Прошу прощения, но давайте ненадолго оставим героев поэмы и немного поговорим об изменениях, внесённых автором в произведение (тем более что в предыдущей статье я этого коснулась), а также об ответах суровым критикам. Вероятно, сегодняшняя статья будет интересна не всем, но есть вещи, говорить о которых считаю необходимым.
Первое издание «Руслана и Людмилы» вышло в 1820 году. Восемь лет спустя поэт подготовил второе издание, в которое впервые был включён знаменитый пролог «У Лукоморья дуб зелёный». Кроме того, Пушкин не только исключил из поэмы некоторые места, но и приготовил большое предисловие, в котором обобщил основные претензии критиков. Их достаточно много – как в чём-то обоснованных, так и совершенно нелепых.
Сам Александр Сергеевич даёт такое объяснение: «Автору было двадцать лет от роду, когда кончил он Руслана и Людмилу. Он начал свою поэму, будучи еще воспитанником Царскосельского лицея, и продолжал её среди самой рассеянной жизни. Этим до некоторой степени можно извинить её недостатки».
Я уже писала, что при выходе поэма была обвинена в «безнравственности». Конечно, судить с позиции нашего времени о том, что тогда считалось благопристойным, очень сложно (мне не раз уже поминали сочинения И.С.Баркова или В.Л.Пушкина, но они в печати не появлялись): мы подчас считаем «Руслана» вообще детским чтением, но Пушкина явно задел отзыв И.И.Дмитриева («одного из увенчанных, первоклассных отечественных писателей»), и он с какой-то горечью повторяет, немного изменив, его слова: «Мать дочери велит на эту сказку плюнуть» (как было в оригинале, смотрите здесь). И, готовя вторую редакцию, поэт уберёт несколько, по понятиям той эпохи, нескромных фрагментов. Так, исчезло описание пробуждения Людмилы в садах Черномора:
Вы знаете, что наша дева
Была одета в эту ночь,
По обстоятельствам, точь-в-точь
Как наша пра́бабушка Ева.
Наряд невинный и простой!
Наряд Амура и природы!
Как жаль, что вышел он из моды!
Уберёт Пушкин и смущавшее критиков описание попытки Черномора ласкать «младые прелести Людмилы», прерванной вызовом на бой:
К её пленительным устам
Прильнув увядшими устами,
Он, вопреки своим годам,
Уж мыслит хладными трудами
Сорвать сей нежный, тайный цвет,
Хранимый Лелем для другого;
Уже... но бремя поздних лет
Тягчит бесстыдника седого -
Стоная, дряхлый чародей
В бессильной дерзости своей
Пред сонной девой упадает…
Описывая найденную Русланом невесту, первоначально поэт более подробно рассмотрит «и грудь и ноги обнаженны, и распущенные власы».
И изменит Пушкин начало пятой песни поэмы, где первоначально было прелестное лирическое отступление:
Бог весть, увижу ль наконец
Моей Людмилы образец!
К ней вечно сердцем улетаю...
Но с нетерпеньем ожидаю
Судьбой сужденной мне княжны
(Подруги милой, не жены,
Жены я вовсе не желаю).
Но вы, Людмилы наших дней,
Поверьте совести моей,
Душой открытой вам желаю
Такого точно жениха,
Какого здесь изображаю
По воле лёгкого стиха...
Что можно сказать об этом редактировании (я, естественно, привела отнюдь не все исключённые фрагменты)? Наверное, только то, что сейчас над произведением работает уже признанный поэт и практически все внесённые им изменения только улучшают поэму. И мы вот уже два века наслаждаемся «лёгким стихом» поэта.
В предисловии Пушкин рассматривает претензии нескольких критиков: помимо Дмитриева - уже неоднократно помянутого мной А.Г.Глаголева, над которым откровенно посмеивается. А вот о претензиях других критиков Александр Сергеевич напишет: «При её [поэмы] появлении в 1820 году тогдашние журналы наполнились критиками более или менее снисходительными. Самая пространная писана г. В. и помещена в "Сыне отечества". Вслед за нею появились вопросы неизвестного... Конечно, многие обвинения сего допроса основательны... Некто взял на себя труд отвечать на оные. Его антикритика остроумна и забавна».
Давайте скажем хоть два слова о критике и «антикритике».
Под литерой «В» скрывался А.Ф.Воейков — русский поэт, переводчик и литературный критик (к слову сказать, муж той, что Жуковский воспел под именем Светланы). Его «Разбор поэмы "Руслан и Людмила", сочин. Александра Пушкина» был очень болезненно воспринят автором и вызвал возмущение пушкинских друзей (П.А.Вяземский, например, писал: «Кто сушит и анатомит Пушкина? Обрывают розу, чтобы листок за листком доказать её красивость. Две, три странички свежие — вот чего требовал цветок такой, как его поэма. Смешно хрипеть с кафедры два часа битых о беглом порыве соловьиного голоса»).
«Неизвестный» - это Д.П.Зыков, в то время подпоручик Преображенского полка, человек трагической судьбы (я не буду сейчас на ней останавливаться), его «Письмо к сочинителю критики на поэму "Руслан и Людмила"», оставшееся единственным печатным выступлением автора, судя по всему, должно было поддержать Пушкина (самое начало его звучит: «Вы разбирали одно из лучших произведений литературы сего года; позвольте вас попросить объяснить некоторые места, о которых вы ничего не говорите»), но цели своей не достигло, поставив лишь ряд довольно странных вопросов.
А вот «антикритиком», на которого с таким удовольствием ссылается Александр Сергеевич, стал А.А.Перовский. Возможно, не все мои читатели вспомнят настоящее имя замечательного писателя Антония Погорельского, но думаю, что всем знакомы его «Лафертовская маковница» или «Чёрная курица». Перовский ответил и на критику Воейкова, дав ей точную характеристику: «Большая часть разбора состоит из переложения в скучную прозу прекрасных стихов Пушкина. От времени до времени являются рассуждения и сентенции, которые либо ничего не значат, либо совершенно ложны», - и на все эти нелепые вопросы. Более того, сказав, что «сочинителя поэмы нет теперь в Петербурге», и тем самым намекнув на ссылку Пушкина он тем самым дал понять, что не слишком достойно выглядят нападки на опального поэта. Кстати, литературная известность Перовского началась как раз после этих статей.
Его ответы на вопросы «неизвестного» очень выразительны. Чтобы понять их стиль, позвольте привести два фрагмента (желающие легко смогут найти статью Перовского): «"Зачем Руслан присвистывает, отправляясь в путь?" Дурная привычка, г. NN! больше ничего. Не забудьте, пожалуйста, что вы читаете сказку, да к тому ж ещё шуточную (как весьма остроумно заметил г. В. в своей критике): зачем же Руслану не присвистывать?.. Если б автор сказал, что Руслан просвистал арию из какой-нибудь оперы, то это, конечно, показалось бы странным, в его положении, но присвистнуть, право, ему можно позволить!», «"Зачем маленький карло с большою бородою приходил к Людмиле?" Ceci bien méchant, Mr. NN! [Какой, вы злой, г. NN!] Мы, простодушные люди, полагаем, что он приходил к Людмиле из одной только учтивости: она жила у него, и он, как хозяин дома, за нужное счёл сделать ей визит. Впрочем, может быть, он и другие намерения имел, но — не надобно судить о ближнем слишком строго». Думаю, не приходится удивляться, что Пушкину они понравились!
************
Ну, а к героям поэмы мы вернёмся в следующий раз.
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Уведомления о новых публикациях, вы можете получать, если активизируете "колокольчик" на моём канале
Навигатор по всему каналу здесь
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
