Иногда подписчики просят рассказать какую-нибудь "юморную историю из жизни психов". Тут как бы все истории юморные, только юмор, конечно, черный. В духе обэриутского Хармса, например. Со стороны вроде как смешно, но изнутри этого патологического процесса - не до шуток.
Ну, вот, к примеру, как расценить весенние обострения нашего частого гостя первого острого отделения Максима К.? У него резкие расстройства личности происходят почти всегда по одному и тому же сценарию. Разумеется, перед этим - либо загулы в пьянство и отказ от препаратов, либо иные потрясения. Но как только с ним случается ЭТО, Максим меняется даже на гормональном уровне. К нему без спроса в гости приходит Весна - да, и не важно, что на дворе еще январь или февраль, к примеру, главное - его неожиданные перемены.
Максим (ему 42 года) начинает ловить "вражеские голоса". Ему так однажды сказали (видимо, в шутку) врачи со Скорой, и он теперь считает, что обладает уникальным даром перехватывать вражеские сообщения. Типа - он-человек-антенна с высокочастотными приемниками, способными брать любую радио волну. Максим живет с престарелой матерью. Говорит ей, что у него каждую ночь сеансы связи, просит ее не мешать принимать сигналы, запирается в комнате, становится в положение буквы Х, и стоит, замерев, по несколько минут, потом садится и пишет. Он - антенна. Сигналы поступают на зашифрованном языке вражеских разведок, но Максим переводит и расшифровывает любой сложный текст, потому что "когда он служил в армии, ему вживили в мозг потайной чип". В армии ни в какой он, разумеется, не был, но если начинаешь с ним говорить об этом, он смеется втихую и отвечает: "Конечно, никто вам об этом не расскажет. Секретные части".
Но дело даже не в том, что вслед за пробуждающимися сверхспособностями Максим идет на прием в "серый дом" и передает секретные расшифровки высокому начальнику - там его уже знают, тут же звонят нам, дело в другом. На фоне нелегкой работы у человека-антенны происходит облучение (это ж естественно и неоспоримо!), и предмет его мужского достоинства начинает уменьшаться в размерах. Максим утверждает, что мог бы с этим смириться, если бы в "сером доме" ему выдали орден и заслуженную пенсию ветерана разведки. Да там не торопятся, а его детородный орган сокращается на глазах. Максим после ночных сеансов связи берет линейку, замеряет, насколько уменьшилось его достоинство, фиксирует в тетрадь наблюдений. И у него происходит паника. За неделю он не досчитывается два-три сантиметра потерянной плоти. Начинает ходить в поликлинику, донимает врачей соответствующего профиля, умоляет дать ему какую-то "кремлевскую таблетку", от которой мужское достоинство резко прет вверх, тут поскандалит, там нагрубит. Результат обычно таков - возбужденного Максима привозят с "фиксированными" руками в приемный покой ПНБ. Там он, как водится, всем грозит наказаниями, кричит на всю больницу, что он секретный агент и тайный патриот, что ему положена секретная операция по вживлению семенников обезьяны, бормочет про "очень важные сведения для страны", плачет, рвется на волю, затем после укола обмякает и, наконец, дает себя переодеть. Санитар его тщательно осматривает, смеется, видя какие-то синие риски как на линейке на детородном органе (Максим перенес шкалу измерения на свой организм), провожает пациента в первое отделение, где Максим отлежит положенный срок, пока не выйдет из острой фазы шизофрении.
Потом отправится домой с едва ли осознанной критикой своего состояния, будет регулярно принимать сильные препараты, наблюдаться диспансерно. И примерно через полгода-год к нему в гости снова заглянет Весна. Таблетки будут отброшены за ненадобностью, он превратится в человека-антенну и будет трогательно замерять свою потерянную на секретной службе плоть. И все повторится. Ибо - наша служба и опасна, и трудна. И НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД КАК БУДТО НЕ ВИДНА.
