Травма предательства очень плотно связана с травмой привязанности. Можно даже сказать, что одно без другого быть не может. Это не просто предательство доверия, как описано в классической литературе, это предательство доверия в момент нужды и зависимости – это принцип любого современного рынка: не обманешь – не продашь, и это повышение цены в момент максимальной необходимости (смотрим новости).
Именно это сочетание разрушает, разъедает и уничтожает жертву. Человек был предан в самый уязвимый момент для него, когда он полностью зависел от обидчика. Человек поверил своему обидчику. Доверяя, он перекладывал функции на своих обидчиков, иногда это были функции Эго – внутренние функции.
А потом произошло предательство. Предательство само по себе – это плохо, но предательство, связанное с доверием, связанное с потребностью, предательство, связанное с выживанием – это верх предательства. Также в контексте насилия со стороны интимного партнёра, уязвимости, страха, ожиданий в отношениях, стыда, низкой самооценки, проблем в общении.
И здесь может быть несколько решений для жертвы, лучшее из всех – это полный неконтакт. Второе по эффективности – это техника «серого камня». И частично здоровое решение – измена… частично, потому что вы хотя бы думаете и заботитесь о себе.
Что нездорово, так это отрицать, преуменьшать, затирать информацию, воздерживаться, лгать самому себе о жестоком обращении, травмах и пытках, которые вы испытываете.
И это часть посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) или сложного посттравматического стрессового расстройства (кПТСР). У человека, который может испытывать слабое осознание своей травмы или вообще не осознавать её, всё равно развивается ПТСР.
И это показывает, что осознание ситуации, осознанность – это ещё не всё. Если травма не сопровождается осознанием, последствия жестокого обращения всё равно проявляются: физически – через соматизацию (болезни тела) или психологические симптомы, такие как диссоциация (всё это не со мной).
Многие исследователи обнаружили, что диссоциация может быть началом развития посттравматического стрессового расстройства после травмы. Фактически, диссоциация предшествует ПТСР.
✅ Это неправда, что люди, страдающие ПТСР, находятся в осознании ситуации. Это одна из причин бессмысленности чрезмерной диагностики и приписывания себе симптомов ПТСР. ПТСР и кПТСР часто предшествует отрицание жестокого обращения, отрицание того, что произошло, подавление, забвение и диссоциация (это было не со мной).
Вот почему тело реагирует так, что разум восстаёт против этой лжи, этого домысливания и конфабуляции. Тело как бы говорит: «эй, проснись, ты получил травму – надо что-то делать». А разум в унисон: «послушай, я в беде, я серьёзно пострадал – перестань делать из меня инвалида, перестань отрицать то, что произошло – посмотри правде в глаза».
Диссоциативное расстройство личности находится в конце этого спектра, потому что некоторые жертвы травмы используют защитную реакцию, такую как диссоциация или подавление, чтобы заблокировать осознание травмы до конца, до крайности.
Например, сексуальное насилие в детстве – некоторые межличностные травмы вызывают диссоциативную реакцию, которая настолько сильна, что приводит к диссоциативному расстройству личности, ранее называвшемуся расстройством множественной личности. И это тесно связано с подавляющей травмой и/или с очень длительным воздействием сложной травмы, как в случае с нарциссизмом или длительными деструктивными отношениями.
✅ Такие травмы приводят к размыванию идентичности или её разрушению даже во взрослом состоянии. Например, хорошо заметна деформация личности в условиях насильственного содержания или при длительном стрессовом воздействии в боевых условиях у комбатантов.
С этого и начнём в следующем нашем с вами разговоре.
Берегите себя
Всеволод Парфёнов
