Бывает ли такое, что человек переносит один, второй, третий судорожные приступы, а диагноз «эпилепсия» ему не ставят?
Ответ кроется в определении болезни, которое дает нам Международная противоэпилептическая лига:
Эпилепсия — заболевание головного мозга, соответствующее любому из следующих состояний:
1. Не менее двух неспровоцированных (или рефлекторных) эпилептических приступов с интервалом более 24 ч.
2. Один неспровоцированный (или рефлекторный) эпилептический приступ и вероятность повторных приступов, соответствующая общему риску рецидива (равному или более 60%) после двух неспровоцированных эпилептических приступов в последующие 10 лет.
3. Диагноз эпилептического синдрома.
А теперь вспомним, что сказал пациенту врач в реанимации: «Без обид, парень. У тебя было два приступа судорог с потерей сознания. Два приступа — значит, будет и третий. Это называется эпилепсия.»
Доктор не учел, что, хоть приступов было даже больше двух, все они были СПРОВОЦИРОВАННЫМИ.
Высока вероятность, что провокатором приступа стал тяжело протекающий ковид. Ведь в тот день, когда все началось, больной проснулся с признаками простуды. Позже у него нашли поражение легких, какое часто обнаруживают при ковидной пневмонии.
Мы не знаем, когда развился инсульт и есть ли связь с ковидом. Мне кажется, связь есть: тяжелое течение ковида повышает риск развития инсульта, даже если пациент молод, как парень в этой истории.
Если инсульт развился в тот день, когда у пациента случился приступ, картина становится вполне целостной:
Инфекция COVID-19 стала причиной инсульта. А судорожные приступы — просто отражение острого повреждения ткани мозга. Когда отек и воспаление спадут, прекратятся и приступы. Это не эпилепсия. Это и есть спровоцированные повреждением приступы, которые возникают так же закономерно, как круги на воде, когда на нее падает камень.
Есть и еще одна ошибка: все 4 приступа уложились у нашего пациента в 24 часа. Это называется «серия приступов». И считается как один.
Если бы все то же самое произошло на фоне полного здоровья, без ковида и инсульта, диагноз «эпилепсия» поставить бы все равно не получилось. Приступ был один, и риск его повторения невысок. Пациент нуждался бы в наблюдении и обследовании, но не в постановке диагноза «эпилепсия».
***
Цена ошибки для этого пациента оказалась довольно высокой. В нашей стране врач не может единолично снять диагноз «эпилепсия». Даже если его поставил невролог далекой ЦРБ, который не особенно интересуется, что думает по поводу его диагностики Противоэпилептическая лига. Для снятия диагноза нужна врачебная комиссия. И множество документов, подтверждающих отсутствие эпилепсии.
Кроме того, у пациента в памяти отпечатались слова врача, что были сказаны в реанимации. Он буквально заставил себя запомнить их наизусть и старательно убеждал себя, что нормальная человеческая жизнь для него кончена.
И вроде бы доктор не сказал ничего неправильного. Однако важнее было то, что не выразить словами: тон, выражение лица и общая атмосфера «парень, это конец». Пациенту предстоит работа с психологом и принятие новой, более позитивной, реальности.
Так бывает: наш мозг привыкает к одной картине мира. И поменять ее вмиг не получится, даже если изменения только к лучшему.
Больной больше не принимает противосудорожные препараты, эпилептолог их отменил. Обследования показывают, что все хорошо. С отменой диагноза «эпилепсия» быстро не получится, но процесс этот запущен.
Такие дела.
