Перевод статьи: The History of Psychological Theories – Psychoanalysis
Введение
Психоанализ, труд всей жизни Зигмунда Фрейда (1856-1939), был одной из последних и одновременно одной из величайших систематических попыток построить общую теорию в социальных науках, охватывающую то, что сегодня называется клинической и когнитивной психологией, аспекты антропологии и социологии, а также психиатрию и даже не связанные с ней области литературы и искусства. Как таковая, общая теория человека и культуры, она является полностью модернистским начинанием, прочно укоренившимся в романтическом мировоззрении конца XIX века, но в то же время уходящим корнями в философию Просвещения. Термин "психоанализ" был впервые использован в печати в двух работах, появившихся почти одновременно в 1896 году, где он имел лишь ограниченный оттенок, а именно обозначал клинический метод лечения пациентов, страдающих истерией. Однако к моменту смерти Фрейда, спустя добрых 4 десятилетия, слово "психоанализ" обозначало то, что У. Х. Оден метко назвал "климатом мнений" - не просто научный метод или особое мировоззрение, а "культурную ориентацию".
Психоанализ зародился как научное предприятие на задворках медицины в первом десятилетии нового века благодаря публикации серии книг, охватывающих широкий спектр психологических вопросов. Поначалу это было не более чем небольшая дискуссионная группа по домашнему адресу Фрейда, но постепенно она превратилась в то, что в итоге стало известно как Международное психоаналитическое общество. От популяризации психоанализа в межвоенные годы, основания первых специализированных журналов и создания специальных учебных практик, все это вне академических кругов, до великого исхода европейских аналитиков незадолго до Второй мировой войны, роста и частичной трансформации психоанализа и постепенного упадка "лечения разговорами", вызванного, среди прочих факторов, длительными судебными баталиями по поводу того, должны ли непрофессионалы иметь доступ к профессии, а также растущим влиянием медицины в психиатрии. Одним словом, двадцатый век стал свидетелем взлета и падения психоанализа как "парадигмы".
Рассматривая психоанализ как "большую дисциплину", мы придерживаемся общего разграничения, различая (а) психоанализ как "движение", подразумевающее процессы институционализации и популяризации; (б) психоанализ как научную теорию, характеризующуюся различными фазами и развитием; (в) психоанализ как терапевтическое направление, включающее не только систематический метод лечения пациентов, но и аспекты обучения и подготовки, и (г) психоанализ как культурный фактор или влияние на общество в целом (см. ранний и до сих пор очень интересный анализ психоанализа как социологического феномена в Moscovici 1961).
Однако объем литературы по всем четырем аспектам настолько огромен, что невозможно даже начать обобщать наиболее важные источники, не говоря уже о том, чтобы представить полную картину. Вместо этого представлен общий исторический отчет о развитии психоанализа, от его начала до смерти Фрейда, с краткими ссылками на последующие годы. Читателя отсылают к наиболее важным источникам, позволяющим продолжить исследование во всех четырех областях. Никакой оригинальной точки зрения или новой интерпретации психоанализа не предлагается. Кроме того, в этой статье не рассматривается подробно биография Фрейда или его последователей (но об этом см. в других разделах этой энциклопедии), а также все последующее развитие психоанализа и многочисленные теоретические размышления, которые должны были последовать позже. Наконец, в ней нет технических объяснений психоаналитических терминов (но см. превосходную работу Лапланша и Понталиса "Язык психоанализа" (1988), где даны краткие энциклопедические статьи по всем различным терминам), а также философских или других подробных обсуждений или критики. Ссылки на работы Фрейда относятся к стандартному изданию (SE) на английском языке под редакцией Страчи и др.
Подготовительный период 1873-1897 гг.
Очевидно, что ранняя история психоаналитического движения совпадает с биографией самого Фрейда. Из двух десятков биографий, посвященных Фрейду, трехтомник Джонса "Жизнь и деятельность Зигмунда Фрейда" (1953-1957) остается авторитетным, несмотря на всю критику, которой он был подвергнут. Более популярный том Рональда Кларка (1980) и впечатляющая более поздняя работа Питера Гея (1988) предлагают дополнительные глубокие исследования; последняя особенно упоминается за богатый библиографический очерк, в котором очень кратко рассматривается огромное количество биографической литературы.
Фрейд был евреем, родившимся во второй половине XIX века, в очень своеобразном культурном и политическом климате и выросшим в очень своеобразном городе (Вене) очень своеобразной империи. Буржуазная, антисемитская культура в сочетании с позитивистским научным климатом определяли параметры психоанализа (см. Schorske 1981, где дана подробная картина политической и культурной Вены эпохи fin-de-sie`cle).
В 1873 году, в возрасте 17 лет, Фрейд поступил в Венский университет на медицинский факультет. Он учился у физиолога Эрнста Вильгельма фон Бруэке и занимался с профессором Карлом Клаусом, дарвинистом, что оставило неизгладимое впечатление на Фрейда (см. Ritvo 1990). В своих "Лекциях по физиологии" Брюкке предложил радикальную точку зрения, согласно которой живой организм - это динамическая система, к которой применимы законы химии и физики: Это часто считается отправной точкой для динамической психологии сознания Фрейда и его связи с бессознательным (см. Bernfeld 1944).
Действительно, сам Фрейд считал влияние Брюкке на свое развитие "значительным" и считал его одним из двух первых учителей в своей области (вторым был ассистент Брюкке, Эрнест Флейшль-Марксов, а на втором плане стояли такие люди, как Гельмгольц и де Буа Реймон). Именно Брюкке посоветовал Фрейду отказаться от лабораторной работы, так как для него не нашлось бы места ассистента (было ли это связано с тем, что Фрейд был евреем, или нет, является предметом дискуссии), хотя он стремился продолжать работать в этой дисциплине. Фрейд последовал совету Брюкке и поступил в главную венскую больницу, Allgemeine Krankenhaus, в качестве "аспиранта" или интерна. Там он познакомился с психиатром Теодором Мейнертом, который стал следующим большим влиянием на его интеллектуальное развитие.
Под руководством Мейнерта Фрейд продолжил изучение центральной нервной системы человека и опубликовал несколько работ по органическим заболеваниям нервной системы. Интерес к неврологическим эффектам кокаина привел к ряду экспериментальных исследований, опубликованных в 1884-1887 годах, в которых Фрейд сам выступал в качестве испытуемого (ни одно из этих исследований не включено в Стандартное издание или Gesammelte Werke). Утверждается также, что в результате экспериментов у Фрейда развилась кокаиновая зависимость, которая, по мнению Э.М. Торнтона (1984), объясняет его чрезмерный интерес к сексуальности (являющийся симптомом этой наркомании). Этот несколько абсурдный тезис упоминается лишь как один из многочисленных примеров "объяснения" психоанализа с использованием деталей биографии Фрейда.
В октябре 1885 года Фрейд отправился в Париж, чтобы учиться у самого известного в Европе невролога и исследователя гипноза Жана Мартена Шарко. Позже он вспоминал, что пребывание у Шарко стало для него "катализатором", повернувшим его в сторону медицинской психопатологии и отказа от менее перспективной в финансовом отношении карьеры невролога. По возвращении, в 1886 году, Фрейд женился на своей невесте Марте Бернейс и стал частнопрактикующим врачом, специализирующимся на нервных заболеваниях. В это время, предположительно в результате работы в детской больнице, где он заметил, что многие дети с афазией не имеют органических причин для своих симптомов, Фрейд осознал существование психических процессов, которые не являются сознательными. Он написал монографию на эту тему (также не вошедшую в стандартное издание).
Контакт и последующая дружба с врачом Джозефом Брейером (1842-1925), восходящая к концу 1870-х годов, и общий интерес к гипнозу привели к сотрудничеству по проблеме истерии, результатом которого стала первая совместная публикация в 1893 году, а затем "Исследования истерии" в 1895 году (SE 2), которые сегодня часто считаются первой психоаналитической публикацией, хотя они содержали лишь зародыши некоторых психоаналитических идей. В "Исследованиях истерии" Брейер и Фрейд утверждают, что истерики страдают от своих реминисценций - бессознательных воспоминаний.
К середине 1880-х годов термин "бессознательное", который ранее ассоциировался с неосознанностью, приобрел новое значение - он обозначал часть сознания, находящуюся за пределами осознания. Бессознательное представляло собой ящик Пандоры с травматическими воспоминаниями, табу, сексуальными желаниями и постыдными чувствами, которые человек отказывался раскрывать из-за страха унижения или осуждения. Сотрудничая с Брейером, Фрейд обратил внимание на сексуальную историю и фантазии своих пациентов, чтобы понять, как детские травмы, похороненные в бессознательном, могут привести к неврозу в зрелом возрасте. Фрейд считал, что трагедия присуща человеку, являясь следствием неразрешимого конфликта между инстинктивной сексуальной природой человека и требованиями цивилизации. Излечение или, по крайней мере, облегчение симптомов, казалось, наступало, когда пациенты начинали говорить о своей болезни, как это обнаружил Брейер, когда лечил истеричную пациентку по имени "Анна О" (настоящее имя Берта Паппенгейм) в 1880 году. Таким образом, лечение зависело от способности пациентов раскрывать свои бессознательные мысли и чувства, отсюда и название "лечение разговорами". Для излечения требовался определенный метод разрядки или "снятия" накопившегося психологического напряжения (Бройер использовал термин "катарсис").
Именно Фрейд убедил Брейера опубликовать этот случай. Таким образом, Анна О стала первой психоаналитической пациенткой. Она никогда не лечилась у Фрейда, и не сразу Фрейд стал все более критично относиться к лечению Брейером Анны О., утверждая, что тот пренебрегал чувствами привязанности своих пациентов к нему.
История Анны О вызвала множество споров среди историков. По-видимому, существует большая неопределенность в отношении фактического состояния Анны О., а также степени ее клинического улучшения после лечения у Брейера. Считается, что, несмотря на "излечение" Бройера, вскоре после этого она была помещена в санаторий (см. литературу об Анне О. в Borsch- Jacobsen 1986). Итак, к моменту выхода "Исследований" сотрудничество между Фрейдом и Бройер уже начало ухудшаться. Кроме того, Фрейд теперь уделял гораздо больше внимания сексуальности как одному из более фундаментальных факторов, способствующих этиологии истерии, чем Брейер, что стало еще одной причиной разногласий (см. Sulloway 1979, где прекрасно описаны ранние работы и мышление Фрейда).
По-прежнему придерживаясь биологического мышления, Фрейд в этот период своей карьеры предпринял попытку теоретически осмыслить радикально новый подход в психологии, результатом чего стал заброшенный "Проект научной психологии" (SE 1), в котором Фрейд хотел создать науку о разуме на эпистемологическом уровне с медициной, с теми же полезными приложениями, что и в медицине (Flanagan 1987). Проект долгое время не публиковался и фактически был адресован только одному читателю - берлинскому специалисту по носу и горлу Вильгельму Флиссу (1858-1928), с которым Фрейд познакомился в 1887 году и начал переписываться в том же году. Отношения Фрейда с Флиссом - одно из самых значительных ранних влияний на Фрейда на этом этапе его жизни. По словам Гея (1988), он был тем другом и врагом, который был необходим Фрейду для развития его собственных идей ("мой единомышленник", - писал Фрейд Флиссу). В течение нескольких лет они регулярно встречались, которые Фрейд в шутку называл своими "частными конгрессами", во время которых обсуждали научные вопросы (интересный анализ творческой динамики в отношениях между Фрейдом и Флиссом см. в статье Farrell 2001).
Проект", извлеченный из их переписки и впервые опубликованный в 1950 году, уже содержит в рудиментарной форме ряд важных психоаналитических различий, в частности, между перцептивной системой нейронов, бессознательной системой, в которой протекает большая часть нашей психической жизни, и системой, вызывающей сознание. Однако "Проект" не был предназначен для публикации и остался незавершенным. Очевидно, что Фрейд боролся с довольно механистической и все еще очень биологической концепцией психологических механизмов. Так, во введении к "Проекту" редакторы писали: "Внутренние силы - это едва ли больше, чем вторичные реакции на внешние. Ид, по сути, еще предстоит открыть". Проект" знаменует собой завершение первой фазы развития Фрейда.
Раннее начало и самоанализ
1895-1902
В середине 1890-х годов концепция Фрейда относительно истерии начала меняться. В ставшем знаменитым письме к Флиссу от 21 сентября 1897 года Фрейд излагает причины отказа от "тезиса о соблазнении", своей самой ранней теории объяснения истерических симптомов. В этом письме также содержатся его основные аргументы в пользу создания гораздо более психологичной теории. В определенной степени это знаменует собой рождение психоанализа в том виде, в котором он широко известен. Когда Фрейд, вслед за Брейером, впервые начал использовать "лечение разговорами", его пациенты "вспоминали" случаи сексуального соблазнения в детстве.
До этого момента Фрейд считал, что они действительно подвергались насилию, но впоследствии подавляли эти воспоминания. Однако, как Фрейд теперь писал Флиссу, он считал, что эта первая теория стала несостоятельной. В результате работы с пациентами Фрейд узнал, что большинство его пациентов жаловались на сексуальные расстройства, многие из которых были связаны с прерыванием полового акта как формой контроля рождаемости. Он подозревал, что их проблемы обусловлены культурными ограничениями на сексуальное самовыражение и что их сексуальные желания и фантазии были подавлены. Таким образом, вместо реальных переживаний, по-видимому, действовали внутренние или психологические процессы.
Между этим "открытием" невыраженных сексуальных желаний и облегчением симптомов с помощью абреакции Фрейд начал теоретизировать о том, что бессознательное оказывает определяющее влияние на истерические симптомы. Так зародился "современный психоанализ". Введение качественного фактора (в отличие от количественного или чисто неврологического) изменило теорию невроза и, следовательно, терапевтическую процедуру, а также метод исследования (см. обширное обсуждение истоков психоанализа в Ellenberger 1970).
В конце 1890-х годов Фрейд начал работать над своим Magnum Opus, книгой о сновидениях, и в то же время его отношения с Флиссом начали ухудшаться из-за научных разногласий и вопросов приоритета. Как и в случае с Брейером, этот разрыв тоже расстроил Фрейда, и хотя трудно точно оценить, насколько травматичным был для него этот разрыв, утверждается, что после потери Флисса Фрейд больше не осмеливался полностью доверять другому человеку (за исключением, возможно, Юнга). Теперь начались годы "великолепной изоляции": творческий период относительного уединения (Фрейд, правда, имел небольшую должность преподавателя-доцента в Венском университете, но в остальном был отрезан от академической среды), во время которого были написаны его самые важные работы (см. Ellenberger 1970, который утверждает, что этот период представлял собой "творческий кризис" в жизни Фрейда).
Начало конца "великолепной изоляции" Фрейда ознаменовалось публикацией в 1900 году "Толкования сновидений" (SE 4/5), работы с огромными научными претензиями. Эта книга может считаться (и часто считается) первой "настоящей" психоаналитической публикацией, поскольку в ней капитализируется (а) связь между явным и скрытым содержанием (сновидений), (б) использование свободных ассоциаций для исследования бессознательных механизмов и (в) символическая природа невинных репрезентаций.
Действительно, по сей день эта книга остается ключевым изданием в творчестве Фрейда. С каждым новым изданием Фрейд неоднократно обновлял ее. Интересно, что автор открывает "Толкование сновидений" заявлением о своем теоретическом достижении: "На следующих страницах я приведу доказательства того, что существует психологическая техника, позволяющая нам толковать сны, и что при применении этой техники каждый сон оказывается значимым психическим образованием, которому можно отвести определенное место в том, что происходит в нашей бодрствующей жизни".
В качестве одного из своих ключевых выводов он утверждает, что сны никогда не бывают бессмысленными, а всегда являются исполнением желания. Он приводит множество примеров, подтверждающих этот принцип, многие из которых автобиографичны. Так, в знаменитом сне "Инъекция Ирмы" Фрейд объясняет, что каждый элемент сна имеет значение и что главной побудительной силой для него было желание снять с себя всякую вину за отсутствие полного успеха в лечении болезни Ирмы. Более поздние интерпретации проследили этот сон до травматического разрыва Фрейда с Флиссом (см. особенно Masson 1984, который выдвинул спорный тезис о том, что отказ Фрейда от "теории соблазнения" на самом деле означал сознательный подрыв истины).
Основное утверждение книги "Толкование сновидений" заключается в том, что сны, отнюдь не лишенные смысла, на самом деле "построены в результате высокоразвитой интеллектуальной деятельности". То, что во сне кажется банальной бессмыслицей, в процессе анализа может быть показано как выражение последовательного набора идей. Это относится и к тревожным снам, и к абсурдным снам, и к кошмарам, и к обычным снам, которые, как считается, являются выражением бессознательных желаний. Фрейд объясняет, что процесс "цензуры" в сновидениях приводит к искажению содержания снов, в то время как забывание снов служит цели сопротивления. Эти примеры "работы со сновидениями" показывают, что сознание конденсирует, искажает и переводит (латентные) "мысли сновидения" в (явное) содержание сновидения. Поэтому Фрейд предполагает, что высшая ценность анализа сновидений может заключаться в раскрытии скрытой работы бессознательного разума.
Поскольку большая часть материала в "Толковании сновидений" фактически автобиографична, эта книга считается самоанализом Фрейда. Таким образом, Фрейд был не только изобретателем психоанализа, но и его собственным терапевтом. Следствием этого стало то, что для того, чтобы стать психоаналитиком, нужно было присвоить Фрейда - его язык, а также его историю.
Первое издание "Толкования сновидений" продавалось плохо: Прошло около 10 лет, прежде чем потребовалось второе издание, что Фрейд воспринял как знак пренебрежения со стороны научного сообщества, которым он одновременно и возмущался, и гордился. Действительно, подход Фрейда был намеренно "маргинальным", как в отношении научных объектов (сновидений), так и в отношении интерпретационной методологии. Во втором издании он жалуется, что коллеги-психиатры не удосужились прочитать его книгу, потому что его идеи были настолько "новыми". Эта неоднозначная, двусмысленная позиция по отношению к мейнстримным наукам характеризует его дискурс, который в нескольких отношениях является уникальным как стилистически (см. Mahony 1987), так и риторически (см. Jaffe 1990).
Интересно, что один из самых распространенных мифов вокруг Фрейда заключается в том, что он был вынужден покинуть академические круги, потому что академическая психиатрия его игнорировала. Однако исторические исследования показывают, что все обстоит как раз наоборот. Фрейд уже был в значительной степени вне научного мира, когда написал эту книгу, которая была воспринята весьма конструктивно, хотя и несколько критически (см. Decker 1977 и особенно Sulloway 1979). Таким образом, с самого начала психоанализ характеризовался постоянной динамикой включения и исключения, защиты и нападения, попыток убедить и в то же время отгородиться от посторонних (см. Bos et al. 2005). Поэтому еще долго после смерти Фрейда дебаты о психоанализе продолжали вестись в крайне полемическом режиме "если ты не за, то ты против" (см. Frosh 1997, где предпринята освежающая попытка выйти из этой дихотомии).
Становление 1902-1910 гг.
После того как в 1900 году были опубликованы основы его нового подхода, Фрейд начал выпускать серию томов, в которых его метод применялся к другим областям. Среди них выделяются "Психопатология повседневной жизни", опубликованная в 1901 году (SE 6), и его книга о шутках 1905 года (SE 8). Первая представляет собой попытку объяснить обычные (в повседневной жизни) непреднамеренные происшествия, такие как промахи, ошибки, промахи, забывание имен или слов и т. д., путем применения тех же психологических процессов, которые определяют бессознательное и которые также можно обнаружить в жизни сновидений. Эта книга - одна из самых доступных и часто переводимых из его томов, и действительно, поскольку она так легко читается, она могла бы выполнить задачу донести Евангелие как до обывателей, так и до профессионалов. Фрейд писал: "Эта книга носит совершенно популярный характер; она лишь стремится путем накопления примеров проложить путь к необходимым предположениям о бессознательных, но действующих психических процессах, и избегает всех теоретических рассуждений о природе этого бессознательного".
Его книга о психопатологии представляет собой нечто среднее между психиатрией и культурологией, что затрудняет ее вписывание в научную академическую структуру, которая, в общем-то, все еще оставалась традиционной. Поэтому в первые несколько лет своего существования она привлекала мало внимания. Когда три года спустя Фрейд расширил ее текст и опубликовал в виде книги, Теодор Зиэн, ведущий специалист в этой области, сказал, что она заслуживает "многих, но критически настроенных читателей" (цит. по Decker 1977, p. 143).
Центральное место в книге занимает анализ случая забывания "aliquis" в поэме Вергилия. Этот случай бесконечно анализировался и переанализировался (подробное обсуждение см. в Timpanaro 1976). Он представляет читателю два элемента: автобиографическую историю, представленную в виде загадки (Какое следующее слово в "Энеиде" Вергилия и почему я не могу вспомнить?), и объяснение/решение, представленное в виде признания (психологический комплекс, определенное желание, сопротивление чему-либо). Важно отметить, что в тот момент ни одна из его идей не воспринималась как нечто само собой разумеющееся, однако Фрейд уже был уверен, что через 5-10 лет его "Психопатология" будет считаться доксой; такова была его уверенность в собственных открытиях.
Книга "Шутки и связь с бессознательным" посвящена исследованию глубинного психологического смысла шуток, который, как утверждает Фрейд, по большому счету почти всегда носит агрессивный характер. Здесь опять же работают несколько бессознательных психологических механизмов, таких как конденсация, вытеснение и репрезентация, которые позволяют как говорящему, так и слушающему наслаждаться шуткой, не преступая культурных требований (и, следовательно, не испытывая чувства вины или смущения). Психогенез шуток показывает, что удовольствие от шутки происходит от игры слов или от освобождения "бессмыслицы", чтобы защитить это удовольствие от критики.
Эти две основополагающие работы, а также его университетские лекции заинтересовали небольшую группу студентов, которые начали проводить еженедельные неформальные встречи в офисе Фрейда для обсуждения этой "новой психологии". Это были первые последователи Фрейда, которые через несколько лет образовали Венское психоаналитическое общество (см. Grosskurth 1991). Записи их встреч велись с 1906 года и позже были опубликованы (Nunberg and Federn 1962-1975). Хотя многие члены общества были врачами, большинство из них больше интересовались культурным применением психоанализа, чем терапевтическими возможностями, с которыми немногие имели непосредственный опыт. Неудивительно, что первое психоаналитическое периодическое издание, выходившее под редакцией Фрейда, "Серия по прикладной психической науке" (Schriften zur angewandten Seelenkunde), содержало исключительно литературные и биографические исследования, такие как исследование самого Фрейда о бреде и сновидениях в журнале Йенсена Gradiva за 1907 год (SE 9). Кроме того, Фрейд, опасаясь поглощения психоанализа медициной, не только поощрял немедицинское применение психоанализа, но и настоятельно предлагал не ограничивать практику психоаналитической терапии только врачами. Таким образом, в первом десятилетии двадцатого века психоанализ постепенно превратился в "научную школу".
Среди наиболее значимых первых последователей были Пауль Федерн, Эдуард Хичманн, Отто Ранк, Вильгельм Штекель и Альфред Адлер, все из Вены. Многие из них вскоре начнут практиковать психоаналитическую терапию. Кроме того, двое последних с 1910 по 1914 год редактировали ежемесячный журнал (Zentralblatt fu¨r Psychoanalyse), основной функцией которого, как представляется, было распространение психоаналитических знаний среди широкой образованной публики. Однако, поскольку идеи и практика многих первых последователей отличались от фрейдовских в ряде существенных аспектов, вскоре возникли значительные трения (см. Бос и Гроенендийк 2007 для обсуждения трений между Фрейдом и Штекелем).
В то время как первое расширение психоанализа опиралось на теорию толкования сновидений и, прежде всего, на литературные и культурные приложения, не хватало модели развития человеческого разума. Фрейд восполнил этот недостаток, опубликовав теоретическое изложение этиологии невроза тревоги, неврастении и психоневроза, вышедшее под названием "Три очерка по теории сексуальности" (SE 7). Помимо "Толкования сновидений", "Три очерка" считаются самым важным вкладом Фрейда в гуманитарные науки. Она также неоднократно пересматривалась и дополнялась автором. Его целью было объяснить происхождение сексуальных "отклонений", таких как "инверсия" сексуальных объектов (гомосексуальность), фиксации (включая садизм и мазохизм) и другие невротические сексуальные предпочтения.
Фрейд предложил модель психосексуального развития, которая, по его мнению, является универсальной. Свою модель он почерпнул из древней мифологии и современной этнографии, хотя, судя по всему, в ней присутствуют и автобиографические наблюдения. Он писал: "Я обнаружил в себе постоянную любовь к матери и ревность к отцу. Теперь я считаю это универсальным событием детства". Событие, о котором говорит Фрейд, известно как "Эдипов комплекс", возможно, самое известное "открытие" Фрейда. Он распознал в развитии динамики психики отчетливый паттерн, который следует определенным стадиям. Каждая стадия представляет собой продвижение к взрослой сексуальной зрелости, характеризующееся разрешением определенных конфликтов.
Так, во время "оральной стадии" (первый год) ребенок борется с конфликтом между защитой и пренебрежением; во время "анальной стадии" (1-2 года) - между удержанием и отпусканием; а во время "фаллической стадии" (3-6 лет) - с удовлетворением и чувством вины. Эдипов конфликт" обычно указывает на основную проблему, которую необходимо решить человеку: инцестуозное желание, с одной стороны, и проблема подавления - с другой. Две последующие стадии (латентная фаза и генитальная фаза) характеризуют развитие эго к зрелости.
Теория стадий развития, предложенная в "Трех эссе", считается основополагающей в психологии развития, но при этом подвергается резкой критике. Ранние попытки подтвердить теорию были необычайно успешными, но зачастую предвзятыми и, в одном случае, мошенническими (публикация в 1921 году дневника молодой девушки психоаналитиком Герминой Хуг-Хелльмут до деталей подтверждала теорию Фрейда, но была полностью сфабрикована). Пренебрежение женским развитием и односторонний акцент на мужчинах ("фаллоцентризм") привели к тому, что женщины-аналитики предложили особую женскую сексуальность, характеризующуюся своими собственными конфликтами.
Среди работ самого Фрейда этого периода также есть две истории болезни. Первая история болезни - "Фрагмент анализа случая истерии" (SE 7), более известный как история болезни "Дора", опубликованная в 1905 году. Восемнадцатилетняя Дора с диагнозом "истерия" была проанализирована Фрейдом лишь вкратце в 1900 году. Весь анализ основывался на интерпретации всего двух снов девушки (историческое прочтение случая Доры см. в Decker 1991). Хотя само излечение было неполным, важность этой истории болезни заключается в признании двух важных психологических механизмов: сопротивления и переноса. Сопротивление относится к бессознательной борьбе или конфликту в сознании пациента, перенос - к воспроизведению этого конфликта в виде нового симптома, вызванного или спровоцированного самим лечением. Фрейд понял, что эти принципы представляют собой два основных инструмента, с которыми приходится работать аналитику.
Еще две истории болезни, обе опубликованные в 1909 году, - "Анализ фобии у пятилетнего мальчика" (SE 10) и "Заметки о случае невроза навязчивых состояний" (SE 10). Первая представляет собой случай фобического мальчика ("маленького Ганса"), не лечившегося самим Фрейдом. В ней содержатся некоторые из наиболее важных идей Фрейда о психосексуальном развитии, в частности, его понятие Эдипова комплекса (борьба мальчиков за любовь матери, соперничающей с отцом). Вторая история болезни (так называемый "человек-крыса") описывает сложные бессознательные мыслительные процессы при одержимости, которые на первый взгляд не имеют смысла, но обнаруживают скрытую логику.
С 1907 года последователи Фрейда выходят за пределы Австрии, когда швейцарский психиатр Юджин Блейлер (1957-1939), директор психиатрической клиники Бургхёльцли, заинтересовался психоанализом и начал поощрять своих сотрудников к изучению бессознательных и психотических психических явлений. Хотя интерес Блейлера довольно быстро угас, к 1907 году установился регулярный контакт между Фрейдом и некоторыми из учеников Блейлера, в первую очередь Францем Риклином и Карлом Юнгом, которые использовали тесты на ассоциации слов для интеграции теории Фрейда о подавлении с результатами эмпирической психологии. Риклин и Юнг также были редакторами объемистого "Психоаналитического ежегодника" (Jahrbuch fu¨r psychoanalytische und psychopathologische Forschungen), первого журнала, публиковавшего психоаналитические исследования, который выходил с 1909 по 1914 год. В том же году (1907) к растущему числу последователей присоединились Карл Абрахам, в то время студент Блейлера, позднее переехавший в Берлин, и Са'ндор Ференци из Будапешта. Вскоре к ним присоединились Эрнест Джонс из Англии, Брилл, Патнэм и Джеллифф из США, а также другие люди из Голландии, Франции и Италии (краткие биографии большинства первых последователей см. в Alexander et al. 1966). К этому времени психоанализ начал приобретать свойства "движения". Проводимые раз в два года конгрессы, три периодических издания и растущий объем литературы, написанной не только Фрейдом, но и его последователями, - все это надежно размещалось за пределами академических кругов, - привлекли интерес публики и, по крайней мере
В 1909 году Фрейд с неохотой принял приглашение Г. Стэнли Холла получить почетную степень в Университете Кларка. Его поездка в США в компании Юнга и Ференци принесла ему множество новых приверженцев и там, но не избавила его от пожизненного неприятия Америки (Rosenzweig 1992). Тем не менее влияние Фрейда на американскую "медицину" будет неуклонно расти (см. Burnham 1967; Hale 1971).
Институционализация и консолидация
1910-1925
Основание Международной психоаналитической ассоциации (МПА) в марте 1910 года на Зальцбургской конференции знаменует собой начало нового этапа в психоанализе. Первое поколение последователей находилось в тесном личном контакте с Фрейдом как посредством переписки, так и при личном общении (многие переписки с Фрейдом сейчас опубликованы; они дают бесценное представление о развитии психоанализа). По мере роста их числа такое неформальное управление становилось невозможным, поэтому необходимо было ввести формальные правила приема в общество и в учебную практику. Таким образом, в следующем десятилетии психоанализ институционализировал свою практику. Чтобы стать психоаналитиком, нужно было пройти через целую серию ритуалов инициации, включая авторизованный анализ у обучающего аналитика (см. Wallerstein 1998; Bos 2001).
Институционализация "тренировочного анализа" на этом этапе, когда обучающийся аналитик сам анализируется старшим аналитиком, чтобы освободиться от бессознательных ограничений, оказалась исключительно важным конституирующим принципом психоанализа. Он обеспечивает передачу психоаналитического знания и в то же время позволяет ему оставаться "чистым", поскольку существует прямая линия от Фрейда, который анализировал сам, к первому поколению аналитиков, многие из которых не анализировались, а получили от Фрейда некую форму личного обучения, к третьему, четвертому и последующим поколениям. В этой связи возникают два вопроса, связанных с институционализацией психоанализа. Первая заключается в том, что сразу же после основания ПНД психоанализ начал выпускать "диссидентствующих" последователей. Среди первых были Альфред Адлер, Вильгельм Штекель и Карл Юнг, которые по разным причинам не придерживались строгой фрейдистской доктрины. Особенно важной считается потеря Юнга, поскольку Фрейд надеялся, что тот станет его преемником (см. переписку Фрейда и Юнга под редакцией McGuire 1974). За Юнгом последовал длинный список раскольников, которые в тот или иной момент были исключены из движения (среди них Отто Ранк, Вильгельм Райх, Жак Лакан и многие другие). Полемический отчет Фрейда об этих ранних расколах был опубликован в 1914 году (SE 14).
Второй момент касался вопроса о том, разрешено ли немедицинским аналитикам анализировать пациентов. Американцы, в частности, были против всех форм так называемого дикого (или немедицинского) анализа, но сам Фрейд и некоторые европейские аналитики были против. После Второй мировой войны, когда значительная часть психоаналитиков (многие из которых были евреями) бежала в США или Англию, спор был фактически решен в пользу того, что Курт Эйсслер (1965) назвал "медицинской ортодоксией" (см. Валлерстайн 1998 о внутреннем взгляде на проблему "светского анализа").
К 1920-м годам для широкой публики психоанализ стал респектабельной отраслью науки, в том числе благодаря "Вводным лекциям" Фрейда (ES15/16), которые были адресованы именно неспециалистам. Также популяризации психоанализа способствовали произведения таких романистов, как Томас Манн ("Волшебная гора", 1924) и Итало Свево ("Исповедь дзен", 1923), а также полнометражный художественный фильм "Секреты души" (1925) немецкого режиссера Вильгельма Пабста, в котором в качестве отправной точки была взята психоаналитическая история болезни.
В теоретическом отношении серия работ Фрейда, появившихся в период с 1914 по 1917 год, статья Ференци об интроекции (1909) и технические работы Абрахама, например, о женском комплексе кастрации (1920), свидетельствуют о росте и развитии психоаналитической лексики в этот период. Несомненно, начала формироваться зрелая теория, в которой различные теоретические понятия были теперь хорошо связаны между собой.
Например, в работе "Нарциссизм" Фрейд вводит понятие эго-идеала и обсуждает проблему эго-либидо и объект-либидо. В работах "Инстинкты и их превратности" (1915), "Репрессия" (1915) и "Бессознательное" (1915) он теперь представил систематизированное и последовательное изложение своих психологических теорий. По-прежнему используя энергетическую систему, предложенную в заброшенном "Проекте", Фрейд в своей работе о бессознательном концептуализировал вопрос об энергии, направленной на себя, и энергии, направленной на других. А в работе "Скорбь и меланхолия", появившейся в 1917 году (SE 14), он предположил, что некоторые депрессии вызваны обращением гнева, вызванного чувством вины, на себя. Вторая волна теоретических работ появилась в начале 1920-х годов и знаменует собой окончательное развитие психоанализа под эгидой Фрейда. В частности, его работы "За пределами принципа удовольствия" (SE 18) и "Эго и Ид" (SE 19), написанные в 1920-1923 годах соответственно, содержат важные усовершенствования или разработки его теоретических основ. В "За пределами принципа удовольствия" вводится понятие "принципа удовольствия" и "принципа реальности" как двух жизненно важных механизмов в психическом аппарате. В книге "Эго и ид" проводится различие между тремя основными психологическими динамическими системами "ид", "эго" и "супер-эго", которые заменяют прежнее различие между сознательным и бессознательным. В этой книге подавление теперь рассматривается как один из многих защитных механизмов, возникающих для уменьшения тревоги.
Не все новые различия Фрейда были сразу же приняты его последователями. В частности, понятие "инстинкта смерти" (заимствованное у швейцарского аналитика Сабины Шпильрейн и представленное в книге "За гранью принципа удовольствия") было отвергнуто многими, а трехчастное Ид-Эго-Супер-Эго, возможно, и было широко принято, но его использование сильно варьировалось. Таким образом, более поздние пересмотры психоаналитической терапии сильно акцентировали внимание на Эго-компоненте, из чего в итоге возникла "Эго-психология", особенно сильно представленная в США.
Таким образом, к середине 1920-х годов психоанализ превратился в официальное общество, полноценную теорию, стандартизированную практику со своими правилами приема и обучения. У него была своя пресса (издательство, несколько журналов), он был признан общественностью как серьезная научная школа, а во многих западноевропейских странах получил опору в академических кругах, в частности в медицине.
Дезинтеграция и перегруппировка психоанализа 1925-1950 гг.
Среди последних крупных работ Фрейда - труды о религии и вопросах социологии. Это также наименее признанные его работы. В работах "Будущее иллюзии" (SE 21) и "Цивилизация и ее недовольство" (SE 21) религия описывается как этап эволюции человечества, который в конечном итоге будет заменен научной мыслью (хотя он по-прежнему пессимистично оценивает способность человека освободиться от коллективного невроза).
Несколько психоаналитиков, среди которых Оскар Пфистер, близкий друг Фрейда, написавший опровержение под названием "Иллюзия будущего", возражали против такого пессимистического взгляда. В книге "Запреты, симптомы и тревога" (SE 20), опубликованной в 1926 году, Фрейд изложил, как тревога вызывается интрапсихическим конфликтом между драйвом и супер-эго и как тревога может привести к дальнейшему торможению психических функций. Книга "Запреты, симптомы и тревога" была написана отчасти в ответ на слова Отто Ранка, раннего последователя Фрейда, который в книге "Травма рождения" предположил, что тревога разлуки играет важную роль в возникновении невроза. По мнению Ранка, тревога разлуки возникает на этапе развития, еще до возникновения Эдипова комплекса. Это невозможно, по мнению Фрейда, который считал Эдипов комплекс ядром невроза и основополагающим источником всего искусства, мифов, религии, философии, да и всей человеческой культуры и цивилизации. Предположение Ранка о том, что Эдипов комплекс может быть не единственным фактором, способствующим интрапсихическому развитию, привело к отчуждению от Фрейда, который в итоге исключил его из своего ближайшего окружения.
К началу 1930-х годов в Германии к власти пришли нацисты, из-за чего многие аналитики (большинство из которых были евреями) были вынуждены бежать из страны. Многие обосновались в Англии и США. После оккупации Австрии (так называемого аншлюса) Фрейд тоже бежал, но очень вовремя; он оказался в Англии, где и умер в 1939 году. В годы, предшествовавшие Второй мировой войне, психоаналитическое движение начало постепенно рассеиваться, несмотря на попытки оградить его от внешнего влияния (группа верных последователей, окружавшая младшую дочь Фрейда Анну Фрейд, взяла на себя обязательство оградить всех "незваных гостей"). Как внутренняя критика, так и возникшие послевоенные требования привели к появлению большого количества неоаналитических школ, из которых здесь будут кратко упомянуты только самые важные.
Первая группа неоаналитиков, в которую входили такие люди, как Хайнц Хартманн, Эрнст Крис, Дэвид Раппапорт и Александр Ловенштейн, разработала в 1950-х годах подход, известный как "Эго-психология", который стал весьма влиятельным в психоанализе и по сей день остается его доминирующей школой. Эта группа основывалась на понимании синтетической функции эго как посредника в психическом функционировании. Хартманн, в частности, различал автономные функции эго (такие как память и интеллект, которые могут быть вторично затронуты конфликтом) и синтетические функции, которые являются результатом формирования компромисса. Эго-психология нашла лучшее место в американской культуре, чем традиционный психоанализ, поскольку она представляет более оптимистичную, податливую картину человека.
Вторая школа состоит из женщин-аналитиков, которые были недовольны тем, что Фрейд делал односторонний акцент на мужской сексуальности. Они утверждали, что он рассматривал женщин в основном как "кастрированных самцов". Так, Карен Хорни, Элен Дойч, Тереза Бенедек и другие, многие из которых получили образование в Германии и эмигрировали в США в 1930-х годах, начали выдвигать "неоаналитические" школы, исследующие вопросы женской сексуальности и женского развития, иногда их также называют "феминистскими фрейдистами". К более поздним авторам относятся Нэнси Чодороу и Юлия Кристева (обзор см. в Judith Alpert 1988). Третья группа аналитиков представлена Мелани Кляйн и ее последователями. Она представляет в психоанализе школу под названием "теория объектных отношений". В ее работах акцент делается на развитии субъекта по отношению к другим людям в окружающей среде. Объекты", о которых идет речь в теории, - это как реальные, так и интернализованные образы других людей. Объектные отношения изначально формируются во время ранних взаимодействий с первичными воспитателями (особенно с матерью). Сегодня кляйнианский психоанализ является одной из основных школ в психоанализе.
Четвертая группа аналитиков, чьи идеи и работы приобрели влияние в 1950-х годах, состоит из последователей, которые перенесли психоаналитические интерпретации в область собственно медицины. Георг Гроддек из Германии и Смит Эли Джеллифф из США, а позднее также Франц Александер считаются предшественниками того, что стало известно как "психосоматическая медицина". Эти теоретики стремились установить связь между соматическими и бессознательными психологическими процессами. Гроддек, которому Фрейд обязан понятием "ид" (das Es по-немецки), например, настаивал на том, что все телесные процессы имеют психологический аналог (так, тошнота представляет собой бессознательное желание избавиться от того, что человек не может переварить, и т. д.).
С политической точки зрения, группу левых аналитиков привлекал потенциально освободительный потенциал психоаналитической доктрины, который они перенесли в область политики, попытавшись объединить марксизм с фрейдизмом. Вначале эта группа была представлена такими фигурами, как Отто Фенихель и Вильгельм Райх (оба эмигрировали в США), позже - группой социологов из Франкфурта, в частности Эрихом Фроммом, Гербертом Маркузе, Теодором Адорно и другими, которые сформировали "Франкфуртскую школу социальных исследований". Некоторые теоретики (например, Фромм) остались достаточно верны некоторым принципам Фрейда, другие, однако, далеко отошли от психоанализа (см. Robinson 1969, интересное обсуждение "фрейдистских левых").
Наконец, во Франции радикально новый подход к психоанализу предложил Жак Лакан, а позднее также Жиль Делез и Феликс Готтари, чьи работы постепенно приобретали влияние за пределами Франции (и достигли своего пика в 1990-е годы). Лакан (1977) объединяет психоанализ с семиотикой и гегелевской философией. Он подчеркивает бессознательную работу лингвистических процессов (отсюда его знаменитое высказывание о том, что бессознательное структурировано как язык). Делез и Готтари (1984), с другой стороны, пытались совместить психоанализ с постмодернистской теорией. Их работы опираются на фрейдистские теории, но в то же время крайне критичны по отношению к ним.
Если брать "ортодоксальные" подходы вместе со всеми их разнообразными, порой противоречащими друг другу подходами, то влияние психоанализа в первые два десятилетия после Второй мировой войны оставалось довольно значительным, особенно в психиатрии. Первые два издания "Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам", ведущего справочника по психиатрии (DSM I и II, опубликованные в 1952 и 1968 годах), явно отмечены психодинамическими моделями психики, навеянными Фрейдом. Однако в 1960-х годах психоанализ начал сдавать позиции, о чем свидетельствует третье издание DSM, опубликованное в 1980 году и неоднократно пересматривавшееся с тех пор.
Критика и упадок, период после 1950 года
Психоанализ, как теория и как "движение", всегда подвергался острой критике как в научных кругах, так и за их пределами, но ему удалось просуществовать вплоть до окончания Второй мировой войны. Однако после 1950-х годов фрейдистская империя медленно, но верно рушилась, и к началу нового века от нее практически отказались, по крайней мере в ее традиционной форме.
Существует несколько причин, по которым психоанализ утратил свою привлекательность. Во-первых, в 1960-х годах на рынке появилось новое поколение гораздо более эффективных лекарств, что сделало психодинамические подходы не только гораздо более дорогостоящими, но и фактически менее эффективными. Во-вторых, в результате ряда судебных баталий немедицинским терапевтам (в основном психологам) был наконец разрешен доступ в психоаналитические учебные заведения США, что, как следствие, означало значительное понижение статуса профессионального психоаналитика. Наконец, несколько волн критики привели к его упадку. Некоторые из этих критических замечаний будут кратко рассмотрены ниже.
Одним из первых важных послевоенных критиков был Карл Поппер (1990), который утверждал, что психоаналитические объяснения "нефальсифицируемы". Его утверждения не поддаются проверке и поэтому не могут быть опровергнуты; это делает психоанализ "псевдонаукой". Аналогичным образом Ханс Айзенк (1985) подверг резкой критике догматическое и сектантское отношение психоаналитиков, которые с тревогой отказывают посторонним во вхождении в свои круги и боятся вступать с ними в дискуссию. Попытки герменевтиков защитить свои научные претензии (Spence 1987) были неубедительны или же привели лишь к тому, что психоанализ отошел от "жестких" наук в область "литературы".
В 1970-х и 1980-х годах было опубликовано множество критической исторической литературы, призванной подорвать репутацию Фрейда и, как следствие, репутацию психоанализа в целом. Это вылилось в порой возмутительные утверждения, например, что Фрейд был кокаиновым наркоманом, или в моральные упреки (например, что у Фрейда мог быть роман с невесткой и т. д.). Некоторые из этих "нападок на Фрейда" продолжаются и по сей день (более позднюю иллюстрацию см. в Crews 1995). Более серьезную атаку предпринял философ Адольф Грюнбаум (1985), который утверждал, что психоаналитические заявления о терапевтическом успехе основаны на круговых рассуждениях. Так, Грюэнбаум показал, что когда психоаналитики утверждают, что определенное терапевтическое вмешательство ("интерпретация") может быть доказано как эффективное на основании того, что оно что-то делает в пациенте, это предполагает, что такая интерпретация действительно может что-то сделать в первую очередь. Дискуссии после работы Грюэнбаума показывают, что психоанализ не смог опровергнуть это обвинение.
Споры о научном статусе психоанализа продолжаются и по сей день, но число пациентов, подвергающих себя классической психоаналитической психотерапии, во многих странах резко сократилось, хотя многие формы психотерапии, основанные, по крайней мере частично, на идеях Фрейда, по-прежнему практикуются. Однако использование психоанализа как "научного направления" сегодня фактически ограничено областью "культурных исследований", то есть как формы литературной критики. Таким образом, он закончился там же, где и начался.
