Благородный серебристый Ролс-Ройс плавно катился по щербатой узкой дороге небольшого провинциального городишки. Мальчишки заглядывались на престижную машину, пытаясь рассмотреть водителя. Красивая машина со столичными номерами была в городишке большой редкостью. Город затухал. Пять лет назад закрылся завод, и не было никакого производства. Молодёжь уезжала отсюда из-за отсутствия работы. И, понятное дело, машины по дорогам этого города ездили в основном отечественные, старенькие. Такие иномарки тут были редкостью.
За рулём Роллс-Ройса сидел молодой парень в чёрном костюме. Мальчишки, заглядывающие в окна автомобиля, смотрели на него с завистью. Они не понимали, что это всего лишь водитель, а настоящий владелец сидит на заднем сиденье за затонированными стёклами. Вернее, владелица. Сзади сидела хорошо одетая женщина лет сорока с блестящими ухоженными волосами и легким макияжем. Однако этот макияж не мог скрыть болезненность лица и неестественную худобу. Как бы медленно ни ехал водитель по разбитой дороге, машину все равно время от времени потряхивало и в эти моменты женщина морщилась, словно от боли.
Молодой водитель в такие моменты смотрел в зеркальце заднего вида и старался еще более внимательно объезжать выбоины. Женщина же задумчиво смотрела в окно, разглядывая каждый дом, каждое здание, проходивших людей, будто впитывая в себя каждый уголок своей малой родины.
-Виктория Павловна, - не выдержал водитель на очередной кочке, - зря вы затеяли эту поездку так рано. Вам еще нужно отдыхать, набираться сил после операции. А мы приперлись в это захолустье. В деревнях и то дороги лучше, чем здесь. Надо было отложить эту поездку до вашего выздоровления.
-Я нормально себя чувствую, Олег! - еле заметно улыбнулась Виктория Павловна. - Не переживай и не обращай внимания на мои вздохи.
Конечно, водитель был в чём-то прав. Рано Вика затеяла эту поездку, но не было больше терпения ждать. Полгода назад она начала резко худеть и плохо себя почувствовала. Обратилась в хорошую московскую клинику и там сразу заподозрили у неё онкологию, причём последней стадии. Взяли анализы, биопсию. Нужно было дождаться результатов, а перед Викторией рухнул весь мир.
Успешная, богатая женщина, всю свою жизнь бежавшая к непонятной цели, внезапно поняла, что цель-то давно достигнута. А счастья нет, как нет и никого рядом. Замуж Вика так и не вышла, хотя претенденты были. Да все не те! Кто-то не дотягивал до неё по характеру, кто-то казался женщине охотником за её деньгами. Так и дожила до сорока лет одна, в вечной погоне за деньгами. И вдруг очнулась в коридоре клиники, выйдя после сдачи анализов. Посмотрела вокруг и поняла, что бежать некуда. Это может быть концом.
Она богата и может позволить себе многое. Да только не позволяла. Всегда казалось - вершина еще не достигнута. А этой вершины-то нет. Наткнулась на стену диагноза и поняла, что все напрасно. Никого у нее нет...
Знакомых много. Это да. Есть несколько женщин, которых можно было бы назвать подругами, но только всегда видела Виктория в их глазах зависть к ее материальному положению.
Что дальше? Кто будет ее хоронить, когда ее не станет? Кто о ней заплачет? Налетят стервятники, охочие до её денег и никто не вспомнит, как всю жизнь она недосыпала и пахала без выходных, чтобы сколотить себе состояние. Для чего? Для кого?
Тогда Виктория и вспомнила о той, кому можно оставить все свои деньги. О той, о которой старалась не вспоминать двадцать лет. Жалко только, что нет у неё времени найти её.
"Вот так и закончится моя глупая жизнь" - думала Вика, стоя в коридоре клиники.
Но оказалось, что время у неё всё-таки есть. Онкология не подтвердилась, оказавшись другим заболеванием, требовавшим немедленной операции, но полностью поддающимся излечению. Вика сделала операцию, а жить как раньше уже не могла, полностью переосмыслив своё существование, когда готовилась умереть. Ее прооперировали, выписали из больницы, со строгим предписанием соблюдать полный покой. А она поехала в дальнюю поездку, не в силах больше жить, как раньше.
Водитель Виктории Олег пытался ее отговаривать, глядя на болезненный вид хозяйки, но женщина не могла больше ждать и была непреклонна. Вот и ехал он сейчас по этой разбитой, будто после бомбежки, дороге и чертыхался про себя, проклиная упрямый нрав Виктории Павловны. И что ей только могло понадобиться в этом богом забытом городишке?
-Стой, остановись, - внезапно сказала женщина. - Припаркуйся вот тут, возле парка.
Олег выполнил просьбу и остановился. Виктория, вытягивая шею, начала заглядывать в круглую арку входа в парк. За парком не ухаживали. Он густо зарос кустарником и кленом. Разглядеть что-то в глубине было невозможно. Виктория Павловна, не задумываясь, открыла дверцу Роллс ройса и шагнула своим светлым сапожком в вязкую жижу обочины. Она пачкала обувь, стоящую больше, чем некоторые машины, приезжавшие мимо, и не обращала на это внимания.
Женщина вошла в парк и свернула налево. Очень хотелось знать, сохранилась ли та лавочка, на которой состоялся разговор, ставший поворотным моментом в её жизни. Так вот же она, почти полностью утонула под кустом шиповника. Старая, облупившаяся, и очень непрезентабельная. Двадцать с лишним лет назад она выглядела не так. Вика впилась взглядом в скамейку, и будто провалилась в прошлое.
Этого куста тогда не было, и лавочка выглядела веселенькой, выкрашенной в голубую краску. На ней сидела молоденькая Вика, зажав ладони между коленок и с тревогой ждала Андрея. Его звали Андрей, это Виктория помнила, а вот лицо уже стерлось из памяти. Лицо человека, которого, как тогда казалось, она любила без памяти. Скажи тогда кто-нибудь этой молоденькой девочке, что через двадцать лет она не будет помнить, как выглядел Андрей, она бы не поверила. Она ждала и вглядывалась вдаль, когда же появится его летящая фигура. Андрей был такой легкий, энергичный и молоденькой девочке Вике казалось, что нет на свете лучше человека.
Не помня лица Андрея Виктория Павловна, однако, прекрасно помнила тот день, эту лавочку. И кажется, погода была почти такая же как сегодня, пасмурная, склизкая. Вика ждала, зажав коленями ладони. И вот он появился. Не такой, как всегда. Напряженный, серьезный.
-Ну что? - первым делом спросил он у девушки, подходя к лавке.
-Подтвердилось, Андрей, я беременна. У нас с тобой будет ребенок.
-Какой еще ребенок? - вскрикнул парень.
Он вообще тогда перешел на крик. В первый раз и в последний, так как эта встреча стала их последней встречей.
-Не нужен мне никакой ребенок, - орал Андрей. - У меня совсем другие планы на жизнь. Нет, Вика, нет, мы с тобой так не договаривались. Ты на что рассчитывала? Что я сейчас растрогаюсь, сделаю тебе предложение, мы поженимся и будем счастливы? А на каких шиши мы будем жить, ты не подумала? Может, я собирался высшее образование получать, а ты хочешь впрячь меня в кабалу супружества, чтобы я забил на свои планы и пошел работать на завод.
Долго Вика выслушивала истерику своего парня. Слишком долго, прежде чем вспылить.
-Да пошёл ты на ...! - выпрямилась она, вставая со скамейки. - Слышал? Пошёл куда подальше! И на что я не рассчитывала! Так что, катись. Знать тебя не желаю! Справлюсь как-нибудь без тебя.
Вспылив, Виктория тоже перешла на крик. У неё был характер, да ещё какой! И выслушивать унижения она не собиралась. И в то же время где-то в глубине души, в самом глубоком её месте, она надеялась, что Андрей извинится, возьмёт её за руку и скажет, что он сглупил и что от Вики отказываться не собирается.
Этого не произошло. Девушка всё кричала, а на лице парня проступала явственная радость. Он был рад, что это она его посылает и снимает с него всяческую ответственность. Очень рад. Андрей пожал плечами и буркнув: -как знаешь, - убежал. В тот день Вика видела его последний раз.
Виктория Павловна так и стояла в парке, застыв возле скамейки, не замечая пронизывающий ветер и начинавшийся небольшой дождичек. Она стояла, пока за ней не прибежал водитель.
-Виктория Павловна, вы сейчас намокнете. Что же вы совсем себя не бережете, после операции? Пойдёмте в машину.
В машине было тепло и уютно. Усадив хозяйку на задней сиденье, Олег не спешил трогаться.
-Куда дальше? - спросил он. - Поздно уже. Надо подумать о том, где переночевать. В этом городе есть гостиница?
-Раньше было что-то наподобие, - ответила Виктория Павловна. - Езжай, Олег, я скажу тебе, где нужно повернуть.
Гостиница была. Была на том же самом месте, что и двадцать лет назад. Ее немного подновили, и все равно, войдя в номер, Вика усмехнулась. Как же здесь всё убого и бедненько. Олег разместился в соседнем номере и, помыкавшись немного, Виктория позвонила ему с просьбой купить сигарет. Водитель её распоряжения выполнил с большим неодобрением. Подавая пачку в дверь номера, ворчал:
-Виктория Павловна, вы же вроде бросили. Вам сейчас это совсем ни к чему.
Он был прав, Вика это понимала, но, закрыв за Олегом дверь, вышла на небольшой балкончик. Закурила, разглядывая центральную площадь города, немного обновленную, но такой знакомую. Гостиница была всего-то двухэтажная и со второго этажа Виктории открывался небольшой обзор, но взгляд её так и ускользал в северную часть города. Там она жила со своей суровой мамой. Интересно, жива ли мать?
Мама Виктории всю жизнь работала на заводе, выполняя почти что мужскую работу на огромном станке. К тому времени завод уже хирел и плавно двигался к банкротству, так что платили женщине сущие копейки. Женщина большие надежды возлагала на дочку, отучившуюся на швею. Пришла в ужас, заметив, что у Вики округлился живот.
Произошло это как-то резко. Для этого старавшаяся прятать живот Вика, вечером выскользнула из комнаты попить водички в тонкой ночной рубашке и сидевшая на кухне мать охнула.
-Скажи мне, что это не то, что я думаю?
Женщина спросила, вроде бы спокойно, но в голосе была затаённая ярость, грозившаяся вот-вот прорваться. Вика молчала, потупившись глядела в пол. Своим молчанием она подтвердила подозрение матери. Ей ярость прорвалась.
-Ах ты, дрянь! Дошлялась, дотаскалась со своим Андреем! Он хотя бы жениться на тебе собирается?
Вика отрицательно покачала головой, всё ещё не поднимая глаз от пола.
-О, Господи, - застонал женщина, хватаясь за голову. - Вот оно, проклятие! Вырастила я тебя на свою голову. Ни одевалась, недоедала, каждую копеечку экономила, чтобы только тебя на ноги поднять. И вот она, благодарность! Вместо того, чтобы найти себе работу, она мне решила в подоле принести. Сначала я ее кормила, одевала, а теперь она еще и своего нагулыша мне собралась на шею посадить. Не рассчитывай на это. Этого точно не будет. Я не потяну. Избавляйся от ребенка!
-Поздно уже, мама, у меня семь месяцев, - бормотала Вика.
Она и сама удивлялась, как до сих пор смогла прятать живот от матери. Но дело в том, что ее мама была не слишком внимательна и на дочку особо не глядела. Накормленная, одетая и ладно, а сейчас и вовсе, мама ждала, когда Вика устроится на работу, а вместо этого женщину ждал такой сюрприз. Будучи грубоватой, она не выбирала выражения.
-Скотина ты неблагодарная! Скотина и дрянь. Прятала живот столько времени. Думала, станет поздно, и я никуда не денусь. Придется мне и дальше лямку тянуть, вас двоих кормить. Не будет этого. Точно не будет. Убирайся отсюда. Уходи к своему Андрею. Наделал делов, пусть женится.
Каждым новым обидным словом мать убивала Викторию. Будто возила нож ей в грудь и проворачивала там холодную сталь. Девушка почувствовала себя никому не нужной, брошенной. Она метнулась в свою комнату, поспешно начала одеваться, захватила из копилки небольшую сумму денег, что у нее была и выскочила из дома, не взяв почти ничего из одежды. Краем глаза она видела, что мать так и сидит на кухне, сложив руки на столе и выпрямив спину. Женщина не смотрела в сторону дочери и не пыталась ее остановить.
Наверное, в тот момент Вика возненавидела ее, как еще совсем недавно возненавидела Андрея. От переживаний в животе Виктории зашевелился малыш. Он тоже был девушке ненавистен.
Она выскочила из дома на эмоциях. А куда ей было идти? Не к Андрею же, в самом деле? Вика пошла к мосту. Мост был на выезде из города и добираться туда пешком пришлось очень долго. Когда она склонилась над перилами была уже поздняя ночь, и тёмной грязной воды почти не было видно. Лишь чернота. Эта чернота манила и Вика склонялась всё ниже и ниже, решив махом уйти от всех проблем.
И тут резкая боль в животе заставила ее отпрянуть и согнуться в три погибели. Было так больно, что Вика даже вскрикнула. Машин в это время суток по мосту проезжало совсем мало. Но все-таки кто-то ехал.
Пожилая пара припозднилась в соседнем городе и возвращалась домой. Они-то и разглядели почти что лежащую на земле Викторию. Выскочившая из автомобиля женщина увидела, как девушка держится за живот и как струятся по ее ногам отошедшие воды.
-В роддом, - быстро скомандовала она мужу, хватая Вику за подмышки и усаживая на заднее сиденье.
К утру Вика стала мамой. Девочка родилась слабенькой, недоношенной, но опытная санитарка проводившая Вику в палату после родов, шептала ей на ухо:
-Не переживай, я давно тут работаю и многое повидала, твоя девочка - боец, она выживет.
Если бы только санитарка знала, как наплевать было Вике в тот момент, выживет ли ее девочка или нет. Она только что освободилась от бремени. "Бремени" в прямом смысле слова. Ей некуда нести эту девочку. У Вики нет больше дома. Нету никого. Выхода не было, вообще никакого. И девушка уже знала, что откажется от дочки. Может, было бы и лучше, если бы ребенок не выжил. Но через два дня, когда Вика писала отказную под осуждающими взглядами медработников, девочка была жива.
Вика написала отказную, ушла и ни разу не оглянулась. Вычеркнув первые девятнадцать лет своей жизни, она перевернула страницу и начала ее с нового листа.
Денег, захваченных ею из копилки хватило на билет до Москвы и на то, чтобы оплатить маленькую, пропавшую котами комнатушку в квартире ворчливой старушки.
Первым делом девушка устроилась на работу в пошивочную мастерскую. Она отучилась на швею, но кроме этого всегда чувствовала, что изготовление одежды ее призвание. Столько интересных задумок имелось у неё относительно пошива одежды! И по ночам, не досыпая и не доедая, девушка начала их реализовывать. Первое, сшитое собственными руками платье, краснея и стесняясь, она продала на барахолке. А потом у Вики появились первые клиенты. Уже через полтора года она открыла собственный пошивочный цех, состоящий, правда, только из неё и ещё одной молодой помощницы. Но уже тогда девушка понимала, что она идёт к своей цели и готова вообще не спать и работать круглыми сутками, только чтобы стать богатой и независимой.
Виктория Павловна потушила сигарету о найденную на балконе стеклянную пепельницу и с недоумением уставилась на три окурка. Когда она успела? Задумавшись, женщина не заметила, как вытаскивала из пачки одну сигарету за другой. Вот она, богатая и независимая женщина! Добилась всего, чего хотела, и вернулась в этот город, в который поклялась не ступать больше и ногой.
Вернулась потому, что, как оказалось, деньги не приносят счастья. Для счастья нужен близкий человек. Виктория Павловна приехала, чтобы разыскать брошенную двадцать лет назад дочь.
