Настя вышла из автобуса и огляделась: в родной деревне вроде ничего не поменялось, но тревога ее не отпускала. Проходя мимо магазина, она столкнулась с тетей Ниной, матерью Димки.
— Ты чего сюда явилась, да еще пузатая?! — возмутилась та, — Сгубила парней да еще посмела на глаза показаться!
Настя поспешила к родному дому, в палисаднике уже виднелась белая материна косынка. Мать разогнулась от грядок, услышав визгливый голос тети Нины, и, увидев дочь, поспешила во внутренний двор. Настя прибавила шаг, насколько это было возможно в ее положении, и нырнула в калитку.
— Ну и чего ты приехала? Мы с отцом и Валеркой только-только голову поднимать начали от позора, а ты приперлась, — Татьяна Муравлева совершенно не жалела беременную дочь, которую не видела больше полугода.
— Тань, ты с кем там? — раздался со стороны веранды голос отца Насти, Николая.
— Да иди, погляди, кто пожаловал-то, — с какой-то злобой в голосе крикнула мужу Татьяна.
Отец, вытирая руки о старую майку сына Валерки, кряхтя, вышел во двор и обомлел.
— Настя? Ты чего тут? — и тут отец увидел нагло выпирающий живот дочери, — Это еще что такое?! — гневно прорычал он, — Мало того, всю семью ославила, так теперь еще и брюхатая… Иди туда, где нагуляла. В дом ни ногой!
— Но пап, — Настя настолько опешила от слов отца, что даже не могла нормально говорить, — Куда же я… Работать уже не могу, в декрет меня отправили, из общежития выселили, я академический отпуск взяла в техникуме…
— Даже не старайся, — сурово произнесла мать, — иди, откуда пришла. Нам прошлого позора на всю жизнь хватит!
***
Из родной деревни Ольховки Настя сбегала в спешке, прихватив лишь документы. В городе она сразу перевелась на заочное в техникуме и устроилась на работу на хлебозаводе, где проходила практику после первого курса. Так и жила бы она, закрыв двери в прошлую жизнь, если бы не ребенок. Ребенок Максима. При воспоминании о Максиме у Насти внутри все сжималось, и она прямо чувствовала, как ребенок внутри беззвучно рыдает, оплакивая папу, с которым никогда не встретится…
***
Закончив первый курс, Настя приехала домой на летние каникулы. Дома в Ольховке ее уже ждал Димка, который приехал из училища на две недели раньше. Они встречались уже два года, и их будущее было предопределено и ими и их родителями: Димка закончил училище, осенью должен уйти в армию, а по возвращении они с Настей собирались пожениться. Так все и было бы, если б не случайная встреча в сельском клубе.
В тот вечер они отмечали Димкино двадцатилетие и заодно диплом механизатора, гуляла вся молодежь с округи: и Ольховские, и Паревские, и Семеновские ребята и девчонки. Изрядно отметив на берегу пруда, в десять вечера молодежь двинулась в клуб на танцы. Часть ребят переусердствовали с самогоном, и танцевать были уже не в состоянии, среди них оказался и Настин жених. Она в компании подружек отправилась в клуб и там ее пригласил на медленный танец парень из соседней Паревки, который учился в Никольском вместе с Димкой. Звали его Максимом.
Когда Максим держал ее за талию, Настя словно не топталась по полу, а парила в воздухе. С Димкой она никогда ничего подобного не испытывала, это было совершенно незнакомое ей чувство. Но девушка она была разумная, поэтому поняла, что влюбилась почти сразу. Когда Максим проводил ее до дома, они лишь улыбнулись на прощание друг другу, но понятно стало обоим, что это не последняя встреча.
Следующим вечером Настя гуляла с Димкой на лугах и прислушиваясь к себе, понимала, что не испытывает к нему ничего подобного тому чувству, которое вызвал в ней Максим. Димка был ей как родной, близкий друг, а не тот, от которого дыхание становится горячим и сердце бьется где-то в горле, а не там, где ему положено.
Спустя пару недель Настя все-таки решилась сказать Димке о том, что им надо расстаться. Димка сразу заподозрил неладное и начал пытать, что заставило девушку прийти к такому решению. Настя пыталась объяснить ему, что не хватает в их отношении чувств, что семью на привычке не построишь, но все было напрасно. Димка распалялся все больше, начал упрекать подарками, оскорблять и на прощанье пообещал, что все выяснит и поговорит с ней уже по-другому.
Тем временем дела на полях немного отпустили Максима и он смог приехать в Ольховку, чтобы поговорить с Настей. Молодые люди поняли, что любят друг друга и начали встречаться, несмотря на протесты Настиных родителей и неприязнь всех местных. И надо было такому случиться, что их, прогуливающимися на лугах, увидели друзья Димки и тут же ему донесли. О том, что случилось потом, Настя до сих пор не могла вспоминать без содрогания.
Они сидели, обнявшись, на обрывистом берегу пруда, когда туда с компанией пришел подвыпивший бывший жених девушки. Сначала ребята просто отдыхали, прыгали с тарзанки, плавали и не подходили к парочке влюбленных. Но, добавив горячительного, все же Димка не сдержался и подошел к Насте с Максимом.
— Ну что, пацан, как девчонку делить будем? — слегка заплетающимся языком произнес брошенный жених.
— Давай поговорим потом, когда ты протрезвеешь, — поднявшись, миролюбиво предложил Максим.
— Ну уж нет, на потом такие дела не откладывают, — сказал Дмитрий и замахнулся.
Началась драка между парнями и Настя сразу же попыталась их разнять, но Димку было не остановить, да и Максим уже разгорячился и не собирался сдаваться. Вся компания деревенских пацанов с явным удовольствием наблюдала за происходящим, а когда девушка со слезами просила их это остановить, один из друзей Димки ехидно бросил:
— Довертелась хвостом, профурсетка! Теперь расхлебывай! — и загоготал.
И тут раздался странный звук внизу обрыва. Обернувшись, девушка с ужасом увидела, что внизу, среди зарослей кустарника, лежит тело ее любимого, а Димка в шоке смотрит вниз, трезвея буквально на глазах.
Как приехала «Скорая» и милиция, как доставали и увозили тело Максима: всего этого Настя не помнила, очнулась она только через сутки, когда в дом к ним с проклятиями и криками ворвалась Димкина мать, тетя Нина…
Мать поспешно собрала Насте сумку с документами и вещами и отправила дочь ближайшим автобусом в город, приказав не показываться в деревне.
***
Из тяжелых воспоминаний Настю выдернул голос:
— Что, погнали тебя отовсюду? Идти некуда?
Девушка увидела старушку, которую видела однажды, когда они с Максимом катались по району на мотоцикле и заехали в Кисловку, где жила его бабушка. Это была почти заброшенная деревня и, видимо, старушка пришла сюда в магазин.
— Погнали, — тяжело вздохнув, призналась Настя.
— А ребеночек-то твой от Максима? — спросила бабушка
— Да, — прошептала девушка.
— Ну что ж, пойдем. Я тут теперь живу, в Кисловке совсем никого не осталось, а одной мне уже нельзя. — сказала бабушка и пошла в сторону окраины Ольховки, где стоял маленький домик, в котором раньше жили беженцы из соседних республик, а теперь она, — Зови меня баба Нюра. Анна Павловна я.
Сидя за столом за чашкой травяного чая, баба Нюра посмотрела на Настю и вдруг сказала:
— Не сегодня-завтра родишь, милая.
— Нет, мне еще месяц ходить, — ошарашенно сказала Настя.
— Ну, поглядим… — протянула старушка.
В четыре утра Настя проснулась от тянущей боли в пояснице, а когда поднялась с кровати, у нее отошли воды…
***
В палате районной больницы Настя кормила сына, который хоть и родился на 36-ой неделе, но весил полноценных 3 кг и чувствовал себя хорошо, когда дверь в палату открылась и вошла баба Нюра.
— Ну что, встречайте папку, милые мои, — сказала бабушка и отошла в сторону, пропуская вперед…Максима, который передвигался с четырехопорной тростью.
— Ты живой! — выдохнула Настя, едва не уронив малыша.
Баба Нюра подхватила мальчика и направилась к двери, оставив молодых наедине.
— Вот, Павлушка, и мамка с папкой теперь встретились. Теперь семья твоя настоящая и счастливая будет, — приговаривала баба Нюра, покачивая сытого и довольного правнука.
