на марше, и предлагал укрыться в принадлежавших ему крепостях. Но подобное предложение, приправленное угрозами, казалось Людовику новой ловушкой, и атаки сарацин он предпочел гостеприимству греков»[7].
Прямо в день Рождества Христова – 25 декабря 1147 года в долине Децевриум, расположенной на западной границе исторической области, которую в античные времена называли Писидия[8], произошло первое крупное сражение между французскими пилигримами и сельджуками. Победу одержали европейцы, но назвать её убедительной, а тем более значимой, никак нельзя.
Джигиты Рукн ад-Дин Месуда на этот раз отступили, но было ясно, что они обязательно вернутся. И сельджуки вернулись очень скоро. Их стало намного больше, вели себя мусульманские батыры дерзко, агрессивно и напористо. Практически ежедневно они совершали внезапные нападения на маршевые колонны, а также устраивали засады по пути следования пилигримов.
6 января 1148 года на одном из перевалов горы Кадм (сегодня турки называют её Хоназ), расположенной в западной части нынешней турецкой провинции Анталья, французское воинство угодило в самую масштабную и мастерски организованную засаду. Извитая горная дорога, по которой в восточном направлении двигались отряды Людовика VII, едва не стала безвыходной смертельной ловушкой для европейских пилигримов.
С большим трудом, потеряв много воинов, несчётное число рядовых паломников большую часть вьючных животных, значительную часть обоза, французам всё-таки удалось вырваться из смертельного кольца. В ходе этого стихийного сражения, развернувшегося среди местами изрядно заснеженных скалистых ущелий, французское воинство Христово едва не лишилось своего короля.
Главный исторический эксперт сегодняшней публикации – известный французский историк-медиевист Жозеф Франсуа Мишо подробно повествует о кульминации высокогорного побоища: «Турки молча ожидали, пока французы войдут в ущелье, а затем с диким воем бросились на них. Ошеломленные христиане, не имея времени подготовиться, очутились на узкой дороге между скалами и пропастью. Люди и кони полетели вниз. Вопли раненых и умирающих мешались с шумом потоков и грохотом камней, катившихся со скал. В общей сумятице солдаты не могли уже ни бежать, ни сражаться.
Но группа храбрецов собралась вокруг короля и стала продираться к вершине горы. Тридцать баронов, охранявших Людовика, погибли возле него, дорого продав свою жизнь. Король, оставшись почти в одиночестве, прислонясь спиной к дереву, отбивался от сотни врагов, которым так и не удалось его осилить: приняв Людовика за простого солдата и жалея время, сарацины бросили его и побежали грабить обозы. Воспользовавшись этим, король вскочил на чьего-то покинутого коня и сквозь тысячу опасностей прорвался в долину к авангарду, где уже оплакивали его смерть»[9].
После того, как французы прорвали вражеские заслоны, проложив себе путь к спасению, общий боевой настрой, дисциплина и порядок стремительно пошатнулись. Чудом выскользнув из скалистой ловушки на равнинный простор, пилигримы устремились к побережью нестройными толпами. Многие из паломников наивно полагали, что в любом месте побережья Памфилии[10] и в любое время они смогут в одночасье погрузиться византийские на корабли, которые мгновенно умчат их прочь от враждебных земель.
Все хронисты Второго крестового похода, лично принимавшие в нём участие, а также очевидцы событий, оставившие о них письменные воспоминания, единодушно констатируют следующий весьма прискорбный и тревожный для Людовика VII факт. Дисциплина и иерархическая командная система единоначалия после сражения на склонах горы Кадм упали до рекордно низких показателей настолько, что приказы и распоряжения короля (не говоря о его ближайших помощниках) практически не выполнялись.
«Бесстрашные защитники Утремера и святынь Земли Обетованной» были на тот момент охвачены одним лишь желанием – поскорее удалиться как можно дальше от гор и скал, на тропах и вершинах которых паломников ожидали многоликие и самые разнообразные смертельные опасности. Единственным подразделением, которое продолжало марш в полном порядке, беспрекословно слушаясь своих начальников, сохраняя боеспособность и готовность вступить в бой с сельджуками, каким бы огромным ни был их количество, был отряд рыцарей-тамплиеров.
К счастью для крестоносцев, сельджуки не стали преследовать стихийно отступавших к берегу европейцев. В начале февраля 1148 года французское воинство Христово прибыло в портовый город Атталия (нынешняя турецкая Анталья). Пред местными жителями – подданными византийского императора предстали отнюдь не бравые, лихие и горделиво-величавые крестоносцы в блестящих на солнце латах, кольчугах и шлемах, которых совсем недавно лицезрели жители Константинополя.
Доспехи пилигримов изрядно потускнели, их плащи и сюрко, украшенные крестами пилигримов, изодрались и испачкались. Сами паломники – даже бывалые и опытные бойцы, имевшие за плечами участие в нескольких кампаниях и дальних походах, утратили спесивую самоуверенность, высокомерие и надменность. Одним словом, с французскими отрядами произошли те же самые разительные внешние и внутренние метаморфозы, что и с контингентами Священной Римской империи.
ПРИМЕЧАНИЯ:
[1] - Эпоха крестовых походов / Под ред. Э. Лависа и А. Рамбо. – Смоленск: Русич, 2001. С. 303;
- Куглер Б. История крестовых походов. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. С. 174.
[2] - Виймар П. Крестовые походы. Миф и реальность «священной войны» / Пер. с франц. Д. А. Журавлевой. – СПб.: Евразия, 2003. С. 247.
[3] - современный турецкий курортный город Эдермит.
[4] - Успенский Ф. И. История Крестовых походов. – СПб.: Евразия, 2000. С. 112.
[5] - развалины средневекового Эфеса, основанного не позднее ХI века до н.э., находятся близ нынешнего турецкого поселения Сельчук, недалеко от современного города Измир.
[6] - в 1156 году он станет герцогом Австрии под именем Генриха I. В качестве герцога Баварии он носил «девятый порядковый номер» и именовался Генрихом IХ. В качестве пфальцграфа Рейна фон Бабенберг носил «четвёртый порядковый номер» и именовался Генрихом IV.
[7] - Мишо Ж.-Ф. История Крестовых походов / Перевод и научная редакция А. П. Левандовского. – М.: Вече, 2005. С. 123.
[8] - античная Писидия географически соответствует нынешней северо-западной части нынешней турецкой провинции Анталья.
[9] - Мишо Ж.-Ф. История Крестовых походов / Перевод и научная редакция А. П. Левандовского. – М.: Вече, 2005. С. 124.
[10] - географически античная и средневековая Памфилия соответствует прибрежной полосе современной турецкой провинции Анталья, расположенной на юго-западе Малой Азии.
В данной публикации использованы ссылки на произведения отечественных и зарубежных авторов, имеющих заслуженный авторитет, широкое общественное и научное признание, таких как:
Жозеф Франсуа Мишо (1767-1839) – известный французский историк, один из ведущих медиевистов и специалистов по эпохе Крестовых походов первой половины ХIХ века. Принадлежащая его перу трехтомная «История Крестовых походов» еще при жизни автора заслужила репутацию фундаментальной и обязательной настольной книги каждого, кто интересуется периодом Высокого Средневековья и эпохой Крестовых походов. Мишо с подлинным мастерством художника слова представил многогранную, яркую и увлекательную панораму описываемых им событий, что и сегодня его произведения не утратили своей привлекательности и актуальности.
Бернгард фон Куглер (1837-1898) – ведущий немецкий историк, профессор, специализировавшийся по изучению эпохи Крестовых походов. Его фундаментальный труд – «История крестовых походов» был впервые опубликован в 1875 году. Однако и сегодня эта книга считается среди историков-медиевистов одной из лучших обобщающих работ о крестовых походах.
Фёдор Иванович Успенский (1845-1928) – известный российский и советский историк, антрополог, археолог, философ, преподаватель, академик АН СССР, специалист по истории Византии и Средневековья, автор фундаментального трёхтомного труда «История Византийской империи», а также «Истории крестовых походов» – первого в России исторического исследования, посвящённого данной тематике.
Эрнест Лависс (1842-1922) – французский профессор истории; член Французской академии. Длительное время был заместителем по кафедре истории Средних веков в Парижском университете. Значительное место в научной деятельности Эрнеста Лависса занимала совместная работа с профессором А. Н. Рамбо работа по подготовке и редактированию многотомных коллективных трудов по всеобщей истории и истории Франции. В соавторстве с Альфредом Рамбо работал над выпуском и редакцией фундаментального труда «Эпоха крестовых походов».
Альфред Николя Рамбо (1842-1905) – известный французский профессор истории, много лет работавший и преподававший на кафедрах истории в университетах Парижа, Кана и Нанси. В 1896-1898 гг. занимал должность министра народного просвещения Франции. Специализировался на истории Византии, политической истории России и Германии.
Альфред Рамбо являлся почётным иностранным членом-корреспондентом Императорской Санкт-Петербургской Академии наук и членом Академии моральных и политических наук. Совместно с профессором Эрнестом Лависсом занимался редакцией многотомного коллективного издания под названием «Всеобщая история с IV столетия до нашего времени», а также выпустил фундаментальный труд «Эпоха крестовых походов».
ПОЛНОСТЬЮ ЦИКЛ ПУБЛИКАЦИЙ «Второй крестовый поход» МОЖНО ПРОЧЕСТЬ, ПЕРЕЙДЯ ПО ЭТИМ ССЫЛКАМ:
Часть 1-я. Священный призыв услышан
Часть 2-я. Невероятный успех Бернарда Клервоского: сила слова и могучий дар убеждения
Часть 3-я. Трудности логистики, выбора маршрута и координации совместных действий
Часть 4-я. Конрад III Штауфен и его «Drang nach Osten»
Часть 5-я. Полный провал германской экспедиции
Часть 6-я. Византийский вояж Людовика VII
Часть 7-я. Коварная, враждебная и непреодолимая Малая Азия
Часть 8-я. Большие неприятности французского монарха
Часть 9-я. Фатальная перезагрузка главной цели и основных приоритетов паломничества
Часть 10-я. Game over или сокрушительное фиаско под стенами Дамаска
Часть 11-я. Возвращение домой или судьбоносные последствия проваленной миссии
Часть 12-я. Череда невосполнимых утрат и потерь Утремера
Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников Яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.
Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.
Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!
ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)