Die letzten Tage von Insterburg, Dr. Gert Wander
Автор - Герт Вандер (Gert Wander)
Перевод, комментарии и иллюстрации: Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart)
Оберлейтенант полиции Оттенберг так описывает последние часы:
“В воскресенье, 21 января 1945 года, русские в предполуденные часы достигли Георгенбурга, а во второй половине дня захватили конезавод Цвион (Доваторовка — Е.С.). С этого направления слышалась артиллерийская канонада.
Драма Инстербурга быстро приближалась к своему апогею.
Город, а особенно вокзал, находился под постоянным орудийным обстрелом. Второй полицейский участок, располагавшийся в «Дэссауэр Хоф» (отель находился на месте дома по ул. Пионерская №37 - Е.С.) не мог больше там находиться. Поэтому служащие этого района присоединились к своим товарищам из 1-го полицейского участка на Шприценштрассе (ул. Водопроводная). Все служебные инстанции города, в том числе и полиция, должны были подчиняться военному коменданту Инстербурга. Наше пребывание в городе было вопросом лишь нескольких часов. Около полудня полиция получила указание быть готовой к уходу и ожидала дальнейших распоряжений от коменданта. Прошло еще несколько часов. Сражение к северу от города становилось все более ожесточенным. Казалось, что русские хотят обойти город.
Те, кто хотел покинуть город, уже сделали это. Русские, должно быть, удивятся тому, что никого не осталось. Планы бургомистра в этом отношении можно было считать выполненными.
Иногда поступали сообщения, что некоторые граждане, особенно преклонного возраста, не желая покидать родные дома, предпочли покончить жизнь самоубийством. Но полиция уже не могла расследовать подобные дела. После полудня я повстречал только одну женщину на Обермюленштрассе (северо-западная часть ул. Садовая — Е.С.) и пожилую пару на Шприценштрассе. Эта женщина, как я помню, все еще пребывала в сомнениях, стоит ли ей покидать город. Она, кажется, жила в доме, принадлежавшем фирме Гебауэр и Кляйнке (Gebauer & Kleinke). Престарелая пара проживала на Шприценштрассе, рядом с Мюленштрассе. Они решили остаться. Их имена мне не известны.
Когда кто-то говорит, что русских нельзя было уже ничем удивить, тот не служил в полиции. Наши полицейские едва смогли ускользнуть из города, и, пожалуй, стоит кое-что о них поведать.
Сразу хочу сказать, что полиция тогда уже не была такой как в мирное время. Около 75% активных ее членов находилось за границей. То есть они были задействованы в полицейских формированиях на фронте или в районах боевых действий. На их место были призваны резервисты. Речь при этом шла о мужчинах из различных профессиональных групп, призванных на службу после проверки на пригодность. Они не имели какой-либо полицейской подготовки и привлекались, время от времени, для службы в полицейских участках или других местах под руководством опытных сотрудников.
Было удивительно, насколько быстро эти люди осваивались на службе в полиции, так что вскоре могли целиком исполнять полицейские функции даже без помощи кадровых служащих. Поэтому когда члены Гражданской обороны стали привлекаться к полицейской службе, то городская стража продолжала исполнять свои полицейские обязанности. Кроме того, там были задействованы и люди свободных профессий. Они не носили униформы и отличались от остальных только нарукавными повязками. Я бы хотел подчеркнуть, что они были очень храбрыми людьми, прилагавшими все свои силы для выполнения возложенных на них обязанностей. Я храню о них память и они достойны занять место в истории Инстербургской полиции.
Как уже упоминалось, полицейские обоих участков собрались на Шприценштрассе и были готовы уходить. Комендантом города был армейский генерал-майор. Его распоряжения должны были поступать в 16.00, затем в 18.00, а затем не позднее 20.00. Однако они не поступили и в 22.00. Обстрел усиливался, поэтому нам приходилось практически все время оставаться в укрытиях. Телефонной связи с нашим командным пунктом на Форхештрассе (ул. Калинина) больше не существовало. Двое связных, которые должны были принести нам хоть какие-то сведения и отправленные туда в 20.00, не вернулись. В 21.30 еще двое добровольцев ушедших в том же направлении также пропали.”
О том, что происходило в это время в ратуше на Форхештрассе, сообщает участковый оберлейтенант Матзикейт.
“Около 23.00 сотрудники полиции, находившиеся в Ратуше, были встревожены. Русские вступали в город с двух направлений, от моста через Ангерапп и со стороны Лютеркирхи. Полицейский участок на Шприценштрассе, обращенный тыльной стороной к Замковому озеру, оказался под обстрелом. Находившиеся там полицейские покинули город по Иммельманштрассе (южная часть ул. Победы) в направлении Дидлакена (Тельманово — Е.С.). Военный комендант и его штаб покинули город внезапно, не предупредив полицейского офицера связи. Теперь и нам нужно было уезжать. Управление полиции порядка в Кёнигсберге было поставлено в известность еще до того, как исправная телефонная линия была уничтожена.
Мы попытались выехать из города по Зирштрассе (западная часть ул. Калининградская). По Альтер Маркт велся пулеметный и минометный огонь со стороны Белильного поля (ныне городской парк — Е.С.) за Лютеркирхой. Мы пересекли ее бегом. Пройдя по Шприценштрассе (ул. Водопроводная) и Кёнигсбергерштрассе (восточная часть ул. Калининградская) попробовали пересечь мост в конце последней из этих улиц. Там мы были встречены плотным огнем пехоты противника со стороны набережной Замкового озера. Повернув назад прошли по Обермюленштрассе (северная часть ул. Садовая), Нойер Маркт (площадь Театральная), и Фридрихштрассе (ул. Театральная), до Туннельштрассе (ул. Туннельная). За все это время мы не увидели на улицах никаких немецких войск. Как мы позже узнали, войска были выведены через Туннель/Кляйнбанштрассе (Туннельная/Железнодорожная). На Нойер Маркт (Театральная площадь — Е.С.) мы повстречали двух раненых немецких солдат, которые ничего не знали об этом. Они присоединились к нам.
В туннеле мы были остановлены немецкой поисковой группой. Здесь собрались остатки войск, желавшие предпринять контратаку. Мы обязаны были поддержать их. Но поскольку не имели необходимого снаряжения для этого, то вынуждены были уйти.
Наш путь пролегал по грунтовой дороге мимо аэродрома, который находился под сильным обстрелом. Ночь была очень холодной, шел снег, повсюду были заносы. На дорогах был гололед. О передвижении на машинах не могло быть и речи, так как их приходилось постоянно толкать. Путешествие протекало молча. Мы были сильно подавлены — мы убегали. Наша надежда таяла. У всех на глазах стояли слезы.
Справа от нас горела деревня Нойендорф (Загородное — Е.С.). Дорога на Кёнигсберг уже была заблокирована русскими.
Мы решили двигаться в направлении Гердауэна. Неожиданно спереди раздался крик: «Танки справа!» Возник тревожный вопрос — немецкие или русские? Через минуту он разрешился. Это были немецкие танки. Черные кресты отчетливо выделялись на фоне ясной и снежной ночи. Мы вздохнули с облегчением и продолжили наш путь в сторону Йенихена. Там мы нашли всех наших товарищей. Даже два последних подтянулись. Это были оберлейтенант Оттенберг и полицейский Ленувейт (Franz Lenuweit). Они покинули город примерно в 0.30. Теперь мы были вместе.”
О событиях на Шприценштрассе сообщает оберлейтенант полиции Оттенберг:
“В 22.30 мы вдруг услышали в городе пулеметную стрельбу. Все столпились у дверей. Когда мы стояли у входа в 1-й полицейский участок, на Альтер Маркт стали раздаваться выстрелы, похожие на пушечные. Мы предположили, что это были фаустпатроны. Трассирующие пули, мелькавшие через Замковое озеро, били по Тейхгассе (Водопроводный переулок) в районе бывшего молокозавода Брандштадтира. Мы оказались в ловушке. Со стороны замка и Театрштрассе (ул. Толстого — Е.С.) раздавалась сильная пулеметная стрельба.
Спасение казалось возможным только по Шприценштрассе в сторону молокозавода Брандштадтира (Brandstädter), и полицейские, запрыгнув на свои навьюченные велосипеды, стали уезжать. Нашим первым пунктом назначения был Йенихен.
В то время как мои товарищи двинулись прочь, я попытался добраться до командного пункта на Форхештрассе (ул. Калинина), потому что был ответственен за руководство полицией. На перекрестке Кёнигсбергерштрассе (у кафе Мельница — Е.С.) мне попались три солдата, которые шли с фаустпатронами от Альтер Маркт. Я пытался выяснить у этих вояк о сложившемся положении. От них я узнал, что русские при помощи минометов или пехотных орудий стали обстреливать Альтер Маркт со стороны Радужного моста, что находился за Лютеркирхой.
Другое русское подразделение захватило старый замок.
Из-за того, что мост на Кёнигсбергерштрассе находился под пулеметным огнем (трассирующим), а также, как было уже сказано, через Тейхгассе обстреливалась Шприценштрассе, то пришлось сделать вывод, что русская штурмовая группа в это время находилась неподалеку от той части Шприценштрассе, что примыкала к Замковому озеру. Между тем, артиллерийский обстрел на Альтер Маркт стих, тогда как усилился огонь из стрелкового оружия со стороны замка и Театрштрассе.
На выезде из города в направлении Зирштрассе был виден огромный пожар. По моему мнению, это горела столярная мастерская Рекзе (Reckzeh) или Шешонка (Scheschonka).
C того же самого направления слышался пулеметный огонь. Должно быть русские уже перекрыли дорогу на Кёнигсберг.
Город горел в нескольких местах. Солдаты, наконец, сообщили, что местом их сбора является Нойендорф и двинулись дальше. Кроме этих трех солдат я больше в том районе никого не видел.
Было около 23.00. Мой велосипед с вещами все еще находился перед 1-м полицейским участком. Здесь необходимо упомянуть о том, о чем я узнал позже. За последние полчаса на командном пункте, на Форхештрассе, получили известие, что полицейские на Шприценштрассе подверглись нападению. Туда был отправлен разведывательный патруль, который установил, что полицейские уже ушли. После этого командный пункт был оставлен. Таким образом, связь с ним была невозможна, и позже я нашел его покинутым.
Однако в тот момент я, еще намереваясь наладить связь с командным пунктом, пытался найти кого-нибудь из своих уехавших товарищей, так как на душе у меня становилось все более жутко. Я полагал, что они двинулись по Цигельштрассе (северная часть ул. Победы) и потому пошел в том направлении. На самом деле они проехали через Обермюленштрассе, Нойер Маркт, Паркинг, и Туннельштрассе.
Когда я подошел к железнодорожному переезду на Цигельштрассе, то увидел там противотанковые орудия. После того, как я попытался здесь выяснить ситуацию, то встретил своего товарища Ленувейта. Мы очень обрадовались нашей встрече. От него я узнал, что командный пункт и комендант покинули город. Также он сообщил, что все наши товарищи ушли в направлении Йенихена. Услышав это, я немного успокоился. Ленувейт сказал, что его велосипед с багажом все еще находится в командном пункте на Форхештрассе. Мои вещи также все еще находились на Шприценштрассе. Мы решили все это забрать.
Между тем началась очень сильная пулеметная стрельба на Герихтсштрассе (южная часть ул. Дачная), около здания районного суда (более известного ныне как Гестапо — Е.С.).
Мы более не могли проследовать по маршруту Цигельштрассе-Кёнигсбергерштрассе. Поэтому мы прошли от памятника Германии через Долину Стрелков, поднялись по крутой лестнице к саду Рёпке, пересекли Нойер Маркт, и дошли до Форхештрассе, так и не встретив ни одного человека. В командном пункте все еще горела сальная свеча в 5 сантиметров длиной. Ленувейт же нашел свой велосипед с багажом, чему оказался очень обрадован.
Добраться до моих вещей на Шприценшрассе было гораздо более опасной затеей. Я попробовал это сделать и у меня получилось. Ленувейт ждал меня на углу Вильгельмштрассе-Форхештрассе, у дома Шмидта (Вильгельмштрассе 36-37, ныне ул. Пионерская 1 — Е.С.), пока я не вернулся с велосипедом и багажом. Пройдя через Генеральштрассе, Альтер Маркт, и Шприценштрассе, я не встретил ни одного человека. Лишь со стороны старого замка и Театрштрассе раздавалась ожесточенная пулеметная стрельба.
Более ничто не мешало нашему отъезду. Было 22 января, полпервого ночи, когда мы покатили наши велосипеды по Вильгельмштрассе, Маркграфенплац, Туннельштрассе, Кляйнбанштрассе, Иммельманнштрассе в направлении Йенихена. На улицах снега лежало мало, а термометр показывал от 10 до 15 градусов ниже нуля.
Кажется мы были последними покинувшими город инстербуржцами. На Иммельманнштрассе над нами летали снаряды, падая и взрываясь на аэродроме. Русские в это время только-только заняли северный район по линии Зирштрассе, Кёнигсбергерштрассе, Альтер Маркт. Южная часть города еще не попала к ним в руки.”
Зубной техник Бруно Гейнрих (Bruno Heinrich) рассказывает о последнем сражении инстербургского фольксштурма:
“В 20.00 вражеская артиллерия начала обстрел города. Орудия располагались на холме за Белильным полем. Мы стояли у входа в замок и лицезрели печальную картину. Русские использовали трассирующие боеприпасы и поэтому мы могли наблюдать за их полетом. Большая их часть падала на Зирштрассе и Норденбургерштрассе.
Два немецких штурмовых орудия были подняты на возвышенность подле памятника Уланам и открыли ответный огонь.
События стали быстро сменять друг друга.
Внезапно стрельба прекратилась с обеих сторон.
Воцарилась зловещая тишина.
Комендант города созвал связных, которые должны были передать всем сообщение – “Отходите на юг”. Шнеппат (Schneppat) и я сразу сели на велосипеды и поехали в сторону Альтхофа. К счастью дорога была свободна, и мы быстро доехали до виллы Брандеса.
За садовой изгородью, чем-то укрытые, сидели несколько фигур. Они нам что-то кричали, но мы не понимали их. “Что вы хотите?” закричал я. Крик повторился, и я вдруг понял - это была русская речь! Я толкнул своего товарища (он был слабослышащий). Назад! Это русские! И тут же пришло подтверждение этому: раздались очереди из русских автоматов. Искры от пуль водопадом посыпались с кирпичных стен школы автовождения и верховой езды (Уланские казармы). Так быстро, как в тот раз, мы никогда не ездили на велосипеде. Русская штурмовая группа, вероятно, была столь же озадачена, как и мы, иначе противник не промахнулся бы с такого короткого расстояния, даже по движущейся цели.
Тихая и печальная колонна двигалась в сторону Швальбенталя (Володаровка — Е.С.). Пехота, фольксштурм, тяжелая артиллерия. Никто не говорил ни слова, и казалось, будто все онемели. В 4.30 мы, смертельно уставшие, прибыли в Швальбенталь. В Йенихене мы снова встретились со своими товарищами, как уже говорилось в докладе оберлейтенанта Оттенберга. Впереди нас ждали бесконечные дневные переходы. Мы оставляли за собой нашу любимую родину, направляясь в неизвестность.”
Часть Первая, Часть Вторая, Часть Третья, Часть Четвертая, Часть Пятая, Часть Шестая, Часть Седьмая, Часть Восьмая, Часть Девятая
Автор - Герт Вандер (Gert Wander)
Перевод, комментарии и иллюстрации: Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart)