Клавдия уже четвертый год живет в городе. Сразу после похорон мужа продала дом и к сыну поближе. Она еще не совсем древняя, но дожидаться не стала, когда ей тяжело будет себя обслуживать.
Пусть зимой у них не так много снега, зато метели каждый день. А воду ее Василий при жизни так и не провел в дом. Приходилось ходить в колонку на улице метров за сто. С одним ведром не так и трудно, это летом, а по грязи ходить неудобно, ноги разъезжаются, того и гляди, упадет и ведро на себя опрокинет.
Первые месяцы жила с сыном, который собирался оставить мать у себя, а деньги от продажи дома пустить в дело. Его маленькая шиномонтажка не приносила почти никакого дохода, хотел переоборудовать свой гараж под мастерскую для ремонта машин. Образование у него есть, окончил мехфак, с техникой на «ты».
Клавдия поняла, что вместе с невесткой не уживется. Когда жили далеко друг от друга, при встрече не могли наговориться, а теперь, ей казалось, что Люся смотрит на нее волком. Ей ничего не говорит, а вечерами все высказывает мужу. Специально Клавдия не подслушивала, случайно услышала, когда решила попить чая.
- Борис, мы с твоей матерью не уживемся. Везде свой нос сует. Потом за ней посуду приходится перемывать, а вчера все мясо пустила в щи, остались без второго.
- Люся, я же говорил тебе, что хочу открыть мастерскую, эти деньги, как никогда кстати, потерпи, она же хочет тебе помочь, притретесь постепенно.
- Нет, я не хочу быть с ней врагами. Посмотрела на АВИТО, можно купить ей комнатку в общежитии недорого.
Все-таки сноха уговорила Бориса, и вот она теперь живет пусть не барыней, но сама себе хозяйка, не надо ей оглядываться назад, вдруг что-то сделает не так. Привыкла и к удобствам на этаже, старалась искупаться, справить нужду пораньше, когда жильцы еще спят.
Завела подруг, время проводят не только за разговорами, пристрастились играть в «Лото».
И вот ей стукнуло в голову, что давно не была на могиле у мужа. Сына просить не стала, он постоянно занятый, решила, что съездит на автобусе, заодно и встретится со своими сельскими подругами.
Особенно дружны были с Евдокией. Как в школе сидели за одной партой, так и не расставались. Вышли замуж, стали дружить семьями. Кто их не знал, думали, что они – родные сестры. И дети их общаются до сих пор между собой.
Ей хотелось уехать первым рейсом, поэтому встала еще затемно, собрала кое-какие гостинцы: подруге и мужу на могилку, заодно по бывшим соседям разнесет помин.
Как только стали спускаться с холма, сердце у женщины защемило, ком подступил к горлу. Родные места, как же дороги они ей с детства! Здесь бегала босыми ножками по траве, в этой илистой реке купалась в жаркие дни.., вон под теми вербами встречалась с Василием…
Евдокия обрадовалась подруге, не знала, куда посадить и чем угостить, говорили без умолку, так много хотелось друг дружке рассказать, многим поделиться, поэтому на кладбище пошли только на другой день.
Оттуда возвращались по родной улице, где жили с мужем. Хотелось еще раз взглянуть на свое подворье.
- Дуся, а куда делся мой дом? Вот это хоромы выстроили!
- Клава, я тебе не говорила, боялась, что ты сильно начнешь переживать, что ваш дом с Василием снесли. В это же лето, как купили, так и стены возвели. На следующий год, ближе к осени, заселились. Громко сказала, для отца, видать, строили. Один мужчина тут живет. Изредка наведывается к нему молодежь. Говорят, вдовый, бывший военный. Здоровье стало слабое, вот и перебрался в наши места. На вид не скажешь, что больной. Шустрый мужчина, по утрам еще пробежки делает. Сначала для нас это было дикостью, а сейчас привыкли.
Клавдия подошла поближе к своему бывшему участку.
- Фруктовые деревья и кустарники в саду не тронули, молодцы, у нас антоновка всегда родила, смородины и крыжовника было завались. Эх, Дуся, сейчас только понимаю, какую ошибку я совершила, уехав в город.
- Женщины, вы кого-то ищите? – из-за угла вышел высокий мужчина с седой копной на голове.
- Извините, что побеспокоила, - начала Клавдия и стала рассказывать незнакомцу все, что связывало ее с этой усадьбой.
Николай, он им представился сразу, пригласил женщин в дом, угостил чаем с сушками, потом вышли на веранду, где у него стояли кресла-качалки. Женщины отказались от кресел и сели на стулья около круглого стола. Велись нескончаемые разговоры. Первой спохватилась Дуся.
- Ой, Клава, у меня же цыплята в обед не кормленные, я побегу, а ты можешь еще посидеть.
Подруга ушла, а Клавдия с Николаем еще долго сидели. Ей показалось, что она просто приросла к стулу, так не хотелось уходить, пусть дом уже чужой, а земля-то под ним должна еще помнить ее.
Николай поделился своей жизнью по гарнизонам, похвалился единственным сыном, внуками.
- Я ведь тоже недавно был на могилке своей жены, рассказал, какие перемены в моей жизни произошли, в жизни сына, внуков.
А недавно приснился сон, как будто Лена мне говорит:
- Не надо по мне горевать, у меня все хорошо, подумай о себе, пора тебе в твое холостяцкое гнездышко привести женщину. А я, поверьте, никого не хочу, кроме Лены.
- И то верно тебе покойная жена сказала, не век по ним горевать, живым жить надо.
Так до вечера и проболтали. Дуся еле дождалась подругу к ужину и сразу начала над ней посмеиваться.
- Я уж думала, не жениха ли подруга моя подцепила. Не пойму, о чем весь день можно говорить?
- Да о том же, о чем мы с тобой вчера болтали, о жизни.
На следующий день спозаранку гостей не ждали. Евдокия хлопотала по хозяйству, а Клавдия, как городская жительница, еще нежилась в постели.
- На чай пригласите, - услышала Дуся и обернулась, перед ней в спортивном костюме возвышался Николай, потому что женщина была маленького роста.
- Гостья моя еще спит, не хочется ее будить.
- А я к вам, Клавдия пусть спит. – мужчина все расспрашивал Дусю, как ей удается хозяйство вести и огород содержать в чистоте.
- Так нам, сельским, некогда вылеживаться, встаем еще темно, ложимся – уже темно, вот и успеваю, порой и присесть некогда.
- Надо же и о себе подумать, зачем вы себя гробите. Подруга ваша вчера замечательные слова сказала: живым жить надо. Вот я и подумал, а почему бы нам не жить вместе с вами, я давно к вам приглядываюсь.
- Вы о чем говорите? Какие нам теперь женитьба и замужество? Тут о покое думать надо.
Николай несколько минут доказывал женщине, как важно, когда рядом есть человек, желание жить появится с новой силой, потому что есть для кого жить…
Клавдия вышла на крыльцо, когда Николай закрывал калитку. На ее лице появилась счастливая улыбка.
-О, у нас гости были. Дуся, почему ты его даже чаем не напоила. Человек очень хороший, мне он понравился.
Евдокия не стала выдавать теперь свою тайну, потому что не хотела портить подруге настроение. Пусть пока думает, что Николай приходил, чтобы увидеться с ней.
- А ты чего меня не разбудила?
- Да он зашел всего на минутку, поздоровался и все.
-Это, наверное, меня не было, ты же занята работой.
Через три дня Клавдия уехала с обещанием приехать через две недели. А Николай стал частым гостем у Евдокии. Однажды пригласил к себе под предлогом подсказать, как спастись от букашек на капусте.
Сына он не ждал, поэтому удивился его приезду. Дуся тут же извинилась и откланялась.
-Тебе, отец, пора о себе подумать. Матери уже сколько нет, а ты все один, - говорил Роман и смотрел вслед уходящей женщине. – Чем тебе не пара? И выглядит неплохо.
Николай постарался перевести разговор на другую тему, но Роман все об одном и том же: женись и все.
- Хочешь, прямо сегодня засватаем.
Вот уже где все произошло стремительно, в один день: и засватали, и перевезли пожитки.
Когда приехала Клавдия, на доме Евдокии висел амбарный замок. Живым даже во дворе и не пахло.
Через забор показалась голова соседки.
- Клава, ищи подругу свою теперь у приезжего. Сошлись они, живут вместе.
У женщины по телу пробежал холодок. По большей части она ехала к Николаю, с ним ей хотелось увидеться, как-то запал он ей в душу. Немного постояла, погоревала, что долго отсутствовала, а жениха надо было брать сразу. Но дорогу своей подруге-сестре переходить не стала.
Только с тех пор совсем забыла дорогу в это село. А Николай с Евдокией живут до сих пор вместе, кажется со стороны, в любви и согласии, ведут совместное хозяйство.
