В блоге подкаста Ghibliotheque выложили интервью с любимой Наоко Ямадой — постановщицей «Формы голоса», «Повести о доме Тайра», «Кэйона!!», «Дракона-горничной госпожи Кобаяси», «Истории любви Тамако» и «Счастливой звезды». Конечно, «Покебол с предсказанием» не мог пройти мимо такого события и перевел этот разговор о «слоях» анимации, источниках вдохновения, любимых режиссерах — и о том, что для Ямады самое важное в (мульт)фильмах.
— Наоко Ямада, большое спасибо, что говорите со мной сегодня, для меня это большая честь. Начнем с «Сада воспоминаний». Итак, это короткометражный фильм, расширенный музыкальный клип. Как бы вы описали, что это за проект и чего вы хотели в нем достичь?
— Это был новый вызов. Я всегда мечтала сочинить анимацию для музыки. Поэтому, когда [продюсерка] Чхве Ынъён из Science Saru пришла ко мне с этой идеей, я была очень взволнована.
— Что вас волнует в работе с музыкой в анимации?
— Способность выражать мир с помощью звука, но без слов. Мне кажется, это действительно хорошо сочетается с анимацией, потому что с её помощью всё равно можно понять, что чувствуют персонажи, их чувства передаются без каких-либо реплик, слов. Это одна из вещей, которая, на мой взгляд, действительно интересна в анимации. Добавить к этому музыку, звук, ритм, темп, грув, ощущение музыки… Это то, что я хотела попробовать сделать в этом проекте.
▶ Смотреть с русскими субтитрами
— Было ли сложно изобразить персонажей или отношения без диалога?
— Это было не особенно сложно. Анимация состоит из слоев, слов, изображений, звука, цвета и движения. И в данном случае один из них исчез: слой диалога. Итак, встал вопрос, что мне нужно добавить в анимацию, чтобы компенсировать это. Так что это было не особенно сложно именно из-за отсутствия слов. Это ощущалось вполне свободно и естественно.
— В анимации и повествовании так много свободы и эмоций, и они приобретают более абстрактное и поэтическое качество, когда вы освобождаетесь от диалогов.
— Я очень рада, что вы это сказали, потому что я на самом деле написала стихотворение, из которого вытекали анимация и музыка. Я хотела, чтобы это было очень тихо и трогательно. И я не имею в виду тишину, потому что нет слов: скорее, мне хотелось, чтобы произведение вызвало своего рода тихие эмоции.
— Какие еще эмоции и темы, наряду со стихотворением, вы держали в голове, когда начинали проект?
— Одной из главных тем была идея конечности жизни. Мы говорили об этом с Lovely Summer Chan, написавшей музыку. Мы обе привнесли свои мотивы и ключевые слова, а потом я взяла их для написания стихотворения. Между нами произошел своего рода обмен.
— Когда вы разговариваете с композиторами или музыкантами, с которыми работаете над фильмом, как вы передаете то, что хотите запечатлеть? Вы говорите с точки зрения музыкальной теории, настроений или звуков?
— Это зависит от музыканта, с которым я работаю. Но я стараюсь, насколько это возможно, избегать высказывания конкретных, готовых идей. Поэтому я не буду говорить:
«хочу такой звук» или «хочу, чтобы музыка звучала так-то».
Мой язык — это раскадровка, которую я даю музыканту. Она и играет роль нот для музыки, точнее — музыканта. Дальше всё зависит от того, как они интерпретируют «мелодию», которую я даю.
— Это может показаться глупым вопросом, но… Что занимает больше места в вашем сердце: анимация или музыка?
— Я чувствую, что они равнозначны. Когда я слушаю музыку, то вижу анимацию, а когда смотрю движущиеся изображения — слышу музыку. Я люблю музыку, которая вызывает в воображении образы. Я люблю музыку, которая заставляет меня думать. И я люблю анимацию, которая являет мне музыку. Думаю, я начала заниматься анимацией, потому что люблю музыку и хотела её создавать. Я хотела быть музыкой — возможно, это зашло слишком далеко, — но у меня не было музыкального таланта. И поэтому я посвятила себя анимации.
— Давайте вернемся назад. Какой сериал или фильм оказал на вас наибольшее влияние в детстве или когда вы выросли, вдохновив вас посвятить этому жизнь?
— Когда я была ребенком в Японии, фильмы можно было смотреть по эфирному телевидению. Однажды я проснулась посреди ночи и случайно включила телевизор. Там показывали анимацию чешского режиссера Яна Шванкмайера. Был еще фильм «Цвет граната» (режиссер Сергей Параджанов). Они были одновременно захватывающими и причудливыми — и очень прямо передавали магию кино и анимации. И я была так тронута — или, лучше сказать, взволнована. Я помню, как не могла заснуть той ночью просто из-за того воздействия, которое они на меня оказали. И это стало моей мечтой.
— Шванкмайер и Сергей Параджанов — режиссеры, сочетающие техники игрового кино и анимации. Вас вдохновляют игровые режиссеры так же, как аниматоры?
— Возможно, больше всего меня вдохновляет игровое кино. Это сложно объяснить, но вся анимация возникла из чьего-то воображения. И они превратили это в изображение. Поэтому вместо того, чтобы черпать вдохновение из отголосков чужой фантазии, воплощенной в рисунках, для меня лучше обращаться непосредственно к живым выступлениям, реальной жизни или людям, которых я встречаю.
— Есть ли какие-то конкретные режиссеры игрового кино, у которых вы ищете вдохновение?
— Да, канадский режиссер Ксавье Долан. Какой бы из его фильмов вы ни смотрели, его видение, эстетика всегда проявляются, и мне они нравятся.
— Ваши работы ощущаются как игровое кино — в том, как вы сочиняете и «снимаете» свои фильмы. Используете ли вы это умышленно, когда работаете над раскадровкой или выстраиваете сцену?
— Конечно. Когда я пишу, когда рисую раскадровку, — я оператор. И персонажи — это не просто характеры, не просто картинки, не просто рисунки. Я хочу создать мир, в котором они будут настоящими, живыми. И для этого я использую операторскую работу и мизансцену.
— Нам нравится спрашивать гостей об их отношениях со студией Ghibli. Вы смотрели их фильмы, когда росли? Черпали ли вдохновение в их работах?
— Конечно, я смотрела Ghibli. Я упомянула Яна Шванкмайера, но в более юном возрасте я росла на Ghibli. Их работы были, сколько я себя помню. Мои любимые работы? Я даже не могу выбрать. Это зависело от периода и того, сколько мне лет. Думаю, мой фаворит постоянно менялся. Сейчас, наверное, это «Ведьмина служба доставки». Что мне нравится в работах Хаяо Миядзаки, так это ощущение физического движения, выражающего эмоции. Поэтому, если героиня взволнована и счастлива, её волосы и юбка развеваются. Мне очень нравится такой способ демонстрации эмоций.
— Что вам отзывается в «Ведьминой службе доставки» сейчас?
— Думаю, в детстве я сопереживала Кики, видела себя в ней. Однако по мере взросления я замечаю, что больше обращаю внимания на взрослых вокруг нее, на среду, в которой она находится, на их теплоту — и на то, как это её укрепляет.
— Что вы планируете дальше? В «Саде воспоминаний» меня поразило, что это история более взрослого персонажа — в сравнении со старшеклассниками из ваших предыдущих фильмах. Планируете ли вы двигаться в этом направлении?
— Есть кое-что, над чем я сейчас работаю, но не хочу ничего раскрывать. В «Саду воспоминаний» совершеннолетний герой (в оригинале — drinking age — прим.«Покебола»), что мне показалось забавным изобразить. И я думаю, да, мне бы хотелось в будущем изображать больше персонажей разного возраста. Однако мне также нравится идея детского взгляда.
— Говоря о будущих проектах. Есть ли истории, которые вы хотите рассказать, или анимационные техники, персонажи, с которыми вы хотели бы поэкспериментировать?
— Для меня самое главное — показывать сердца людей: чью-то точку зрения, личность. Это всегда лежит в основе моих проектов. Не думаю, что это изменится в будущем. Полагаю, это и дальше будет самым важным. Так что тема, история могут меняться. Нет ничего конкретного, что я хотел бы попробовать в этом поле. Пока в этом есть сердце, пока оно находится в центре, я могу делать всё, что угодно.
— Что-то новое для вас — это работа с продюсеркой Чхве Ынъён из Science Saru. Как прошел этот опыт?
— Мне нравилась Ынъён как творческая личность. Она аниматорка, сама постановщица. Её творчество меня интересовало — и вызывало уважение. Когда мы встретились и поговорили, я поняла, что она очень прямолинейна и основательна в своем подходе к созданию проектов. И я обнаружила, что мы очень похожи в этом смысле, в том, что нам кажется важным: делать что-то просто, честно, искренне. Я почувствовала, что смогу с ней работать. Когда мы начали сотрудничать, было здорово, что она не пытается меня ограничивать, а дает свободу в формировании мира, который я пытаюсь создать. Она не пытается заставить меня изменить свой стиль. И работать вместе было весело.
— В подкасте мы обсуждали многих режиссеров — студию Ghibli, Генри Селика, Сатоси Кона. У каждого есть индивидуальный голос и творческий вектор, которые составляют стиль и мировоззрение. Мы попросим наших гостей порекомендовать режиссера в подобном ключе. Кто-нибудь приходит на ум?
— Ирландец Джон Карни («Однажды, «Синг Стрит»). Потому что он показывает музыку и людей.
- Все переведенные интервью можно прочитать тут
- Поддержите канал, если уже читаете и любите, что там творится
- Подпишитесь на бусти — там дополнительные обзоры, интервью и стримы
