Проснулся Алексей от того, что его настойчиво толкали в плечо. Тьма временного забытья покинула его, будто её и не было. Давно он так крепко не спал. Даже дома. Неужели ему не хватало участия в подобной вылазке, чтобы просто хорошо выспаться? Как говорит Гранин, забавно-забавно.
Будил его, кстати, учёный. Какой-то он запыхавшийся.
- Что-то случилось? – поинтересовался Плетнёв, рефлекторно положив руку на автомат.
- Что? А, нет, немного размялся, пробежался кругом, перед тем как тебя будить. В общем, твоя очередь дежурить, лейтенант - легко произнёс он, и сел маленький раскладной стул, склонившись над ноутбуком, что расположил на коленях. Раздались приглушённые удары пальцев по клавишам.
- Неужели будешь работать? – не понял Алексей.
- Мне хватило времени поспать, - отозвался учёный. Еле заметное раздражение кольнуло Плетнёва, ведь он мог бы ещё спать полтора часа, раз Гранин всё равно бодрствует, но тут же подумал, что каждый сам решает, как поступать с его личным временем. Хочет, уткнувшись в светящийся экран, набивать по клавишам – пусть набивает, это его дело. А моё – дежурить, если наступила моя очередь. Вот только этот мир стал казаться ещё более пустым, чем прежде. Не исключено, что завались они спать все вместе, их сон так никто бы и не потревожил. Некому. Кажется даже странным существам, которых с лёгкой руки кого-то из его товарищей прозвали манекенами, нет до них никакого дела. Хотя, по большому счету, так оно и было.
Плетнёв посмотрел на часы, стрелки показывали пять-тридцать утра. Странное ощущение, он готов был поклясться, что сейчас, как минимум, десять часов, но циферблат говорил об обратном. Дурное место. Интересное, но дурное. Даже ощущение времени здесь иное, чем на Земле. Но только ощущение, по крайней мере, никакого отклонения от их собственного времени пока никто не заметил. Не было такого, чтобы кто-то пробыл здесь пару суток, а домой вернулся через пару лет. Нет, всё как обычно. Разве что это самое время суток могло не совпадать, когда ты оказываешься здесь.
Чтобы не сидеть в полной тишине, Плетнёв решил попробовать завести разговор с учёным, если уж тот всё равно не спит. Хоть какое-то развлечение.
- Не думал, что мы и в самом деле сейчас находимся в аду, как рассказывала, как её там, Марфа?
- Аглая, - поправил Гранин и тут же пустился в рассуждения, попутно постукивая по клавишам. Время от времени он отпивал из чашки, которую ставил на второй стул, видимо принадлежащий Ярославу. Напарник его, как ни в чём не бывало, дрых, лёжа на боку спиной к Плетнёву. – Бедная девушка. И хотя дальше её следы в истории теряются (как и большинства людей, кстати), не думаю, что она смогла оправиться от такого удара. Всё-таки тогда люди имели совершенно другой склад ума. Разве что какой-нибудь более-менее образованный дворянин смог бы оценить произошедшее с рациональных позиций, хотя, пожалуй, тоже без последствий бы не обошлось. Лекарь, и тот, пошёл поститься и молитвы читать.
Он замолчал, будто вспоминая, о чём говорил.
- Нет, это не ад в том смысле, в котором мы его себе представляем. То есть с точки зрения религии и метафизики. Но то, что здесь произошло, вполне можно так квалифицировать, - Алексею показалось, что Гранин общается больше сам с собой, чем с ним. Учёный даже скорчил задумчивую гримасу, как бы обдумывая формулировки, не забывая при этом постукивать по клавиатуре. - Равно как и ядерную бомбардировку Хиросимы. Или операцию по ликвидации последствий чернобыльской аварии. Да любая катастрофа или беда в жизни конкретного человека - может восприниматься им как адские муки.
- Ну, это ты... - попытался вклиниться Алексей, но Гранин его как будто не слышал, или посчитал, что ничего стоящего сейчас Плетнёв всё равно не скажет, продолжал.
- Вот только если судить по тем обрывкам, что мы знаем о местной культуре и верованиях (это, кстати, к вопросу, почему я хочу своими глазами увидеть ту церквушку и подземелье под ней – у нас очень мало данных), такое здесь происходило не раз. Минимум, два раза. При этом между катастрофами прошло так много времени, что предыдущая стала казаться местным жителям каким-то вымышленным мифом, чем-то ненастоящим, сказкой.
- Как всемирный потоп.
- Типа того, - кивнул Гранин. – Так что ад – понятие широкое. Для каждого он бывает свой, Алекс. Иногда можно прожить всю жизнь в его ожидании и даже не верить в его реальность. В итоге, окажешься к нему совершенно не готов. С другой стороны, как сегодня воспринимается религия? Как набор сказок, практически не имеющих ничего общего с современной жизнью.
- Думаете, - сейчас Гранин не стал прерывать Алексея, - здесь было так же? Всё превратилось для них в набор бессмысленных ритуалов? И они оказались совершенно не готовы к тому, что произошло?
- С высокой степенью вероятности, - кивнул учёный. - Думаю, они не сильно отличались от земной цивилизации. Вообще, если они были людьми, в привычном нам понимании, а я склонен думать, что так оно и было, то законы развития их общества должны быть схожими с земными. Нам бы провести исследование ДНК, но пока что Комитет не даёт добро на доставку материалов биологического происхождения. Они от неорганики шарахаются, как от огня, а тут!.. А было бы неплохо прихватить с собой пару-тройку мумий и препарировать их по полной программе. Или тащить сюда целую лабораторию, но, опять же, всё упирается в финансы.
После слов о финансах Гранин даже прищёлкнул языком.
- Но что-то всё-таки протащить позволяют, я правильно понимаю? – уточнил Плетнёв, памятуя о сколотом куске минерала с так называемой статуи и металлической табличке.
- А, это, да, кое-каких послаблений удалось добиться.
- Понятно, - выдохнул Плетнёв, потягиваясь, суставы отозвались звонким хрустом. Решил продолжить разговор. - Но потом всё здесь накрылось медным тазом, так?
- Ха! Отличная метафора для апокалипсиса! - улыбнулся учёный и вновь отпил из чашки. - Да, всё здесь накрылось медным тазом. И судя по всему, не только здесь.
- Не понял, - удивлённо произнёс Алексей. - Ты хочешь сказать, что где-то ещё произошло нечто подобное?!
Ещё один элемент лёг в общую мозаику.
- А ты думал, почему Комитет вдруг решил смягчить режим карантина для этого мира? Именно поэтому. Мы пытаемся понять, что здесь произошло.
- То есть, - Алексей от возбуждения стал говорить чуть ли не в полный голос, - где-то ещё есть миры, в которых произошёл катаклизм, положивший конец местной цивилизации людей?
- Ага, - Гранин закинул в рот остатки галеты.
- И там… так же? - Алексей повёл глазами вокруг себя.
- Сложно сказать, у нас мало данных. После конца 80-х, начала 90-х прошлого века архивы Комитета находились в плачевном состоянии, полный разброд и шатание, многое ещё не найдено, многое было по неустановленным причинам вообще уничтожено. То ли по халатности, то ли целенаправленно. Мы не имеем доступа к тем мирам, так как для этого необходимы технические средства, а не просто возможность чувствовать аномалии и пользоваться ими, как в нашем случае. Кроме одного случая. И там ещё есть один момент… - задумался вслух Гранин и тут же добавил. - Собственно, мы даже пока не знаем, где эти переходы находятся.
- А что известно по тем обрывкам, как ты сказал? – забросил удочку Плетнёв. Надо пользоваться такой разговорчивостью собеседника, пока есть возможность.
- Как минимум то, что в одном из таких миров произошла катастрофа, от которой люди пытались спастись.
Мы раскопали пару документов - так, докладные записки – но согласно им, как думаешь, что?
- Даже не буду гадать, - признался Плетнёв.
- Ну и правильно, хотя и не интересно, мог бы и погадать, иногда это очень помогает найти правильный ответ. Ну да ладно, как-нибудь потом.
Учёный выдержал мхатовскую паузу.
- Есть, в общем, у нас предположение, что то, что здесь произошло, да и в ином мире, хоть там всё отличается чуть ли не радикально – там всё замёрзло в экстремально короткие сроки – всё это результат техногенного воздействия. А где-то, но мы ещё не вышли на это мир – был спровоцирован массовый суицид, люди без видимой причины решили прекратить своё существование.
- То есть кто-то намеренно уничтожил миллионы людей? Не просто метеорит, вулканы, вирус, а кто-то сознательно приложил к этому руку?
Гранин лишь молча, но многозначительно кивнул.
Алексей носком ботинка поковырял сухую землю, осмотрелся, всё-таки он был на часах. Вздохнул.
- Только не миллионы, - подал голос Гранин, - миллиарды. Миллиарды в мирах, которые плюс-минус достигли нашего текущего уровня развития. По крайней мере, у нас создалось такое впечатление.
Он уверенно нажал на клавишу enter, так можно нажимать только на неё, и тоже огляделся, задрал голову, посмотрел вверх, где сверкали бесшумные всполохи.
- И всё-таки, давай погадаем: как думаешь, что здесь случилось?
- Явно что-то нехорошее, - попробовал пошутить Плетнёв.
- Это понятно, а если конкретнее?
Алексей пожал плечами. Ну кто он в самом деле, чтобы озвучивать теории о причинах катастрофы, постигшей этот мир. Тут учёные-то не справляются, а он кто – простой лейтенант. Но всё таки выдал:
- Один мой знакомый назвал это событие деконтаминацией.
- О! Так-так, и что это значит?
- Если ты хочешь узнать, знаю ли я значение этого термина, то да, я его посмотрел, когда мы тогда вернулись.
- Ну и? - Гранин был словно в предвкушении.
- Если коротко, то обеззараживание. Тотальное уничтожение опасных микроорганизмов.
- Ну, да, - кивнул Гранин, - в целом всё так и есть. Но какой следующий вывод можно сделать?
Вот ведь привязался, подумал Алексей, чуть не пожалев, что вообще начал этот разговор, но тут его словно ударило током.
- Кто-то попытался обезвредить территорию, - констатировал он, радуясь собственной догадке. И почему он раньше об этом не задумывался. – Кто-то постарался что-то предотвратить, уничтожив всё живое на ограниченной территории. Это как если бы напалмом выжечь очаг, не знаю.. чумы?
- Бинго! – Гранин щёлкнул пальцами.
- Но тогда, - клубок догадок разматывался сам собой, - за пределами долины могут обитать те, кто это устроил!
- И ещё раз гол!
- Тела в защитных костюмах и незнакомым оружием? Они?
- А вот тут спешить не будем, но версия – рабочая. Думаю, что завтра, вернее уже сегодня мы получим часть ответов. Вот только боюсь, что после этого появится ещё больше вопросов, - Гранин быстрыми движениями растёр затылок. – Вечная проблема науки: чем больше ответов, тем больше вопросов.
Плетнёв испытал чувство азарта, и прогулка до церкви с её подземным храмом ему перестала казаться чем-то опасным. К тому же свою роль играла уверенность Гранина в том, что они не встретят на своём пути ту, с которой лучше не встречаться.
Алексей посмотрел на статую, возле которой они остановились на ночлег: камень как камень. Просто большой кусок кварца или чего-то подобного, даже не факт, что обтёсанный. И как они в нём разглядели женскую фигуру в хитоне, не понятно.
Плетнёв встал, чтобы размять ноги, да и вообще встряхнуться. Надо будет перед выходом в путь сбегать по нужде, вот только укрыться здесь особо негде, ну да здесь вроде особо стесняться некого.
Он опять сел на стул, взял в руки автомат и стал его проверять. Потом пистолет. Потом второй пистолет. Казалось, разговор был исчерпан.
- А хочешь самый цимис? – вдруг произнёс Гранин.
Алексей лишь вопросительно посмотрел на учёного.
- Где-то есть цивилизация, которая в техническом плане таки превосходит нашу, возможно обогнав нас на сотни лет.
- И это всё устроили они?
На этот раз уже промолчал Гранин, лишь многозначительно разведя руками и вновь углубившись в набор текста на ноутбуке.
Так пришло время, когда надо было собираться и выдвигаться дальше, обслуживая хотелки туристов.
А может, Гранин просто болтун? Да нет, Комитет таких быстро отсеивает, разве что специалист очень ценный и его приходится в каком-то смысле терпеть. А может, он так со стрессом борется. Кто знает.
Вдоль железной дороги тянулась асфальтированная дорога, по которой они сейчас и шли, направляясь к железнодорожной станции со множеством путей, а потом, по плану Гранина, на городской вокзал, а оттуда – на площадь с церковью.
Чем ближе они подходили к городу, тем чаще на дорогах и на обочинах встречались легковые автомобили, автобусы, грузовики, многие из которых вылетели на обочину или столкнулись с другими транспортными средствами, когда их водители внезапно скончались. Внутри многих автомобилей, как и следовало ожидать, находились иссохшие тела. Больше всего Алексей опасался увидеть машины, в салоне которых находились маленькие детские мумии. На автобусы он старался лишний раз даже не смотреть. Как отцу двоих охламонов такие картины не могли оставить его равнодушным. Однако надо понимать, что чем дальше они будут углубляться в город, тем больше детских тел будет им встречаться.
Чёрт! А ведь среди манекенов тоже ведь есть дети! Его даже передёрнуло, когда он вспомнил свой прошлый визит сюда.
Гранин был прав, говоря о том, что жители долины достигли развития, близкого к тому, что было на Земле. Даже автомобили были очень похожи на земные, разве что годов этак семидесятых, первой половины восьмидесятых.
Чем же здесь так шарахнуло, что всё живое погибло, а техника и строения остались практически нетронутыми, не считая ущерба, который им нанесло само время? Единственное, что приходило на ум – нейтронная бомба, но даже в её случае должен быть эпицентр и какие никакие но последствия от удара взрывной волны. Взорвали в воздухе? Над городом? Не исключено, что это была не одна бомба, а несколько, которые подорвали над всей долиной. Но тогда как объяснить вечные сумерки, царящие в ней?
От размышлений Алексея отвлёк Василий, решивший с какого-то перепугу заглянуть в окно одного из автобусов, что застыл на обочине, врезавшись в столб освещения. Смахнув пыль с окна он почти прислонился к нему, направив внутрь почти осязаемый луч фонарика.
- Вот ведь! – только и вырвалось у него, а Плетнёв успел заметить табличку за окном автобуса с до боли знакомой ему надписью на чужом языке, но значение которой он знал точно: «дети».
Всё-таки не понесло.
- Целый автобус детворы! – выдохнул проводник. – Это же каким надо быть извергом, чтобы сотворить такое?!
Кажется, проняло даже его, подумал Алексей, хотя изначально проводник показался ему довольно бесшабашным, циничным вообще и себе на уме.
- Иногда приходится принимать тяжёлые решения, - отозвался Гранин, подходя к автобусу и тоже заглядывая внутрь. – Да уж, радостного мало.
- Убить детей?! – не понял Василий.
- Ну а что ты думал? Если они могут оказаться потенциальными разносчиками патогена, если дело, конечно, в нём, то почему бы и нет? А так, - Гранин отвернулся от автобуса и посмотрел в сторону близкого города, - разве кто-то задумывался о детях, когда сбрасывал первые ядерные бомбы на японские города?
Василий выпучил глаза, пытаясь найти, что ответить учёному, но у него так ничего и не вышло, а Гранин тем временем добил его:
- Вот есть у тебя твои собственные солдаты, на которых тебе вообще-то совсем не наплевать. А есть какие-то японские дети, которых ты знать не знаешь, и которые вообще-то дети врагов, тех самых, которые топили твои корабли в бухте Перл-Харбора. Сильно будешь рефлексировать?
- Чего? – слово «рефлексировать» явно зацепило Василия. Не исключено, что он принял его за непонятное оскорбление.
- Он спрашивает, кого ты выберешь? – подсказал Плетнёв.
- Выбор, я скажу, вы даёте поганый, - пробубнил проводник.
- Жизнь вообще не справедливая штука, - ответил Гранин и вздохнул. – Бывает так, что приходится идти против своей совести, а потом жить с этим всю свою жизнь.
Тонкая игла уколола сознание Алексея.
- Но что это мы всё о войне, да о войне? Тут ведь, может, и не было войны, а всё могло быть несколько иначе, так Алексей?
Судя по всему, Гранин хотел, чтобы Плетнёв донёс до Василия часть их сегодняшнего разговора. Проводник перестал светить в салон и взглянул на лейтенанта.
- Наш профессор говорит, что здесь действительно когда-то могло быть заражение, - при этих словах Плетнёва Василий нервно отряхнул с себя пыль, которой испачкался, когда всматривался в тёмный салон автобуса. Дурак-человек, они уже давно ей покрылись с ног до головы. Или его не предупредили, почему здесь так долго держали строгий режим карантина? – Типа чума здесь была, или что-то вроде эболы, в общем, очень заразное, ну было принято решение стерилизовать это место… полностью.
На словах об эболе (видимо где-то что-то слышал, или видел голливудское кино на эту тему, слово было Василию явно знакомо) лицо проводника перекосило.
- Спешу вас успокоить, - чуть не засмеялся Гранин, - сейчас здесь относительно безопасно. – Но тут же совершенно серьёзным голосом повторил. - Относительно.
В это же время Ярослав многозначительно помахал в воздухе своим прибором и направил его в сторону проводника, и, повернув голову, пристально посмотрел на него. Дозиметр издал громкий скрипучий треск.
На какое-то мгновение Плетнёву показалось, что Василий хотел тут же схватить и нацепить противогаз, но с большим трудом смог себя сдержать.
- Да ну вас! – бросил он и добавил ещё пару нецензурных выражений, а народ откровенно ухахатывался, у Гранина аж слезу прошибло.
- Ладно-ладно, я пошутил, - наконец произнес он, восстанавливая дыхание и вытирая глаза, - но расслабляться совсем уж не стоит. Места здесь неизученные, кто его знает, с чем столкнёмся. И полностью исключать то, что долина стала очагом какого-то заболевания со сверхвысокой контагиозностью. – Гранин снова посмотрел на автобус. - Настолько высокой, что решено было купировать проблему в зародыше, не считаясь с количеством жертв. Возможно, их уже считали покойниками и таким образом просто решили облегчить их страдания. Но прошло уже достаточно много времени, чтобы любая зараза могла превратиться в прах.
- Вот только их ничто не берёт, - Алексей указал дулом автомата в сторону куста с красными ягодами.
- Это да, - согласился Гранин.
***
Вскоре, пройдя по дороге и потом ещё столько же по рельсам, они добрались до сортировочной станции, где скопилось множество составов, в том числе, судя по внешнему виду вагонов, пассажирских. Если идти дальше по путям, то однозначно можно дойти до вокзала, на котором в прошлый раз побывать не довелось. Студент-старатель что-то рассказывал тогда про вокзал, но в памяти почти ничего не отложилось, не до того было.
Сотни платформ и вагонов, так похожих на те, которые привык видеть Алексей на любом российском вокзале, замерли на разветвлённых путях. Пожалуй, не в одной стране мира вагоны сильно друг от друга не отличаются. Ну а что там: жестяная коробка с окнами на железных колёсах и всё. Ну да, двери ещё, чтобы входить и выходить.
Алексей, когда приходилось ездить с места службы в отпуск или по другим делам, часто пользовался услугами железной дороги.
Но всё-таки они были неуловимо другими: пропорции, диаметр колёсных пар, и вообще много других мелочей, которые ясно давали понять – перед тобой продукт чужих представлений о промышленном дизайне и практичности. Ширина колеи опять же отличалась от привычной.
- Там! - сказал Ярослав, указывая рукой на вагоны одного из поездов.
Один из составов действительно выделялся среди других, здесь вообще было больше тех, что принято называть товарняками. А на крыше тех вагонов, которые привлекли внимание Ярослава, были смонтированы, и далеко не кустарным способом, пулемётные гнёзда, из которых торчали оружейные стволы. Вагоны же были явно усилены в броне.
- Бронепоезд? – спросил Гранин у Алексея, когда они подошли поближе, чтобы рассмотреть один из вагонов. – Очень похоже.
По пути пришлось обойти несколько тел, лежащих на пыльном гравии. На одном угадывалась своего рода униформа, вернее её остатки. Под ногами что-то звякнуло. Опустив глаза, Алексей увидел россыпь гильз.
- Не думаю. Скорее всего, их позже прилепили, как – задумчиво ответил тот и указал рукой на один из соседних путей. - Вон стоят такие же вагоны, но без этих надстроек с пулемётами и лишних пластин.
- Ну, по сути-то бронепоезд? – не унимался Гранин.
- Ну, если по сути, - пожал плечами Плетнёв, - то да. Кто-то решил использовать имеющийся подвижной состав, снабдив его оружием и дополнительной защитой.
- А это точно пулемёты? - продолжал Гранин, будто пытаясь подколоть Плетнёва, но тот таких людей уже не раз встречал на своём жизненном пути и потому сделал вид, что не придал значения интонации учёного. Или он реально хотел услышать подтверждения от человека армейского?
- Не представляю, что бы это могло ещё быть, - ответил лейтенант и носком ботинка пошевелил потускневшие гильзы под ногами, щедро рассыпанные по земле.
Ничего так калибр, подумал он. И по кому же вы так палили? Он посмотрел по сторонам, уже догадываясь, что увидит: метрах в десяти-пятнадцати от вагона лежало множество тел. Изменённых настолько, что однажды Алексей их уже принял за неживых существ, решив, что перед ним странные манекены.
Гранин достал фотоаппарат и начал делать снимки, пространство озарили яркие вспышки. Ярослав же решил запечатлеть расстрелянные тела манекенов. Они хоть и лежали кучами, навалившись одно на другое, всё-таки вызвали у Плетнёва определённое беспокойство и он жестами показал Василию, чтобы тот проследил за вторым туристом и если что – стреляй во всё что движется, если это не мы. Проводник, надо признать, воспринял его настороженность со всей серьёзностью, бросив в сторону Гранина настороженный взгляд.
- Лучше не надо, - предостерёг, тем временем, Гранина Алексей.
- Что?
- Вспышка, - уточнил Плетнёв. - Не стоит её использовать. Могут заметить.
- Кто? - искренне удивился Гранин. – Эти что ли? – Он кивнул в сторону груды тел. – Сдаётся мне, они уже своё отходили. Вон их как покромсало: кому руку оторвало, кому ногу, там целый конструктор получился «собери тело».
- Ты как-то уж очень уверен, - решил упрекнуть учёного Алексей.
- Думаешь? Я просто внимательно читал документы по вашему делу, и не только. Бумаги по всем вылазкам сюда прошли через меня. Так что пока мы не заметим вертикально ориентированного манекена, думаю, можно быть спокойным.
- И всё-таки ты сказал «думаю», а не «уверен».
Учёный ухмыльнулся, но вспышку выключил.
- Предлагаю забраться внутрь и посмотреть, что там да как? Как думаешь?
- У нас же исследовательская миссия, - с изрядной долей сарказма припомнил слова Гранина Алексей. – Хотите залезть внутрь – залезем. Только сначала я, а потом уже ты. И отзови Ярослава, нам надо держаться вместе. Не хотелось бы в какой-то момент осознать, что нас стало на одного меньше. Тут провалиться в какую-нибудь яму или сломать ногу проще простого. И тогда исследования – конец.
- Не могу не согласиться, - ответил Гранин и помахал рукой Ярославу, рядом с которым настороже стоял Василий. Мол, давайте, сюда двигайте, будем изучать новую локацию!
Алексей проверил на прочность поручень и подножку, подёргав рукой и постучав ногой, прежде чем лезть внутрь. Всё-таки время не щадит даже металл. Не хотелось бы самому по невнимательности чего-нибудь сломать, вот смеху-то будет.
Когда все собрались, и когда Алексей уже был готов взобраться по скрипучей подножке в открытую дверь вагона, Гранин вдруг остановил его, и сказал:
- А догадываетесь, на какой вопрос нам уже ответил этот вагон и те расстрелянные манекены?
- На какой же? – не оборачиваясь, спросил Плетнёв, уже ухватившийся за поручень.
- На такой, что после катастрофы, которая постигла Долину, сюда приезжали извне. И это «ж-ж-ж» в виде пулемётных гнёзд на крыше неспроста.
Хм… А ведь турист прав. Другого такого поезда он здесь не заметил, а убитые манекены реально лежали так, будто хотели подойти к составу, но бравые охранники железнодорожной компании отразили нападение, расстреляв всех существ.
Или не отразили? Поезд-то на месте остался. А куда тогда пассажиры делись, если они здесь вообще были?
Гранин абсолютно прав, когда говорит, что получив ответы на одни вопросы, мы тут же получаем на сдачу ещё несколько.
Плетнёв забросил автомат за спину, так чтобы в случае чего им можно было быстро воспользоваться, но пока вытащил из кобуры пистолет. Для начала хватит, может статься и совсем не понадобится.
«Ну что, с Богом!» - выдохнул он про себя и рывком поднял себя на подножку.
В этот момент Алексей краем глаза заметил какое-то движение. Вернее не так, точнее будет сказать, что он заметил некое изменение в ландшафте. Что-то неуловимо изменилось. Как будто что-то или кто-то (!) долгое время неподвижно стояло за одним из дальних вагонов, почти не показываясь из-за них, а сейчас, когда он вскочил на подножку, пропало.
Показалось? В таких-то сумерках не удивительно! Или лучше перестраховаться?
- Ярик, Антон – за мной, Вася – замыкаешь, всем быть начеку, приготовить оружие!
