Очень правильная мысль про то, что феминизм, вернее то, что под ним понимают - это те же "Хочу на ручки, а не берут", только в профиль, от противного. Сколько я читаю вульгарных трактовок фемповестки (а других в соцсетях нет), столько понимаю - это те же девочки, точно такие же девочки, только разочарованные. Злые, колючие, циничные. Сами себе кажутся ангелами мести, валькириями, а на самом деле... Маленькие, слабенькие, одинокие. Очень их жаль.
Сильные не мстят, сильные не видят повода для мести. Проходят сквозь зло, не замечая.
Знаете, очень люблю вспоминать один момент в самом начале наших отношений с Бурцевым. Мы с ним поехали на слет авторской песни, порознь, он приехал в лес в субботу, с ночевкой, а я утром в воскресенье, не хотела мерзнуть ночь в палатке. А обратно на станцию пошли по темноте, вечером. И в самом начале пути я поняла, что Бурцев перепутал тропинки и идет не туда, мы заблудимся. Попыталась ему сказать, но он заспорил чисто по-мужицки, мол, я турист, я знаю, мы здесь выйдем, ты тут не была ни разу, а я сто раз тут ходил, не указывай мне, женщина. Я говорю, да я утром сама дошла, я помню, как шла, а тебя ж на машине довезли, ты тут сколько лет не был, ты не помнишь! Нет, уперся.
И тут до меня дошло. Мы же недавно вместе. Это первый случай за всю пока короткую историю наших отношений. Первый спор. Если я сейчас мужика поломаю своей правотой, он мне этого не простит. Никогда. Вот просто никогда, он будет спорить со мной по любому поводу всю остатнюю жизнь, чтобы отменить этот первый свой слом об меня, чтобы избыть этот слом, чтобы его не было никогда. Счастья не будет.
А теперь посмотрим, что я теряю, если уступлю сейчас. Ну, проведу два лишних часа на свежем воздухе, пока он разберется, что к чему и найдет верную дорогу. Да это тьфу, утром уже забудется. Зато он САМ убедится, что неправ. Без меня поймет со всей трагической ясностью, что и сам кругом дурак, и меня, умницу, завел не в туда.
Потом я буду настаивать на своей правоте, убийственно жестко, если понадобится. Потом он будет ко мне прислушиваться, когда поймет, что я на пустом месте не спорю. А сейчас настаивать нельзя, правда хорошо, а счастье лучше. Сейчас важно другое, важно сохранить любовь, рано еще ею жертвовать, у нас вся жизнь впереди, и сейчас решается, какая она будет, эта жизнь. Надо уступить.
И я уступила. И пошла с ним, куда он хотел. И мы предсказуемо заблудились, и ходили без дороги пять часов, ночью в лесу, без воды, с одним фонариком на двоих. Не ругались, силы берегли. Прошли сквозь стаю бродячих собак, это отдельная история, Бурцев их подавил своей волей и они нас не тронули. Потеряли оба, Бурцев крутые часы с руки, а я любимую сережку из уха. Но вышли в конце-концов, в поле, ночью. Вдалеке светилось шоссе, а над головой сияло звездное небо. Нет, не так - ЗВЕЗДНОЕ НЕБО. Огромное, спокойное, прекрасное так, что дышать трудно. Столько в нем было покоя и любви, вот стоило блуждать несколько часов, чтобы его увидеть. В нем все обидки мгновенно растворились без следа, кто там прав, кто неправ, да чхать, ну дошли бы мы до станции за десять минут, я бы настояла, Бурцев бы зло затаил, и никакого нам неба в подарок.
Оно до сих пор нас спасает от ссор. До сих пор.
