Ровно 415 лет назад, в этот день, 7 апреля 1609 года (то есть, 17 апреля по новому стилю), состоялась битва у села Егорьевское – одно из важных, но забытых событий Смутного времени и кульминационное событие в истории ополчения северных и поморских городов.
Глава I. Россия в огне
Итак, давайте перенесёмся в XVII век. В России в самом разгаре Смута. Уже пресеклась династия московских Рюриковичей, уничтожена и недолго правившая династия Годуновых. Более того, бояре-заговорщики уже свергли с престола Дмитрия Самозванца, он же Лжедмитрий I. К власти в Москве пришёл князь Василий Шуйский, которого теперь надо называть царём Василием IV. Правда, если давний противник Шуйского Борис Годунов был избран на царство Земским собором, то Василия Ивановича выкликнула в цари группа бояр и служилых людей – участники заговора против первого самозванца. Об этих событиях мы рассказывали в 47-м выпуске подкаста "Место силы. Золотое кольцо", который назывался «Две осады стольного града».
Трон под Шуйским зашатался сразу - мятеж в далёкой Астрахани и куда более опасное восстание Ивана Болотникова в юго-западных землях Руси. Опасное, потому что его поддержало служилое дворянство. Болотникову удалось осадить Москву, взять Тулу и Калугу. В октябре 1607 года Василий Шуйский сумел разгромить бунтовщиков и пленить Болотникова, казалось, жизнь налаживается. Но в это время в юго-западных землях Руси город за городом уже падали к ногам Лжедмитрия II. Почему русские люди поверили новому самозванцу? Этот вопрос мы разбирали как раз в 47-м выпуске подкаста с кандидатом исторических наук Андреем Кабановым. Главная мысль – очередное чудесное спасение Дмитрия Ивановича объяснялось просто: если он царский сын, кровь от крови московских Рюриковичей, то Господь оберегает его. Ну и, конечно, хватало среди служилых людей тех, кто был недоволен низким жалованием и тяготами пожизненной военной службы. Разумеется, нашлись и те, кто хотел половить рыбку в мутной воде Смуты.
В 1608 году на сторону Лжедмитрия II переходят города центральной России, включая даже старую столицу Владимир. Марина Мнишек, вдова Лжедмитрия I, покинула Ярославль, где находилась в почётном плену, и признала в Лжедмитрии II своего спасшегося мужа. Войска второго Самозванца осадили Москву, а их главной базой стал военный лагерь у села Тушино. Поэтому Лжедмитрия II прозвали Тушинским вором, а его сторонников - тушинцами.
Глава II. Поляки в городе
Какие-то города тушинцы брали с боем, например, Переславль-Залесский и Ростов, какие-то сдавались сами. Так, ярославский воевода князь Фёдор Барятинский, узнав о разгроме правительственных войск в Ростовском сражении, убедил ярославцев присягнуть царю Дмитрию Ивановичу. В итоге 8 октября 1608 года Ярославль был сдан тушинцам без боя. Сохранилась покаянная грамота, в которой в верности Лжедмитрию II клялись князь-воевода Барятинский и первые лица города, включая государева дьяка Третьяка Копнина, настоятелей Спасо-Преображенского и Толгского монастырей и отдельных представителей Ярославской городской дворянской корпорации. Интересно, что подписей купцов да посадских людей под грамотой нет.
Сдача Ярославля облегчила тушинцам захват Романова, Пошехонья, Углича, Рыбной слободы, Мологи… А Фёдор Барятинский получил от Лжедмитрия II высокий чин боярина. На Ярославль была наложена контрибуция в 30 тысяч рублей и обязательство выставить 1000 всадников в поддержку «законного» (в кавычках) царя. Взамен тушинцы пообещали не грабить город. Своего обещания, разумеется, не сдержали. Как говорится, закрывайте этажи, скоро будут грабежи! Особенно усердствовали польские и литовские союзники Самозванца. В городе начались возмущения, которые были жестоко подавлены. Вскоре Лжедмитрий сменил Барятинского, прислав в Ярославль новых воевод - капитана немецких наёмников Лоренца Биугге, который состоял на русской службе ещё со времён Ивана Грозного, дворянина Ивана Волынского, а также богатого купца Иоахима Шмидта, обладавшего определённым авторитетом в городе. Но князь Фёдор тоже оставался в Ярославле. Его административные функции в этот период неясны, но письма Лжедмитрию с жалобами то на поляков, то на Волынского князь строчил постоянно!
12 декабря в город вошли роты печально знаменитого полковника Лисовского, которые двигались на подавление восстаний в Костроме и Галиче. Ночью ярославцы попытались перебить поляков, но и этот мятеж был подавлен. Вскоре Лисовский ушёл к Костроме, а Ярославль занял отряд полковника Самуила Тышкевича, который стал командовать гарнизоном. Забавно, что в русских источниках Тышкевича часто называли Кишкеевым, то ли, чтобы сделать фамилию более понятной русскому уху, то ли, чтобы поддеть польского пана.
В общем, положение Василия Шуйского было тяжёлым. Москва находилась практически в осаде. Из крупных городов верность царю сохраняли только оба Новгорода – Великий и Нижний, а также Смоленск и Казань. Связь с ними была, но отрядить войска на помощь царю они не могли, так как сами периодически отбивали набеги тушинцев, а Смоленску ещё угрожали и поляки. Одна надежда была на царского четвероюродного племянника – князя Михаила Скопина-Шуйского. Этот молодой талантливый полководец находился в Великом Новгороде, где вёл сложные переговоры со шведами. Шведский король должен был выделить московскому правительству наёмное войско, а взамен получал щедрые дары и город Корелу с уездом, на границе с Финляндией. Но до окончания переговоров и совместного выступления шведов и войск Скопина-Шуйского против тушинцев ещё было очень далеко…
Глава III. Север просыпается
И в этот момент – в декабре 1608 года – в нескольких русских городах вспыхнули мятежи против тушинцев и поляков. И тут я снова отсылаю вас к 47-му и 48-му выпускам нашего подкаста, где мы с Андреем Кабановым говорим о событиях Смуты во Владимиро-Суздальском крае, в том числе, об этом восстании.
Одним из центров сопротивления Лжедмитрию II стала Вологда. Здесь собралось ополчение северных и поморских городов. Заметьте, задолго до Первого и Второго ополчений русские люди, в условиях отсутствия центральной власти, проявили самоорганизацию и выступили против врага. В Вологду приходили ратники из Перми и Великого Устюга, Соли Вычегодской и Соли Камской, с Северной Двины и Белоозера, Тотьмы и Устюжны Железной. По мнению историка Ярослава Леонтьева, написавшего биографию Скопина-Шуйского, в Вологде могли осесть и служилые люди из Ярославля и Пошехонья, которые не захотели подчиниться Лжедмитрию II и ушли на север. В декабре 1608 года вологжане послали отряд под командованием Лариона Монастырёва, который выбил тушинцев из Пошехонья и села Даниловского (ныне город Данилов). Но вскоре отряд полковника Лисовского вернул эти земли под руку Самозванца, а Монастырёв был разбит.
Вологжанам стало понятно, что без толковых воевод победы над тушинцами не одержать. И они послали гонцов в Великий Новгород – к Скопину-Шуйскому, с просьбой прислать начальных людей для ополчения. Историк Платонов в «Очерках по истории Русской Смуты» писал, что для Поморья и Северного Замосковья Скопин-Шуйский стал военным руководителем с высшими полномочиями, представителем законной власти. Так, жители Устюжны Железнопольской просили его прислать запас пороха, Соловецкий монастырь отправил ему 2000 рублей серебром для найма немецких людей, а Вологда просила командиров. Интересно, что вологодские ходоки, согласно Платонову, две недели ждали в Тихвине, пока дорога на Новгород не освободится от ворогов.
Царский племянник откликнулся и отправил в Вологду опытных военачальников – Никиту Вышеславцева, Евсея Резанова, Григория Бороздина и князя Силу Гагарина, только что вернувшегося с воеводства в Сибири. Впрочем, историк Яков Рабинович считает, что Сила Иваныч присоединился к ополчению уже позже сражения под Егорьевским, зато возглавил оборону Ярославля.
В «Актах Исторических» под 1609 годом упоминается: «присланы к Вологде из Новгорода от боярина и от воеводы, от князя Михаила Васильевича Шуйского воеводы Григорий Никитин Бороздин да Никита Васильев Вышеславцев со многою новгородскою и со псковскою силою и с немецкими людьми». Не очень понятно, о каких немцах идёт речь, ведь переговоры о шведской помощи ещё были далеки до финала. Да и позже эти немцы не упоминаются. Зато известно, что под началом Резанова, Вышеславцева и Бороздина были также ратные люди из заонежских погостов, Каргополя и Белоозера, которые успели повоевать против ротмистра Кернозицкого, когда тот угрожал Новгороду.
Бороздин с частью ратников остался в Вологде, так как она стала играть важную роль связующего центра между Русским Севером и Москвой. А большая часть ополчения во главе с Вышеславцевым, Резановым и, возможно, Гагариным выступила 9 февраля 1609 года на освобождение Ярославского края.
Глава IV. Ополчение идёт на Ярославль
Поначалу поход был успешен. В феврале войско Вышеславцева освободило Пошехонье, Мологу, Рыбную слободу. 3 марта ополченцы под командованием Ивана Трусова вошли в Романов. Но уже 8 марта из-под Костромы вернулся полковник Тышкевич с войском. Ясновельможный пан отбил у ополченцев Романов. Впрочем, ненадолго. Известие о возможной потере Костромы заставило его снова перебросить туда войска. Вышеславцев воспользовался этим и опять выбил тушинский гарнизон из Романова. Интересно, что на стороне Самозванца в тот момент воевали романовские татары под командованием Эль-Мурзы Юсупова. Потерпев поражение, они ушли на соединение с тушинцами в Ростов.
Подкопив силы в Романове, ополчение двинулось на Ярославль. В самом городе в это время созрел заговор против Лжедмитрия II, в котором приняли участие не только местные дворяне, но и недавние сторонники Самозванца. Например, дьяк Третьяк Копнин и второй воевода Иван Волынский.
Тышкевич, не знавший о заговоре, решил вывести свои отряды из Ярославля навстречу ополченцам. Основу тушинского войска составляли польско-литовские роты, отряды запорожских и астраханских казаков, а также астраханские стрельцы, ярославские дворяне и, возможно, немецкие наёмники капитана Биугге. Возможно, Тышкевич рассчитывал разбить ополченцев в поле, пользуясь своим превосходством в коннице. И вот ровно 415 лет назад, 7 апреля 1609 года, тушинское войско и ополчение столкнулись на дороге у села Егорьевское.
Глава V. Битва на дороге
У нас есть два описания сражения под Егорьевским. Согласно первому, Вышеславцев разделил войско: в глубине дороги были устроены засеки, за которыми расположились стрельцы, лыжники укрылись в лесу у дороги, а конный полк открыто пошёл вперёд. Когда он наткнулся на отряд Тышкевича, то по команде повернул обратно. Тушинцы начали преследование и угодили в засаду! Они попали под огонь пехоты, стоявшей в засеке, и лыжников, обстреливающих врага с флангов. Положение тушинцев усугубилось тем, что их лошади вязли в глубоком и сыром снегу. Поэтому конница не могла преследовать русских ратников, легко уходящих на лыжах. В довершение всего, ярославские дворяне присоединились к ополчению и ударили в тыл недавним союзникам. В результате битвы поляки и тушинцы стали отступать и были почти полностью перебиты. Сам Тышкевич сумел прорваться и уйти в Ярославль.
Эта картина боя дана по краеведческой литературе. Честно говоря, я не нашёл, на какие источники опирались их авторы. Донесение самого Никиты Вышеславцева в Вологду не блещет подробностями:
«...собрався с романовцы, и с ярославцы, и иных городов з дворяны, и з детьми боярскими, и с казаки пришел к Ярославлю. И Литва, и черкасы, и казаки, и всякие воры услышали нас, что мы пришли на стан апреля в 7 де[нь] в село Егорьевское и побежали, а которых остальных литовских людей застали, и мы тех всех побили».
Довольно скупое описание, согласитесь! Пришёл,увидел, победил в русской редакции XVII века.
Зато нам известна картина боя глазами польской стороны. Тышкевич причины своего поражения объяснял по-другому. После битвы пан полковник отправил донесение литовскому гетману Сапеге, поддерживавшему Лжедмитрия II. Рассказ Тышкевича был зафиксирован в дневнике гетмана. Его цитирует известный специалист по истории Смуты Игорь Тюменцев. В версии Тышкевича, его отряд разбил сначала лагерь у села Горицкого, в котором изменников было 11 тысяч, потом второй лагерь у какой-то Пятницы, где их было 20 тысяч. Изменниками полковник называл, конечно, противников Лжедмитрия. Потом люди Тышкевича прошли с боем три засеки и вышли к третьему войску изменников, уже в 30 тысяч. Оцените, каков масштаб сражения! Чувствуется, что будь у русских четыре лагеря, в последнем стояло бы уже 100 тысяч воинов. Цифры, конечно, абсолютно нереальные. К примеру, у Скопина-Шуйского в Новгороде в начале совместного похода со шведами было чуть больше 1000 русских ратников. А тут счёт на десятки тысяч! Но вернёмся к битве.
Согласно дальнейшему описанию, на дороге стояли три полка русских, а по краям находились лыжники. Тут снова стоит процитировать донесение Тышкевича:
«Тогда наши, несмотря на величину изменнического войска, и не заботясь о том, что сами и кони были уставшими, преследуя тех изменников, на которых весьма осерчали, вышли в поле против них, желая дать им бой. Нашим людям трудно с ними было сшибаться из-за множества обильных сугробов и торосов, только на дороге войско изменничье было построено в три полка. Всех всадников по дороге построили, а лыжников — по обе стороны дороги. И когда уже изменники и наши люди смело пошли в соприкосновение, выскочили друг на друга храбро по дороге, и в первом столкновении навел Господь Бог ужас на тех изменников так, что люди его милости опрокинули всех конных. Лыжники видя, что конные, на которых они надеялись, уже отступают, смешались между собой и, сломав оборону, отступили к лесу».
Казалось бы, вот она - победа! Вероятно, Тышкевич принял за бегство именно ложное отступление войск Вышеславцева. Но мы помним, что тут совершенно неожиданно на сторону ополченцев перешли ярославские дворяне, состоявшие в отряде тушинцев. И ударили полякам и казакам в спину!
Снова процитируем дневник гетмана Сапеги:
«А там дети боярские ярославцы, которые, идя в бой по сигналу против изменников на правом фланге, неожиданно изменнически ударили в тыл нашим, ухудшив их положение. Тогда люди его милости, увидев ту измену сынов боярских, жестоко обозлились и, не имея никакой помощи, начали отступать, а те изменники, которые перед тем уже по лесу разбежались, увидевши это, начали из леса выходить и со всех сторон окружили наших… и так счастье перешло на сторону изменников, из-за измены сынов боярских, так, что несколько казацких рот его милости едва не были разбиты наголову; убили двух ротмистров казацких».
Даже из донесения Самуила Тышкевича понятно, что если бы русские войска действительно бежали в первой фазе боя, то вряд ли бы они сумели столь быстро сориентироваться в изменившейся обстановке и окружить тушинцев. Скорее всего, первая реконструкция боя с историей про ложное отступление имеет под собой основание.
Кстати, по данным историка Якова Рабиновича, который занимался биографией князя Силы Гагарина, на сторону северного ополчения во время боя перешли не только ярославские дворяне, но и часть астраханских стрельцов. А вот другая их часть, сохранит верность Самозванцу, сумеет отступить к Ростову и потом вольётся в отряд пана Микулинского, который позднее будет осаждать Ярославль. И, получается, астраханцы окажутся и в числе защитников города, и в числе нападающих. Но вернёмся в начало апреля.
Глава VI. Тем временем в Ярославле…
Полковник Тышкевич смог пробиться из окружения с десятком конных и бежал в Ярославль. Но попал из огня да в полымя! Когда в городе узнали о разгроме тушинского гарнизона, то заговор против поляков перетёк в активную фазу. Посадские люди и дворяне отказались подчиняться тушинским воеводам и начали избивать оставшихся поляков и их союзников. Тышкевич и Барятинский с трудом прорвались из города. Правда, тут отличился польский ротмистр Стрела. Он сумел захватить, связать и вывезти из Ярославля второго воеводу Волынского и дьяка Копнина, которых Барятинский обвинил в измене Лжедмитрию II. А вот имя капитана Лоренца Биугге после ярославских событий исчезает со страниц истории. То ли он погиб в бою под Егорьевским, то ли во время восстания в Ярославле, то ли сгинул где-то ещё.
8 апреля, на следующий день после разгрома тушинцев, ополчение поморских и северных городов вошло в Ярославль. Как писал Вышеславцев, ярославцы «князи и дворяне и дети боярские и гости и торговые и всякие люди» встретили освободителей хлебом-солью и присягнули Василию Шуйскому. Известие о переходе Ярославля на сторону законного царя было отправлено в Москву с Богданом Тургеневым и каргопольцем Захаром Степановым, а также в Вологду, Великий Устюг, Соль Вычегодскую и Соликамск. Почему эти грамоты рассылались в данные города? Дело в том, что ополченцы из перечисленных городов активно воевали против тушинцев, и земляки должны были знать об этом. Кроме того, надо было обеспечивать войско вооружением и припасами, и победные известия могли помочь в этом деле.
Разумеется, Лжедмитрий II и гетман Сапега не хотели терять такой лакомый кусок как Ярославль и решили его отбить. Для этой цели Тушинский вор направил ростовского воеводу Ивана Наумова с отрядом, собранным из оставшихся верных самозванцу ростовцев, дмитровцев, романовцев, ярославцев и пошехонцев и астраханских стрельцов, а также донских казаков, романовских и ярославских татар, да отряд пана Ружинского. А гетман Сапега выделил для захвата Ярославля отряды ротмистра Микулинского и хорунжего Будзилы. 30 апреля тушинцы и поляки вновь осадили город. Оборона Ярославля продолжалась почти месяц и состояла из нескольких драматических эпизодов, включая ожесточённые штурмы и отчаянные вылазки. Но об этом мы расскажем как-нибудь потом!
Глава VII. Наши дни
К сожалению, из героев Смуты мы помним чаще всего Кузьму Минина и Дмитрия Пожарского. Памятники им стоят не только в Москве, но и во многих городах России. В Ярославле даже два – мозаичная стела на территории музея-заповедника и скульптурная группа в Кирилло-Афанасьевском монастыре. Хорошо известна история Первого ополчения и, особенно, Второго. А вот ратники северных и поморских городов, многие из которых погибли при последующей обороне Ярославля от поляков, практически забыты. Имена князя Силы Гагарина, Никиты Вышеславцева, Евсея Резанова есть далеко не в каждой энциклопедии и не в каждой книге по истории Смуты. Самое поразительное, что даже князь Фёдор Барятинский, который вынудил ярославцев присягнуть Лжедмитрию II, удостоился памятника. Он - один из четверых героев монумента основателям города Сургута.
А в Ярославской области о нулевом, если можно так выразиться, ополчении напоминает только скромный валун с мемориальной табличкой. Он расположен на парковке магазина в селе Григорьевском.
Эта ситуация показалась команде нашего подкаста крайне несправедливой. Нам хотелось как-то небанально рассказать о героях-ополченцах. Поэтому мы разработали… карточную настольную игру «Спасти Ярославль», посвящённую сражению под Егорьевским. На подготовку ушло полгода, мы изучали доспехи и костюмы того периода, чтобы обеспечить художника достойными источниками. Списывались со специалистами по 17 веку, чтобы уточнить географический состав северного ополчения, изучали вопрос – были ли в его рядах поместная конница и пушкари. Замечу, что среди историков единого ответа на него нет.
В итоге среди русских бойцов вы увидите вологодских и каргопольских стрельцов, поместную конницу из Новгорода, Ярославля и Романова, посошную рать из Тотьмы, пушкарей из Устюжны Железнопольской. Пушечка у них, кстати, маленькая – так называемая волконейка или фальконет. Как раз такое орудие, хранящееся в музее Углича, послужило нам основой для рисунка. Среди тушинцев вы найдёте знаменитых польских гусар, литовскую панцирную конницу, запорожских казаков, астраханских стрельцов, венгерских и немецких наёмников. Будут и реальные исторические персонажи – Никита Вышеславцев, Евсей Резанов, Сила Гагарин – со стороны ополчения, Самуил Тышкевич, Лоренц Биугге и Федор Барятинский – со стороны тушинцев. Конечно, мы не знаем, как они выглядели, но, согласитесь, человека, носящего имя Сила, надо рисовать как русского богатыря. А ещё в правилах будет краткая справка о каждом из героев этой истории.
Игра – дуэльная, то есть рассчитана на двух человек. Один играет за северное ополчение, второй за тушинский гарнизон. При этом у правил будет два варианта - сложный и простой, а, значит, сыграть в неё смогут все, кто освоил устный счёт. Причём абсолютно бесплатно! Наша команда получила грант Президентского фонда культурных инициатив на печать игры. Поэтому, как только тираж будет готов, мы передадим 500 экземпляров в библиотеки города и Ярославской области. И каждый желающий сможет поиграть в неё, а потом, глядишь, и с лёгкостью ответит на вопрос, кто такие Сила Гагарин и Никита Вышеславцев. И почему их имена должен знать каждый местный житель.
Параллельно с этим в мае-июне мы проведём в регионе 15 турниров по игре «Спасти Ярославль» для школьников и молодёжи. Надеемся, что благодаря такому неформальному подходу к изучению истории молодое поколение больше узнает о событиях и героях того времени. А пока наша игра стоит в очереди на печать в типографии, мы приглашаем вас послушать другие эпизоды нашего подкаста, посвящённые истории Ярославля и городов Золотого кольца.