«Трепещущую, дрожащую мысль, легко уязвимую и с трудом сдерживаемую, мудрец направляет, как лучник стрелу» (Дхаммапада, глава о мысли).
Читая книгу Дэниэла Инграма «Mastering the Core Teachings of the Buddha», мне удалось сформулировать сущностное различие между собой трех высших дисциплин (адхишикша) на примере отношения к мысли.
В подходе, которому следует Инграм, нравственность, сосредоточение и мудрость подаются как отдельные дисциплины, которые практикуются не одновременно, а поочередно, уравновешивая друг-друга. Хотя это очень отличается от подхода махамудры и дзогчен, в таком строгом различении есть смысл, и многим это будет методологически полезно, чтобы уменьшить путаницу относительно того, что именно применять.
Автор: Игорь Берхин — член Высшего экспертного совета кафедры «Ментальные практики» Академии социальных технологий, преподаватель созерцательных практик.
Хотя дисциплина нравственности (шила) обычно трактуется как правила поведения, а дисциплина мудрости (праджня) — как изучение текстов, и лишь сосредоточение (дхьяна/самадхи) понимается и часто даже переводится как медитация, если мы рассматриваем отношение к возникающим мыслям и взаимодействие с ними, все три эти дисциплины можно назвать медитацией, но уже в смысле освоения (бхавана, тиб. sgom pa).
Итак, возникает мысль. Ваши действия, товарищ солдат?
1. Дисциплина нравственности (шила)
При возникновении мысли важно её содержание: способствует ли мысль благу, практике, продвижению по пути или она им противна. Если это мысль выполнить практику, оказать другим помощь, вдохновляющее размышление о достоинствах Будды, Дхармы и Сангхи, то данную мысль необходимо оставить и лелеять. Более того, если подобных мыслей нет, их необходимо порождать. Если же это мысли о чувственных удовольствиях, эгоистичные мысли о личном благе, о причинении вреда другим или же просто бессмысленная отвлекающая ерунда, то эту мысль следует пресечь и не допускать её возникновения.
2. Дисциплина сосредоточения (дхьяна/самадхи)
При возникновении мысли не позволять ей захватить себя ни содержанием, ни самим фактом её возникновения. Не отвлекаться на мысль, какой бы она ни была — благой, неблагой или нейтральной. Дхьяна/самадхи — это выход за пределы мысли, за пределы рассудочного мышления. Как точно сформулировал это Хэшан Махаяна, «хоть белое облако, хоть чёрное одинаково заслоняют небосвод».
3. Дисциплина мудрости (праджня)
Какая бы ни была мысль, мы изучаем её, постигая её сущностные свойства, познавая природу этой мысли. Эта природа, например: непостоянство, мучительность, безличность, пустота. Или же напротив: постоянство, блаженство, счастье, чистота. Или же понимание мысли как самадхи божества мандалы. Или же неотдельность мысли от наблюдающего её ума. Или же постижении мысли как дхармакаи. Конкретные познаваемые свойства зависят от системы практики, от т.н. «колесницы». Данные свойства не зависят от того, какова именно мысль — дурна, хороша или нейтральна. Более того, в отношении данных свойств нет даже никакой разницы между мыслями и состоянием без мыслей.
В свете такого различения, например, становится ясна суть диспута в Самье между Камалашилой, который фактически и представляет шилу (дисциплину нравственности) и Хэшаном Махаяной, учителем дхьяны (чань). Противоречия между их позициями — это различие между двумя дисциплинами единого учения Будды.
Хочу подчеркнуть, что Дэниэл Инграм об этом не пишет, он лишь подчеркнул ценный методологический принцип различения трёх дисциплин (почитайте, он сделал это с большим юмором и весьма непочтительно), а я применил данный принцип ко взаимодействию с мыслью, что на первый взгляд всегда выглядит просто как «медитация», но на деле распадается на три принципиально разных типа упражнения.
Так, например, знаменитые практики переосмысления, метанойи, известные как «тренировки ума» (тиб. blo sbyong) в мыслях о драгоценности человеческого рождения и т.д. относятся к первой дисциплине, нравственности. Метод успокоения (шаматха) относится к дисциплине сосредоточения, а многообразные инструменты прозрения (випашьяна) — к дисциплине мудрости.
