Детали провалов в прошлое постепенно растворялись в голове Алексея подобно пару над кружкой горячего чая. Поэтому, в какой-то момент он даже начал записывать свои воспоминания о том, как побывал на войнах прошлого и встречал там Анну. Да, ту самую Анну, что вполне себе удобно устроилась в Комитете и работала там своего рода специалистом по медицине. И Плетнёв был даже уверен, что в Комитете прекрасно осведомлены о странных особенностях Анны, но логично рассудили, что если она на их стороне, то почему бы ими и не воспользоваться.
Вот только потом Алексей спохватился и всё, что написал, сжёг при первой же возможности, бросив блокнот в старую печь, что была в его деревенском доме. Дом, он, кстати, навещал всё реже и реже.
Не стоит никому из Комитета знать про его путешествия во времени. Это будет уже перебор. Как к такой информации отнесутся на самом верху, можно было только догадываться. Посчитают полезным? Может быть. Начнут эксплуатировать по полной, и что тогда станет с психикой такого путешественника, можно только догадываться. И в самом деле, ощущать себя другим человеком, пока сознание хозяина тела находится в своего рода сне, довольно специфическое удовольствие.
А если, в Комитете наоборот, решат, что он, Алексей Плетнёв, и Анна представляют опасность одним своим существованием, что тоже не исключено? Тогда Комитет, был уверен Алексей, не пожалеет никаких средств и методов, чтобы избавиться и от него от Анны. При желании, никакие особенности и возможности девушки её не спасут. Уж как Комитет «гасил» некоторых гостей, которых посчитал опасными, Плетнёв в своё время наслушался, да и пару раз был свидетелем таких операций.
Ладно, об этом подумаем потом. В конце концов, он же тогда спокойно вернулся обратно в целости и сохранности, а не так как в прошлый раз, когда возвращение сопровождалось авиационным налётом люфтваффе и его подбросило взрывной волной, а очнулся он в постели в гостиничном номере.
Правда, он всё же высказал Анне, всё, что думает о её фокусах и даже в сердцах пообещал сдать её Комитету, чтобы жизнь мёдом не казалась, а то гляди-ка ты, хорошо устроилась! Сейчас он прежде, чем пройти медкомиссию, несколько раз проверит, кто сидит на месте врача в кабинете.
Анна лишь молча выслушала излившийся поток ругани, сделал запись в карточке, отдала её Плетнёву и пожелала вернуться домой целым и здоровым. Причём сделала это так искренне, с такой интонацией, что Алексей тут же перестал испытывать всякую обиду и недовольство. Взял документы и пошёл дальше по специалистам.
Чёрт! Да ведь она опять применила свои способности, пронеслось у него в голове, как только он закрыл за собой дверь! Он хотел было вернуться, чтобы довысказать то, что не успел, но осознал, что запал уже прошёл, и выглядеть он будет довольно глупо.
Ну да чёрт с тобой! Пойду дальше по своим делам, лишь бы тебя больше не видеть!
Что у нас тут сейчас? А, ну да, сейчас у нас тут встреча с манекенами намечается. Алексей уже совершенно отчётливо слышал их шёпот. В прошлый раз всё закончилось так же внезапно, как и началось, они просто не знали, с чем могли столкнуться, когда и толпы, казавшихся такими медлительными существ напали на их отряд, подчинённые чужой воле. Сейчас всё несколько иначе. Сейчас они знают с чем могут столкнуться, а по словам того же Гранина, поднять их на безумную охоту просто некому.
Мёртвый город под тяжёлыми свинцовыми тучами. Засохшие тела кругом. Вездесущая пыль, похожая на пудру и льющийся по улицам и переулкам шёпот.
Они остановились на перекрёстке, заваленном разбитыми автомобилями, так напоминающими продукт американского автопрома семидесятых годов прошлого века, по крайней мере, похожие авто Алексей видел в старых голливудских фильмах, или тех, действие которых разворачивалось в ту эпоху.
Над улицей на провисшем проводе болтался светофор с четырьмя цветными лампами, цвет которых было не разобрать из-за слоя пыли.
Если бы светофор болтался на ветру, и то было бы хоть какое-то движение, а так одним своим видом он производил угнетающее впечатление. И главное, тучи-то на небе перекатываются, зарницы опять же сверкают, иногда, очень редко, проглядывает солнце. Но ветра, хоть ты тресни, нет!
- Может нам даже попробовать наладить с ними контакт? – предложил учёный.
- С кем?! – не сразу понял Алексей, а по его спине пробежал табун холодных мурашей.
- С манекенами, - как ни в чём ни бывало, сообщил учёный.
- Ты совсем крышей поехал?! – зашипел на него Плетнёв. – Если тебе моей истории недостаточно, то я тебе напомню про поезд, который мы недавно осматривали: что мы там нашли?
- Кучи гильз и море положенных манекенов, - напомнил Василий, хотя его-то никто не спрашивал.
Гранин, бросив быстрый взгляд на проводника, ответил в своей типичной манере:
- Знаете, из-за чего аборигены съели Кука? Из-за недопонимания. Вдруг и здесь мы имеем дело с неким барьером, из-за которого произошли все эти инциденты. По крайней мере, те, что имели место до вашего случая.
- Они его не съели, а убили, - припомнил Алексей.
- Похвально, что вы знакомы с такими нюансами, - сказал Гранин, - вот только, если разобрать твою ситуацию, не ту, когда ваш отряд от них отбывался впоследствии, а когда ты наткнулся на них в одном из зданий. Собственно, тогда ты их и принял за манекенов. Ведь это ты тогда первым открыл огонь, разве не так?
- Не припомню, - огрызнулся Алексей. – Это к делу не относится.
- Ну почему же…
- Они на нас напали! – отрезал Плетнёв. – Мы открыли огонь. Так же как и те, кто отстреливался из того поезда.
- Ты не хочешь меня слышать, - с сожалением в голосе произнёс Гранин. – Вроде бы слышишь, но не слушаешь. Я ведь не отрицаю, что ты посчитал, что на тебя напали. А учитывая внешний вид манекенов, у кого угодно появится острое желание спустить курок, да и покосить их длинной очередью.
- Тогда, будь добр, поясни, а то я высоких университетов не оканчивал, - не без желчи в голосе попросил Плетнёв.
Гранин поднял палец, призывая к тишине. Все замолчали, прислушиваясь и пытаясь определить направление, откуда по улицам растекался звук.
- Кажется оттуда, - произнёс Гранин.
- Там как раз вокзал, учитывая, какой крюк мы сделали, - заметил Алексей, а Ярослав лишь утвердительно кивнул.
- И чего шумят? – поёжился Василий и плюнул на пыльный тротуар.
Гранин же решил вспомнить, о чём говорил пару минут назад.
- Я это к тому, - произнёс он, - что я бы не исключал наличия у них разума. Возможно не такого, какой мы привыкли видеть в людях, непривычного, но ведь они когда-то тоже были людьми, а, значит, какие-то общие точки соприкосновения должны были сохраниться.
- С чего ты вообще взял, что манекены раньше были людьми?
- А разве это не очевидно? – пожал плечами Гранин. – Кто-то погиб при деконтаминации местности, подозреваю, что большинство, - он огляделся, - а кто-то, с кажем так, в силу определённых причин, которые нам пока не ясны, обратился в манекенов.
- Типа их покусали? – решил сострить Василий.
- Не обязательно, - совершенно серьёзно ответил Гранин. – Они могли стать жертвами патогена, который сделал их такими. Не исключено, что именно против него и была осуществлена стерилизация местности со всеми её жителями.
Признаться на этих словах Алексей ощутил лёгкий холодок. Мураши, которые, казалось уже убежали, решили вернуться, подняв все волоски на его теле.
- В смысле? – он даже сделал шаг в сторону учёного. – То есть патоген, из-за которого здесь был установлен карантин, всё-таки существует?
- Ну, как минимум, существовал. И судя по тому, сколько раз сюда проваливались люди из земного мира и хаживали старатели, активной опасности этот патоген не несёт. По крайней мере, можно утверждать, что по воздуху он не передаётся.
- А если манекены – переносчики патогена? – не отставал Алексей, приблизившись к Гранину ещё на один шаг.
Учёный снял очки, достал фланелевую салфетку стал флегматично протирать линзы.
- Вот ты, в самом деле, считаешь, что в Комитете не рассматривали все эти гипотезы? – Гранин, наконец, прекратил протирать очки и водрузил их на переносицу. – Многие из них, к слову, я и озвучил, в том числе и эту. Все они тщательно обсуждались. Собственно поэтому карантин, как таковой до сих пор и не снят. Лишь ослаблен. В научных, так сказать, целях. Поэтому что я могу вам сказать: главное не тащите ничего в рот из того, что здесь можно найти. Ни при каких условиях, как бы вам не хотелось пить или есть.
Он посмотрел на пробивающийся у бордюра росток с тёмными зелёными листьями, но уже с тремя ярко-красными ягодами на тоненькой веточке.
- Особенно это касается этой гадости. Понятно?
Никто ему не ответил. Ибо всем и так мозг вынесли относительно этих ягодок выше всякой меры, да и само их существование в стерильном мире у любого мало-мальски здравомыслящего человека вызывало обоснованные подозрения.
- И потом, Алексей, ты вот где-то схватываешь на лету, а где-то прям тормозишь, как лыжи на асфальте, - усмехнулся Гранин. – Давно надо было бы понять, что все миры, о которых известно Комитету, находятся в режиме карантина. Даже те, где светит яркое солнышко, журчит чистая на глаз водичка, а по её берегам зеленеет травка, да в небе птички кружат. Или ты думаешь, что из той же Саванны нельзя притащить какую-нибудь заразу? Или из мира громил?
Если честно, то Алексею сейчас хотелось с чувством врезать Гранину по его учёной морде.
- Как бы это ни парадоксально звучало, но наличие богатой флоры и фауны в другом мире может оказаться гораздо опасней, чем её полное отсутствие, - продолжал наставлять Гранин. – Европейцы привезли в изолированно развивавшийся до того Новый Свет обычную ветряную оспу, которая выкосила индейцев, а обратно сифилис, который злобствовал на просторах Европы многие десятилетия.
- Тогда в чём разница?
- В том, что психологически то, что мы имеем возможность здесь наблюдать, воспринимается в гораздо более тёмных тонах. К тому же другие миры, известные нам, мы обычно пересекаем по прописанному маршруту, особо от него не отклоняясь. И предупреждая твой следующий вопрос: любой, кто посетил чужой мир, в любом случае находится под наблюдением. И если кто-то вернётся оттуда с простудой, которую он подхватил ещё на Земле, продолжительная изоляция со всеми прелестями забора анализов ему гарантирована.
Однако, здесь, - Гранин сделал паузу, и все вновь услышали шелест, слышимый со стороны вокзала, - произошло что-то воистину из ряда вон выходящее. Носило ли это событие техногенный характер или техногенное наложилось на природное, как попытка предотвратить его распространение… в общем, после какого-то явления, что вынудило местные власти действовать столь радикальным способом. Это нам и предстоит выяснить. В любом случае, даже в моём примере с оспой и индейцами есть свет в конце тоннеля: у части аборигенов выработался иммунитет, что позволило им сохраниться, а здесь… Здесь людей выкосило полностью.
- И только у манекенов иммунитет выработался, - саркастически вздохнул Алексей.
- Ну, кто знает. Пока нельзя исключать никакой версии, но эта кажется наиболее вероятной.
- А мне кажется наиболее вероятной версия, что манекены – это те, кто наелся этих чёртовых ягод, - озвучил предположение Алексей, а Василий занёс ногу над кустиком с красными бусинами.
- Не стоит! – остановил его учёный.
Нога в берце в последний момент пролетела мимо веточки, а проводник, не удержавшись, повалился на пыльный тротуар, и правой рукой с хрустом проломил грудную клетку лежащей рядом мумии.
- Лучше их не касаться, - предупредил проводника Гранин. – Не исключено, что пнув ягоду, ты выпустишь патоген в воздух и сам превратишься в манекена. В Комитете пока не приняли окончательного решения относительно того, как их изучать. Пока что побеждают те, кто ни под каким соусом не хочет, чтобы эти ягоды оказались на Земле.
- Или это была просто война, - вставил свои пять копеек Василий, поднявшись на ноги и отряхиваясь. От глаз Плетнёва не укрылось, что Гранин смотрел на руку проводника, что побывала в нутре мумии, наверняка хотел убедиться, что тот не поцарапался. Но нет, рука в перчатке была цела и невредима. – Кто-то с кем-то что-то не поделил и грохнул по городу нейтронкой.
При словах о нейтронной бомбе Гранин сначала поморщился, а потом вроде как неуверенно кивнул.
- Фактор войны никогда не исключался. Вопрос лишь в том: кто с кем и почему.
Высоко в серых облаках сверкнула беззвучная зарница, прервавшая их рассуждения, и сразу после вспышки шёпот стал то ли более громким, то ли зарница заставила всех вспомнить, куда они направлялись.
- Ты ещё не передумал идти на вокзал? – спросил Алексей Гранина.
Учёный покачал головой:
- Это один из пунктов от Комитета: найти скопление манекенов и провести первичный сбор информации, по возможности, не вступая в контакт, - ответил он и добавил. - По итогам будет решаться вопрос изъятия образцов.
- Да чтоб вас! – выдохнул Плетнёв. Кого он имел под «вас» было не понятно, то ли конкретно Гранина с его помощником, то ли вообще весь Комитет. – Образцы они хотят!
Все замолчали, в наступившей тишине был слышен только шёпот, похожий на шелест подхваченных ветром опавших листьев.
С одной стороны, Плетнёв понимал, что Комитет их отправил сюда не ромашки собирать, а с другой – лишний раз рисковать встречей с манекенами и уж, тем более, соваться в гробницу, большого желания не было. Ну и понятно было, что если он не пойдёт с Граниным, тот попрётся сам, куда захочет, а там уж, как повезёт. И что потом? Как отчитываться перед начальством?
Нет, оно конечно, всё можно списать на форс-мажор, и вообще рисковый характер их предприятия, но себе-то ты что будешь говорить? Как будешь свою совесть успокаивать? И так уже на ней навешано с вагон и маленькую тележку.
А ведь да, впереди был ещё визит в гробницу! Тоже, небось, пункт в приказе от Комитета.
Алексей оглядел перекрёсток, на котором они остановились.
- Нам надо где-нибудь оставить наш груз, - сказал Алексей. – Бегать от манекенов с этими телегами не с руки. И взять только самое важное для работы и обороны.
- Что предлагаешь?
Взяв из рук Гранина карту, которую они нашли в поезде, Алексей внимательно на неё посмотрел. Ткнул в неё пальцем, провёл линию, как бы запоминая маршрут.
- Судя по карте, эта улица идёт прямиком к центральному вокзалу. Если что, не заблудимся, и бежать будет легко… относительно, - он огляделся. – Вон та витрина, думаю, подойдёт. Там схрон и сделаем.
Под непрекращающийся шёпот манекенов они прошли, через улицу, обогнув пару разбитых автомобилей и перешагивая через лежащие мумии. И чего эти твари так возбудились, не к добру это. Хотя кто его знает, как они себя ведут, когда их никто не видит. Может, они так обычно переговариваются. Как там сказал Гранин: они тоже разумны только по-своему.
Алексей и Василий посветили фонариками в разбитую витрину, вроде тихо. Как в склепе, пришёл в голову неуместный каламбур. Перешагнув через нижнюю часть рамы, они оказались внутри помещения. Под ботинками звонко захрустело стекло.
Хорошая была бы сигнализация, подумал Алексей, на случай если бы пришлось здесь заночевать. А оно вполне может так случиться, что и придётся.
Осуществив быстрый осмотр помещения, которое, судя по столикам, барной стойке, разбросанным столовым приборам и телами тех, кто когда-то решил зайти сюда перекусить, когда-то выполняло функции кафе, он взглядом выцепил дверь в дальней стене.
Осторожно шагая по залу, Василий остался у разбитой витрины, Алексей подошёл к двери и подёргал за ручку – заперто.
Выломать? Можно, конечно, но будет много шума. С другой стороны… Он вернулся к барной стойке и посветил фонариком в места, скрытые тенью. Ага, вот лежит мумия в одежде, имеющей форменный стиль. Подойдя к ней, Алексей наклонился, и исследовал содержимое карманов покойника, попутно подняв облака пыли. Мумия хрустела, но в карманах у неё ничего, кроме зажигалки не нашлось.
Взглянув на гравировку, Алексей чуть не отбросил её в сторону: на позолоченном корпусе, была изображена молодая красивая женщина в длинном платье, которая перед собой в руках держала сердце, на изготовление которого пошёл крошечный красный камушек или стёклышко. Ожерелье на шее было же просто обозначено гравировкой.
Хорошо, выносить отсюда ничего нельзя, по крайней мере, без ведома Комитета, но показать Гранину можно, вдруг, ему известно, что это за культ такой, тем более всё равно визит в подземную гробницу не за горами. Он сунул занятную вещицу в карман разгрузки и снова осмотрелся.
С другим работником кафе, точнее работницей вышло удачнее, - у неё в кармане фартука оказалась связка ключей, которые сухо звякнули, когда он их вытаскивал. Хорошо, что здесь ничего не ржавеет. Теперь оставалось надеяться, что они подойдут к замку.
Достав из кармана баллончик ВД-40, предусмотрительно захваченный с Земли (в прошлый раз, чтобы смазать ось тележки они вообще использовали бутербродный шпик), Алексей от души спрыснул внутрь замочной скважины и, не скупясь, опрыскал ключи, подождал, пока лишняя смазка стечёт.
Четвёртый ключ вошёл в замок как влитой. Раздался щелчок и после лёгкого толчка дверь отъехала в сторону.
И то, что увидел Плетнёв, заставило его перехватить автомат и прицелиться. Перед ним в луче фонарика среди инвентаря и полок, спиной к нему стояла человекоподобная фигура, в старой хламиде типа рабочего халата. Алексей еле сдержался, чтобы не выпустить очередь.
- Что там у тебя? – послышался голос Василия.
«Так! Тихо! Тихо!» - сделав пару шагов к манекену, Алексей толкнул его дулом автомата в затылок. Послышался глухой звук. Он осторожно обошёл фигуру, светя ему фонарём в лицо. Выдохнул. Манекен. Реально манекен. С наброшенным халатом и шапочкой официантки. Тьфу ты! Чуть не обделался!
- Нормально всё! Думал, что встретил одного из старых знакомых, - ответил он. – Давайте сюда всё барахло, и пойдём уже изучать этих чёртовых манекенов.
Взяв только самое необходимое, в том числе цифровую видеокамеру, они покинули схрон, ключи от которого остались у Алексея. В целях безопасности от незваных гостей (вдруг забредёт какой-нибудь старатель), он всё-таки решил поставить замаскированную тряпьём растяжку, а заодно приметил чёрный ход из кафе и убедился, что другой ключ также подходит к этой двери. Вдруг придётся уходить дворами.
- Попрыгайте! – приказал он своим спутникам.
Все несколько раз подпрыгнули, и если у Алексея, Василия и молчаливого Ярослава ничего не звенело, то Гранин радостно забренчал мелочью.
- Это зачем? – спросил Алексей. – Хотел на автобусе сюда добраться? Или обратно? Лучше выбрось.
Учёный глядя на горсть монет, раздумывал несколько секунд, а потом просто положил их в карман одной из мумий, что лежала рядом. Попрыгав ещё раз, все убедились, что никаких лишних звуков они не издают.
- Хорошо, двинули к этому вашему вокзалу.
